Нефть по $70. Но – завтра

Уже через сутки после известий о международном соглашении по ядерной программе Ирана мировые цены на нефть фактически вернулись к уровням трехдневной давности. Хотя накануне буквально в считаные минуты они снизились более чем на 2%. Такая реакция рынка могла показаться тем более удивительной, что в основном на ожиданиях именно этого события за три последних недели нефть и подешевела сразу на 10%.

С одной стороны, стало очевидным то, что предполагали и ранее: действующие санкции Запада в отношении Ирана могут быть отменены лишь через несколько месяцев, а значит, дополнительная иранская нефть в заметных объемах вряд ли появится на мировом рынке раньше, как минимум, первого квартала будущего года. С другой стороны, рынок, возможно, переоценивает неким образом и саму значимость этого фактора для формирования цен на нефть в ближайшем будущем, полагает руководитель отдела сырьевых рынков аналитического управления немецкого Commerzbank во Франкфурте Евгений Вайнберг.

Он прогнозирует, что к концу нынешнего года цена нефти Brent (к которой привязана и экспортная цена российской нефти URALS. – РС) составит примерно 65 долларов за баррель (на сегодняшних торгах – около 58 долларов), а в будущем году она может повыситься до 70 долларов. Причем на этих уровнях цены могут оставаться и несколько лет. Почему – эксперт объясняет в интервью Радио Свобода.

– С введением западных санкций в 2012 году Иран лишился примерно половины своего нефтяного экспорта (на 1 млн баррелей в день). Эти объемы поставлялись ранее на рынки Европы и Азии. И во вторник почти сразу после объявлений о соглашении заместитель министра нефтяной промышленности Ирана заявил, что страна, когда это станет возможным, расширит нефтяной экспорт в Европу настолько, чтобы восстановить свою прежнюю долю на европейском рынке – 42-43%. Но сколь это реально, особенно – в короткие сроки, если учесть, что выпавшие поставки Ирана в Европу были с успехом восполнены такими нефтеэкспортерами, как Россия, Саудовская Аравия или Ирак? А поставки в Азию –Саудовской Аравией и Кувейтом…

– С одной стороны, хотеть, как известно, не вредно… С другой, это даже полезно, что уже сейчас задумываются о том, как планировать экспорт нефти в следующем году, когда они, может быть, вернутся на рынок. Действительно, Иран до введения санкций был одним из крупнейших поставщиков нефти в Европу, особенно для стран Средиземноморья. И, конечно, если Иран возобновит былой экспорт, это, с одной стороны, может значительно снизить цены, а с другой – расширит объемы поставок на рынок Европы.

Но вопросов очень много. Во-первых, мировой рынок переполнен нефтью. Согласно последнему отчету Международного энергетического агентства (МЭА), перепроизводство составляет, как минимум, 2,5 млн баррелей в день и вряд ли сократится заметно в ближайшие месяцы. Причем оно сложилось таким еще до подписания соглашения с Ираном…

– Поясним: общий объем спроса на нефть в мире, по тем же данным МЭА, во втором квартале 2015 года составлял 93,13 млн баррелей в день, тогда как предложение нефти – 96,6 млн баррелей…

– Кроме того, ясно, что Саудовская Аравия не готова делиться своим местом на рынке. Скорее, она демонстрирует и готовность, и возможности сохранять свои доли на нем, которые приобрела за счет сокращения поставок в Европу из Ливии и Ирана. В последнем отчете ОПЕК отмечалось, что добыча нефти в Саудовской Аравии оказалась в июне рекордной за последние десятилетия – более 10,5 млн баррелей в день. И я не думаю, что Саудовская Аравия будет готова поделиться с кем-то этой долей – особенно, со своим основным геополитическим соперником. Все это может привести и к демпингу, и к интенсификации ценовой войны на рынке. Свою долю в Европе Ирану вряд ли кто-то уступит…

​– … в том числе, видимо, и Россия, для которой Европа является основным рынком нефтяного экспорта. Но даже под санкциями Иран имеет возможность, благодаря определенными исключениям из них, продавать свою нефть в некоторые страны Азии – Китай, Японию, Южную Корею, Индию, Турцию или Тайваню. Объем иранского экспорта в этих направлениях составляет примерно 1,1 млн баррелей в день. Но и возможное расширение этих поставок явно не вызовет, мягко говоря, восторга у конкурентов…

– Сегодня основные покупатели иранской нефти в Азии – Индия, Корея, Китай, Япония. Думаю, они будут готовы нарастить объемы импорта. Другое дело, не имеет значения, пойдет дополнительная нефть из Ирана в Европу или в Азию: ведь рынок нефти – глобальный. Хотя, конечно, ценообразование на нем неким образом будет зависеть от этих поставок. И не приходится удивляться, почему реакция рынка на новости по соглашению с Ираном в последние дни оказывалась негативной. Но, думаю, рынок все же немного переоценивает возможности Ирана уже в скором времени эту нефть поставить. Поэтому я и не удивлюсь, если цены на нефть в ближайшей перспективе повысятся с нынешних уровней.

– По текущим прогнозам МЭА, темпы роста общемирового спроса на нефть существенно замедлятся в первой половине 2016 года. То есть как раз тогда, когда на мировом рынке и может, видимо, появиться первая новая нефть из Ирана. Выходит, это станет дополнительным фактором давления на цены?

– Здесь несколько аспектов необходимо отметить. Во-первых, конечно, новые поставки из Ирана будут иметь немалое значение. Если предположить, что, скажем, к концу 2016 года его экспорт вырастет на 1 млн баррелей в день, то это – очень много. Примерно таким, по прогнозам, окажется весь прирост общемирового спроса в следующем году. То есть, условно говоря, для прироста поставок из других стран уже “не останется места”. А ведь и Ирак хотел бы расширить свой нефтяной экспорт, и Ливия, и страны, не входящие в ОПЕК… Поэтому все это либо отразится на ценообразовании, либо странам ОПЕК придется делиться частью рынка или друг с другом, или с другими странами.

​– Но ОПЕК, и прежде всего – сама Саудовская Аравия, в прошлом году как раз для того и пошли на снижение цен на нефть, отказавшись сокращать добычу, чтобы не отдавать свои доли конкурентам. Впрочем, это – лишь одна сторона проблемы. Другая – и, как минимум, не менее значимая, – динамика общемирового спроса на нефть. Пока прогнозы на этот счет не самые оптимистические, если иметь в виду не текущие темпы роста, а среднесрочные…

– Это и есть самый важный вопрос, как мне представляется, на данный момент. Ясно, что в прошлом году рост спроса на нефть был минимальным. В этом году, наоборот, ожидается очень сильный его рост, в том числе из-за снижения цен, в первой половине года темпы роста спроса бьют все рекорды. И, несмотря на то что он, конечно, может замедлиться, пока этого торможения не видно.

Но существуют риски. Рынок сегодня чрезвычайно переполнен нефтью, и потому дополнительная нефть на нем пока никому не нужна. Прогнозы МЭА о том, что в будущем году ситуация улучшится, основываются на его ожиданиях, что производство нефти в странах, не входящих в ОПЕК, в 2016 году сильно сократится. Но пока признаков этого мы не видим.

Скажем, даже несмотря на низкие текущие мировые цены, производство нефти в США отнюдь не сократилось – наоборот, оно продолжает расти. А в последние две недели количество новых буровых установок в стране и вовсе увеличилось – впервые за период с ноября прошлого года. Поэтому, думаю, что перенасыщенность рынка – это некое стратегическое явление, которое сохранится еще очень-очень много месяцев.

– Собственно, этот “навес” предложения над спросом, постепенно увеличиваясь, и привел в итоге к двукратному падению цен на нефть во второй половине прошлого года…

– Знаете, хотя мы и не особенно позитивно смотрим на котировки нефти, но все же не стоит переоценивать возможности и Ирана, и даже Саудовской Аравии наращивать производство и далее. И если спрос будет расти чуть быстрее, чем многие пока ожидают, есть хорошие шансы, что цена нефти Brent в следующем году вырастет до 70 долларов за баррель.

Но для этого необходимо наличие нескольких позитивных факторов. И рост производства нефти вне ОПЕК должен замедлиться, и экспорт из Ирана должен восстановиться в меньших объемах, чем многие ожидают. Наконец, и Саудовская Аравия должна задуматься, что для нее важнее в долгосрочной перспективе – цена или доля рынка? На мой взгляд, в долгосрочной перспективе для них цена является все-таки решающим фактором…

​– Нынешнее международное соглашение с Ираном все-таки ожидалось давно, и рынок так или иначе уже заложил его в текущие цены. Другой вопрос – в какой степени?

– Рынок, может, и предполагал, как и мы, в начале года, что соглашение будет достигнуто и что дополнительная нефть из Ирана появится уже вскоре. Но то, как он реагировал в последние неделю-две, показывает, что рынок, вообще-то, очень часто оказывается близоруким. Хотя и говорят обычно, что, мол, рынок смотрит “сквозь кризисы”, что он “всегда думает о будущем”…

То, что произошло в последние две недели, сильно впечатляет – цена нефти упала на 10 долларов! И в основном, конечно, не на новостях из Греции или Китая, а как раз на ожиданиях соглашения с Ираном. Но, думаю, такой спад – явно преувеличенная реакция. 10 долларов, наверное, – это слишком много, если оценивать риски, которые с этим соглашением связаны…

– Вы имеете в виду риски, связанные, прежде всего, с окончательным одобрением этого соглашения в самих странах, его подписавших?

– Во-первых, соглашение – не окончательное. Скажем, у Конгресса США есть, как минимум, два месяца на раздумья. И еще не факт, что оно получит поддержку большинства. А в этом случае последует вето президента, процесс может затянуться…

Во-вторых, все ожидали, что новые поставки из Ирана начнутся уже в четвертом квартале нынешнего года. Теперь же становится ясно, что в лучшем случае можно говорить лишь о весне будущего года.

И третье. Есть на рынке правило: покупай на слухах, а продавай, когда это становится реальностью. Сейчас я бы перефразировал: нужно было продавать нефть до того, как соглашение подписали. Теперь этого риска уже не существует – соглашение заключено, каким бы оно ни было. Поэтому, думаю, в краткосрочной перспективе цены могут повыситься. Хотя вряд ли отскок будет значительным – все-таки рынок переполнен нефтью.

– На ваш взгляд, в какой мере сравнимы по своей значимости, с одной стороны, фактор расширения нефтяного экспорта Ирана, а с другой – фактор продолжающегося расширения добычи нефти в США?

– В долгосрочной перспективе, думаю, добыча нефти в США будет важнейшим фактором для рынка. Если мировые цены превысят определенные уровни, тут же расширяется добыча в США, и снова все “падает”. Такие “качели” сохранятся еще очень долго.

Фактор нефти Ирана, безусловно, имеет немалое значение, но – в среднесрочной перспективе, на год-два. Если же говорить о будущем через 3-5 лет, то ситуация на рынке будет определяться двумя сторонами.

Во-первых, тактикой Саудовской Аравии, которая вдохновляет и ведет за собой другие страны ОПЕК. Да, сегодня у них очень много разногласий, но в долгосрочной перспективе им всем нужна дорогая нефть. Уже через два-три года они не смогут жить в ситуации, когда нефть стоит 50-60 долларов за баррель. Им просто не хватит денег на то, чтобы финансировать те обещания, которые они дали своему населению. Саудовская Аравия, например, в этом году уже потеряла из своих валютных резервов 50 млрд долларов – только на спаде цен на нефть и на том, что новый король пообещал людям. И хотя резервов у нее еще под 700 млрд долларов, надолго их все же не хватит.

Для меня очевидно, что в долгосрочной перспективе цены снова пойдут вверх. Однако я не вижу пока предпосылок того, чтобы цена на нефть в ближайшие 2-3 года стабильно поднялась бы до 80 долларов и выше. Для этого слишком много рисков – как со стороны спроса, так и того, что в мире появилось немало новых производителей, которые готовы продавать нефть дешевле, чем другие.

– Вы уже сказали, что прогнозируете цену нефти Brent в будущем году на уровне около 70 долларов за баррель. А какой, по вашим представлениям, она может сложиться до и после, то есть в текущем году и, скажем, через полтора-два года?

– Наши ожидания таковы, что цена на нефть в этом году немного повысится с текущих уровней – примерно до 65 долларов. А в следующем году, возможно, установится около 70 долларов. И на этом уровне будет оставаться достаточно долго – пока общемировой спрос не догонит и не перегонит производство, и пока спрос, в частности, на нефть ОПЕК не начнет стабильно повышаться – через два-три года. Тогда, думаю, можно будет снова говорить о ценах в 80-90 или даже 100 долларов за баррель. Пока это нереально.

– Вы начали говорить о двух сторонах, двух важнейших, на ваш взгляд, факторах ценообразования на рынке нефти в ближайшем будущем. Первый – тактика Саудовской Аравии и других стран ОПЕК. А второй, как можно предположить, добыча нефти в США?

– Вторая сторона – конечно, американская сланцевая нефть. Несмотря на падение мировых цен и на сокращение парка буровых установок, добыча в стране не только не упала, но даже выросла! Более того, за последние две недели, впервые с ноября прошлого года, количество буровых даже увеличилось. И хотя цены на американскую нефть WTI еще не достигли ни 70 долларов, ни 80 долларов за баррель, а дошли лишь примерно до 60 долларов, это оказалось вполне рентабельным для того, чтобы запускать новые скважины.

И я не думаю, что 60 долларов – это некий нижний предел. Может быть, лишь на следующие полгода… Конечно, когда наиболее “дешевые” месторождения исчерпают, для разработки новых нужны будут более высокие цены. Поэтому этот предел может год от года повышаться. Но он будет оставаться невысоким. То есть я не думаю, что цены на нефть WTI в краткосрочной перспективе имеют шансы намного превысить 60 долларов за баррель, что соответствует примерно 65 долларам за баррель Brent.

– Вы говорите о неких пределах роста цен. А что может сдерживать их спад ниже определенных уровней?

– Вниз?.. Ну, наверное, ниже 40 долларов за баррель они не должны опуститься. Дело в том, что при таких ценах ОПЕК может гораздо раньше, чем мы ожидаем, сократить собственное производство. 40 долларов их, конечно, даже в краткосрочной перспективе не устраивают.

Вот цены и будут колебаться, может быть, в ближайшие шесть месяцев между 50 и 70 долларами. В следующем году, возможно, этот диапазон повысится на 10 долларов. Но роста до 80-100 долларов, который почему-то ожидается многими уже в ближайшие 2-3 года, мы не предполагаем – если, конечно, исключить появление неких глобальных геополитических проблем на Ближнем Востоке. Рост цен на нефть сохранится, но он окажется гораздо меньшим, чем был еще недавно. И зависеть будет, в частности, от того, что спрос на рынках развивающихся стран не будет расти столь же стремительно, как в последнее десятилетие.