Мэтью Рожански – директор Института Кеннана при Международном центре Вильсона (Вашингтон, округ Колумбия), специализируется на отношениях США со странами бывшего советского пространства, в частности, Россией, Украиной, Беларусью и Молдовой. В 2010-2013 гг., будучи заместителем директора Российской и Евразийской программы в Фонде Карнеги, Мэтью Рожански занимался, в том числе, и созданием консультативной группы по урегулированию приднестровского конфликта.
Наталья Гилашку: Г-н Рожански, за 25 лет независимости в каких областях Республика Молдова достигла прогресса и в каких могла бы сделать больше?
Мэтью Рожански: За эти 25 лет независимости многие молдавские граждане осуществили свою мечту, сегодня у них другой социальный статус. Учебные заведения укрепились в сравнении с советским периодом. Положительная динамика заметна в масс-медиа, где есть много отличных журналистов, тогда как в начале 90-х журналистики не было вообще. Положительное развитие получило предпринимательство; но когда заходит речь о политике – тут сплошные разочарования…
Молдова – страна, которая с каждым годом теряет часть населения. Люди разъехались по миру в поисках более заманчивых шансов. За 25 лет идея суверенитета Республики Молдова как государства не окрепла. Когда спрашиваешь молдавских граждан об их идентичности, четкий ответ получить очень трудно: кто они, во что верят, к чему стремятся? Отсутствие четкой позиции и ясных идей остается большой проблемой. Существует синдром лидера, борьба ведется ради власти, а не ради шанса сделать что-то для страны.
В итоге, ни один политик не верит в то, что проповедует. Например, представители Альянса за европейскую интеграцию или любой представитель проевропейской правящей коалиции, которую, по иронии судьбы, представляли и бывшие члены Партии коммунистов, на словах выступают за европейские ценности, но их дела, их действия – и в политике, и в частном порядке – свидетельствуют об обратном.
Наталья Гилашку: Считаете ли вы, что за последние два года Молдова сполна воспользовалась преимуществами, предоставленными Соглашением о свободной торговле с ЕС?
Мэтью Рожански: У молдавского сельского хозяйства большой потенциал, достаточно квалифицированной рабочей силы – доказательством служит ее востребованность за рубежом. Нет никаких причин для того, чтобы Молдова не была привлекательной. Она могла бы стать центром экотуризма и экспортером экологичной продукции.
Другой шанс связан с медицинской системой, системой здравоохранения, унаследованной с советских времен – и этот шанс очень важен. Здесь могли бы предоставлять медицинские услуги по более высоким стандартам и по более низким ценам. В принципе, Молдова могла бы выйти на европейский рынок с целым спектром услуг. Но проблема в том, что „нормальные” туристы, за исключением очень заинтересованных, обходят Молдову стороной, потому что предпочитают такие места, где они чувствуют себя в безопасности и могут рассчитывать на систему обслуживания, хорошо интегрированную с европейским рынком.
Наталья Гилашку: Молдавские товары подверглись различным эмбарго со стороны Российской Федерации. Это большая потеря для молдавской экономики?
Мэтью Рожански: Лет десять назад большинство молдавских товаров поставлялись в Российскую Федерацию и страны СНГ. Сегодня ситуация изменилась, молдавский экспорт ориентирован на рынок Европейского Союза, и не потому, что страна производит больше, а потому, что российский рынок заблокирован.
Разумеется, нет никакой проблемы в том, чтобы продавать свою продукцию на российском рынке – если не считать, что привилегии экспорта на этот рынок используются для продвижения интересов России в Молдове. Если бы Молдова стала частью интегрированной европейской экономики, она автоматически вышла бы на огромный североамериканский рынок. Это позволило бы Молдове полностью компенсировать потери от утраты российского рынка.
Наталья Гилашку: Кто представляет больший интерес для Молдовы, с точки зрения геополитики и экономики – Российская Федерация или Европейский Союз?
Мэтью Рожански: Европа переживает множество серьезных проблем, и Молдова для нее сейчас не приоритет. Существует ограниченная группа европейских стран, которым судьба Молдовы не безразлична. Другие более дружественны, но из корыстных интересов. Не надо думать, что Румыния бескорыстна, когда выражает озабоченность судьбой Молдовы – у нее свои интересы: территориальные, культурные, исторические. Прибалтика и восточноевропейские страны также поддерживают присоединение Молдовы к НАТО и ЕС из желания доказать Российской Федерации, что она не всесильна.
В этом и состоит главная проблема Молдовы – она является инструментом. Российскую Федерацию Республика Молдова совершенно не волнует. Было время, когда дружеские отношения связывали Россию и Молдову, но это было давно. Приднестровье, например, никогда добровольно не отдадут Молдове. Не надейтесь, что Россия откажется от Приднестровья, чтобы позволить Молдове присоединиться к ЕС. Приднестровье стало разменной монетой или инструментом шантажа в отношениях с Европейским Союзом.
Наталья Гилашку: Европейский Союз помог Молдове стать более привлекательной для жителей Приднестровья, когда два года назад предоставил ей безвизовый режим. Приднестровский конфликт тянется уже четверть века. Экономический и торговый факторы – могут ли сыграть роль в решении этого конфликта?
Мэтью Рожански: Молдова стала более привлекательной для жителей Приднестровья, но смотря о каких социальных группах идет речь. Если взять предпринимателей, то их стало меньше за последние два года в результате неумелого правления Шевчука, который не создал благоприятных условий для развития бизнеса. Так вот, эта социальная категория, бизнесмены, не будут открыто говорить о своей заинтересованности европейским рынком, но молчаливо будут поддерживать евроинтеграционные усилия Республики Молдова. Это логическая констатация – бизнес будет лучше развиваться.
С другой стороны, если взять пенсионеров, то их европейские преимущества меньше прельщают. Пенсионеры получают неплохую поддержку со стороны России, у них более высокие пенсии, чем у жителей правобережной Молдовы – особенно у обладателей российского гражданства. Проблема не в том, что эти граждане не любят Молдову и стремятся в Россию или хотят воевать против Молдовы и добиться независимости региона.
Это дело прошлое, такое отношение было вызвано страхом возможного объединения Молдовы с Румынией. За четверть века объединения не произошло. Не думаю, что чувство неприязни сохранилось по сей день, жители обоих берегов поддерживают торговые отношения, свободно передвигаются с одного берега на другой.
Наталья Гилашку: Как вы считаете, российский миротворческий контингент можно рассматривать как препятствие для урегулирования конфликта?
Мэтью Рожански: Молдова упустила шанс урегулирования конфликта 13 лет назад, когда отклонила план Козака. Присутствие российских военных также было тогда проблемой. Сегодня это не является большой проблемой. Главная проблема – это отсутствие демократических институтов что на одном берегу, что на другом. Если бы жители Приднестровья захотели вывода российских войск, этот вопрос был бы давно решен. Есть еще шансы предлагать какие-то новые решения, например, замену российских миротворцев международным контингентом из Польши, Германии или стран, не являющихся членами НАТО, даже из Монголии, неважно. Главное, чтобы это предложение было приемлемо для обеих сторон. Проблема номер один – это отсутствие взаимодействия. А Российская Федерация располагает всеми средствами влияния и может использовать Приднестровье, Донбасс в собственных интересах, не прибегая для этого к военной силе.
Наталья Гилашку: Молдова перестала быть историей успеха в плане осуществления реформ, которые ждет от нее Евросоюз. Молдова по-прежнему самая бедная страна в Европе, она втянута в коррупционные схемы с российскими банками и офшорными компаниями. Каким должен быть следующий план действий официального Кишинева для продолжения реформ?
Мэтью Рожански: Правительству Молдовы предстоит долгий путь для того, чтобы вернуть доверие своих граждан, с одной стороны, и сохранить шанс на европейскую интеграцию – с другой. Лет пять назад Евросоюз поверил в историю успеха Молдовы – сейчас в это никто уже не верит. Между тем, Молдова пытается избежать опыта Украины, которая четверть века имитирует демократию, страны, в которой один олигарх, который поддерживает оппозицию, подменен другим, который поддерживает правительство. Разница в количестве олигархов, в Украине их около четырех, тогда как в Молдове лишь двое. У Молдовы есть шанс положить конец такой модели управления, покончить с этой криминальной и абсурдной системой, которая подвергается острой критике в обществе. Но, в то же время, посмотрите, кто сейчас управляет этой страной?
* Наталья Гилашку – журналист-стажер на Радио Свободная Европа