Давно уже – а скорее всего, никогда прежде – президент США и его бывший подчиненный не обменивались такими эпитетами, какими обмениваются теперь бывший директор ФБР Джеймс Коми и президент Трамп. Коми называет президента "патологическим лжецом", который марает всякого, кто вокруг него. Президент отвечает, что Коми – "мерзавец", по которому тюрьма плачет.
Взаимная неприязнь у них возникла не сегодня, но теперь она обострилась: Коми написал книгу, а потом еще и дал интервью телекомпании ABC News. Книга называется "Высшая лояльность". Когда-то президент потребовал от Коми лояльности персонально ему, Дональду Трампу. Директор, по его словам, ответил, что президент может рассчитывать на его честность. Высшая лояльность – это верность закону и долгу. Так следует понимать название книги.
Я никогда не просил Коми о персональной лояльности. Я вообще едва знал этого парня. Еще одно его вранье. Его "мемуары" – самореклама и ФАЛЬШИВКА!
Вступив в должность президента, Дональд Трамп уволил всех силовиков прежней администрации, но сделал исключение для Коми. По закону директор ФБР назначается на 10 лет. Тем самым гарантируется независимость ведомства. Избранный президент Трамп заверил директора Коми, что он останется на службе до истечения 10-летнего срока, то есть до сентября 2023 года. Однако 9 мая он неожиданно уволил его.
Джеймс Коми нашел возможность публично рассказать свою версию случившегося. 27 января президент пригласил его на обед в Белый дом. К удивлению директора, стол был накрыт на два куверта. Такое уединение с глазу на глаз с президентом не в обычаях Вашингтона. За обедом состоялся разговор о лояльности.
14 февраля они снова уединились. На этот раз дело было в Овальном кабинете. Чтобы остаться с Коми тет-а-тет, президент попросил удалиться всех присутствовавших. Когда Коми и Трамп остались вдвоем, президент завел речь о деле Майкла Флинна – своего бывшего советника по национальной безопасности, который был вынужден подать в отставку, потому что солгал о своих контактах с российским послом Сергеем Кисляком. О том, что произошло дальше, Джеймс Коми рассказал в интервью обозревателю ABC News Джорджу Стефанопулосу.
Джордж Стефанопулос: Итак, он сказал: "Надеюсь, вы сумеете махнуть на это дело рукой". А вы что сказали?
Джеймс Коми: Он сказал: "Он славный малый. Надеюсь, вы сумеете махнуть на это дело рукой". Думаю, это в точности его слова. А я сказал только: "Согласен. Он славный малый". И замолчал. Возникла короткая пауза. И на этом встреча закончилась.
Джордж Стефанопулос: Почему бы вам было не сказать больше? Разве вы не должны были сказать: "Господин президент, я не могу обсуждать это с вами, вы делаете нечто непозволительное"?
Джеймс Коми: Наверно. Это справедливая критика. Наверно, должен был. Хотя, если он не сознавал, что делает что-то непозволительное, зачем он выставил из кабинета министра юстиции, вице-президента Соединенных Штатов и руководителей разведсообщества? Почему он оставил меня одного, если не понимал суть своего требования? Может быть, кто-то другой на моем месте сказал бы: "Сэр, мы не можете просить меня об этом. Это уголовное расследование, и здесь может быть препятствование правосудию".
Джордж Стефанопулос: Президент препятствовал правосудию?
Джеймс Коми: Возможно.
Расследование дела Флинна пошло своим чередом. В конце концов президент отправил Коми в отставку. На слушаниях в Сенате США в июне прошлого года Джеймс Коми под присягой объяснил эту отставку так:
Your browser doesn’t support HTML5
"Я был уволен из-за расследования связей с Россией"
Отставка, в свою очередь, привела к назначению специального прокурора для расследования предполагаемого сговора команды кандидата Трампа с Москвой и возможного препятствования правосудию.
Президент был в крайнем раздражении, если не сказать больше. Причины этого раздражения объяснила недавно Салли Йейтс, исполнявшая обязанности министра юстиции в первые недели президентства Трампа: именно она принесла в Белый дом расшифровку телефонных разговоров Майкла Флинна с послом Кисляком, из которой стало ясно, что Флинн исказил их содержание. Салли Йейтс Трамп тоже уволил.
Салли Йейтс: У меня не было такого продолжительного личного общения с президентом Трампом, какое было у директора Коми, но по моим сторонним наблюдениям получается, что он воспринимает министерство юстиции как команду своих личных юристов, которые должны исполнять его желания вместо того, чтобы представлять народ Соединенных Штатов.
Салли Йейтс дала самую лестную характеристику спецпрокурору Мюллеру – по ее словам, он будет строго руководствоваться фактами и ни в коем случае не станет фабриковать дело, только чтобы оправдать свое назначение. А вот президент, по ее мнению, ведет себя неадекватно ситуации и своему положению.
Салли Йейтс: Я в последнее время посмотрела много интервью адвокатов, которые обсуждают, что бы они рекомендовали президенту, если бы были его адвокатами: давать показания Бобу Мюллеру или нет? Должна сказать, меня поражают эти разговоры. Они говорят об этом так, будто президент – какой-то Джо Смит, которого обвиняют в банковском мошенничестве или в чем-то подобном, и адвокаты обсуждают наилучшую линию защиты. Это президент Соединенных Штатов. Он поднимал руку и говорил, что хочет быть лидером нашей страны. И просил нас поверить в него... Вопрос теперь стоит исключительно серьезно – речь идет о противнике, который атакует нашу демократию, и о том, что он или члены его команды участвовали в этом. Я не понимаю, какое у него будет моральное право возглавлять эту страну, если он не ответит на эти вопросы.
Джеймс Коми считает, что ответить на вопросы ему, возможно, мешает некий компромат, которым обладает Москва.
Джордж Стефанопулос: Вы думаете, у русских что-то есть на Дональда Трампа?
Джеймс Коми: Думаю, это возможно. Не знаю. Никогда не думал, что выговорю эти слова о президенте Соединенных Штатов, но это возможно.
Джордж Стефанопулос: С ума сойти. Вы не можете сказать наверняка, что у русских нет компромата на президента Соединенных Штатов?
Джеймс Коми: С ума сойти. И я бы хотел не говорить этого, но... но это правда. Я не могу поручиться. Мне всегда это казалось и до сих пор кажется маловероятным, и я мог с высокой степенью уверенности сказать это о любом другом президенте, с которым работал, но об этом не могу. Это возможно.
Джордж Стефанопулос: Вы пишете, что президент Трамп неэтичен. Что он не в ладах с правдой. Дональд Трамп не годится в президенты?
Джеймс Коми: Да, но не в том смысле, какой часто имеют в виду. Я не согласен с тем, что он умственно неполноценный или что он на ранней стадии слабоумия. Я считаю его человеком с интеллектом выше среднего. Он способен следить за беседой, отдает себе отчет в происходящем. Я не думаю, что он не годится в президенты по медицинским показаниям. Я думаю, он не подходит по моральным качествам.
Интервью Джеймса Коми повлекло за собой шквал самых разнообразных комментариев. Вот один из них – негативный. Такер Карлсон, ведущий ток-шоу Fox News – любимого телеканала президента.
Такер Карлсон: Опубликован полный текст интервью Джорджа Стефанопулоса с бывшим директором ФБР Джеймсом Коми. Это огромное интервью, оно продолжалось больше пяти часов. И оно в высшей степени разоблачительное. Вы, возможно, уже слышали многое из того, что сказал Коми о Дональде Трампе. Оказалось, мало что из сказанного заслуживает внимания. Подлинная ценность этого интервью заключается в том, что оно говорит о самом Джеймсе Коми. В конечном счете понимаешь, что Коми никогда не должен был стать директором ФБР. Он слишком политически тенденциозен. Главная ошибка Трампа – что он не уволил его в день инаугурации.
Далее Такер Карлсон приводит примеры из практики Коми, доказывающие – в интерпретации Карлсона – его политическую ангажированность. Но объективности ради стоит вспомнить и о том, что Коми обвиняли в поражении кандидата демократов: будто бы решающим фактором стало его решение возобновить расследование по делу об электронной переписке госсекретаря Хиллари Клинтон, о котором стало известно за считаные дни до выборов.
Сам Коми отвечает на это обвинение так: "Как только я начну задумываться, чьей политической удаче будет способствовать мое решение, с нами будет покончено. Мы перестанем быть организацией, стоящей вне политики, которой можно верить. Мы превратимся просто еще в одного участника битвы племен".