Нацбанк Украины прогнозирует снижение зарплат на четверть к концу 2022 года, а в министерстве экономики говорят о безработице на уровне 30%. Помимо собственно экономических процессов, на трудоустройство серьезно влияют последствия боевых действий и эвакуации: людям приходится переезжать из области в область, не у всех есть необходимые документы, а теперь из-за ударов России по инфраструктуре в городах внезапно или запланированно отключается электричество и отопление. Как украинцы работают в этих условиях и что происходит сегодня с рынком труда в воюющей стране – об этом в эфире Настоящего Времени мы поговорили с экспертом рынка труда Татьяной Пашкиной.
Your browser doesn’t support HTML5
Татьяна Пашкина о том, как война изменила рынок труда в Украине
— Как полномасштабное российское вторжение сказалось на рынке труда Украины? Какие тенденции видите вы?
— Я вижу, что на сейчас на сайтах трудоустройства в среднем порядка 48-52 тысяч вакансий. В феврале их было 100-115 тысяч на каждом сайте. То есть количество вакансий сократилось вдвое. При этом это не новые вакансии, а обновленные: когда компании пытаются восстановить свои цеха, рестораны, магазины и так далее, выясняется, что их сотрудников, к сожалению, на месте нет и они не могут приступить к работе, – и, таким образом, открываются вакансии. Как сказала ваша коллега, действительно безработица летом составляла 35%, сейчас прогнозируют, что она будет 30%. По заработной плате есть определенное снижение, не всегда оно связано с тем, что упали заработные платы. Если говорить про аналитику вакансий, последние полгода средняя зарплата вакансии сохраняется [на уровне] порядка 18 тысяч гривен, пожелания в резюме – 19 тысяч с копейками. Поэтому говорить, что работодатели предлагают суммы меньше… По крайней мере, на сайтах по трудоустройству этого нет.
— А без работы сейчас в основном кто? Те, кто постоянно проживает в тех или иных населенных пунктах? Или внутренние переселенцы оказались без работы сейчас, больше пострадали?
— Сложно сказать, в каждой ситуации по-разному. Потому что географически рынок очень разный. Рынок Днепра и рынок Львова абсолютно разные. Притом что среднестатистическая зарплата там и по вакансиям, и по резюме – 15 тысяч гривен, во Львове, по данным центра занятости, на одну вакансию претендует два кандидата, в Днепре – десять. Когда в западных регионах было много новых внутренне перемещенных людей, был небольшой спад в плане увеличения количества кандидатов и удлинения срока трудоустройства – но он уже прошел. Некоторая часть людей даже успела вернуться на родные места, то есть больше в восточные области.
— Мы показывали сюжет из Днепра: город принял очень много внутренних переселенцев. Одна из проблем, с которыми сталкиваются люди, – отсутствие документов, подтверждающих или образование, или опыт работы, трудовых книжек. Насколько это проблема?
— На самом деле существует определенная проблема с тем, что, если у человека нет, например, диплома, подтверждающего его образование, а он необходим, то следует позаботиться о том, чтобы получить хотя бы справку – о том, что этот диплом ему когда-то был выдан, но просто его нет физически. Но если человек хочет просто подработать, то в данном конкретном случае мы можем говорить о трудоустройстве по договору гражданско-правового характера, при этом трудовая книжка не нужна, существуют другие документы, которые подтверждают взаимоотношения между работником и работодателем. Или человек может открыть новую трудовую книжку. Кроме того, у нас есть электронные трудовые книжки. И если предыдущими работодателями [данные туда] вносились регулярно, то с этим проблем быть не должно.
— Российские обстрелы и уничтожение энергетической инфраструктуры Украины – как это сказывается на рынке труда?
— Есть говорить про данные сайта OLX (популярного в Украине сервиса объявлений, в том числе о вакансиях – НВ), они предполагают, что десятипроцентное сокращение количества удаленных вакансий – это прямое следствие веерных отключений. При этом мы говорим и про то, что снижается продуктивность людей, и про то, что люди, которые зарабатывают на сдельной оплате, получают меньшую заработную плату. Потому что если рабочий день сокращен за счет того, что предприятие не работает, то, соответственно, падает производительность и сумма заработанных людьми денег.
— Вы в одном из интервью сказали, что в декабре мы увидим, какие предприятия не пережили отключение, вынуждены были сокращать сотрудников или урезать им зарплаты. До декабря уже остается совсем немного времени – какие тенденции вы сейчас видите? Кому сложнее всего?
— Вы знаете, рынок стал настолько многополярным, многополюсным, что совершенно сложно сказать, что это идет сюда, а это идет сюда. Одновременно [с закрытием предприятий] есть предприятия, которые открывают новые цеха, новые вывески мы видим на месте старых ресторанов, магазинов, кофеен и так далее. Одновременно существуют бизнесы, которые действительно не переживают всего этого, потому что у них не хватает финансовых запасов. Есть компании, которые урезают заработные платы. [Есть] сегменты и города, в которых заработная плата прирастает и людей набирают дополнительно на какие-то новые даже, а не на обновленные вакансии.
Если мы говорим о тенденциях, то, честно сказать, мне кажется, сложнее всего в прифронтовых районах, там, где действительно работать очень сложно. В крупных городах и в западных регионах с этим немножко попроще, и, судя по количеству вакансий и по количеству откликов на вакансии, мы говорим про то, что ситуация там более или менее стабилизировалась. Я не буду говорить, что она безоблачная, потому что обстрелы не дают достаточно продуктивно и запланированно работать – и веерные отключения, и иногда по экстренному графику. Но голь на выдумки хитра – и теперь мы слушаем звуки генераторов и видим, что бизнес потихонечку пытается приспособиться к этой напасти. У нас популярны свечи разных калибров. И я думаю, что мы готовы на генераторы, мы готовы на свечи, – главное, чтобы без русни.
— Много вы как эксперт рынка труда видите примеров, когда люди собираются и [в условиях войны] придумывают что-то новое, двигаются дальше?
— Вы знаете, у нас гораздо больше рядовых историй выживания, когда люди умудряются "кашу из топора" варить. Я в Днепре была на прошлой неделе и с удивлением и радостью обнаружила, что огромное количество кафе, баров, ресторанов, которые, мне казалось, должны быть закрыты, потому что город не так уж далеко находится от военных действий, – они открыты, в них полная посадка. И несмотря на то, что некоторые сидят там при свечах и ходят с фонариком, они абсолютно спокойно к этому относятся. Поэтому мне кажется, что в данном конкретном случае огромное количество людей – герои уже потому, что добрались до работы и там работают. Не считая, конечно, бизнесов, которые умудряются шить какие-то сувениры, перепрофилироваться полностью из кафе, баров, ресторанов в обеспечение каких-то ведомственных вариантов а-ля dark kitchen и так далее – их примеров достаточно много. И я думаю, их будет еще больше.