С Новым годом, дорогие радиослушатели, и счастливых вам праздников! В студии Александр Фрумусаки, приглашаю вас послушать первую в этом году программу Приднестровские диалоги. Сегодня в выпуске:
Какие надежды связывают с 2018 годом жители Приднестровья и чем запомнился им 2017? Итоги минувшего года в экономике и социальной сфере, прогнозы экспертов с обоих берегов Днестра. Вначале — обзор главных событий.
Your browser doesn’t support HTML5
Приднестровская экономика — между стабилизацией и монополизацией
Приднестровье начинает новый год со сдержанных, но оптимистичных обещаний администрации региона, которая подводит итоги первого года пребывания у власти Вадима Красносельского. Все еще очевидны серьезные экономические и финансовые проблемы, но исполнительная власть региона отмечает, что впервые за последнее десятилетие в бюджет на 2018 год включен фонд содействия капитальным вложениям, который будет финансироваться за счет собственных денег, а не из внебюджетных или российских средств. Деньги из этого фонда пойдут на приобретение медицинского оборудования, строительство водопроводов, ремонт школ и детсадов.
К достижениям тираспольская администрация причисляет и незначительный экономический рост, отмеченный в регионе впервые за последние годы, преодоление валютного кризиса, увеличение экспорта и импорта более чем на 16 и, соответственно, 13 %, оптимизацию бюджетных расходов, возобновление работы крупнейших предприятий, генерирующих доходы в бюджет, например, Рыбницкого металлургического завода.
Власти обещают также, что в этом году, в отличие от предыдущих, пенсии и зарплаты бюджетникам будут выплачивать своевременно и в полном объеме. Несмотря на признаки экономической стабилизации, отголоски валютного и бюджетного кризиса 2016 года были очевидны и в 17-ом. Об этом говорят жители региона. Мы спросили у них накануне праздников, какие надежды связывают они с 2018 годом и чем запомнился 2017-й.
- В этом году мне исполнилось 80 лет. Мой сын живет в Германии, он приехал оттуда и устроил мне праздник. Очень богатый день рождения. Очень красивый, приходили специальные рабочие (аниматоры – ред.), в цветном наряде, при галстуках и белых перчатках, принесли мне букет роз – 80 штук! Этого я никогда не забуду! Он и поздравил по радио меня, и гостей пригласил. Я очень его люблю!
- Пенсия маленькая, болею, только на таблетки эти деньги и идут, а кушать – на это совсем мало остается. Дочка еду покупает, спасибо, что она ухаживает за мной. Хорошо, что я сама выхожу на улицу из квартиры, а если не смогу – будет очень плохо. Все деньги идут на лекарства, а дети у меня очень хорошие. Сын в Москве, а дочка тут. Я из Каменки. Уже восьмой год живу здесь, дети забрали меня, потому что я инвалид, сама не могу. Если умру – не жалею, было и хорошее, и плохое в жизни. Спасибо, что у нас войны нет, а пусть ее никогда не будет. Есть каждый день свежий хлебушек и все необходимое в магазине.
- В этом году у меня нет никаких запомнившихся событий. Самая большая радость – это внуки, когда они здоровы, когда они с нами.
- У меня в этом году была операция – это грустное событие. Я сам спортсмен, легкая атлетика, надеюсь, что после операции хорошо буду выступать.
- Внучка родилась, самое памятное событие этого года – куда ж памятнее. У нас и внуки, и внучки есть, эта уже четвертая по счету — Евой зовут.
- Рождение ребенка – это самое главное, наверное, самое, что ни есть, главное.
- Что есть хорошего? Вон, сейчас зашел в аптеку – цены сумасшедшие. А я пенсионер, у меня денег маловато, вот, купил жене и себе лекарства. Она уже тоже пенсионерка, нам по 87 лет. Дорогое все. Продукты дорогие, все дорогое – о чем хорошем можно говорить?
- Устроился на новую работу и уволился со старой, здоровье подпортил и уволился. Пока еще не хожу на новую работу, но устраиваюсь.
- Конечно, мы ждем мира, чтобы тепло было нам, радостно – и от детей, и от общества. И вообще, чтоб немножечко повысилась пенсия, благополучия ждем.
- Ждем, чтоб стало лучше. Чтобы не было очень морозно, потому что мы старые, выходим на улицу. Я из села, зимой и летом на улице, я не могу сидеть в квартире. Чтоб подняли пенсию, хоть чуть-чуть добавили. Очень маленькая, у меня 1150 (приднестровских рублей) – а как можно прожить на эти деньги?
- Чтобы пенсию приднестровскую увеличили, вообще молчат о приднестровской, только за российскую говорят. У меня 1000 руб. пенсия, и никто не говорит, что хоть на копейку увеличат. Этого – 1000 рублей – вообще не хватает.
- Как спортсмен, конечно, я жду хороших результатов, сезон без травм, для меня это одно из самых главных пожеланий. Ну, и чтоб все были здоровы – родители, близкие.
- Счастливой жизни, так, чтобы без потрясений, революций и прочих всех катаклизмов. Чтобы все было хорошо!
- Здоровья, только здоровья – и все. Понимаешь это, когда детки болеют – а мы с этим сталкиваемся неоднократно, ты понимаешь, что здоровье – это самое главное, а все остальное – это пустяки. Ну и счастья, конечно, всем желаю.
- Желаю, чтобы наша страна опять восстановилась, и было снова народовластие, чтобы убрать бизнес никому не нужный. Вот и все!
- Пусть новый год будет не такой тяжелый, как этот, пусть будет немножко легче. Этот год был богат на события, на самом деле, поэтому я жду, что следующий будет более легкий и веселый, а не тяжелый, как нынешний.
Свободная Европа: Мнения жителей Тирасполя и Бендер.
***
Свободная Европа: Каким был экономический 2017 год для приднестровского региона и чего ждать в 2018? Мы попытались узнать мнение экспертов с обоих берегов Днестра. Моя коллега Лина Грыу поговорила об этом с экономическим аналитиком независимого центра Expert-Grup Юрием Моркотыло.
Юрий Моркотыло
Юрий Моркотыло: Совершенно очевидно, что экономическая ситуация сильно зависит от политического фактора. Если провести аналогию, чем меньше торт, за который дерутся политические элиты, тем сильнее политический фактор и дискреционные решения – решения сильнейших, которые всегда играют главную роль. На постсоветском пространстве это особенно хорошо видно, когда лица, накопившие наиболее значительные состояния, концентрируют политическую и экономическую власть в своих руках, а общественные структуры недостаточно хорошо развиты – это и есть олигархия. На постсоветском пространстве олигархия очень развита, в том числе в Прибалтике, хотя и не так сильно, как в Украине, Молдове или Грузии. В Приднестровском регионе также все это очень заметно – концентрация экономической и политической власти в руках нескольких человек.
Что касается экономической ситуации в 2017 году, следует отметить, что по сравнению с 15-16-ым годами она немного стабилизировалась на макроэкономическом уровне. Объясню почему. Но следует отметить и то, что ситуация вызывает серьезные опасения в долгосрочной перспективе, несмотря на то, что налицо определенная стабилизация с финансовой точки зрения и с точки зрения экономических возможностей региона выжить.
После смены власти в Тирасполе экономические условия или решения, которые принимались в предыдущие годы с целью затянуть с определенными мерами, вынудили действующую власть пойти на эти меры, потому что другого выхода у нее просто не было.
Здесь я имею в виду и девальвацию так называемого приднестровского рубля, и банковские проблемы, хотя и там помимо экономического фактора присутствовал и политический. Предыдущий лидер Евгений Шевчук заморозил часть бюджетных ассигнований, поскольку существовали определенные риски в условиях электорального года. Это сыграло потом определяющую роль в том, что он проиграл выборы. Шевчук затянул с девальвацией рубля, что привело к отрицательным последствиям — в итоге валюты в регионе практически не было. Был и продовольственный кризис, несмотря на то, что в значительной мере проблемы с продовольствием в сети «Шериф» были спровоцированы искусственно, а не под влиянием экономических факторов. Но валютные поступления действительно драматически снизились.
Ситуация была очень сложной в 2016 году. Например, в 2015 году спад в экономике региона составил 20% — это очень высокий показатель. Кроме того, сократился объем денежных переводов в 15-16 годах, а экспорт снизился. Переводы из Российской Федерации уменьшились, потому что Россия тоже пострадала. Объемы экспорта снизились, потому что экономический кризис затронул партнеров – и с правого берега, и из России, и на европейских рынках; кроме того, в большинстве стран региона валюта обесценилась – и гривна, и российский рубль, и молдавский лей. Приднестровский бизнес просто-напросто оказался неконкурентоспособным, были потеряны традиционные рынки и эта ситуация привела к лоббированию решения о девальвации рубля. И независимо от того, кто бы тогда выиграл — Шевчук или Красносельский — им неизбежно пришлось бы в 17 году девальвировать рубль. Просто преодолев критический выборный период в декабре 2016 года, в 17 году они обесценили рубль примерно на 30%. Это был положительный фактор для улучшения ситуации в дальнейшем, потому что экспортеры стали более конкурентоспособными.
приднестровский рубль
Девальвация любой валюты, независимо от того, признана она или нет, стимулирует поступления в бюджет, доходы растут, потому что один доллар от экспорта, в результате конвертации, приносит больше рублей в бюджет. Это тоже стало положительным фактором для стабилизации ситуации.
И третий момент, я бы сказал – решающий для спасения Приднестровья, был связан с тем, что Кишинев продлил контракт с Молдавской ГРЭС. Это позволило обеспечить приток валюты в регион и практически стабилизировать курс рубля, облегчить давление на бюджет. Без этого контракта проблемы были бы куда серьезнее, прежде всего с экономической точки зрения. И я полагаю – это лично мое мнение – что не будь того контракта, властям региона пришлось бы прибегнуть к заморозке или значительному сокращению зарплат и пенсий. Потому что львиная доля в экспорте принадлежит нескольким предприятиям-гигантам, в частности, Рыбницкому металлургическому заводу, Молдавской (Кучурганской) ГРЭС, текстильному комбинату Tirotex и Рыбницкому цементному заводу. Они практически обеспечивают самый большой приток валюты в регион. В прошлые годы рыбницкие заводы работали очень слабо, были периоды, когда они вообще простаивали. Поэтому в последние годы главным источником валюты был именно экспорт электроэнергии на правый берег Днестра. И если бы не был продлен этот контракт весной 2017 года, экономического роста в регионе не было бы, потому что сейчас, в конце года, налицо незначительный рост — 1,3% за первые 9 месяцев года и увеличение экспорта – что и позволило в некотором роде стабилизировать ситуацию.
Свободная Европа: Вы говорили о факторах, которые вселяют оптимизм, о стабилизации. Но вы также отметили вначале, что этого недостаточно для стабильного роста в среднесрочном и долгосрочном периоде…
Юрий Моркотыло: Девальвация рубля и заключение контракта дали возможность лишь стабилизировать публичные финансы. Например, вовремя выплачивать зарплаты, хотя они уже снизились, потому что после девальвации рубля инфляция стала стремительно расти. Если в предыдущие годы инфляция в регионе практически была на нулевом уровне, даже бывали периоды дефляции, то в минувшем 2017 году она составила около 10-11%. Это болезненно ударило по социально уязвимым категориям граждан и, разумеется, люди были недовольны. Но при всех этих негативных факторах по сравнению с 15-16 годами ситуация была более стабильной, население уже могло приобретать валюту и ездить за товарами на правый берег Днестра или в Украину, да и задержки по зарплатам и пенсиям не такие большие. Это уже фактор стабилизации.
Что касается вызовов, с которыми сталкивается регион – они серьезные. Бюджетный дефицит составляет около 25% ВВП. Следовательно, более 40% расходов региона не покрыты собственными доходами. Эти доходы составляют 10 % регионального валового продукта, к которым следует добавить прямую или косвенную помощь со стороны России. Но остается еще 8-10 %, которые не покрыты и этими финансовыми средствами – и это вызвано внутренним дисбалансом региона: там около половины населения, 40% населения бюджетники – и это серьезная проблема.
Вторая проблема в том, что на каждого работника реального сектора и даже бюджетника приходится по одному пенсионеру. Бюджет социального страхования принимается с дефицитом в 50% и целиком зависит от бюджета региона. Такой дефицит существует уже как минимум 15 лет. Если бы речь шла, скажем, о признанном государстве, то без внешней помощи, такой, какую регион получает из России, он давно бы обанкротился. Несмотря на то, что Россия и сейчас прямо или косвенно поддерживает регион, природным газом или пенсионными надбавками, зарплатами для военнослужащих или различными инфраструктурными проектами, в этом году, как ни странно, после смены приднестровской элиты Россия отказывается увеличивать финансовую поддержку режиму. В этом году в Москве побывала не одна приднестровская делегация, проводили различные расчеты, приглашали экспертов из России, подписывали различные меморандумы с теми или иными российскими организациями, в основном неправительственными, приглашали специалистов для проведения аудита публичных финансов с целью оценить, насколько они прозрачны… Известно также, что различные консалтинговые компании Российской Федерации направляли в регион своих экспертов для проверки всего публичного сектора Приднестровья. И в начале года говорили, что аудиторы будут, что будут проведены реформы для привлечения прямой помощи из России, для увеличения этой помощи – но ничего конкретного в этом смысле так и не было сделано.
Свободная Европа: И как вы считаете, почему Россия не торопится оказать эту прямую поддержку, кровно необходимую для Приднестровья, чтобы пережить кризис?
Юрий Моркотыло: Возможно, существует ряд факторов, как политических, так и экономических. Что касается политических факторов, разумеется, если ситуация ухудшится драматическим образом, Россия вмешается, потому что упадок региона не в ее интересах. В то же время, такая позиция Москвы говорит о том, что там не удовлетворены тем, как произошла смена элит в Приднестровье или как идет процесс экономической и политической концентрации в регионе – это один из факторов. Второй состоит в том, что, вероятно, Российская Федерация недовольна тем, как использовались и используются деньги, направленные в Приднестровье – либо их украли, либо потратили неэффективно. И третий фактор – финансовая ситуация в России, сильный финансовый прессинг на внутреннем уровне – налицо проблемы с публичными финансами в регионах, увеличилась и помощь для Абхазии, Южная Осетия требует более солидного финансирования, да и Крым тоже нуждается в крупных инвестициях. Соответственно, финансирование, которое было до кризиса 2014 года (кризис в Украине и введение западных санкций против России), естественно, снизилось, в том числе для Приднестровья. Если до 2014 года, вероятно, мало кто в Москве задавался вопросом, насколько эффективно и прозрачно расходуются деньги, которые переводят Приднестровью, то, скорее всего, после 2014 года, когда давление на российский бюджет усилилось, разумеется, многие начали интересоваться, на что идут их деньги. Это три фактора, политические и экономические.
Я думаю, все будет зависеть от того, как будут решать они эти вопросы, как Тирасполь докажет, что деньги тратятся эффективно и проводятся определенные реформы в интересах, прежде всего, ряда компаний – потому что они в 2017 году анонсировали и даже развернули ряд революционных, по их мнению, реформ, более благоприятных для деловой среды. Например, они хотят ввести единое окно, если придет стратегический инвестор: он обращается – и его регистрируют, курирует определенная стуктура, предоставляются определенные налоговые или договорные льготы на 7-8 лет. И, возможно – примерно так, как в конце прошлого года в Кишиневе была амнистия капитала – ему позволят войти в регион. И я не исключаю, что подобные реформы могут проводиться либо в интересах отдельных стратегических партнеров из Российской Федерации, либо для того же конгломерата «Шериф», который хочет провести через офшоры определенные суммы, которыми он располагает, и реинвестировать их в Приднестровье.
Свободная Европа: И это решит те проблемы, с которыми сталкивается Приднестровье?
Юрий Моркотыло: Главный вызов состоит в том, что таких проблем значительно больше: и спад населения, и неконкурентоспособность хозяйствующих субъектов… Но я все-таки вижу, что политическая и экономическая власть сконцентрировалась в руках узкого круга лиц. И, разумеется, эти люди, если проводят радикальные реформы – как в учебнике по экономике: необходимо обеспечить прозрачность, состязательность между экономическими агентами – и ты обязан стимулировать экономику, а власть должна обеспечить максимально конкурентоспособную и прозрачную среду, то, разумеется, экономические игроки, которые доминируют там на рынке, окажутся в проигрыше. Получается, что стимулов со стороны тех, кто контролирует экономику региона, будет меньше для увеличения прозрачности, для усиления конкуренции между экономическими агентами. Я думаю, это самый большой вызов. Потому что, если действительно они хотят конкуренции и благоприятной среды для деловых кругов, то этот конгломерат Шериф необходимо разделить на несколько частей. Например, нефть – к нефти, независимой компанией; ритейл (розничная торговля) – к другой независимой компании, не контролируемой. Но фактически «Шериф» контролирует львиную часть стоимости, производимой в регионе. Это один из вызовов.
Второй вызов связан с тем, что, несмотря на начатые реформы в налоговой сфере, в деловых кругах, я ничего не слышал, например – и это проблема, скорее, политическая, нежели экономическая – о реформе пенсионной системы. Потому что самый крупный бюджетный дефицит исходит именно от пенсий и социальных выплат. Эта сложившаяся модель – те, кто работают, финансируют пенсионеров – уже не функционирует. Потому что существует миграция и естественный процесс очень быстрого старения населения, поэтому очень скоро… Пенсионный бюджет и без того наполовину дефицитный – он просто дотируется из средств газового счета. Если в ближайшем будущем, скажем, через 3-4 года… Просто администрация, которая сменяется в Тирасполе, не желает проводить такие реформы, потому что они крайнее болезненные вначале, особенно для тех, кто собирается на пенсию.
Думаю, отдельные реформы или перемены в регионе будут синхронизированы с Российской Федерацией. В России налицо те же процессы и тот же демографический прессинг, среди экспертов говорят о повышении пенсионного возраста – правда, Россия на шаг впереди в том, что касается частных пенсий, хотя сейчас, после экономического кризиса, они заморозили часть частных пенсий и перевели их в бюджет социального страхования. И, вероятно – я так предполагаю – учитывая, что Приднестровье за последние 10 лет синхронизирует свое законодательство с российским в наиболее интересных для них областях, в том числе пенсионной, они, вполне вероятно, начнут процесс синхронизации с Россией. Российская Федерация тоже отложила реформу до мартовских выборов 2018 года, потому что это болезненный вопрос и, чтобы он не стал темой для горячих дебатов, отложили на 2019-1010 годы. Я предполагаю, что тема пенсий не появится до тех пор и в Приднестровье – именно в плане реформы пенсионный системы. Но как только в России стартует процесс реформ и будет увеличен пенсионный возраст, скорее всего и в Приднестровье сочтут, что время пришло, и скажут: вот, посмотрите, в России увеличивают пенсионный возраст, у нас налицо давление на бюджет, поэтому и нам следует пересмотреть возраст выхода на пенсию.
Свободная Европа: Точка зрения экономического аналитика кишиневского центра Expert Grup Юрия Моркотыло.
***
Свободная Европа: Лина Грыу накануне нового года поговорила и с экономическим аналитиком из Тирасполя Сергеем Мельниченко.
Свободная Европа: Г-н Мельниченко, давайте взглянем на 2017 год – он начался в довольно тяжелой ситуации. Ваша оценка – как все сложилось?
Сергей Мельниченко: 2017 год еще более усугубился на фоне политического противостояния в 16-м году, выборы президента, то наследство, которое досталось новой власти, плюс незаключение контракта в апреле этого года для поставок электроэнергии – естественно, это повлияло на экономическую и социальную ситуацию. Особенно сложно было удержать курс рубля на прежнем уровне, это не удалось сделать. И мы знаем, что этот год прошел под знаком дефляционных процессов и инфляционных. То есть, повышение официального курса рубля по отношению к доллару, естественно, подстегнуло инфляцию и определенный рост цен. По итогам этого года предполагается, что уровень инфляции достигнет 11-12%. У нее есть как сезонный, так и объективный характер, во многом инфляция подстегивается импортируемой инфляцией, поскольку не все, скажем так, продукты питания производятся в Приднестровье и обеспечивается как бы собственными агроресурсами наш потребительский рынок. Тем не менее, в этих условиях государство удалось не допустить, как в прошлые годы, ограничения выплаты заработных плат бюджетникам, они выплачивались, в принципе, своевременно. Да, были задержки по месяцу, но критических моментов по выплатам не было. Причем, как заявляют представители власти, это достигнуто за счет реальных источников, а не напечатанных и ничем не обеспеченных денег, как это было в 2016 году.
Электростанция в Кучургане
Естественно, негативным фоном в этом году стали также первые шаги Молдовы и Украины по ограничению внешнеэкономической деятельности – мы говорим о тех постах, которые выставлены к Кучургане, и о тех, которые еще будут обустроены. Они пока работают в экспериментальном, пилотном варианте, пока никаких ограничений нет, но регистрация физических лиц, индивидуальных предпринимателей ведется.
Можно, конечно, отметить и позитивные моменты. Это объем промышленного производства, скажем, ММЗ – давно такого не было, что он загружен на 75% от своих производственных мощностей и увеличил выпуск продукции чуть ли не в три раза. Примерно такая же тенденция наблюдается по всем крупным промышленным предприятиям, и в связи с увеличением объемов производства увеличился и объем экспорта и импорта. То есть, практически все макроэкономические показатели по итогам 10 месяцев этого года идут в плюсе. Другое дело, что сальдо внешнеторгового оборота по-прежнему остается как бы отрицательным, но это происходит исключительно за счет поставок энергоресурсов из России.
Свободная Европа: Насчет экспорта. Если посмотреть на статистику, статистика говорит о том, что самая большая доля экспорта идет в Республику Молдова и в Евросоюз. Что происходит в этом плане? Известно, что два года назад было подписано соглашение, которое обязывает в какой-то мере Приднестровье к определенным реформам для того, чтобы продолжать торговлю с Евросоюзом в контексте договора о свободной торговле между Республикой Молдова и Евросоюзом. Эти два года истекают. Что дальше?
Сергей Мельниченко: Насчет экспорта. Еще будучи председателем Верховного совета и теперь став президентом, Вадим Красносельский говорил о том, что ментально мы с Россией, а вот экономически получается не так. И, скажем, если самая низшая точка экспорта в Россию составляет 7%, то по итогам уже 10 месяцев объем экспорта в Россию увеличился до 14%. Это как бы небольшая сумма, но это относительная подвижка вперед, и мы можем вести речь о диверсификации экспортных поставок. Увеличение до 14% свидетельствует не только о том, что произошло перераспределение – произошло общее увеличение объектов экспортной продукции, которая отправляется за рубеж.
Что касается выполнения условий этого договора, DCFTA, то в законодательстве Приднестровья исчезнет с будущего года понятие так называемых таможенных пошлин и все переведут в акцизы. Будут взиматься в виде акцизов. В связи с этим был полностью отредактирован Таможенный кодекс, это будет совершенно новая редакция, старая действовала с 2000 года. С нового года будет новый Таможенный кодекс, который во многом основан на тех условиях и требованиях, которые предъявлял Европейский союз для продолжения торговли с Приднестровьем. Насколько я владею информацией, нет того обостренного условия неторговли с ЕС из-за каких-то действий Приднестровья. Ну, по крайней мере, как это было два года назад, когда Приднестровье оказывалось под угрозой. Естественно, что в экономике Приднестровье пытается пропагандировать или использовать многовекторность, и, конечно, мы заинтересованы в торговле со всеми потенциальными партнерами, в том числе из Европейского союза. Пока как бы никаких критических моментов в этом направлении не наблюдается. Что будет дальше – покажет будущий год.
Свободная Европа: В конце этого года были подписаны несколько неожиданных, скажем так, соглашений между Тирасполем и Кишиневом – в принципе, никто этого не ожидал. По большей части это политические и экономические аспекты. Тем не менее, в Кишиневе звучали комментарии, что у этих документов есть очень солидная экономическая подоплека в плане того, что идет речь о договоренности между олигархическими фигурами из Кишинева и Тирасполя — это Плахотнюк и Гушан. Есть ли почва для таких утверждений – или это все-таки спекуляции?
Сергей Мельниченко: Скажем, экономическая подоплека позитивная может содержаться в логистике через Бычковский мост. Более упрощенная логистика поставки грузов. А дальше что? Школы, латинская графика – ну это тоже как бы экономической основы не имеет. Апостиль документов – гуманитарный вопрос… Единственно, экономическую подоплеку может иметь вопрос с землепользованием молдавских фермеров в Дубоссарском районе. Скорее всего, это некие спекуляции. По крайней мере, в этих вопросах заинтересованность олигархических структур не просматривается. Здесь и не пахнет чистым бизнесом.
Свободная Европа: Насчет экономических и торговых отношений между двумя берегами Днестра что вы можете сказать? Кроме спекуляций о том, что олигархи договорились – экономические агенты как-то стали взаимодействовать?
Сергей Мельниченко: Начнем с того, что Приднестровье не может экспортировать и импортировать грузы без регистрации в Молдове. Что касается поставок туда – это как бы оправдано, потому что это выгодно бизнесу, скажем, поставлять тот же цемент в Молдову, а не длинными транспортными путями и увеличивать его себестоимость в какой-то Тунис. Здесь прямая заинтересованность есть обеих сторон, и я не думаю, что в перспективе будет снижаться вот этот примерно половинный объем экспорта Приднестровья на территорию Молдовы. Пока есть экономический интерес, экономика будет развиваться в таком ключе по своим законам. Другое дело, что политические действия могут этому навредить, но Приднестровье, по крайней мере, старается не затрагивать политических аспектов и решать социально-экономические и гуманитарные вопросы, которые интересуют население обоих берегов.
Свободная Европа: 2018 год – ваш прогноз? Каким вы его видите? В прошлые годы был сильный экономический спад. В этом году один процент с небольшим рост…
Сергей Мельниченко: Мы все, люди, питаемся надеждой. Я тоже надеюсь на то, что те позитивные моменты в развитии экономики, которые зафиксированы в этом году – в официальной, по крайней мере, статистике – они будут продолжены в 2018 году. Другое дело, учитывая открытость приднестровской экономики, многое будет зависеть от внешних факторов, от того, что будет происходить на внешних рынках, от того, что будет происходить с мировыми финансами, от того, что будет происходить с ценой на нефть, от того, что будет происходить в переговорном процессе…
Тут факторов, которые могут сделать Приднестровье уязвимым, естественно, очень много. Но есть надежда, что улучшится экономическая ситуация в странах главных контрагентов Приднестровья, и это, естественно, позитивно скажется и на развитие экономики, наполнение бюджета и социальной защите населения Приднестровья. Разные факторы могут вмешаться, в том числе и раскрутка на полную мощь вот этих ограничительных мер с установкой совместных постов, хотя в последнее время говорят и о том, что экспорт в Украину тоже растет. И естественно, что Приднестровье первую свою надежду возлагает на Россию, оно представило в Россию ряд инвестиционных проектов, под которые хочет получить определенные финансовые средства. Объемы как бы предполагаемой помощи или траншей оцениваются в 60 миллионов долларов. Я уже не говорю о том, что в течение ближайших трех лет на российские деньги будут реконструироваться мелиоративная система Приднестровья и поливные площади по плану должны увеличиться с нынешних 11 тысяч гектаров до 67 тысяч гектаров. Поэтому, конечно, гадать сложно, только надеяться на то, что ситуация будет, по крайней мере, не в худшем варианте.
Свободная Европа: На вопросы Лины Грыу отвечал экономический аналитик из Тирасполя Сергей Мельниченко.
***
Свободная Европа: Дамы и господа, наша сегодняшняя передача подошла к концу. Ее ведущий Александр Фрумусаки поздравляет вас с Новым годом и желает всем хороших праздников. Вы слушали Радио Свободная Европа.