Дорогие радиослушатели, добрый день. В студии Александр Фрумусаки, ведущий передачи Приднестровские диалоги. 30 минут на Радио Свободная Европа. Сегодня в выпуске:
Деятельность некоммерческих организаций Приднестровья снова под угрозой, утверждают лидеры наиболее крупных НПО региона. И… накануне своего первого визита в Кишинев в качестве спецпредставителя действующего председателя ОБСЕ Франко Фраттини уверяет, что приднестровское урегулирование не может навредить Республике Молдова.
Your browser doesn’t support HTML5
Гражданское общество и иностранные агенты
Как обычно, начнем наш выпуск с обзора новостей и главных событий минувшей недели.
***
Влиятельный в отношениях с Молдовой европарламентарий подверг критике недавние заявления итальянского дипломата, связанные с Приднестровьем. Вице-председатель комиссии по внешней политике Европарламента, глава делегации в парламентском комитете по сотрудничеству с Республикой Молдова Анди Кристя назвал «неудачным» утверждение спецпредставителя действующего председателя ОБСЕ Франко Фраттини, согласно которому требование Кишинева о выводе российских военнослужащих из Приднестровья «оторвано от реальности». Об этом Франко Фраттини заявил на прокремлевском телеканале «Russia Today». В ответ Анди Кристя написал в Facebook, что требование Кишинева о выводе российских войск с левого берега Днестра «законно и международное сообщество должно его поддержать».
В интервью радиостанции Свободная Европа Франко Фраттини сказал, что часть вооружений и боеприпасов была уничтожена или вывезена при помощи ОБСЕ до 2004 года, когда этот процесс был приостановлен, и подтвердил, что «ОБСЕ по-прежнему готова сыграть содействующую роль, когда этот процесс возобновится». Вместе с тем, Фраттини отметил, что необходимо проводить четкую грань между Оперативной группой российских войск, дислоцированной в Приднестровье, у которой нет определенного статуса, и российской миротворческой миссией, которая действует там в рамках соглашения 1992 года о прекращении огня. Фраттини сказал, что миротворческий контингент в Приднестровье обеспечивает не только безопасность, но и свободу передвижения в зоне безопасности на Днестре. Подробности — в сегодняшней передаче.
Экспертные группы Кишинева и Тирасполя продолжают обсуждать механизм участия приднестровского автотранспорта в международном движении. Изначально стороны надеялись договориться по этому вопросу до конца февраля, но переговорщики заявили о необходимости дополнительной проработки технических деталей, в том числе, согласования образцов технических паспортов и нейтральных номерных знаков.
7 марта вице-премьер по реинтеграции Кристина Лесник встретилась с помощником заместителя госсекретаря США Бриджит Бринк, которая является и спецпредставителем США в переговорном процессе в формате 5+2. Как сообщает пресс-служба Бюро по реинтеграции, в ходе встречи особое внимание было уделено вопросу автомобилей с приднестровскими номерами и обеспечению доступа молдавских фермеров к своим земельным участкам, расположенным за трассой Рыбница-Тирасполь. Стороны договорились о необходимости решения этих двух пробоем в самое ближайшее время. В документе отмечается также, что Бриджит Бринк приветствовала предстоящий визит в Кишинев спецпредставителя председателя ОБСЕ Франко Фраттини, который, по ее словам, может способствовать установлению компромиссного варианта в процессе урегулирования.
Бюджет социального страхования Приднестровья остается дефицитным. В 2017 году его доходы, которые составили около 150 миллионов долларов, покрыли расходы только на 68%. Как передает агентство Новости Приднестровья, превышение доходов над расходами отмечено только в Тирасполе, а в остальных районах дефицит достигает 40-70%. Налоговые поступления в бюджет социального страхования уменьшились, для обеспечения социальных выплат привлекались и беспроцентные займы на покрытие кассовых разрывов. 87% общих расходов составляют выплаты по пенсионному обеспечению, передает цитируемый источник.
Вместе с тем, исполнительный орган Приднестровья сообщил, что в 2017 году ряду крупнейших бюджетообразующих предприятий региона удалось не просто «вернуться к жизни», но и получить «серьезную прибыль». К ним относится железная дорога, Молдавский металлургический завод и Рыбницкий цементный комбинат. На этом фоне объем промышленного производства в регионе на конец отчетного периода увеличился более чем на 26% в сравнении с 2016 годом, по данным приднестровской администрации.
Как сообщает приднестровская администрация, регион готов к выборам президента Российской Федерации, которые пройдут 18 марта. При поддержке российского посольства в Молдове, в Приднестровье будут открыты 24 избирательных участка. Традиционно, явка приднестровских избирателей на российских выборах очень высока. По данным посла России в Кишиневе Фарита Мухаметшина, в 2016 году на выборах в Госдуму в непризнанной республике приняли участие более 50 тысяч российских граждан или около 83% избирателей. По официальной статистике, гражданством России обладают более 200 тысяч жителей Приднестровья.
Это был обзор главных событий минувшей недели, больше информации на нашем сайте — europaliberă.org.
***
Свободная Европа: 6 марта около двух десятков лидеров приднестровских общественных организаций обратились с открытым письмом в адрес главы региона Вадима Красносельского с просьбой пересмотреть одобренный левобережным парламентом закон «О некоммерческих организациях», отдельные пункты которого, по их мнению, ставят под сомнение возможность дальнейшей работы организаций региона, которые защищают права граждан.
Председатель тираспольского информационно-правового центра «Априори» Евгений Дунаев, который является и доверенным лицом этой группы организаций, рассказал, почему они это сделали и какие угрозы несет в себе принятый депутатами закон.
Евгений Дунаев
Евгений Дунаев: Летом прошлого года у нас также возникла идея подготовить подобное открытое письмо, но на тот момент нас остановило как раз то, о чем мы пишем и в этом обращении. На сайте парламента не опубликован законопроект в той редакции, в которой его приняли, и нам очень сложно к чему-либо апеллировать и какую-то дискуссию устраивать. Сторона, которая утвердила законопроект, очень легко может нам оппонировать, поскольку мы не знаем деталей, прописанных в этом документе.
Нам могут сказать примерно так: «Ну, вы реагируете на старую версию, сейчас мы все там изменили, там все хорошо». Именно поэтому, из-за отсутствия новой редакции, мы отложили идею обращаться летом, но сейчас понятно, что тянуть некуда. Закона по-прежнему нет на сайте Верховного Совета. Но если его подпишет и президент, то все, закон принят. А мы даже не знаем, в какой форме он фактически принимался. Это было второе – и последнее – чтение законопроекта в один день.
Нам объясняли, что они не могут публиковать законопроект с корректировками, пока его не примут в одном из чтений. Поэтому, некоторым из нас кажется, что его специально так принимали в один день – сразу в двух чтениях и с новыми поправками.
Свободная Европа: Как вы думаете, почему именно этот законопроект не был размещен в отрытом доступе на сайте парламента?
Евгений Дунаев: Формально он там есть, но его редакция относится еще к прошлому созыву. И Игорь Семенович Буга, глава профильного парламентского комитета, говорил, что этот законопроект достался им в наследство, и отказаться от этого наследства ни в коем случае нельзя, это невозможно, и что парламент должен его принять. На какой-то стадии говорилось, что понятие «иностранный агент» оттуда не уйдет, это принципиально, но, тем не менее, как стало известно, в принятой версии это понятие отсутствует, они убрали его.
Не очень понятно, по каким причинам они это сделали. Если говорить о наших обращениях, которые мы делали после публичных слушаний по этому законопроекту еще летом, то они совсем другого характера. И если думать, что их учли, то в какой-то, скорее, извращенной форме, потому что мы увидели совсем не то на выходе, чего ожидали с учетом предложенных нами поправок.
В течение 2017 года, как, по крайней мере, официально заявляется, были 4 публичных слушания по этому законопроекту, но они были очень своеобразными: мы не получали ответы на ключевые вопросы. Нам говорили, что этот законопроект очень нужен, потому что у нас есть внешние угрозы. Мы спрашивали: «А в чем эти угрозы? Мы все из НКО, все друг друга хорошо знаем, что-то мы не видим ни в ком из нас угроз. Кого вы имеете в виду, говоря об угрозах?» Нам не отвечали.
Вот такая какая-то странная дилемма, которую нам опять навязывают, в парадигме того, что мы должны выбирать между свободой и безопасностью. Хотя, мне кажется, в этом смысле Эдвард Сноуден абсолютно прав, это ложная дилемма, и свобода обеспечивает безопасность государства на самом деле.
Свободная Европа: Новый закон запрещает финансировать извне так называемую «политическую деятельность», это может коснутся и организаций дискуссий, дебатов и даже обсуждения той или иной темы в соцсетях. Такое может быть?
Евгений Дунаев: Как получалось раньше? «Политическая деятельность» – само по себе понятие очень широкое. Оно и раньше таковым было, его не очень сильно изменили. Другое дело, что раньше организация могла заниматься политической деятельностью и получать деньги из-за рубежа, но ей необходимо было зарегистрироваться как «иностранный агент» - и там проверка на проверке, усиленная отчетность. Сейчас нет категории «иностранный агент», но заниматься политической деятельностью приблизительно в тех же границах, что и раньше, в принципе невозможно, если ты получаешь денежные средства из-за рубежа. При том, что внутри Приднестровья грантовых средств практически нет.
И возникает вопрос: любая какая-либо публичная деятельность, допустим, как мы и пишем в нашем открытом обращении и как отмечала при принятии закона вице-спикер парламента Галина Антюфеева, может быть отнесена к политической, если она касается обеспечения законности. К обеспечению законности защита прав граждан относится напрямую, и она автоматически попадает под определение «политическая деятельность». Но защита прав граждан есть и среди социально-значимых направлениях деятельности, и в этом уже есть противоречие.
Таким образом, и это очевидно для всех, любую неугодную организацию будет легко либо закрыть, либо, к примеру, в любую можно прийти и сказать: «Вот у вас тут политическая деятельность – вы дискуссию организуете, вы предлагали поправки к законопроекту, вы участвовали в общественных слушаниях по этому вопросу, которые мы сами (власть) и собирали и что-то посмели там высказывать - поэтому, давайте-ка мы вас закроем»; либо конкретный человек попросит себе вознаграждение, чтобы не возбуждать это дело.
То есть, неясно, как будет работать механизм, что будет являться, а что нет политической деятельностью – в новом законе тоже не очень ясно прописано. Новый закон очень противоречив и очень рискован с точки зрения его применения.
Свободная Европа: Какой реакции на это обращение от лидера Приднестровья ждет некоммерческий сектор?
Евгений Дунаев: Скажем так: из тех подписантов, с кем я это обсуждал, я мало встретил мнений по поводу того, что Вадим Красносельский, не подписав, остановит принятие этого закона. Но есть небольшая надежда, и мы решили использовать механизм открытого обращения. Сказать, что мы уверены, что первое лицо Приднестровья поддержит наше обращение, - нет, мы вполне допускаем, что все останется, как есть.
Скоро у нас будет круглый стол, мы соберем представителей НКО-сектора и будем обсуждать, что делать дальше. Потому что, как и по этому обращению, видения у руководителей конкретных организаций очень разные. Кому-то наше открытое письмо казалось слишком мягким, недостаточно жестким, кто-то считает, что наоборот. Касательно этого письма, мы изначально говорили, что это будет компромиссный вариант.
Исходя из такого спектра позиций и стратегии дальнейших действий, которые будут разными, я думаю, что нам, таки, не избежать того, что он будет реализовываться. Но есть вариант, что его просто примут и не станут применять. Но этот дамоклов меч все равно будет висеть, и в любом случае, будет негативным явлением.
Но если его начнут применять, помню Игорь Буга апеллировал к российскому опыту, что по итогам аналогичного закона в РФ около 72 организаций обратилось в ЕСПЧ, я думаю, что и нам этой участи не избежать, и мы воспользуемся опытом России, каким бы он ни был, потому что альтернатив нет.
Свободная Европа: Это был руководитель информационно-правового центра «Априори» Евгений Дунаев из Тирасполя.
Послушаем, что говорят приднестровцы о том, нуждаются ли они в «гражданском обществе», нужны ли им общественные организации и стоит ли как-то ограничивать их работу?
- Нужны, потому что общественные организации будут помогать развитию самого общества, как-то поддерживать молодежь, чтобы они как-то агитировали другу друга за какие-то действия, то есть, не сидели дома, не залипали постоянно на какие-то телефоны или компьютеры, а гуляли, что-то делали. То есть, как-то развивались. Волонтерство и активная жизнедеятельность, чтоб человек постоянно что-то делал. Без этого никак.
- Не знаю. Человек сам сделает свой выбор и обратится в нужный момент в нужное время в ту организацию, которая ему, действительно, реально нужна. Навязывать человеку какое-то мнение не стоит. Эти организации должны быть на уровне государства. Извне они могут, как говорится, лоббировать свои интересы, а не интересы государства. Поэтому все равно должна быть государственная поддержка таких организаций, в любом случае.
- Если честно, я не знаю ни одной общественной организации. «Обновление»? (название партии в Приднестровье – ред.) Не сталкивалась ни разу в своей жизни. Чем они помогли мне в жизни, я не знаю, я даже не знаю их названий.
- Нам они нужны, вот как раз их и побольше нам надо. Потому что у нас никто ничем не занимается, насколько я знаю. Если будет больше всего, то людям будет лучше. Они хоть будут знать, что можно куда-то обратиться.
- Если они занимаются реальной помощью, то, конечно, они нам нужны. Если потребуется даже сбор денежных средств, либо какие-то товары, вещи, шампуни, вещи и все остальное. Но о них, честно, я тоже что-то не слышала.
- Общественные организации? Нужны, конечно. Они тоже какую-то помощь могут принести социально незащищенным слоям населения. Думаю, нужны, но я никого не знаю, ко мне никто никогда не приходил, ничего не спрашивал. Но хотелось бы, чтобы они хотя бы пришли и сказали, где у кого какой участок для голосования на российских выборах. Хотя бы это для начала. А вообще – ходить и интересоваться, как живут люди в возрасте, кто может ходить за продуктами, кто не может, возможно, им необходима какая-то помощь. Молодые – они более здоровые, сильные – они могут, а вот пожилые люди у нас обделены вниманием. Я так понимаю.
- Должно быть всего в меру. То есть, не слишком навязчиво, так, для общего понятия, чтобы люди знали, что происходит, но не слишком чтоб их было много. Они как-то давят, даже неприятно, иной раз по телевидению одно и то же слушать и на одном, и на другом канале.
- Их слишком очень много развелось. И они кушают наш хлеб. Я думаю, что мы в состоянии сами решать свои проблемы. У нас есть такие органы, как Дом советов и партийные организации. Мне кажется, вполне достаточно.
Свободная Европа: Мнения жителей Тирасполя и Бендер.
***
Свободная Европа: Спецпредставитель действующего председателя ОБСЕ по приднестровскому урегулированию Франко Фраттини недавно привлек к себе всеобщее внимание заявлением прокремлевскому телеканалу RT о том, что требования о выводе российских войск из Приднестровья «оторваны от реальности». Накануне его визита в Кишинев, который состоится в конце марта, в письменном интервью нашему корреспонденту Валентине Урсу бывший министр иностранных дел Италии сделал несколько уточнений.
Франко Фраттини
Франко Фраттини уклончиво ответил на вопрос Свободной Европы о выводе российских войск из Приднестровья:
«Существует четкая разница между трехсторонними молдавско-российско-приднестровскими миротворческими силами и Оперативной группой российских войск».
О российском миротворческом контингенте в Приднестровье Фраттини сказал, что он обеспечивает не только безопасность, но и свободу передвижения в Зоне безопасности на Днестре.
При этом Франко Фраттини не стал уточнять, на каких условиях и когда будет выведена армия из восточных районов Республики Молдова, но в очередной раз заявил, что, когда возобновится приостановленный в 2004 году процесс вывода и уничтожения боеприпасов и вооружений, ОБСЕ по-прежнему готова сыграть «содействующую роль».
На вопрос о том, каким образом могут повлиять на приднестровское урегулирование его личные симпатии к российскому президенту Владимиру Путину и дружеские отношения с министром иностранных дел Сергеем Лавровым, Франко Фраттини от прямого ответа ушел:
«У меня широкая сеть контактов, и я считаю это преимуществом, которое поможет мне упрочить прогресс процесса урегулирования. Да, у меня хорошие отношения с господином Лавровым, как и с политиками и должностными лицами в Европе и США».
Что касается статуса, на который мог бы рассчитывать Приднестровский регион, Франко Фраттини ответил, что этот вопрос «должны решить стороны», то есть Кишинев и Тирасполь.
Франко Фраттини сказал также, что урегулирование по определению не может оказаться неблагоприятным для Республики Молдова, независимо от того, будет процесс быстрым или постепенным.
Представитель итальянского председательства ОБСЕ опровергнул сложившееся мнение, согласно которому он приписывает России особую роль в процессе приднестровского урегулирования. «Я сказал – и считаю, – что роль России столь же важна, как и роль другого посредника миссии ОБСЕ, Украины, и других международных партнеров в процессе «5+2»».
Франко Фраттини приветствовал, в частности, подписание пяти протокольных решений, подписанных между Кишиневом и Тирасполем в ноябре прошлого года и направленных на укрепление доверия между двумя берегами Днестра – об открытии моста между селами Гура-Быкулуй и Бычок, об апостилировании приднестровских дипломов, о школах с обучением на латинской графике и восстановлении в правах дубоссарских фермеров. Относительно доступа фермеров к своим земельным участкам Фраттини выразил надежду, что все, кто «подали заявки приднестровским властям» в соответствии с восстановленным механизмом 2006 года, получат «доступ к своим землям к весенней посевной».
***
Свободная Европа: Заявления спецпредставителя действующего председателя ОБСЕ по приднестровскому урегулированию Франко Фраттини комментирует западный аналитик Владимир Сокор.
Владимир Сокор
Владимир Сокор: Никто не задается целью урегулировать приднестровский конфликт между Россией и Республикой Молдова, который неправильно называют приднестровским конфликтом. Никто не ставит перед собой задачу в обозримом будущем сформулировать особый статус для Приднестровья или, тем более, добиться вывода российских войск, незаконно дислоцированных в Республике Молдова.
Свободная Европа: Г-н Фраттини в интервью Свободной Европе сказал, что существует четкая разница между миротворческими силами и ограниченной группой российских войск.
Владимир Сокор: Да. Это сказал защитник российских интересов Франко Фраттини, в интервью Свободной Европе, и не только. Это, разумеется, в корне неверное утверждение. Я не думаю, что г-н Фраттини специально хочет ввести нас в заблуждение. Скорее, ему изменяет собственная память. Или, возможно, его дипломатическая подготовка.
В соответствии с резолюцией стамбульского саммита ОБСЕ 1999 года, на которую ссылается Фраттини, Россия обязана свернуть свое военное присутствие в Молдове. Более того, это требование не оговаривается никакими условиями, то есть речь идет о безоговорочном и полном выводе войск и вооружения. Следовательно, разграничение, которое проводится между одной категорией российских войск и другой категорией российских войск, миротворческих, повторяю, ложное. Именно резолюция стамбульского саммита ОБСЕ, на которую ссылается г-н Фраттини и другие, не проводит такое разграничение. Речь идет о выводе сил – и точка. Более того, о безоговорочном выводе войск. Ложное разграничение между российским миротворческим контингентом и российскими войсками, которые не относятся к миротворческим, появилось только в 2005-2006 гг., в рамках ОБСЕ, и введено это понятие было в основном стараниями немецкой дипломатии в период, когда министром иностранных дел был г-н Штайнмайер — тоже друг России. Тогда в ОБСЕ неофициально прижилась идея, что российский миротворческий контингент не подпадает под требование о выводе, потому что, якобы, он играет положительную роль. ОБСЕ – организация, неспособная применять собственные решения или резолюции из-за права вето России. Чтобы закамуфлировать, скрыть эту реальную ситуацию, приходится изобретать разного рода теории, которые не имеют ничего общего с резолюциями, например, с резолюцией стамбульского саммита ОБСЕ 1999 года – резолюции, кстати, необязательной, ценной с политической точки зрения, но лишенной юридических последствий, которую ОБСЕ давно уже отказалась применять из-за сопротивления России.
Иными словами, налицо абсолютно нечестный подход, призванный, прежде всего, скрыть внутренние слабости ОБСЕ — ее беспомощность перед правом официального вето России.
Свободная Европа: Я приведу слова Фраттини, который сказал, что, когда возобновится приостановленный в 2004 году процесс вывода и уничтожения боеприпасов и вооружений, ОБСЕ по-прежнему готова содействовать этому. Каким образом могла бы ОБСЕ поддержать этот процесс вывода российских войск?
Владимир Сокор: ОБСЕ не располагает никакими политическими или другими рычагами для поддержки этого процесса. Более того, ОБСЕ отказалась даже от своих элементарных обязательств, которые выполняла в течение энного количества лет – мониторить военные учения – незаконные, к слову – российских войск на территории Республики Молдова в Приднестровье. Россия все чаще и чаще проводит военные учения, ОБСЕ десять и более лет назад наблюдала как они проходят, иногда даже жаловалась, что эти учения незаконные или опасные. Но последние годы ОБСЕ уже закрывает на это глаза.
Свободная Европа: Франко Фраттини отметил, что урегулирование по определению не может оказаться неблагоприятным для Республики Молдова, независимо от того, будет процесс быстрым или постепенным.
Владимир Сокор: Нужно провести строгое разграничение между понятием «урегулирование», с одной стороны, и переговорами, которые идут в настоящий момент, с другой стороны. Переговоры, которые идут в настоящий момент, не могут привести к урегулированию конфликта. Никто на это не претендует. Официально, преследуются совершенно иные задачи: так называемые малые шаги, направленные якобы на укрепление доверия между двумя берегами Днестра и которые в течение неопределенного времени, которое продлится не один год, создадут определенные предпосылки для перехода к урегулированию. Иными словами, переговоры, которые идут сегодня, не направлены на урегулирование. Они призваны якобы создать предварительные условия для укрепления доверия с учетом возможного урегулирования в перспективе. Переговоры, которые идут в настоящий момент, так называемые малые шаги, на самом деле призваны создать элементарные элементы суверенизации Приднестровья для того, чтобы, когда дело дойдет до выработки особого статуса для Приднестровья, его элементы уже существовали неофициально, без политического согласования, но в результате так называемых малых шагов в сторону признания Приднестровья, формулируя свершившиеся факты.
Франко Фраттини говорит, что урегулирование не будет неблагоприятным для Республики Молдова, так как переговоры основываются на суверенитете и территориальной целостности Республики Молдова. Эта логика напоминает российскую логику, при которой ключевым словом является «однако». Да, мы соблюдаем суверенитет и территориальную целостность Республики Молдова, однако, в то же время, мы принимаем Приднестровье, которое не дает Молдове соблюсти свой суверенитет и территориальную целостность, которые мы вроде признаем, однако... И это «однако» поддерживает идею равноправия Тирасполя с Кишиневом, что мешает Республике Молдова исполнять свой суверенитет, который мы на словах признаем.
Фраттини говорит, и это логика ОБСЕ, на самом деле, что любой официальный статус должен опираться на согласие как Кишинева, так и Тирасполя, то есть, в его основе должен быть принцип взаимного согласия. Иными словами, Тирасполю, который не имеет международного статуса, не обладает суверенитетом, предоставляется право связать суверенитет Республики Молдова переговорами по статусу на принципах равносубъектности. Это российское «однако» позаимствовала и ОБСЕ, которая успешно его применяет.
Свободная Европа: Г-на Фраттини в конце месяце ждут с визитом в Кишиневе. Как должна отреагировать молдавская власть, как следует ей отнестись к этому?
Владимир Сокор: Официальный Кишинев должен проявить уважительное отношение к г-ну Фраттини, дипломатичность, но не принимать ни одну из его рекомендаций. К сожалению, правительство Республики Молдова два года назад и в прошлом году одобрило концепцию малых шагов, концепцию так называемого укрепления доверия между двумя берегами Днестра ради подготовки политического урегулирования конфликта в перспективе и постепенного признания ложного разграничения между российскими войсками со статусом миротворцев и войск без этого статуса. Со всеми этими моментами г-н Плахотнюк лично уже согласился ради собственных интересов, ради примирения с Россией посредством Тирасполя. Следовательно, я предполагаю, что официальный Кишинев будет и дальше следовать по этому неверному пути, противоречащему национальным интересам.
Свободная Европа: Мнение западного аналитика Владимира Сокора.
***
Свободная Европа: Валентина Урсу попыталась узнать и мнение старшего научного сотрудника Центра постсоветских исследований Института экономики Российской академии наук Андрея Девяткова — специалиста по приднестровской проблематике.
Андрей Девятков
Свободная Европа: От молдавских властей я много раз слышала, что нейтралитет не является преградой для вступления в Евросоюз, что Республика Молдова является нейтральной страной, но нейтралитет не означает изоляцию, что нейтральный статус является оптимальным вариантом для Молдовы. А в первую очередь, нейтралитет выгоден Молдове в свете решения приднестровской проблемы. Что вы думаете по поводу нейтралитета?
Андрей Девятков: Я думаю, это очень выгодно, потому что, в принципе, Молдова – малое государство с точки зрения географии, количества населения, экономики и так далее. Молдова заинтересована в стабильном социально-экономическом развитии на благо граждан в рамках европеизации. Мне кажется, что для Молдовы ввязываться в противостояние, конфронтацию между Западом и Россией просто-напросто невыгодно. К сожалению, некоторые игроки пытаются ее втянуть в эту конфронтацию. Наверное, это не самый лучший путь для Республики Молдова.
Свободная Европа: Почему российская армия до сих пор не выведена?
Андрей Девятков: Мне кажется, в Молдове очень редко говорят о том, что политические требования молдавского руководства всегда состоят в том, что Россия должна вывести ОГРВ, Оперативную группу российских войск, и чтобы был преобразован миротворческий формат. Мне кажется, что ОГРВ является дополнительной политической гарантией того, что Молдова не потребует вывода миротворцев.
К сожалению, мы видим, что молдавское руководство в последний год предприняло ряд усилий, например, по недопуску Дмитрия Рогозина в Приднестровье, по высылке военного атташе и так далее. Есть определенные доказательства того, что нужно какое-то пакетное соглашение. И мне кажется, что и ситуация с таможенными постами, и ситуация с автомобильными номерами, и ситуация с требованиями по выводу армии – Молдова пытается всяческими способами добиться односторонних преимуществ. Но мне кажется, что такие вопросы, как приднестровский, должны решаться за столом переговоров с участием максимально широкого круга акторов.
Свободная Европа: Ну, есть же формат, «5+2».
Андрей Девятков: Есть формат «5+2», и мне кажется, что он достаточно эффективен. Это формат, где участвуют и США, и Европейский союз. Если вы посмотрите на все стратегические документы этих стран, везде формат «5+2» объявляется безальтернативным.
Свободная Европа: Да, но переговорный формат «5+2» по приднестровскому урегулированию работает уже около 10 лет. И это действующая площадка для поиска компромиссов между Кишиневом и Тирасполем. Однако эксперты считают, что формат оказался неэффективным, и нужно искать новый: формат «5+2» устарел, нужно искать политические решения... Есть такие предложения.
Андрей Девятков: Я с вами согласен. Есть такой момент, что и в Тирасполе, и в Кишиневе нет реального желания приходить к какому-то компромиссу по статусу.
Свободная Европа: Почему вы так думаете?
Андрей Девятков: Либо – требования максималистские! То есть, одна сторона требует полной реинтеграции без какой-либо даже символической автономии, даже меньшей, чем у Гагаузии. Потому что Гагаузия имеет право выхода в случае объединения Молдовы с третьей страной. Об этом речи вообще не идет в нынешних обсуждениях.
То же самое и в Тирасполе: там тоже требуют своего политического суверенитета, и так далее... И, конечно, мы должны понимать, что приднестровский конфликт очень сложный. Он развивается как на уровне локальных акторов, так и глобальных. Я занимаюсь историей приднестровского урегулирования, и в приднестровском урегулировании всегда не хватало какого-то элемента паззла, чтобы конфликт решился. Даже когда Россия, условно говоря, давила на Приднестровье.
В начале 2000-х, когда Молдова отзывала таможенные печати или еще что-то – даже в тех условиях всегда находился какой-то фактор, который предотвращал комплексное урегулирование. Потому что надо понимать, наверное, что, условно говоря, нахождение компромисса по такому сложному вопросу, вокруг которого крутятся интересы как многих локальных, так и многих глобальных игроков, крайне трудно.
Свободная Европа: Московский исследователь Андрей Девятков в беседе с Валентиной Урсу.
***
Свободная Европа: Дамы и господа, наша передача подошла к концу. Ее ведущий Александр Фрумусаки благодарит вас за внимание и прощается до следующей встречи. Вы слушали Радио Свободная Европа.