Крепостные Ротенбергов. Исповеди дальнобойщиков с разных концов России

На этой неделе на 51-м километре МКАД были задержаны около 20 дальнобойщиков за плакаты с антиправительственными лозунгами. Акция протеста перевозчиков заявлена как бессрочная. Сначала они выступали просто против системы "Платон", затем добавились политические требования, вплоть до отставки правительства и президента. Корреспонденты Радио Свобода поговорили с дальнобойщиками из разных регионов России, чтобы понять, как они до этого дошли и почему считают себя "крепостными Ротенбергов".

Новая протестная волна дальнобойщиков против системы "Платон" по всей России началась в марте, когда стало известно о повышении платы за проезд большегрузов.

Задержание дальнобойщиков на МКАДе

Систему "Платон" ввели в России осенью 2015 года, чтобы компенсировать вред, который фуры наносят федеральным трассам: грузовики весом более 12 тонн, зарегистрированные в "Платоне", платят за проезд, а тех, кто от этого уклоняется, должны штрафовать. Оператором проекта в 2014 году без конкурса выбрали компанию РТИТС (на 50% принадлежит Игорю Ротенбергу, еще на 50% – бизнесмену Андрею Шипелову и структурам Ростеха).

Сергей Хмелев, дальнобойщик, один из лидеров протестного движения в Иркутске:

Сергей Хмелев, дальнобойщик

– Рост на 25% – это очень много. По приблизительным подсчетам, моя фура с холодильной установкой в месяц на "Платон" с середины апреля должна 40 тысяч рублей, за год выходит почти полмиллиона. И ладно бы эта прибавочка одна была. Мы ведь платим местный налог на транспорт. У меня он выходит в полсотни тысяч. И еще акциз на топливо вносим. Три платежа с одного дальнобойщика – не жирно ли?! За год у меня уходит под сотню тонн литров бензина, получается только на топливе я плачу государству около миллиона рублей. А сейчас будет все полтора миллиона. Мне семью кормить на что?!

Ведь когда вводили акциз на бензин и дизтопливо, власти не одни раз заявляли, что отменят транспортный налог на мощность двигателя. А на самом деле и акциз ввели, и транспортный налог оставили в силе. Почему я должен платить трижды за одно и то же? За хорошие дороги в стране, которых на самом деле нет? Ездить же невозможно! Если я один год только по акцизам на топливо плачу почти миллион рублей, то что будет, если всех водителей большегрузов посчитать? Запредельная ведь сумма получится! А дорог как не было, так и нет. Получается, большая часть наших платежей разворовывается.

К слову, большинство ДТП на трассах как раз и связаны с ямами и колдобинами на полотне. Повезло, если дело ремонтом закончилось, а если угодил в реальную яму, колесо отлетело – все, до свидания. Да, смертельные случаи на дальних рейсах – это далеко не редкость. Вот вчера только сообщалось об очередной перевернувшейся фуре, водитель погиб.

Работа на большегрузных машинах и без плохих дорог опасна сама по себе, машина может сломаться в том месте, где не ловит связь, на перевале, к примеру. Таких случаев немало бывало. А если зимой? И груз не бросишь, в итоге замерзаешь сам.

Еще бывает, заказчик "жмет", гонит, торопит, и водитель едет без сна и еды, чтобы, не дай Бог, заказа не лишиться. У меня бывало, из Иркутска в Якутск за три дня долетал. В Новосибирск за 1,5 суток доезжал. Конечно, это неправильно, но что поделаешь.

Рассказы о больших заработках дальнобойщиков – это миф. В среднем больше 25 тысяч рублей (для сравнения: средняя офисная зарплата в Иркутске – 35 тысяч рублей. – РС) получать нереально: дорогой ремонт у малознакомых мастеров (мало ли в каком городе тебя угораздило сломаться), дорогие запчасти, опять же плохие дороги. Можно за 10 000 километров от Владивостока до Москвы встрять на 200–300 тысяч ремонта – это обычная практика. Случается, и в минус выходишь.

Пока едешь, "перехватываешь" у других дальнобоев, а многие и в кредиты влазят. А что делать? У родных не возьмешь, жена и ребенок что тогда есть будут? Больше половины, думаю, в займах сидят, надеются, что со следующей поездкой все выправится. Даже несмотря на все трудности, эта работа затягивает, тот, кто любит дорогу, остается в профессии, несмотря на долги и ДТП. По-разному у всех, смотря, кто на какое направление подсел: я до Владивостока обычно езжу, кто-то на Китай. Два месяца – в пути, потом три дня, от силы, дома – и вновь в дорогу. Иначе ничего не заработаешь. Цифру в 25 тысяч [рублей], кстати, это я привел без всяких отчислений. С ними никто вообще не заработает, даже самый опытный водитель.

А ведь мы согласны были хотя бы на два платежа из трех, просили в ходе стачки отменить только "Платон". В итоге не добились вообще никакой реакции правительства, в диалог с нами власти вступать не захотели, наши резолюции по итогам согласованных (!) пробегов остались без ответа.

В итоге я на все это плюнул. Меня дважды задерживали по надуманным поводам во время нашей забастовки. Да, потом отпускали, конечно. Видели бы вы, как у эфэсбэшников зубы скрежетали, когда становилось ясно, что "привязать" мне попросту нечего, и меня опять выпускали. Но все равно неприятно по целому дню терять в изоляторе. Деньги на адвокатов опять же большие. В итоге я опять вернулся в работу, кормить семью-то надо.

Но борьбу с несправедливым законодательством не оставил. Вместо того чтобы заниматься публичными протестами, которые, как видите, не принесли результата, мы внимательно с коллегами изучили этот злосчастный закон и нашли выход. Да, в "Платон" я не плачу ни копейки. И это законно. Всех секретов рассказывать не буду, а то и эту лазейку прикроют. Но платить не собирался и не буду.

Еще мы протестуем следующим образом – перестали платить акцизы на топливо. А просто не заправляемся больше на автозаправках. Покупаем солярку у оптовиков, у тех же "Деловых линий".

А что, все справедливо: вы вводите незаконные поборы, мы находим законный способ их обходить.

"Сама идея "Платона" базируется на лжи"

Иван Николаев, дальнобойщик

​

Иван Николаев, дальнобойщик, Псков:

– Кроме как водить автомобиль, я ничего не умел – в армии был водителем, потом пять лет в гараже администрации проработал. Я закончил Псковский строительный колледж и заочно Псковский политехнический институт, инженерно-строительный факультет. Но по специальности работать не получилось: не нужны инженеры без опыта. А получается, когда начинал, 10 лет назад, больше всего требовалось вот таких машин – фур, грузоподъемностью 20 тонн. Потому подкопил, продал имущество, все, что было у меня, и купил старый МАЗ с полуприцепом. Так, потихоньку, стал работать. Купил эту большую машину, на которой никогда не ездил, и сейчас уже можно сказать, как котенок плавал. Я много чего не знал, я не знал специфики работы. Получалось поначалу очень тяжело. Шишек-то я набивал, и немало. Настоящим дальнобойщиком я себя почувствовал, когда уже пошла работа, машину подделал (потому что я не самую лучшую взял). Смотрю, машина ездит, и так пошло, пошло – года с 2011 наверное. И я почувствовал, что я уже здесь местный.

Если честно, поначалу машина не очень кормила. Да и сейчас, я бы не сказал, что очень кормит. Но жить могу. А самое главное, вот что касается меня: люблю я свободу. Я чувствую, что я свободен. Вот эти десять лет, что на себя работаю, я общаюсь с друзьями и слышу все время: "А начальник сказал…", "А директор сказал…", там, шеф, шеф… А я привык, что я сам по себе. И мне нравится. В конце дня у меня даже усталость такая, приятная. Напрямую мне никто нервы не мотает.

На трассе

Государство, по крайней мере, когда я начинал, не мешало работать – можно было работать, можно было грузы возить. Но последнее время – это… я не знаю!.. Как по состоянию на данный момент, те, кто сюда придет, как я десять лет назад, мне кажется, на сто процентов не выживут. Потому что теперь контроль – можно сказать, в кавычках "контроль", никому не нужный.

Например, весо-габаритный контроль. Проверяют нагрузку на ось – если больше 10 тонн, то и раньше штрафовали. Теперь за это дело на штраф-стоянку, надо будет тысяч 40 отдать (рублей. – РС), чтобы машину вернуть. А если про псковские заводы говорить (они все небольшие, по сравнению с теми, что есть в России) – ни на одном сейчас нет весов, которые бы показали, что перегруз на ось есть! То есть выезжаешь, едешь наобум в Санкт-Петербург, а если попался… Получается, что ты и сам об этом перегрузе-то и не знал. Как о нем можно узнать? Как может человек, которого где-то на задворках лесом нагрузили, определить, 20 там тонн, или 200 тонн 300 кг?

И штраф-то можно ни за что получить на дороге. Вот, любая машина по высоте должна быть не более четырех метров. Фуры все сделаны 3,90-3,95. То есть буквально ветром тент приподнимет – и уже получается штраф. За что? Для меня 150 тысяч штрафа – это можно сразу все бросать. Так это что – я здесь не нужен, или как?

Ну а 15 ноября 2015 года ввели "Платон". Как прочитал этот проект – с ума сойти! Получалось, что надо было заранее заплатить, если куда едешь по федеральной трассе, если по региональной – не надо. На Воронеж, например, ехать через Брянск – там есть федеральные, есть региональные дороги. Это водитель должен сначала сесть, выяснить, что как, заплатить. Если где-то не оплачено – штраф 200–400 тысяч рублей. Это с ума сойти. Вот тогда были протесты дальнобойщиков. После этих протестов, да, штрафы резко снизили, до 10–50 тысяч, и плату с 3 до 1,5 рублей за километр.

На трассе

Но, понимаете, сама эта система сделана совершенно нерабочей, не для удобства эта система. Вот эти рамки поставлены. У меня интересно получалось: машина была поставлена в Неелово (в трех километрах по федеральной трассе от Пскова. – РС), а я псковский. И частенько на ремонт или просто я ехал в Псков и назад, в Уграде (на границе города. – РС) стоит рамка. Это получается, чтобы проехать до города эти три километра, я должен сначала маршрутную карту купить, она должна быть активирована. Это такой абсурд получался! Как так можно работать? Стали давать эти транспондеры. Если в нем нет оплаты, то ехать нельзя. А как ехать нельзя, если у груза всегда есть срок доставки? Почему ехать нельзя?

Про эти мелкие минусы я могу еще долго рассказывать. Но я хочу рассказать про один существенный минус системы "Платон", про который я и мои коллеги до сих пор не понимаем. Вот, смотрите, разрешенная максимальная масса, после которой мы должны платить, – это 12 тонн, машина вместе с грузом. Это все, что больше машины ЗИЛ. Но есть сайт Росавтодора, на котором четко указано, что все федеральные трассы рассчитаны, спроектированы и построены с нагрузкой на ось до 10 тонн. Нагрузка до 10 тонн на ось до последнего времени, пока не ввели "Платон", не считалась никаким нарушением. Все, что выше – надо было оформлять разрешение на перевозку. Так я что хочу сказать: вот этот грузовичок трехосный, везет, допустим, по норме: на этой оси шесть тонн, здесь семь и здесь семь. Что он нарушает, если дорога спроектирована и построена под нагрузку до 10 тонн на ось? Теперь, получается, с 15 ноября 2015 года мы должны платить "за вред, причиняемый федеральным трассам". А какой вред, если мы везем по норме?

То есть сама идея "Платона" базируется на лжи. Машина не причиняет того вреда, о котором говорит закон. Как она может причинять вред, если дорога спроектирована и построена с расчетной нагрузкой до 10 тонн на ось? А есть отдельные участки федеральных трасс – до 11,5 тонн на ось можно везти, и это не считается нарушением. Так с чего дальнобойщики должны платить полтора рубля, или три рубля, или, может, восемь рублей будет через год, это вообще неизвестно.

При этом фирма, которая принадлежит Ротенбергу, собирает эти деньги. Потому как будто бы передает их в казну. А потом – и только благодаря Навальному было обнародовано это концессионное соглашение – они обязаны еще 10,5 млрд вернуть на обслуживание этой системы! Я этим тоже недоволен, поэтому я и мои товарищи участвовали в этих протестах.

При этом все государственные СМИ мало, что ничего не говорят, а бывает, что про дальнобойщиков ложь говорят. "Они разбивают дороги". Что, с молотками дальнобойщики сидят, бьют эти дороги, или может пора уже чинить их нормально? Многие товарищи говорят: буквально переезжаешь границу, и дороги сразу другие, хотя и климат такой же, и так далее. Мы, получается, как будто главные убийцы дорог. А если по Пскову посмотреть – там, где грузовики не ходят, дороги разбиты точно так же, как там, где они ходят.

Или: "Они обязаны платить". Знаете, может, на данный момент ставки пока не изменились на перевозку. Пока, будем так считать, платят перевозчики. Но со временем, я уверен, это все равно ляжет в цену товара. Стоимость у нас немаленькая всех товаров, правда? И я думаю, раз уж мы здесь живем, мы должны если не удешевлять товары, то хотя бы их держать в одной цене, чтобы люди лишнее что-то брали, покупали эти товары, пользовались ими. А вот теперь я даже не знаю. Не приведет ли это к тому, что в стране у нас границ как таковых не будет, но мы просто не сможем купить товары из дальних регионов. В свое время Русь объединялась, чтобы регионы могли меж собой беспрепятственно торговать. А теперь, получается, захотим мы рыбы красной – конечно, автомобильным рефрижератором ее привезти намного быстрее, чем по железной дороге. И во сколько нам это встанет? Не получилось бы, что перевозки будут настолько дорогие, что от некоторых товаров из других регионов придется отказаться.

Я стачку поддерживал. Но уже можно понять, что в нашей дальнобойной среде согласия не было. Если бы у нас было согласие в нашей отрасли, давно бы уже отменили этот "Платон". А у нас, я так понимаю, частники стачку поддержали, но были крупные компании, которые и не собирались стоять. Соответственно, они возили грузы, и ничего страшного в стране не случились. Чтобы перебои с продуктами – я ничего такого не заметил. Как я общался, эти компании решили, что если они встанут хоть на один день, им вообще придется закрыться. Но они не понимают, что с таким подходом к делу нашего правительства все равно им придется закрыться. Сейчас "Платон" – пять рублей, потом – восемь. Мы все видим, что идет спад в экономике. Соответственно, грузов придется меньше возить, может, и "благодаря" "Платону".

Знаете, с чем я сравниваю "Платон"? Вот приходит мужик домой и говорит жене: вот ты готовишь на кухне, ну ты стираешь же своими тапками плитку, которую я положил? Стираешь! Ну вот, за день с тебя 10 рублей. Жена бросит поварешку – теперь ты сам готовишь. Мужик посидит голодный, скажет: да ладно, жена, извини, я пошутил! Ну вот у нас ровно та же история. Мы, перевозчики, должны как можно дешевле все везти по нашей огромной стране. И тут же само правительство такие палки в колеса вставляет, в виде "вреда дороге", которого, как выясняется, и в помине-то нет. Но этого никто и слушать не хочет: надо собрать, и все.

"Низы уже кричат"

Александр Прохоров, дальнобойщик

Александр Прохоров, Петрозаводск, стаж работы водителем-дальнобойщиком с 1994 года:

– Дальнобойщики – это кровеносная система нашей страны, которая кормит, снабжает чем-то. У меня отец дальнобойщиком был. Я с детства проехал всю Россию, еще до того как сам сел за руль. Поэтому, как сказать – династия. С детства на колесах. Первый раз в Казахстан с отцом в три года поехал. О чем тут можно разговаривать? Сам со второго класса занимался автоспортом, картингом. И так все за рулем. Трассу надо любить. Она притягивает. Дальнобой – это стиль жизни. То есть все свое ношу с собою. Здесь надо с собой и вещи положить, и покушать купить. И та же плитка с собой, и газ.

Дальнобой не тот, который был раньше. Нет уже той сплоченности и слаженности в профессии. У нас не было сотовых телефонов, люди рассчитывали только на себя, поэтому отношения были намного лучше. Ты с дому уезжал – никто не знал, когда ты приедешь. У молодежи просто нет подготовки, нет кадров-профессионалов. У нас училища были, техникумы, где учили водителей, были автоколонны, где тебя старики стажировали. Сейчас этого ничего нет.

На трассе

"Лихие 90-е", когда были бандиты на трассе – и в Питере наезжали, и в Мурманске. И в Ярославле были стычки. В Туле было тоже. Был такой район Заречье – оттуда уходили, можно сказать, чуть не с боями. Туда, говорят, в 90-е годы даже милиция и скорая боялись ездить, не совались. Очень много, конечно, было за это время. Тут можно книгу писать, мемуары.

Теперь уходит с дальнобоя народ. Потому что работа становится невыносимой, благодаря нашим властям. Все сейчас не согласны с этим "Платоном". Понятно, что мы платим уже транспортный налог, акцизы, об этом говорилось неоднократно. Власть просто не слышит. Они вводят нам все законы, которые просто иной раз невозможно выполнять.

Низы уже кричат. Отчаяние народа выливается в протестные акции. Мое мнение такое, что у нас у власти, как и в нашей профессии, уже не осталось профессионалов. Тут получается просто вставляют палки в колеса.

Александр Прохоров, дальнобойщик

По "Платону" я думаю, что это просто первая коррупционная схема изъятия денег у народа. Зачем он нужен? Зачем надо вкладывать в установку этих рамок? Они стоят, я думаю, что не один миллион. На эти деньги можно было сколько отремонтировать дорог.

На трассе

Нас просто, по-русски говоря, шкурят. Уже сняли мясо, шкуру, уже кости снимают. Поэтому народ не выдерживает. Люди бросают это предпринимательство. У меня много друзей, кто продали фуры, купили более мелкие грузовички и ушли. Потом мы говорим: где профессионалы?

"Бизнес чахнет"

Мэл Боциев, дальнобойщик

​​

Мэлс Боциев, дальнобойщик с1997 года, Калининградская область:

– В Калининградской области этот бизнес имеет свою ярко выраженную специфику. Регион у нас маленький, со всех сторон окруженный Евросоюзом, поэтому многие дальнобойщики традиционно ориентированы на перевозки по территории Европы. Но ситуация постепенно меняется.

В Европе сейчас очень жесткие требования к техническому состоянию и к экологической безопасности машин, а парк у многих наших перевозчиков, в том числе и у меня, старый. Обновить его нет возможности. Вот и приходится заниматься доставкой грузов по территории России. Как говорится, не от хорошей жизни. Впрочем, дальше Москвы и Питера наши, калининградские дальнобойщики, ездят редко. А мы ездим. Несколько раз я с разными напарниками совершал рейсы от Калининграда до Владивостока. Впечатлений, скажу вам, масса. Если кто-то ругает наши местные дороги, значит, он не видел дороги в "большой России". Например, за Уралом. У нас на общем фоне ситуация с этим очень даже неплохая. Некоторые российские дороги и дорогами-то назвать сложно. Колдобина на колдобине. И за это еще приходится платить "Платон".

Вот смотрите. В среднем моя машина проходит за год 100 тысяч километров. По "Платону" за каждый километр я должен заплатить 1 рубль 90 копеек. Итого – 190 тысяч рублей. Правда, мне обещают вычесть транспортный налог. Хорошо – отнимаем из этой суммы 40 тысяч. Получается 150 тысяч. Что, для меня эти деньги лишние? Нет, конечно. Я ведь, как уже сказал, парк обновить не могу. Да что там парк! Экономить приходится почти на всем. Раньше я мог запросто отправить машину в автосервис на ремонт, а теперь говорю водителям: "Если что-то не очень серьезное, давайте, ребята, сами ремонтируйте". С 2008 года ситуация ухудшается. Но тогда власти признавали, что пришел кризис, а теперь по телевизору говорят, что все нормально. Но как нормально-то? Еще совсем недавно доллар стоил тридцать рублей с копейками, а теперь почти в два раза больше. И все соотвественно подорожало – запчасти, топливо. А тут еще "Платон" вводят.

У нас говорят что делают, как на Западе, там-де тоже водители за все платят. Я достаточно поездил по Европе и вот что скажу: да, платят. Но там нормальные дороги. Когда ты за них платишь, ты видишь за что ты платишь. И потом, там почти всегда есть альтернатива. Вот, например, во Франции параллельно с платными дорогами часто пролегают дороги бесплатные. Тоже очень неплохие. Можно даже сказать – такие же хорошие. В Германии – похожая ситуация.

У нас же, если ты поедешь не по главной федеральной трассе, а в объезд, то вообще убьешь машину и разоришься на ремонте. Таким образом нас, дальнобойщиков, ставят в безвыходную ситуацию. Езжайте, говорят, по разбитым дорогам, гробьте свои машины, да еще и "Платон" платите. Хорошенькое дело!

По калининградским дальнойбойщикам введение "Платона ударило с двойной силой. Раньше по соглашению между Россией и Литвой мы ездили по дорогам этой страны бесплатно. А литовцы, соответственно, ездили бесплатно по нашим дорогам. Теперь их заставляют платить "Платон". Они говорят: "Обождите, у нас ведь соглашение?" Им отвечают: "Ничего не знаем, надо платить!" В ответ Литва ввела свой сбор для российских перевозчиков – 11 евро в сутки. А страдают от этого главным образом калининградские дальнобойщики. Структур, которые хотят от нас денег, становится все больше и больше. Мы не успеваем со всеми рассчитываться. Если бы вы знали, как это все надоело!

Вообще бизнес чахнет. Раньше быть даже простым дальнобойщиком было престижно. Можно было на этой работе заработать приличные деньги. А теперь за баранкой сидят главным образом люди в возрасте, которым податься по большому счету больше некуда. Молодежь нос воротит.

Мелких перевозчиков рано или поздно вытеснят с рынка. Останутся только крупные фирмы, которые, скорее всего, подсядут на госдотации. Да, честно говоря, такая ситуация не только в нашем бизнесе. Везде куда ни глянь – уничтожается средний класс. Видно, скоро останутся только очень богатые и очень бедные. А это совсем плохо…

"Платон – это просто отъем денег"

Николай Сизов, дальнобойщик

​Николай Сизов, дальнобойщик, Ульяновск:

– Работаю по найму у хозяина небольшой фирмы, вожу 20-тонный "МАЗ". Грузы разные, металлоконструкции и прочее, ездим в основном в Москву, города центральной России. За рулем с 18 лет. Раньше водил цементовоз, до этого – пассажирские автобусы. Дальнобойщиком работаю третий год, пошел сюда, потому что – а больше где еще заработаешь? На ульяновских предприятиях редко где получают 15–17 тысяч в месяц, у нас все-таки побольше. (На зарплату, как правило, идет 15% от стоимости перевозки, то есть ульяновский дальнобойщик может заработать около 40 тыс. рублей в месяц. – РС).

Да, я считаю, дальнобойщик – это водительская элита, только нас почему-то таковыми не считают. Встаешь на загрузку – даже грузчики с тобой обращаются как с обслугой. Приходится самому следить, чтобы груз распределили как надо, чтобы осевая нагрузка была в норме, а грузчики на тебя еще и лаются.

У меня выходит в среднем по одному рейсу в неделю: в начале недели выезжаем, к выходным приезжаем. Хотя всегда по-разному получается: на обратном пути можно и за два часа загрузиться, а можно и двое суток простоять. Недавно вот завис на субботу-воскресенье. Где живу это время? Да в машине же и живу, где еще? Договариваешься, где встать, если не разрешают – едешь, пока не найдешь. Под Москвой место для стоянки бывает трудно найти. Поесть-помыться в пути – сейчас такие вещи уже обычны, в кафе есть и душ, и туалет, хотя все недешево – все за отдельную плату. Все расходы оговариваются с хозяином. Мне дают определенную сумму, я в нее пытаюсь уложиться.

По договоренности с начальством неделя у нас рабочая, когда ты в пути, а выходные – дома, с семьей. Хотя бывают короткие рейсы, когда можно заехать домой – помыться, поесть – и дальше. Конечно, не каждой семье понравится, что одной "половины" постоянно нет дома, но деваться некуда, надо работать: в Ульяновской области трудно найти нормальную работу по деньгам, с учетом растущих цен. Мне мои домашние уже ничего и не говорят – что есть, то и есть. Хотя жена говорит во время мелких ссор: "Что за работа такая? Сидишь, на приборы глазеешь".

Система "Платон" – это лишнее, конечно, кому это понравится? Суммы штрафов запредельные. Мне кажется, "Платон" – это просто отъем денег. Все решено наверху.

"Возвращение крепостного права"

Александр Паладыч на митинге протеста дальнобойщиков с плакатом "Платон" - паразит на теле народа

​

Александр Паладыч, дальнобойщик, Новосибирск, возит грузы уже больше сорока лет:

– Я всю жизнь занимался перевозками. С 1975 года за рулем: закончил школу, отслужил и сразу сел за баранку. Работал сначала в государственных предприятиях, а после перестройки стал частным предпринимателем. Начинал с КАМАЗа, потом купил себе иномарку, да так и крутился без малого 42 года. Но в декабре прошлого года как индивидуальный предприниматель я закрылся – просто невыгодно стало с "Платоном" работать. А я человек уже не молодой, вот и думаю – да надоело все! Хватит. Но сейчас все же придется вернуться в профессию – и скучно, и деньги нужны. Не могу я без дороги, несмотря ни на что.

Знаете, что мы, водители, думали, когда государство только начало про "Платон" говорить? Да не верили мы, что они на самом деле на такое пойдут! Но потом мы поняли, что все серьезно. И мы предложили не вводить систему "Платон", а сделать просто дополнительный акциз на топливо. Здесь получается все ясно и прозрачно, никаких паразитов в виде сборщиков денег не надо. Мы готовы сами приходить и отдавать деньги государству, пожалуйста. Но государство почему-то тупо говорит: "Нет – и все дела, отдавайте деньги Ротенбергу. И точка". Мол, заранее надо было все предлагать, а теперь закон принят – и никто его менять не собирается. Потому что очень большие люди вложили туда много денег и теперь их надо отбить. За наш счет, как мы понимаем.

Народ это нововведение воспринял как возвращение крепостного права. Мы вот именно так себя и почувствовали: мы крепостные Ротенбергов, которые на наших дорогах, которые построены на наши деньги, ставят свои шлагбаумы и собирают деньги. Что за частная лавочка, почему я должен им платить? Это морально меня убивает, понимаете? Мы как рабы должны работать на кого-то, на этого Ротенберга, который получает с меня деньги, и еще государство ему дает. Из моего, опять же, кармана – я же налогоплательщик, это же мои деньги у государства, а не чьи-то.

На трассе

Ну вот мы платим, хорошо. А как понять, сколько Ротенберг государству отдал, а сколько себе оставил? Где контроль? Исходя из нынешних тарифов – 1,91 руб. за 1 км пути – средний дальнобойщик будет отдавать 200 тысяч рублей в год. 200 тысяч! И это только один водитель. А нас ведь много. Вот и считайте, сколько это.

Много водителей ушло из бизнеса. Кто-то решил завязать, пока не поздно, кто-то разорился. Мы же платим транспортный налог, акциз, а тут еще этот "Платон". Мы же не можем теперь ни автопарк обновить, ни даже просто запчасти купить. Мы же не дойная корова, в конце концов. Надо это понять.

Вот я решил вернуться к работе. Почему? Потому что не хватает мне дороги. Когда едешь, слушаешь музыку и думаешь. Я же люблю шансон – ну как все водители, наверное. Особенно песню Игоря Растеряева "Комбайнеры". Не знаете такую? А вы послушайте, вы тогда многое поймете о том, чем мы живем. Она про Россию, про таких простых людей как я. И большинство из нас, дальнобойщиков, такие и есть. Простые люди – это же и есть основа страны. Мы горой за Россию встанем, если что-то случится. Мы патриоты. Настоящие. Но ни нас, ни проблем наших никто не замечает. И я не знаю почему.