В Херсонском облсовете сообщают, что украинская армия держит под огневым контролем все логистические пути российских военных в регионе. По словам заместителя главы облсовета Юрия Соболевского, ни один из мостов в регионе не пригоден для использования российской армией.
ВСУ в выходные нанесли очередной удар по Антоновскому мосту в Херсоне. Эту информацию подтвердили в пресс-центре оперативного командования "Юг".
Депутат Херсонского облсовета Юрий Соболевский сообщил также, что большая часть военного командования российских войск уже покинула Херсон. По его словам, у российской армии сейчас нет ни одного безопасного логистического маршрута, который мог бы обеспечивать поддержку группировке, расположенной непосредственно около Херсона.
О ситуации мы поговорили с украинским военным экспертом, координатором группы "Информационное сопротивление" Константином Машовцом.
Your browser doesn’t support HTML5
Украинский военный эксперт – о расстановке сил в Херсонской области
— Согласны ли вы с заявлениями Соболевского, что российское командование покидает Херсон? Можно ли об этом судить? Можно ли вообще эту информацию как-то подтвердить?
— У меня нет информации касаемо каких-то конкретных органов управления, командования, которое покидает Херсон. Но ситуация с логистикой и путями коммуникаций действительно у группировки российских войск на херсонско-бериславском плацдарме достаточно сложная.
— Вы можете объяснить, что значит – достаточно сложная?
— Мостовые переходы позволяли осуществлять материально-техническое снабжение частей подразделения этой группировки достаточно быстро. Доставка всех предметов материально-технического снабжения к переднему краю происходила в достаточно короткий промежуток времени. Теперь же российским войскам приходится пользоваться паромами, понтонами, разнообразными плавсредствами для того, чтобы преодолеть Днепр в нижнем течении в одном из его самых широких мест. Это занимает время, удлиняет плечо подвоза. И все это сказывается на уровне боеспособности этих подразделений, которые находятся на этом плацдарме и в том числе на переднем крае.
— А можно ли судить, сколько российских военных сейчас находятся на правом берегу Днепра в Херсонской области?
— В принципе, да. В течение крайних трех суток была осуществлена определенная перегруппировка: одни батальонные технические группы зашли, другие вышли или были оттянуты во второй эшелон. Приблизительно это где-то около 20 тысяч военнослужащих. Это до 20 батальонных тактических групп, там есть еще ряд подразделений отдельных, которые небатальонного уровня. Не все эти батальонные тактические группы укомплектованы, часть из них понесла достаточно существенные потери в личном составе, в вооружении и в военной технике. Нельзя говорить о каком-то стабильном количестве российских военнослужащих, которые там сосредоточены и развернуты. Эта цифра порядка 20 тысяч.
— Если верить Соболевскому, командование сейчас уже покинуло Херсон. Об этом говорил и Виталий Ким. Можете объяснить, 20 тысяч человек на правом берегу Днепра – как они будут управляться? Кто ими будет командовать?
— Понимаете, тут надо разобраться – что это за командование? Если это, например, командование группировкой войск "Юг" – это одно дело. Если это какие-то командные структуры 49-й общевойсковой армии или 22-го армейского комплекса – это другое дело. Если это какие-то командные группировки российских воздушно-десантных войск – это вообще третье дело. Надо разобраться, о каких командных структурах вообще идет речь.
— То есть точно мы сейчас об этом не знаем?
— Совершенно верно. Возможно, у меня появится информация в течение сегодняшних суток. Но надо разобраться, о каких командных структурах идет речь. Может быть, речь идет вообще о какой-то администрации оккупантов. Тут непонятно, о чем речь.
— Если опираться на заявления, что сейчас невозможно снабжение ни через одну построенную переправу…
— Оно не невозможно – оно усложнено.
— То есть так или иначе им приходится что-то сооружать, чтобы переправляться?
— Да.
— Правильно ли я понимаю, что это фактически позволяет сейчас ВСУ переходить в наступление в этом регионе?
— Не совсем. На плацдарме присутствуют и запасы снабжения. Кстати, российское командование в преддверии этого усложнения за несколько дней до этого интенсивно таскало через свои мостовые переходы, через еще функционирующие переправы значительные запасы предметов материально-технического снабжения. Например, наша группа информационного сопротивления фиксировала переправу колонны тылового снабжения под 140-160 единиц автомобильного и специального транспорта с предметами снабжения: с топливом, с боеприпасами. Определенный запас у них есть на самом плацдарме. Плюс, как я уже уточнил, снабжение полностью не прервано – оно просто усложнено и будет занимать достаточно много времени.
Да, это скажется на уровне боевых возможностей этих подразделений. Потому что, например, скажется на доставке боеприпасов, которые интенсивно расходуются, продуктов, запасных частей – технику и вооружение надо ремонтировать, которые повреждаются в ходе боевых действий. Там и другие нюансы: топливо тоже интенсивно расходуется. Поэтому я бы не сказал, что ситуация там минимально усложнилась – она достаточно чувствительно усложнилась для российских войск. Просто они еще имеют возможность функционировать в полном объеме. Прошло всего лишь несколько дней с момента этого усложнения.
— Когда им станет сильно тяжелее, как вы думаете?
— Я думаю, через неделю-полторы.
— Российские источники, Минобороны России заявляют о захвате Песков в Донецкой области. Насколько я понимаю, если действительно поселок захвачен, то это открывает россиянам путь наступления на Авдеевку. Я правильно трактую эти новости?
— Нет, это всего лишь первый шаг. Понимаете, смысл тех действий стратегического характера, которые сейчас россияне предпринимают в районе Авдеевки, состоит в том, что они пытаются ее охватить с севера и с юга. Пески – это район, принадлежащий к останкам Донецкого аэропорта, и через район Красногоровки – с севера – они пытаются обойти Авдеевку. Смысл состоит в том, что они пытаются вынудить украинские войска оставить Авдеевку под угрозой окружения. Но насколько мне известно, полностью поселок Пески до сих пор российскими войсками не контролируется. Там определенная часть поселка подконтрольна ВСУ.
То же самое в районе Красногоровки: они атаковали на двух участках, пытаясь прорваться за Авдеевку. По-моему, у них ничего не вышло. Сейчас придет еще уточняющая информация по состоянию на сегодня, но я не думаю, что им там удалось достичь каких-то кардинальных успехов.
— В течение последних трех-четырех недель мы не видим каких-то громких новостей о захвате поселков, городов Донецкой области. Но тем не менее мы видим, как последние месяцы российские военные очень медленно, но все равно продвигаются на Донбассе. Как вы думаете, как долго это будет продолжаться?
— В тот период, который вы обрисовали, по моим сведениям, они сумели продвинуться исключительно в районе Песков и частично Марьинки. Частично – в районе Покровского на бахмутском направлении. А на остальных участках они не продвигались. И там продвижение исчисляется сотнями метров. Это не совсем можно расценивать как продвижение, даже на тактическом уровне это незначительное расстояние. Иногда ситуация достаточно интенсивно меняется. Говорить о полноценном продвижении не стоит.
А что касается возможностей атаковать с целью продвижения, я думаю, какие-то здесь временные прогнозы вряд ли возможны. Потому что суждения о размере резервов, тех сил и средств, которые российское командование может использовать для этих своих активных действий, попыток атаковать, продвигаться на определенных участках, очень разнятся. Вам никто конкретно какие-то временные рамки не обрисует.