Морские биологи отмечают, что с начала войны в Украине в Черном море участились случаи гибели и выбрасывания на берег дельфинов. Сообщения об этом приходят не только из России и Украины, но также из Турции, Румынии и других стран. В общей сложности, по сообщениям центров спасения дельфинов, с начала года в Черном море и на побережьях обнаружены сотни погибших животных. В ряде регионов эти цифры уже превысили показатели за весь прошлый год.
Your browser doesn’t support HTML5
В Черном море массово гибнут дельфины. Вот две версии, почему это происходит.
В Одесской области находится Национальный природный парк "Тузловские лиманы": там занимаются изучением и спасением дельфинов. Глава парка Иван Русев опубликовал в соцсетях несколько фото погибших и выбросившихся на берег дельфинов. В интервью Настоящему Времени он заявил, что считает, что причиной их странного поведения стала война – а именно использование военными высокочастотного радиолокационного оборудования, которое "оглушает" и "ослепляет" дельфинов и заставляет их терять ориентацию в пространстве.
В то же время волонтер и ветеринар центра спасения и реабилитации морских млекопитающих "Безмятежное море" в аннексированном Россией Крыму Ирина Суворова хотя и подтверждает повышенную смертность дельфинов в Черном море, заявляет, что основной причиной их смерти стала инфекция, а именно вирус, сходный с чумой собак.
Мы публикуем оба интервью – и с российской и с украинской стороны, представляя разные точки зрения на проблему смертности черноморских дельфинов. В условиях военного времени проверить утверждения экспертов независимым образом для наших журналистов пока не представляется возможным.
******
Иван Русев: "Если поражается ультразвуковой аппарат, дельфин становится слепым. Слепой дельфин – это 100% мертвый дельфин"
– Расскажите, пожалуйста, о ситуации с дельфинами. Я так понимаю, что вы гибель дельфинов зафиксировали? Насколько усугубилась ситуация в последние месяцы?
– Наш национальный парк занимается мониторингом дельфинов уже много лет. Семь лет как я там нахожусь. До этого я работал в государственном океанариуме, который фактически ушел из Севастополя после первой части этой войны. Я работал в нем научным сотрудником, вел мониторинг за дельфинами.
Могу констатировать, что раньше дельфины тоже встречались на берегу, на пляжах мертвыми. Их за год можно было бы насчитать, скажем, от Одессы до Дуная, в этой зоне, примерно 700-800 дельфинов погибших за год. Но причина гибели была совсем иная. Это были дельфины, у которых был отрезан либо плавник хвостовой, брюшной плавник, либо на их теле были следы браконьерских сеток. И мы знаем, что они попадаются в браконьерские сетки: они ныряют за рыбой, попадаются в сети, рыбак просто поднимает уже мертвого дельфина, потому что дельфин должен через несколько минут обязательно выйти на поверхность, чтобы глотнуть воздуха. Если этого не получается, он умирает.
Сейчас же с началом этой войны мы стали регистрировать очень много дельфинов без абсолютно каких-то видимых следов браконьерского лова. У них целые плавники, у них нет следов от сеток. И мы предполагали, и потом у нас появились уже факты, что дельфины стали жертвой этой войны.
Дельфин – это уникальное существо, которое обладает очень чувствительным ультразвуковым аппаратом, который ловит сигналы с моря на огромном расстоянии. Если поражается его система (а он не может ни видеть нормально, у него рук нет, он только ориентируется через эти ультразвуковые системы), он становится слепым. Слепой дельфин – это, как говорят все ученые, 100% мертвый дельфин, потому что он не сможет ориентироваться.
Так вот: российские военные используют очень мощные гидролокаторы или сонары. Эти системы стоят и на подводных лодках, и на надводных сооружениях. Они поражают слуховую систему, ультразвуковую систему дельфинов. Дельфины становятся дезориентированы: они не могут видеть, не могут слышать, не могут чувствовать. И они начинают стаями кидаться на берег – и там погибают. Стаями – потому что если вожак на берег выкидывается, то все остальные тоже за ним пойдут. Также они сталкиваются с минами, либо на них попадает просто какой-то снаряд и разрывает их.
Либо они попадаются в рыбацкие сетки, которые расставлены на турецком берегу. Обычно в западных странах, и в Турции в том числе, ставят специальные аппараты, которые отпугивают дельфина. Дельфин подходит близко, но специальный прибор его отпугивает, и дельфин не подходит туда. Сейчас же они дезориентированы и попадаются в эти сетки. И турецкие средства массовой информации, наши коллеги из Болгарии, из Румынии говорят о том, что дельфины попадаются у них там на берегу мертвые, которые имеют следы ожога или следы сеток.
– На каком расстоянии действуют на дельфинов эти радиолокационные системы?
– Это сотни километров для некоторых чувствительных дельфинов, как, например, морская свинья или азовка, где-то 150 или 200 км. Это огромное расстояние, которое они чувствуют. Они настолько чувствительны, что любые нефтяные службы, которые работают в России, бурят, а они сейчас очень активно бурят там газ, нефть, – они тоже сильно влияют на них.
Влияют еще и всякие химические загрязнители, которые попадают в море вместе с бомбами: особенно в Мариуполе скинули огромное количество этих загрязнителей. И сейчас еще очистные системы не работают. Это все влияет на состояние дельфинов.
– Сколько дельфинов погибло с начала войны в Черном море?
– Исходя из той информации, которой мы обладаем на сегодняшний день, примерно 2-2,5 тысячи дельфинов погибли по этой причине. И, как правило, у всех дельфинов нет браконьерских следов. Только в Турции есть несколько таких дельфинов, которых они поймали. То есть все дельфины погибли фактически от дезориентации либо попадая на мины. Либо, если дельфин не может кормиться, он просто десяток-пятнадцать дней голодает, и в итоге просто погибает от голода. Либо инфекция, которая в нем есть (а возбудитель в любом организме есть), начинает активизироваться, они погибают от инфекции.
– Российские СМИ при этом отрицают, что война оказывает влияние на гибель дельфинов.
– Что интересно: сейчас средства массовой информации в России говорят, что необычный падеж дельфинов замечен в Сочи, в Крыму, что огромное количество дельфинов погибает на побережье. Но они также говорят о том, что украинские ученые обманывают и что на самом деле дельфины в Черном море погибают от инфекций.
– Вы говорите, что погибли уже более 2,5 тысячи дельфинов в Черном море. Это много по сравнению со всей популяцией?
– Все дельфины, которые есть в Черном море, – это примерно 250 тысяч, это немного. 100 тысяч – это белобочки, морская свинья – тоже 100 тысяч. И где-то 50 тысяч афалины: это самый такой популярный дельфин, которого показывают в дельфинариях. До 60-х годов прошлого столетия было несколько миллионов дельфинов. Тогда были учеты с самолетов, с вертолетов, подсчитывали все страны этих дельфинов. Но из-за того, что активно добывали дельфина для разных целей: для жира, для мяса, шкуры им нужны были – снизилась численность. И где-то в 60-70-х годах фактически запретили их ловить, они вошли в Красную книгу, и численность стала немножко подниматься.
Гибель дельфинов – это трагедия для Черного моря. Поскольку этот вид является вершиной пищевой пирамиды: если дельфин будет исчезать, то, естественно, будет дисбаланс в экосистеме. И рыба, которая размножается (а среди них есть больные, обычно дельфины их вылавливают), она будет болеть тоже. Не будет здоровой экологической системы. И если мы потеряем такой вид, то система просто погибнет в конечном итоге. Так что после победы мы обязательно должны все усилия направить на то, чтобы восстановить численность дельфинов до нынешних 250 тысяч.
– Как можно восстановить их численность?
– Дельфины размножаются не так часто. Они, может, раз в два-три года дают потомство. Так что это, конечно, долгий процесс.
Но для дельфина самая страшная проблема, когда нет войны, – это, конечно, браконьерский лов. Это международная проблема, и она касается всех государств, которые живут на берегу. Эти государства должны объединиться, чтобы создавать морские заповедные территории, где дельфин будет свободен от всяких препятствий типа браконьерских сетей. Я лично предлагал и буду еще предлагать, чтобы в зоне Змеиного на огромной акватории создали украинский биосферный заповедник или национальный парк, где будут жить дельфины. И где ученые и служба охраны будут охранять этих дельфинов. Если будут заповедные территории, абсолютно свободные от этих всяких сеток, то дельфины там будут размножаться, там будут себе ловить рыбу.
Я думаю, что он будет воспроизводиться, и мы будем видеть когда-нибудь, мы мечтаем, что в нашем парке будет специальный маршрут, чтобы турист сел на судно и радовался этим дельфинам.
*****
Ирина Суворова: "С большой долей вероятности мы наблюдаем вспышку морбилливируса – это вирус, который очень схож с чумой собак"
— Расскажите, пожалуйста, чем занимается ваш центр и действительно ли вы наблюдаете резкий рост смертности дельфинов в Черном море?
— Я являюсь ветеринарным врачом Центра изучения, спасения и реабилитации китообразных в Крыму, который называется "Безмятежное море". Мы занимаемся изучением причин гибели в регионе дельфинов с 2017 года.
Действительно, в нынешнем году мы видим небывалую вспышку смертности дельфинов. За последний месяц нами было зафиксировано чуть более 250 случаев гибели дельфинов. В общем и целом с Нового года – более 600 случаев. Это количество смертей дельфинов в среднем в два раза больше, чем обычно мы наблюдаем в регионе. Это было для нас совершенно неожиданным, потому что из-за военных действий в регионе остановлено рыболовство – а именно оно является основной угрозой для морских млекопитающих, для дельфинов Черного моря в частности.
Сейчас идет не только большой выброс мертвых животных, но и небывалое количество животных выбрасываются живыми, будучи в тяжелом состоянии. По тем данным, которыми мы располагаем, гибель животных все-таки связана с инфекцией. И по анализам крови у еще живых животных мы наблюдаем признаки инфекционно-воспалительного процесса, предположительно, вирусной этимологии. И, соответственно, по тем данным, которые мы получаем при вскрытии, это геморрагические изменения в кишечнике: геморрагический энтероколит, геморрагический гастрит. Это серьезные поражения легких, в частности это эмфизема, это пневмония, скорее всего, вирусная пневмония. С большой долей вероятности мы наблюдаем вспышку морбилливируса – это вирус, который очень схож с чумой собак.
Это не новость для дельфинов Черного моря. Раз в какое-то количество лет наблюдаются вспышки, животные гибнут. И, соответственно, как минимум две большие подтвержденные вспышки были в 90-х годах и в начале 2000-х. На сегодняшний момент мы планируем обследовать ткани погибших дельфинов и тех, которые выбрасывались живыми, для того чтобы изучить вирус и непосредственно сказать о том, по какой причине они гибнут. В этом году мы имеем дело с вирусной инфекцией, но все предыдущие годы более 50% животных гибло из-за случайного попадания в рыболовные сети.
— По вашим данным, гибнут дельфины какого-то одного вида или все, которые обитают в Черном море?
— В Черном море три вида дельфинов. Это обыкновенная морская свинья, это белобочка и это афалина. И мы наблюдаем гибель только белобочки и морской свиньи, не наблюдаем гибели афалины. Это связано с тем, что в целом афалина менее чувствительна к морбилливирусу. Вспышки бывают среди этого вида животных, но они описаны значительно реже, чем вспышки морбилливируса среди белобочки и морской свиньи.
— Вы лично видели животных, причиной смерти которых стали военные действия?
— Мы не видели животных, у которых были бы признаки контузии, гидроудара или каких бы то ни было признаков, связанных с военными действиями. Но надо отметить, что наши коллеги из Краснодарского края точно так же сталкиваются с гибелью большого количества дельфинов — на территории Краснодарского края. А там в принципе ни о каких боевых действиях речи не идет. Кроме того, от коллег из Абхазии тоже поступают сведения о том, что дельфины гибнут, и их гибнет больше, чем обычно в это время года.
— Украинские эксперты, в частности Иван Русев, говорят, что видели дельфинов, которые погибли в результате взрыва мин и снарядов.
— К сожалению, я не видела данной фотографии. Плюс, опять же, "подорвался на мине и ожог" – у меня в голове это физически не укладывается, как дельфина могло отбросить, хоть я, конечно, и не военный эксперт. У него в таком случае будет контузия. Могут быть признаки контузии в органах грудной клетки, когда отпечатываются ребра на легких. Могут быть переломы ребер. Будут соответствующие изменения во внутреннем ухе. Но с точки зрения ожогов, если честно, для меня это очень сильно сомнительно. Как дельфин в воде мог получить ожог? Но я, повторюсь, конечно, не являюсь военным экспертом.
Мы никаких дельфинов с подобными признаками не видели. На самом деле, конечно, это было простое и очевидное объяснение происходящего, но, к сожалению, все значительно сложнее, чем кажется.
Опять же, есть тот факт, что афалины не выбрасываются на берег – у нас единичные выбросы афалин, значительно меньше, чем в предыдущие годы, когда у нас были проблемы с приловами. Тогда афалины попадали в рыболовные сети. Сейчас афалин практически нет. Мы встречаем в основном белобочек и азовок. Это коррелирует с данными литературы. Азовка – это азово-черноморский подвид морской свиньи, единственное китообразное, которое встречается в том числе в Азовском море. Кстати, в Азовском море мы не фиксируем повышенной смертности – только на побережье Черноморского моря. На азовском побережье Крыма мы не фиксируем учащения смертных случаев.
— Украинские эксперты утверждают, что дельфины гибнут из-за того, что теряют способность ориентироваться – из-за использования военными мощных гидролокаторов. Вы можете прокомментировать эту версию?
— Такие случаи в литературе действительно описаны. Известна история в том, что дельфины в основном ориентируются в пространстве за счет эхолокации. И применение военной техники может привести к тому, что дельфин не может использовать эхолокацию и адекватно ориентироваться в пространстве. Но надо сказать, что тогда у дельфина не будет клинических признаков инфекционно-воспалительного заболевания. Но мы их наблюдаем. И, опять же, где афалины?
— Поведение и образ жизни афалин действительно отличаются от других видов дельфинов? Настолько, что вирус их мог не затронуть?
— Проблема в том, что морские свиньи совершают достаточно большие миграции из Азовского моря: как правило, это происходит зимой, когда идет ход хамсы. Хамса – это мелкая стайная рыбешка – выходит из Азовского моря через Керченский пролив, уходит в сторону Абхазии, и большое количество животных мигрирует. Дальше, как правило, животные на каких-то локальных территориях совершают небольшие миграции, а потом уже большая часть морских свиней уходит осенью обратно в Азовское море.
Что касается афалин, то больших миграций они, как правило, не осуществляют. Есть локальные семейные группы, которые перемещаются на десяток километров туда-сюда. И больших миграций через Черное море они не осуществляют.
Что касается белобочек, то так как это не прибрежный вид, а тот, который находится достаточно далеко от берега, то они обитают в толще воды. По ним данных на сегодняшний день крайне мало по миграции. Можно косвенно судить по накоплению тех или иных элементов. Есть данные, что некоторые наши черноморские животные все-таки переходят через Босфор и обмениваются со Средиземным морем, но это единичные случаи.
По белобочкам не так много данных, но афалины и морские свиньи совершают миграции. Но, как правило, это локальные миграции. Допустим, те семейные группы, которые мы наблюдаем в Крыму, они ходят от Феодосии до Нового света – вот в этой акватории мы их видим. Мы, условно, не видим их в Ялте.
Но тем не менее, например, у нас была ситуация с белобочкой, когда больную белобочку наши коллеги из Краснодарского края видели, если я ничего не путаю, в Геленджике, и потом мы ее нашли у себя уже в Керчи. Там была характерная форма спинного плавника, и примерно на сто километров это животное мигрировало. Понятно, что эта группа взаимодействует с соседней, та – еще с соседней, и таким образом происходит это распространение вируса.