МВД России объявило в розыск Любовь Соболь, политика и соратницу оппозиционера Алексея Навального, который 20 октября стал лауреатом премии Сахарова.
В апреле 2021 года московский суд приговорил Любовь Соболь к году исправительных работ условно по делу о нарушении неприкосновенности жилища: ей вменяли в вину незаконное вторжение в квартиру предполагаемого соучастника отравления Навального – сотрудника ФСБ Константина Кудрявцева.
Летом 2021 года Соболь приговорили в Москве к полутора годам ограничения свободы по так называемому санитарному делу, по которому обвиняли многих сторонников Навального: за то, что они якобы призывали к митингам в январе 2021-го, во время антикоронавирусных ограничений. После этого появились новости о том, что Соболь покинула Россию.
Любовь Соболь рассказала Настоящему Времени о том, что ей известно о попадании в базу разыскиваемых людей МВД, о слежке за собой и о дальнейшей политической деятельности.
Your browser doesn’t support HTML5
Соболь: "Ни один человек, который борется с путинским режимом, не может быть в безопасности"
– Стало известно о том, что вас объявили в розыск. Что вы об этом знаете? В связи с каким уголовным делом и как вы об этом узнали?
– Мне известно о розыске меня не больше, чем вам и всем другим людям. Я узнала об этом вчера поздно вечером из СМИ. Никаких предупреждений от МВД я лично не получала. И насколько я понимаю, что мой адвокат Воронин тоже, который представляет мои интересы в уголовных делах. Уголовных дел у меня действительно много, и поэтому действительно первый вопрос, который мне пришел в голову, – это в связи с каким именно из этого списка, череды, палитры уголовных дел меня объявили в розыск.
Точной информации у меня нет, но я предполагаю, что это по первому уголовному делу, по первому приговору: я имею в виду, когда я пыталась поговорить с Константином Кудрявцевым, человеком из группы убийц Навального, когда хотела задать ему вопросы. И за эту попытку поговорить с ним меня потом судили весной этого года, когда я находилась еще под домашним арестом. И я думаю, что по этому делу, наверное.
Это не комично, это на самом деле вопиюще, и, наверное, у любого здравомыслящего человека будет очень много вопросов, на которые он не будет находить ответы, потому что: почему в России существует группа фээсбэшников-убийц, которые применяют химическое оружие на территории нашей страны? Почему они могут избежать наказания? Почему государство занимается не ими, а политиками и журналистами? Почему в розыск объявили меня, а не Константина Кудрявцева? И на все эти вопросы у меня ответов, конечно, нет.
И мы понимаем, что государство в данном случае через Федеральную службу исполнения наказаний и через МВД преследует меня как человека, который борется с путинской коррупцией, который борется за освобождение Навального из тюрьмы и задает вопросы людям, которые применяют химическое оружие в нашей стране.
– Навальный, кстати, вчера получил премию Сахарова. Как вы считаете, это как-то повлияет на его положение в тюрьме, повлияет ли вообще на политическую ситуацию, на что вообще это может повлиять?
– Я думаю, в России, конечно, обеспокоены любым присуждением премий и любой поддержкой на международной арене Навального. Они, конечно, будут делать вид, что "ой, нас это не касается", и пытаться проигнорировать эти вопросы. Но, конечно же, Владимира Путина очень сильно беспокоит, что Навального не забыли при том, что Навального пытаются изолировать в тюрьме, затруднить его жизнь в заключении. Но все равно его обсуждают, его помнят, его поддерживает большое количество людей и внутри нашей страны, и за ее пределами.
Поэтому я думаю, что, конечно, эта премия очень важна и она абсолютно заслуженно была присуждена Навальному, который борется, отстаивает свободу и права человека. И я поздравляю, конечно, его с этой премией, и я считаю, что, конечно, такого быстрого эффекта не будет, но я думаю, что это, конечно, будет иметь свой вклад в борьбу за освобождение Навального из тюрьмы.
– Уголовное дело было, вероятно, возбуждено после того, как полицейские пытались вас найти и, вероятно, не нашли. В СМИ была информация уже довольно много времени назад, что вы покинули пределы России. Вы можете рассказать чуть об этом подробнее? Правда ли, что вы сейчас не в России? Если да, то где вы находитесь? Как это происходило?
– Я не комментирую вопросы своего местонахождения и местонахождения своей семьи в целях безопасности. Поэтому если вы хотите получить награды за мою голову, я, к сожалению, должна вас разочаровать. Вы ее вряд ли получите. Поэтому каким-то образом облегчать жизнь сотрудникам МВД я не намерена. Очевидным образом они пытаются сейчас сделать так, чтобы постоянно выбивалась их претензия и занимались какой-то судебной волокитой, письма по поводу своего розыска и так далее. Я собираюсь на это все, скажем так, не обращать внимания и продолжать работать дальше. Поэтому я думаю, что вопрос о моем местонахождении – это не самый принципиальный вопрос сейчас. Самый принципиальный вопрос – это буду ли я продолжать сейчас вести свою политическую деятельность и бороться с коррупцией, говорить правду и быть голосом простых людей – я буду продолжать это делать.
– Да, я прекрасно понимаю. Чувствуете ли вы себя в безопасности? Достаточно ли вы уверены в своей безопасности, насколько это возможно?
– Нет, не уверена. Наверное, можно сказать, что я сменила более опасное местонахождение на чуть менее опасное местонахождение, но чувствую ли я себя в полной безопасности – конечно, нет. Я думаю, что ни один человек, который борется с преступным путинским режимом, не может быть полностью в безопасности, чувствовать себя в безопасности. Мы все знаем, есть группа убийц, специальное подразделение ФСБ, которое занимается тем, что пытается убить людей или убивает их даже. Поэтому сейчас я думаю, что ни один человек, которого Путин считает своим врагом и своим политическим оппонентом, не может чувствовать себя в безопасности нигде. Это было бы слишком наивно.
– Вы наблюдали как раз какие-то, может быть, признаки того, что за вами следят или что как-то вас разрабатывают, кроме того, что это, наверное, очевидный факт? Но были ли какие-то подтверждения налицо?
– Если у вас паранойя, это не значит, что за вами не следят. Я думаю, что, конечно же, следят. Кто-то делает это глупее, когда за мной ходили пригожинские прихвостни, они ходили очень явно и специально мозолили глаза для того, чтобы оказать психологическое давление на меня и на членов моей семьи, на мою семилетнюю дочку. Сотрудники МВД обычно делают это, наверное, чуть-чуть умнее, чем пригожинские, но при этом достаточно топорно, их тоже можно обнаружить: какую-то наружку, слежку и прочее. Когда работают спецслужбисты, это сделать сложнее, у них долгая-долгая большая практика того, как они контролируют и пытаются следить за людьми, начиная с советских времен, поэтому я думаю, что, конечно же, контролируют, но, с другой стороны, я не занимаюсь какой-то противозаконной деятельностью, и мне скрывать нечего, по сути.
– Что сейчас из себя представляет работа команды Навального? Чем вы занимаетесь и какие у вас планы на ближайшее будущее?
– Планы – работать дальше, бороться с коррупцией, делать расследования, делать наши какие-то медийные истории, когда мы можем доносить информацию о преступлениях Путина до большой, широкой аудитории. Это в том числе ведение ютуб-каналов, социальных сетей. Это, конечно же, поддержка и продвижение стратегии "Умного голосования", и в том числе на следующих выборах, которые будут проходить в сентябре 2022 года. Поэтому работы очень много, работы хватает, и работаем не покладая рук.
– Хорошо. Еще вы пропали со всех радаров, не отвечали журналистам. С чем такая пауза связана?
– Это немножко не так. Наверное, возможно, каналу "Настоящее Время" кажется, что немножко пропала с радаров, но я не могу, к сожалению, удовлетворить, моих 24 часов в сутках не хватает, чтобы отвечать на вопросы всем журналистам. Поэтому я стараюсь отвечать по мере силы, времени и возможности, но запросов сейчас слишком много, постоянно кипучая политическая повестка. Поэтому не всегда успеваю всем отвечать.
Даю комментарии, стараюсь уделить внимание всегда моему любимому Настоящему Времени, телеканалу "Дождь", "Эху Москвы" – даю комментарии в силу своих возможностей. И в силу своего времени, но не всегда получается. Поэтому ни с каких радаров я, конечно, не пропадала. После выборов я выходила несколько раз и на телеканал "Дождь", и на "Эхо Москвы", и сегодня переписывалась с журналистами Znak.com, сейчас буду после вас давать интервью тоже по розыску и по последним новостям Associated Press и так далее.
То есть запросов очень много, и я пытаюсь сохранить какой-то некий баланс между своей работой и отвечанием на вопросы и даванием интервью, потому что иначе я просто не смогу работать. И я выражаю большую признательность, хочу сказать спасибо всем журналистам, которые освещают в том числе нашу деятельность, нашей команды, команды Навального, меня лично. Тот беспредел, который сейчас продолжается, и в том числе в виде того, что меня включили в розыск и в базу МВД как какого-то особо опасного преступника. Но, к сожалению, я действительно не всегда могу просто отвечать на вопросы – меня просто не хватит. Какого-то пресс-секретаря и пресс-службы у меня нет – все сама.