19 лет назад в Москве спецназ ФСБ взял штурмом театральный центр на Дубровке, захваченный требовавшими вывода российских войск из Чечни террористами. Рано утром 26 октября в зрительный зал, где уже почти трое суток находились более 800 зрителей и артистов, был пущен "усыпляющий" газ. Несмотря на то, что позже российские власти клялись в безопасности этого газа (так и не раскрыв его точную формулу), при штурме погибли от 130 (по официальной версии) до 174 человек (по данным адвоката Ольги Михайловой, которая ссылалась на материалы уголовного дела о теракте). Этот теракт впервые показал, что российские спецслужбы не намерены считаться с возможными жертвами среди заложников в случае захвата террористами мирных граждан – что в полной мере проявилось два года спустя, во время захвата школы в Беслане.
Вечером 23 октября к театральному центру, где в этот момент шел мюзикл "Норд-Ост" – позже его название станет нарицательным при описаний тех событий – подъехали три микроавтобуса с вооруженными людьми в камуфляжной форме. Они легко обезвредили охрану, ворвались в зрительный зал и приказали актерам покинуть сцену. Возглавлял группу Мовсар Бараев – один из активных участников вооруженной борьбы чеченцев за выход из состава РФ. Чеченским сепаратистам удалось убедить российских военных в его гибели и тем самым упростить задачу для диверсионного отряда, отправившегося в Москву для захвата заложников. Заместитель командующего группировки российских войск в Чечне Борис Подопригора официально объявил о смерти Бараева в результате "точечного" артиллерийского удара 12 октября 2002 года, всего за 11 дней до захвата театрального центра на Дубровке. В Москву Бараев приехал через два дня после сообщений о своей смерти на обычном пассажирском поезде.
По данным ФСБ в захвате заложников участвовали 40 человек, в том числе 19 женщин, которым была отведена роль смертниц. Впрочем, высказывалась версия, что имевшиеся у них "пояса шахидов", как и фугасные бомбы, установленные в зрительном зале, были начинены поддельной взрывчаткой – об этом в 2003 году рассказал журналистке "Новой газеты" Анне Политковской Ханпаш Теркибаев, якобы сумевший покинуть здание до штурма. Кем он был, одним из террористов или внедренным в их ряды информатором спецслужб, достоверно выяснить так и не удалось: спустя полгода после разговора с Политковской Теркибаев погиб в ДТП. По словам журналистки, это произошло вскоре после интереса к Теркибаеву со стороны ЦРУ (в теракте на Дубровке погиб гражданин США).
У родственников погибших в результате теракта было много вопросов к властям, на которые они так и не получили ответа за эти 19 лет. Каким был состав газа? Действительно ли единственной причиной смерти такого большого числа заложников стали только неправильные и плохо скоординированные действия медиков, которые сажали находившихся без сознания людей в автобусы в такой позе, что те захлебывались своей рвотой? Был ли штурм спровоцирован действиями террористов?
Штурм театрального центра на Дубровке, заложников в бессознательном состоянии выносят из здания
Версия о "контролируемом теракте"
"Я бы не хотел огульно обвинять спецслужбы в том, что они организовали и провели этот теракт, но, конечно, эта версия имеет право на существование. В сферу моей работы входила разработка агентуры и внедрение в террористические сообщества. Красноречивый факт – мне не дали внедрить агента, завербованного из среды чеченцев в группу лиц, связанных с Басаевым, которая проживает в Москве. Около 50 человек, большая часть из которых была переодета в камуфляжную форму, проникла в центр Москвы и захватила около 700 заложников. Эта группа была вооружена автоматами Калашникова, гранатометами и, как удалось узнать из СМИ, они имели при себе две тонны пластида. Пластид – это взрывчатка еще более сложная, чем гексоген. Где они могли взять этот пластид? Этот пластид в полевых условиях не производится. Это не аммиачная селитра. Когда произошли взрывы домов и сначала заявляли, что гексоген, после того как ФСБ с поличным взяли в Рязани и были собраны доказательства, что дом в Рязани попытались подорвать они, они поменяли версию гексогена на аммиачную селитру, потому что аммиачная селитра производится в полевых условиях, а гексоген – нет", – говорил в интервью Радио Свобода 29 октября 2002 года перебежчик из российских спецслужб Александр Литвиненко.
"Если в "Норд-Осте" был такой засланный агент [как Теркибаев], то это значит: власть знала о том, что готовится теракт. Участвовала в его подготовке, и даже не важно, с какой целью. Главное – власть (какая ее часть?) была в курсе, что творится, задолго до того, как об этом узнали все мы, и, значит, подставила свой народ под тяжелейший удар, зная, что удар будет, осознавая, что от него тысячи не смогут оправиться, а сотни полягут". Это уже цитата из той самой статьи Анны Политковской о загадочном "двойном агенте" Ханпаше Теркибаеве, опубликованной 28 апреля 2003 года и сейчас удаленной с сайта издания.
И Литвиненко, который считал делом рук ФСБ взрывы домов в Москве осенью 1999 года, и Политковская, допускавшая возможность причастности спецслужб к теракту на Дубровке, были убиты. Оба – в 2006 году. Анна Политковская застрелена в подъезде собственного дома 7 октября, Александр Литвиненко умер 23 ноября в лондонской больнице спустя 23 дня мучительного угасания после отравления радиоактивным полонием-210.
Анна Политковская (фото на мемориале) и Александр Литвиненко (в лондонской больнице незадолго до смерти)
Тайна смертельного газа
Попытки родственников погибших заложников узнать правду о том, почему из всех вариантов действий спецслужбы выбрали газ, раз за разом натыкались на гриф "секретно". Более того, неясно, на что рассчитывали власти при штурме: по многочисленным свидетельствам выживших, заложники и террористы теряли сознание от газа не сразу и ничто не мешало захватившим театральный центр людям в ответ на его использование взорвать размещенные в зале бомбы.
"Факт в том, что применение спецсредства – газа, который, я напомню, имел цвет, запах, был видимым, не обладал мгновенным действием, не имел антидота, применение этого газа приводило к провоцированию террористов на ответные действия, которых, к счастью, не последовало. Следователь так и сказал: "Мы никогда не узнаем, почему зал не взорвали", – говорил в 2014 году в интервью Радио Свобода член координационного совета региональной общественной организации содействия защите пострадавших от террористических актов "Норд-Ост" Дмитрий Миловидов.
Второй важный вопрос – была ли строжайшая секретность использованного вещества причиной того, что пострадавшим при штурме не ввели антидот к нему.
Вытаскивавшие выживших с того света врачи умоляли раскрыть им состав газа, но получили отказ, рассказывал в 2012 году изданию The New Times адвокат матери погибшей на Дубровке девочки Юрий Костанов. В результате некоторым из них стали колоть препарат Налоксон, который используется в качестве антидота при передозировке наркотиками. По словам главы общественной организации "Норд-Ост" Татьяны Карповой, в спешке кому-то делали два укола, кому-то – ни одного, в итоге часть заложников согласно результатам вскрытия погибла от передозировки препарата.
По официальной версии, о которой 30 октября сообщил журналистам тогдашний министр здравоохранения России Юрий Шевченко, "во время операции по освобождению заложников применялся состав на основе производных фентанила".
Фентанил, антагонист опиоидных рецепторов, применяется в медицине лишь в исключительных ситуациях, поскольку по своей эффективности он в 100 раз превосходит морфин и имеет большое количество побочных эффектов, таких, как угнетение дыхания, бронхиальный спазм и мышечная ригидность. К выводу о том, что фентанил содержался в использованном на Дубровке газе, пришли также немецкие медики.
Действие фентанила растянуто во времени, поэтому последствия отравления неизвестным газом на его основе привели не только к смерти почти 200 заложников, но и позволили чиновникам и политикам выдавать победные реляции в первые часы после штурма – о том, что операция прошла успешно и никто из зрителей при штурме не погиб. Можно лишь догадываться, какие чувства в результате этой лжи – намеренной или нечаянной – испытывали родные жертв, когда со временем официальное число погибших начало расти: 10, потом 30, потом 67, 90, 118 и так далее.
Неназванный химик, разработавший примененный при штурме театрального центра газ, получил указом Владимира Путина звезду "Героя России". Несмотря на то, что сам Путин назвал этот газ "безвредным", из-за его применения российские власти впервые получили в свой адрес обвинения в нарушении конвенции о запрещении химического оружия.
Вновь эти обвинения прозвучали в 2018 и в 2020 году после отравления "Новичком" Сергея Скрипаля, его дочери Юлии и оппозиционного политика Алексея Навального. Более того, как удалось выяснить Радио Свобода, вероятные разработчики модифицированной версии "Новичка" из 27 научного центра Министерства обороны и научного центра "Сигнал" имеют в своем портфолио патенты на вещества из класса тех же антагонистов опиоидных рецепторов, что и использованный на Дубровке "усыпляющий" газ.
Был ли оправдан штурм?
Еще одним вопросом без ответа о штурме театрального центра на Дубровке остался вопрос о том, что привело к его началу. Российские власти утверждали, что решение о штурме было принято после того, как террористы начали расстреливать заложников.
Владимир Васильев, руководитель милицейского штаба, сформированного в связи с захватом заложников, утверждал, что штурм начался после убийства террористами двух заложников утром 26 октября. Вместе с этим многочисленные свидетельства очевидцев указывают на то, что подготовка к штурму началась еще в ночь на 26-е, а основным знаком скоро начала штурма стали погасшие прожекторы перед входом в театральный центр, которые были выключены за несколько часов до этого.
Бронетранспортеры на одной из прилегающих к театральному центру на Дубровке улиц, 24 октября 2021 года
"Была такая версия, озвученная замначальника штаба Васильевым, что штурм был спровоцирован выстрелами внутри. Но дело в том, что примерно за полчаса до стрельбы были погашены прожекторы, которые все время освещали площадь перед ДК. Террористы говорили: если вы их погасите, мы будем воспринимать это как начало штурма и вести себя соответственно. Можно с уверенностью говорить – на основании того, что я видел лично, и того, что мне рассказывали участники операции, – штурм был спланирован, время его было назначено, и не было никакой провокации со стороны террористов", – рассказывал в 10-ю годовщину "Норд-Оста" журналу "Большой город" журналист, исследователь советских и российских спецслужб Андрей Солдатов, лично наблюдавший за событиями на Дубровке.
19 лет спустя
По мере того, как теракт в театральном центре на Дубровке становился далекой историей, слабели как попытки, так и возможности раз и навсегда найти ответы на все неудобные для российских властей вопросы о нем.
Многие из людей, ставших свидетелями тех событий и участвовавших в переговорах с террористами, умерли – как, например, Иосиф Кобзон, которому удалось вывести из здания нескольких человек. Другие сделали блестящую карьеру – как тот же Владимир Васильев, ставший руководителем фракции "Единая Россия" в новом составе Государственной Думы. Ровно 10 лет назад, в декабре 2011 года, свою точку в этом деле поставил Европейский суд по правам человека, который рассмотрел коллективную жалобу пострадавших в теракте и признал, что российские власти нарушили их право на жизнь и на справедливое судебное разбирательство.Компенсации в размере от 8,8 до 66 тысяч евро присуждены всем 64 заявителям (всего Россия была обязана выплатить по решению ЕСПЧ 1,3 миллиона евро). Суд, в частности, признал, что российские власти недолжным образом планировании операцию по освобождению заложников и не провели эффективного расследования допущенных во время нее ошибок.
Акция памяти жертв теракта в театральном центре на Дубровке в 15-ю годовщину трагедии, 26 октября 2017 года
Как говорила тогда в интервью Радио Свобода адвокат Ольга Михайлова, представлявшая в ЕСПЧ авторов жалобы на действия российских властей, российское правительство фактически игнорировало вопросы Европейского суда, отделываясь меморандумами, в которых приводились общие фразы.
22 октября 2003 года заочные обвинения в организации теракта были предъявлены Шамилю Басаеву, Герихану Дудаеву и Хасану Закаеву. В пособничестве террористам обвинили находившегося в Катаре Зелимхана Яндарбиева. 13 февраля 2004 года Яндарбиев погиб в Дохе при взрыве автомобиля; Шамиль Басаев убит в Ингушетии 10 июля 2006 года. В июне 2007 года прокуратура Москвы приостановила расследование уголовного дела в связи с невозможностью установить местонахождение Дудаева и Закаева.
В 2014 году Хасан Закаев был задержан и приговорен к 19 годам колонии строгого режима. Герихан Дудаев остается в международном розыске.
Уголовное дело по факту гибели заложников 26 октября 2002 возбуждено так и не было.