Для участия в параде на Красной площади было отобрано 80 ветеранов Второй мировой войны. Предполагается, что они будут сидеть или стоять рядом с Владимиром Путиным. Это риск для последнего. Поэтому все 80 человек отправлены в санаторий на двухнедельный карантин. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков сказал, что им там хорошо. Весело. Они общаются между собой. Одновременно в Москве перекрывают улицы. Идут репетиции парада. Зачем их столько? Все это обсуждаем с гостями. С нами народный артист России Лев Прыгунов, политик Дмитрий Гудков и военный аналитик Александр Гольц.
Полная видеоверсия программы
Елена Рыковцева: В преддверии парада 24 июня происходят невероятно странные истории. Агентство "Блумберг" сообщило о том, что 80 ветеранов, приглашенных на парад, посадили на карантин в некий дом отдыха, они должны провести две недели в карантине, потому что это опасно для Владимира Путин, это риск, если он с этими ветеранами встретится на трибуне. С нами Лев Прыгунов, народный артист РСФСР. С нами на связи политик Дмитрий Гудков и военный аналитик Александр Гольц. Итак, агентство "Блумберг" сообщает, что ветераны фактически арестованы на две недели, они должны пройти этот карантин. Хотя существуют же тесты, какие-то технические приспособления, чтобы два раза, три раза проверить, я имею в виду тоннель, через который пропускают всех, кто идет к Путину, и опрыскивают, как рассказал нам тот же Дмитрий Песков. Нет, на две недели в домах отдыха. Я была совершенно уверена, что как они скажут, как обычно говорят – "Блумберг" врет, мы вызовем его в Государственную думу на пропесочивание. Но нет, Песков вместо пропесочивания подтвердил сегодня все это, сказав: да, они находятся в домах отдыха: "Действительно целый ряд ветеранов будут находиться на карантине. Это санатории, дома отдыха. Находятся они там в прекрасных условиях. В первую очередь это забота об их здоровье. Поскольку они будут там вместе, они будут общаться друг с другом, им там будет хорошо". Итак, допустим, вас пригласили на парад…
Лев Прыгунов: Я военный, между прочим. Когда окончилась война, мне было 6 лет 16 дней. Я очень хорошо помню этот день. Я могу быть ветераном.
Елена Рыковцева: Вас приглашают. Согласитесь ли вы на две недели перед этим отправиться в пансионат, потому что к вам может подойти поцеловаться Владимир Путин?
Лев Прыгунов: Только за большие деньги, за очень большие деньги, миллиона за два-три.
Елена Рыковцева: Меня эта история глубоко потрясла, потому что человека нежданно негаданно, он в возрасте, самому молоденькому должно быть 93 года, его на целых две недели вынимают из семьи... Но при этом Дмитрий Песков говорит, что им же весело, они будут общаться. Как вы оцениваете всю эту историю?
Дмитрий Гудков: Честно говоря, когда я прочитал, подумал, что это какая-то шутка или фейк-ньюс. Самые главные герои парада, главные герои войны используются как развлечение для диктатора, который вдруг решил провести парад тогда, когда идет карантин. Сегодня отказали в проведении митинга 27 июня, потому что сказали, что у нас в Москве эпидемия в полном разгаре. Как к котятам такое отношение, которых надо привить, чтобы, не дай бог, они не заразили избалованного мальчика. Поэтому это стыд и позор – то, что происходит. Зачем проводить парад в такое время? Я спрашивал очень многих людей, которые всегда смотрели этот парад, гордились, люди, которые чтили эту традицию, говорят: зачем это нужно делать? Самые настоящие герои не могут принять в этом участие как раз из-за коронавируса. Огромные деньги потратятся на этот парад, я даже специально посмотрел – парад на юбилей Победы прошлый стоил миллиард рублей, это только организационные расходы, не считая того, что потом будет перекладываться асфальт. Может быть, видели сегодня кадры, как танки разворачиваются на репетиции, вся дорога, по-моему, это Тверская улица, уже ее нужно менять совершенно очевидно, потому что ездить по такой дороге нельзя. То есть огромные деньги будут потрачены в то время, когда в регионах шкала заболевания идет вверх, не хватает койко-мест, в больницах не хватает лекарств, не хватает зарплат врачам, не хватает денег на маски и так далее. Мы зато устраиваем праздник для Владимира Путина, которому это нужно для того, чтобы создать правильную атмосферу для превращения страны в диктатуру. Я имею в виду, конечно, голосование, которое начнется сразу после.
Елена Рыковцева: Я понимаю, почему Путину хочется ветеранов, потому что у Александра Лукашенко были, он провел парад 9 мая, там сидели ветераны на трибуне. Как вы эту историю расцениваете, необходимость присутствия ветеранов такой остроты, что их сначала нужно продезинфицировать в течение двух недель, чтобы подпустить к Владимиру Путину?
Александр Гольц: Будем откровенны, эта история показывает, что Владимир Владимирович Путин считает себя отдельно от участников парада. Получается, люди, 14 тысяч человек каждый день сомкнутым строем заражают друг друга, в это время руководитель страны дает указание: тех, с кем он будет общаться, выдерживать в особом режиме. Как говорили в советские времена, налицо политика двойных стандартов. Что касается ветеранов, как мне представляется, они уже давно тяготят и Путина, и Лукашенко, и всех остальных. Смысл этих мероприятий заключается в том, что им очень хочется поймать на своем челе отсвет погонов Жукова, Сталина, кого угодно. Для этого нужен молодцеватый фон, эти ребята, которые стройными колоннами, прусским гусиным шагом идут по площади. Ветераны, которые пожилые люди, они в общем-то скорее им мешают. Но для порядка, типа живое свидетельство прошедшего подвига, они нужны. На самом деле мы имеем дело с людьми с очень холодной душой. Меня просто до печенок пробрало замечание заместителя министра обороны Тимура Иванова, который сказал, что в музее, который создан при храме вооруженных сил, будут реликвии, в частности, фуражка и мундир Адольфа Гитлера. Это не потому, что он не знает смысла слова "реликвия", хотя это тоже, это потому, что ему глубоко все равно. Он сказал главное, что он запомнил. Ему самое интересное – это фуражка Гитлера во всей этой истории. До некоторой степени это символ того, что будет происходить 24-го числа.
Лев Прыгунов: Я хочу вставить одну цитату очень интересную. Одна из моих любимых книжек – это книга, которая выпущена в 1990 году в Москве, "Записки о России" Маркиза де Кюстина, она была издана в 1839 году. Одна из первых глав начинается так: "Пристрастие к парадам в России доходит до мании. Мне это не смешно. Ребячество в больших размерах нечто ужасное. Это уродство, возможное только при тирании, которая в нем проявляется, быть может, наиболее страшным образом". Это он написал про Россию 1839 года. Что-нибудь изменилось?
Елена Рыковцева: Вы знаете, кое-что изменилось. Давайте наш сюжет посмотрим перед тем, как обсуждать парады, сколько это стоит, зачем это. Оказывается, что есть возможность от них отказываться и проводить не в таком виде, в котором мы сейчас их видим, а в другом.
Лев Прыгунов: Я свидетель этой дикой пробки, потому что я живу на Второй Тверской-Ямской, весь этот ужас идет по моей улице, под моими окнами. До часа ночи дикий совершенно рев, дикий мат водителей, клаксоны и прочее. Я поражаюсь, почему кремлевские экстрасенсы, которых там полно, колдуны, почему они не скажут Владимиру Владимировичу, что каждый мат, который идет в его сторону, проходит любые заграждения.
Елена Рыковцева: Они прямо на Владимира Владимировича ругались?
Лев Прыгунов: Кто же им устраивает парад? Кто устраивает эти репетиции? Чтобы проехать от Садового кольца до улицы Чаянова, надо 45–50 минут.
Елена Рыковцева: Один мой коллега, он живет здесь недалеко, его угораздило сесть за руль, он вчера два часа добирался домой с работы. С нами на связи Иван Воронин, наш корреспондент, который пошел сегодня на улицы Москвы смотреть на этот парад вместе с другими зрителями. Иван, кто-то еще, кроме вас, это смотрит, на это зрелище?
Иван Воронин: Огромное количество зрителей вдоль Тверской с обеих сторон этой улицы, так себе социальная дистанция. Хотя я не исключаю возможности, что если бы все желающие посмотреть на репетицию парада выстроились вдоль огражденных территорий, они бы смогли разделиться на обещанные полтора-два метра необходимой дистанции. В масках участники репетиции парада, кто сидит в технике боевых машин, в масках сотрудники Росгвардии, которые по периметру выстроены, охраняют эту территорию. Без масок абсолютное большинство собравшихся здесь, кто следит за репетицией. Продолжается движение машин с красными флагами в сторону Кремля. Жители соседних домов, я полагаю, не в особом восторге от того, что здесь сегодня происходит, хотя многие из них с любопытством наблюдают за происходящим со своих балконов. Не в особом восторге автолюбители, которые не слишком следят за оповещениями о том, что город будет перекрыт. В Москву вернулись 9-балльные пробки – это было впервые со времен объявления повышенной готовности к пандемии коронавируса.
Елена Рыковцева: Есть ли у вас хоть одна идея, одна версия, для чего нужны одинаковые репетиции каждый день одной и той же техники?
Иван Воронин: Значит, это кому-нибудь нужно. Зрители всего лишь несколько раз в году видят боевую технику в близком расположении, буквально на расстоянии вытянутой руки. Именно прохожие не видят дискомфорта, для них это такая экзотика.
Елена Рыковцева: Александр, вы понимаете, зачем одним и тем же маршрутом парализовывать город, раздалбывать эту брусчатку и ходить, и ходить? Едва ли, чтобы развлечь публику.
Александр Гольц: Нет, конечно. В этом есть смысл организаторов парада. Вы представляете сложность движения 200 боевых машин так, что они должны пройти ровно, равняясь одна на другую. Будем откровенны, заглохнуть не должна ни одна. За рычагами сидят опытные ребята. Кто-то может переволноваться из-за ответственности момента и так далее. Их надо тренировать – это совершенно понятно. Смысл этих тренировок в том, чтобы дать людям какой-то навык движения строго по ниточке на главной площади страны. Другой вопрос, стоит ли возможность главного лица страны лицезреть стройные колонны военной техники всех затрат. Я должен сказать, что из стран, которые мы называем цивилизованными, такие грандиозные парады устраиваются только, пожалуй, во Франции и то, конечно, не в таких масштабах. Все остальные дикие парады - это китайские товарищи и северокорейские товарищи, те, кто хочет продемонстрировать свою боевую мощь.
Елена Рыковцева: Дмитрий, как вы считаете, почему люди, которые смотрят с одобрением на этот парад, не ставят вопрос ребром: ребята, только что была эпидемия, мы лишились рабочих мест, мы получили от вас не такие уж большие выплаты, зачем нам эти репетиции, каждая из которых обходится в миллионы?
Дмитрий Гудков: Давайте по-другому немножко вопрос поставим. Если поставлена задача провести парад без всяких сбоев, то всегда будут какие-либо репетиции. Вопрос надо ставить: для чего каждый год Путину, это власти нужны эти парады? Для чего Путин именно сейчас проводит парад, хотя 9 мая уже давно прошло? Дело в том, что у каждой власти должна быть определенная легитимность. Если мы возьмем какие-то развитые страны, то там есть честные выборы, там есть дебаты, есть какая-то интрига, всегда непонятно, кто выиграет, всегда есть какие-то легитимные процедуры, которым люди доверяют, поэтому власть становится легитимной. Более того, в развитых странах есть постоянно какой-то повод, чем страна может гордиться. Грубо говоря, Илон Маск запустил сейчас космический корабль, страна гордится этим. Чем можем гордиться мы при Путине? Что при Путине создано? Ничего не создано. Путин пользовался результатами реформ 90-х, и Путину повезло с ценами на нефть. Вот и все. В нашей стране, где нет честных выборов, где нет процедур, которым бы общество доверяло, а у нас еще и нет поводов для гордости, всегда для легитимности необходимо что-то, что нацию объединяет. Какие у нас объединяющие события есть? Это День Победы и когда-то День космонавтики. Для легитимности Путину и нынешней власти необходимо приватизировать и один, и другой праздник. Поэтому 9 мая становится таким пиком их легитимности. Не дай бог, танк остановится, не дай бог, самолет упадет, поэтому они с этим парадом носятся, каждый год показывают все это в прямых эфирах, расходы на эти парады выросли, только организационные составляют миллиард рублей. Более того, если мы говорим про эти парады, можно было какую-то технику убрать, которая дороги портит. У нас после каждого парада перекладывают асфальт, а это миллиарды рублей в стране, где денег нет на образование, медицину, науку. Поэтому это все, что составляет легитимность нынешнего режима — День Победы. Они этот День Победы решили организовать прямо перед голосованием. Почему летом они проводят? Потому что если бы это нелегитимное голосование они бы назначили на сентябрь и провели вместе с другими выборами, то тогда они были бы вынуждены проводить по правилам выборов, то есть с наблюдателями, на избирательных участках. А поскольку они боятся проиграть это голосование, если ставить вопрос — вы за Путина или против? - Путин вряд ли выиграет по нормальным честным правилам. Хотите ли вы продлить, грубо говоря, на 16 лет Путина или нет, большинство скажет — нет. Именно поэтому им нужно было сместить это с сентября куда-то пораньше. Они не могли это провести в апреле, потому что вся страна обсуждала коронавирус, вот они это перенесли на июль специально, когда нет других выборов, когда можно сделать совершенно нелегитимную процедуру, семь дней, без наблюдателей, с организацией выборов не только на избирательных участках, но где-то в дворовых территориях. Вот что им нужно. Для того, чтобы улучшить настроение перед этим голосованием, они запихнули сюда парад. Хотя, казалось бы, если бы им нужна была просто картинка, то они могли бы показать прошлогодний парад, они могли бы показать парад 1945 года, который как раз был в эти числа. Это единственное, что составляет легитимность нынешнего режима.
Елена Рыковцева: Сергей из Рязани, здравствуйте.
Слушатель: Мне очень не нравятся эти репетиции, да вообще сам парад меня особенно не привлекает. Я даже еще репетиции парада видел, когда я находился в Чехословакии в 1986 году. Советские власти заставляли чехов тоже отмечать День Победы.
Елена Рыковцева: То есть вы насмотрелись, и вас уже это не вдохновляет. Ирина из Екатеринбурга, здравствуйте.
Слушательница: У меня вопрос и даже просьба к тем ветеранам, которые окажутся рядом с нашим уважаемым Владимиром Владимировичем. Очень хотело бы услышать, как он великолепно разговаривает на немецком языке.
Елена Рыковцева: Я вам просто даю совет: вы в Гугле наберите "Путин говорит по-немецки". Он вам обязательно какое-то видео выбросит.
Лев Прыгунов: Может быть Ирина думает, что это ветераны со стороны Германии?
Елена Рыковцева: Виктор из Смоленска, здравствуйте.
Слушатель: Хочу сказать, что мне 20 лет противно на все это смотреть. Я с вами полностью солидарен, все эти парады проводятся только ради Путина.
Елена Рыковцева: Мы переходим к этой теме, которую задал Дмитрий Гудков, что им этот парад очень нужен, чтобы вдохновить народ на голосование. Что я сегодня услышала от Сергея Собянина? Он сказал две интересных вещи, одну я припасу, вы будете удивлены, а вторую выложу прямо сейчас. Его спрашивают: когда бассейны откроются? А он уже говорил, что бассейны откроются 23 числа. И вдруг он говорит: вы понимаете, мы же будем смотреть, как обстановка эпидемиологическая. Если эта обстановка не позволит открыть рестораны, бассейны и все, что мы вам наобещали открыть, мы их не откроем. Если эта обстановка не позволит открыть ресторан, как же тогда открывать парад?
Лев Прыгунов: Посмотрим, сколько умрет из проводящих парад, тогда откроем или не откроем.
Елена Рыковцева: Будем надеяться, что этого не случится. Во-вторых, время пройдет, и никто никогда не узнает, от чего человек заболел. Эта теория того, что зараза никуда же не делась, она относится к бассейнам, к ресторанам, а к параду она не относится. Как вы считаете, они действительно держатся за это ради духоподъемности на голосовании? Как вы оцениваете процент проголосовавших из-за того, что они парад посмотрели?
Александр Гольц: Я прежде всего хочу сказать, что в Министерстве обороны есть разумные люди. В частности, начальник Главного медицинского управления полковник Тришкин, который бодро доложил министру обороны Шойгу, что он зарезервировал две тысяч коек в госпиталях для участников парада. В московском параде, для справки, будет участвовать 14 тысяч человек. То есть медицинский начальник, будучи ответственным человеком, полагает, что заболеет каждый седьмой. Точно так же Сергей Семенович Собянин, человек, который оказался между молотом и наковальней, с одной стороны он понимает, что нельзя сказать: остановите это безумие, народ перезаразится. С другой стороны через 14 дней он боится, что больницы, которые он довольно рационально сохранил, будут завалены больными. Это сложная дилемма для всякого относительно рационального начальника в России. Насчет того, что сколько людей проголосует, посмотрев парад, я должен сказать, что я подозреваю, что довольно много. В России парад — это такое безотказное ударное оружие, которое бьет по мозгам, вызывает полный восторг. Я помню, много лет назад человека, который вроде бы относился к интеллектуалам, взяв меня за пуговицу, говорил, что не может не плакать при виде этих колонн, вышагивающих прусским гусиным шагом. Это работает. Тем более я сейчас смотрел на те кадры, которые шли за вашей спиной, в общем-то постарались. Я так понимаю, что много новой военной техники, 27 видов новой военной техники. Любителям восхититься нашей военной мощью будет, о чем поговорить.
Елена Рыковцева: Я расскажу прекрасную вторую вещь, которую сказал Сергей Собянин, это уже специально для Дмитрия Гудкова, для его политической оценки. Его спросили: какая у вас любимая поправка, какая для вас поправка самая важная и главная? И он сначала для галочки сказал, что медицина важна, потом понял, что для того, чтобы медициной заниматься, не нужно Конституцию менять, а нужно вкладывать, и сказал следующее: для меня важна поправка о том, что Владимир Путин сможет баллотироваться снова, даже закончив этот свой срок. Почему она важна для меня? Потому что страна впадет в хаос, в беспорядок, если будет думать, что Владимир Путин больше никогда не станет президентом, у нас такое начнется! Посмотрите, что в мире делается! А сейчас, когда будет такая поправка, вы уверенно проголосуете за то, чтобы в стране была стабильность. Я такой честности не встречала еще ни от кого. Как вы считаете, подействует убежденность Собянина на людей, что если вы проголосуете за то, что у вас этот президент может остаться, то вам будет гораздо спокойнее, вы избежите беспорядков?
Дмитрий Гудков: Поскольку мы живем в авторитарном режиме, впереди нас ждет вообще диктатура, то у таких людей, как Собянин, любого можно взять депутата, губернатора, всегда будет только один избиратель. Поэтому все, что он говорит, он говорит для одного избирателя, потому что только от этого избирателя зависит дальнейшая политическая карьера и судьба не только Собянина, но и любого в нашей стране, если эта диктатура сможет выжить в наших условиях. Я надеюсь, конечно, что нет. Поэтому он и пытается сказать, очень нескладно у него получается, очень неискреннее получается, конкуренция лояльности у нас началась, гонка лояльности, каждый пытается зарекомендовать себя перед первым лицом. Если в целом говорить о том, что у нас происходит, то, конечно же, все правильно было сказано, единственный разумный человек в Министерстве обороны, кто отвечает за направление здравоохранения, который койки готовит. Это говорит о том, что они сознательно идут на преступление, причем это преступление против жизни, которое носит массовый характер, это преступление против человечности. Для развлечения, которое они устраивают диктатору, для того, чтобы провести эту нелегитимную процедуру, когда протестовать нельзя, когда проводить по нормальным правилам референдум или выборы нельзя, они идут на эти преступления, на убийство людей, потому что точно многие заболеют, многие погибнут. Но диктатор так решил, он хочет постоять, посниматься с ветеранами на трибуне, он хочет, чтобы прошла военная техника. Давайте я расскажу, как новое поколение это воспринимает. Я помню, я ходил на парады с детства, для меня, безусловно, это что-то значит, потому что мои бабушки, дедушки прошли войну, они мне рассказывали. А для следующего поколения — это как для нас Первая мировая война, они уже не понимают. Они говорят: понятно, что это важно для вас, но для нас. Давайте отмечать парад, Первой мировой войне посвященный, еще чему-нибудь. Для нового поколения это очень далеко, из прошлого века. Более того, демонстрировать в XXI веке, век новых технологий, технику для убийства людей, как-то, мне кажется, странно немножко. Тем более, что для большинства стран это дни памяти погибших, а у нас это "можем повторить". Хотя если вы спросите любого, кто прошел войну, они не хотят этого повторить. Они как раз воевали для того, чтобы это больше никогда не повторилось. В мире есть две страны, которые проводят парад — это страны двух диктаторов, Лукашенко проводит парад, плевать ему на людей, и Путин проводить парад, плевать ему тоже на людей. Совершают они преступление против человечности — это совершенно очевидно. Все страны парады отменили. Может быть, конечно, в Северной Корее, там парады по любому поводу, потому что кроме военной техники у них, наверное, нет ничего, они будут голодать, но зато военную технику проведут. Так что вот такое отношение у нового поколения к параду. Хотя, наверное, можно было бы парады проводить, если бы были другие достижения, если бы у нас были бы решены проблемы ветеранов, если бы эта техника не портила город, не создавала пробки, не создавала дополнительных расходов, когда нужно менять асфальт. В этих условиях, когда настолько циничное, наплевательское отношение к людям, вот здесь техника, вот здесь ветераны, всех поставили, вот хорошая картинка, замечательно. Вот о чем думает нынешний режим, Путин и его окружение. Это печально, конечно.
Елена Рыковцева: Игорь из Новороссийска, здравствуйте.
Слушатель: Я хотел бы напомнить, что как таковой День Победы у нас стал нерабочим днем только в 1965 году. Очень долгое время, я застал это время и то, что было после, этот день скорее напоминал день памяти, чем с милитаристским душком парад. Очень жаль, что мы деградируем, наша страна под руководством некоторых людей, деградирует до того, что вместо памяти о павших мы показываем нашу мощь, нашу возможность в очередной раз кому-то что-то плохое сделать.
Елена Рыковцева: Светлана из Москвы, здравствуйте.
Слушательница: Я с большой горечью слушаю вашу программу. Дело в том, что мой сын был участником парада в 2011 году, я прекрасно помню то время, эти изнурительные тренировки, эти болезни. Я ездила в часть, возила лекарства. Я думаю о том, как будут эти ребята, сколько попало в больницы даже во время тренировок и сколько еще попадет. Вот такое у меня настроение.
Елена Рыковцева: Я прекрасно понимаю, что вы сейчас чувствуете, какими глазами, учитывая, что вы это уже пережили, на это смотрите. Игорь из Туапсе, здравствуйте.
Слушатель: Во всех ситуациях надо рассматривать две стороны, а рассматривается все время одна сторона, что виновата власть. Вторая сторона — это народ. Вроде бы на этот парад, в отличие от голосования, не загоняют, почему народ идет, почему народ позволяет собой так распоряжаться, когда столько лет такое наплевательское отношение к народу со стороны властей?
Елена Рыковцева: На парад он, допустим, не идет, потому что его туда не зовут, а голосовать он пойдет через неделю после парада, туда его зовут.
Лев Прыгунов: Я думаю, что тут намного хитрее и намного проще. Чисто психологическое состояние и народа, и власти, у нас очень тщеславный народ и очень тщеславная власть. Ради тщеславия власти, кстати, и для комплекса неполноценности, потому что надо преодолеть этот комплекс неполноценности, вся выливается в грандиозные стройки, грандиозные события. Это все показатель психологической слабости и тщеславия. Народ такой же тщеславный, как власть.
Елена Рыковцева: То есть народ и партия едины.
Лев Прыгунов: В этом смысле абсолютно едины.
Елена Рыковцева: На то и расчет. Нам звонят слушатели, которые говорят, что этот расчет со мной не сработает, а где-то он сработает. Александр Гольц тоже считает, что сработает. Вы скажите о своих чувствах. Дмитрий рассказал о том, как смотрит на эти парады поколение его детей.
Лев Прыгунов: Я помню первые парады сразу послевоенные. Это было совсем другое дело это были кавалерийские парады в Алма-Ате, это было интересно очень. У нас никогда не было танков, ракет и прочего. Дело в том, что парад в детстве — это одно. Неслучайно маркиз де Кюстин говорит, что это детство, это детский сад. На уровне детского сада он передвигает игрушки, но еще, конечно, показать Лукашенко, что ты сделал парад, а я все-таки тоже проведу. Тоже комплекс неполноценности, вот в чем ужас весь.
Елена Рыковцева: Почему на вас это не действует? Вы пойдете голосовать за поправки, потому что вы посмотрели парад?
Лев Прыгунов: Нет, никогда в жизни. Мне омерзительны парады, за исключением веселых, замечательных, смешных парадов, которые делают в Англии, во Франции. Смысл совсем другой. У нас же понятно в чем смысл, что мы покажем сейчас вам балду страшную, она перекроет все океаны, долетит до Флориды.
Елена Рыковцева: Александр, вы ждете от этого парада примерно такой же реакции в информационном мире, как от мультиков Владимира Путина про новое оружие? Почему не прокатить эту пушку условную, "Тополь" какой-нибудь суперсовременный, в одиночку, похвастаться тем, что вызывает чувство гордости и тщеславия, и хватит?
Александр Гольц: Одна пушка не сможет произвести впечатление, а когда 27 новых образцов военной техники, впервые покажут самоходное орудие. Совершенно другой вопрос, зачем они нужны. Тем не менее, душу каждого патриота будет наполнять гордость — такую железяку мы могли произвести. За кадром остаются никому неинтересные вопросы: сколько железяк можно произвести, сколько это стоит, почему предприятия, которые производят эти железяки, оказались в глубочайшем долгу перед банками, которые выдавали кредиты? На секундочку, это не миллиард на парад, о котором говорил господин Гудков, это, простите, почти триллион рублей задолженность предприятий военно-промышленного комплекса, которые выпускают все эти железяки. Государство российское в условиях кризиса, здесь и сейчас решило эти долги покрыть, то есть списать. Вот сколько стоят эти железяки. В этих железяках и та нищета наших больниц с сортиром во дворе, и врачи без средств защиты и так далее. Будем откровенны, значительная часть российских граждан живет по принципу моего любимого героя, он показался ровно на секунду в фильме "Интервенция": регулярная армия — это чего-то особенное. Вот человек, который так говорит — это типичный россиянин, увы и ах. Должны пройти годы прежде, чем этот грохот, этот прусский гусиный шаг перестанет вдохновлять наших сограждан.
Елена Рыковцева: Или есть еще один вариант, который нам сегодня предложила слушательница Светлана из Москвы, посмотреть на все это глазами матери, которая отлично знает, чем заканчиваются эти бесконечные репетиции для ее ребенка. Еще безо всякой эпидемии, безо всякого вируса она потом везет ему в его лазарет воинский лекарства. Но мы будем, конечно, надеяться, что ничего этого не случится.
Лев Прыгунов: И пойдем молиться в новую открытую церковь.
Елена Рыковцева: Молиться, чтобы все 14 тысяч военнослужащих остались живы, здоровы. Это абсолютно от всей души. А уже пойдут после этого парада голосовать, не пойдут голосовать — это дело десятое. Пусть они будут здоровы.
ВИДЕО ЗДЕСЬ
