Интервью с кандидатом на должность мэра Кишинева от Общественно-политического движения Forța Nouă.
Свободная Европа: Спрошу вас о том, что видят все – библиотека им. Б. П. Хашдеу. Возле памятника Штефану чел Маре, куда приходят официальные лица возлагать цветы, буквально через дорогу, историческое здание, и там и карниз валится, и колонны обшарпаны… Мне кажется, это некий символ – у нас любой будет парковаться где угодно, а рядом – яма, так далее, и тому подобное. Я, может, чрезмерно утрирую, но вот что хочу спросить: вы, молодое поколение, можете радикально изменить ситуацию?
Виктор Киронда: Я начну с утверждения, что этот город – ничейный, это город – заложник политики и политиков, город, который стал разменной монетой политических интересов, политических игр, политических партий.
Город и муниципий Кишинев, помимо того, что является источником солидного дохода для тех, кто им управляет, является разменной монетой, политическим трамплином для парламентских или президентских выборов. Вы видите, что каждый политик стремится попасть в мэрию, чтобы проявить себя, улучшить свой рейтинг, накопить капитал, и не только политический, как мы заметили, а затем – до свидания! – и вперед, в парламент… Или же как-то осесть в мэрии, в муниципальном совете на четыре года, ведь в отличие от парламента, где если ты в оппозиции, то у тебя нет шансов участвовать в управлении, – или, что называется, «быть у корыта», – в муниципальном совете дела обстоят не совсем так.
Нужно учредить должность управляющего городом, city manager, как это делается во многих американских городах
Свободная Европа: Но ведь всюду так – Борис Джонсон, Раду Мазэре, Констанца, Бухарест...
Виктор Киронда: Именно поэтому, если вы заметили, что и в Румынии такая же ситуация, как у нас, потому Бухарест отстает от других городов – Сибиу, Клуж, Орадя, Тимишоара, Яссы... Те – более гибкие, быстрее решают проблемы, быстрее приспосабливаются к обстоятельствам, к реалиям, а столица, как правило, или вообще крупные города тормозят, политически тормозят, там не решаются вопросы – порою просто из-за того, что мэр находится в оппозиции к правительству!..
Вот у нас была ситуация, когда около десяти лет городом руководил мэр, который находился на осадном положении – будто в осажденной крепости, не сотрудничал ни с правительством, ни с парламентом, ни с правительственными структурами… А собственных рычагов нет – хотя в некоторых городах бывает и местная полиция, а у мэрии могут быть рычаги влияния, но у нас закон не позволял.
Свободная Европа: Да, но потом [Дорин] Киртоакэ получил кое-какие полномочия.
Виктор Киронда: Это случилось только в 2016 году, когда ему стало совсем невмоготу, а Либеральная партия как-то договорилась с властью – и был принят закон, наделяющий мэра чуть большим объемом полномочий. Но потом мы все убедились, что в последующие два года эти полномочия он использовал не слишком результативно!..
Но я говорю сейчас о другом. Мэр мог бы обратиться к правительству, к премьер-министру – кем бы он ни был, неважно, от какой партии – и сказать: «Смотрите, вот тут у нас проблемы, их нужно решить, нужно принять постановление правительства, а, может, следует изменить закон, провести реформу… Нам необходима поддержка правительства!» Но не было же ничего, не происходило ничего! Политики входили в разные партии и были конкурентами. Все много лет накапливалось, кипело, бурлило – и вот именно так мы и дошли до того, что у этого города хозяина, по сути, и нет.
Свободная Европа: Правильно я понял ваш вывод – вы говорите о том, что политики хотя бы ради своих детей должны отказаться от борьбы за пост примара?
Виктор Киронда: Ну, у немногих политиков дети находятся в столице, насколько мне известно…
Мы видели совместное голосование либералов с коммунистами, и либералов с социалистами, и социалистов с кем только можно
Свободная Европа: Допустим. Но – надо, чтобы они отказались от этой должности?
Виктор Киронда: Это был бы самый эффективный вариант. Либо, если уж мы не можем преодолеть политические амбиции, спесь и набор сиюминутных интересов, а в правительстве – одна партия, и в мэрии – другая, если мы видим, что они не могут договориться, тогда нужно учредить должность управляющего городом, city manager, как это делается во многих американских городах. Он занимается повседневным управлением города, а мэр – лишь должность, скажем так, этакий свадебный генерал, серьезный господин, который приходит и рассуждает о перспективах, о будущем, продвигает определенные идеи по развитию города, и т.д, и т.п. Занимается широким спектром полномочий, у мэра ведь масса полномочий, если посмотреть закон о местном публичном управлении и статусе муниципия Кишинев, то в алфавите букв не хватит для перечисления всех полномочий и обязанностей мэра…
Свободная Европа: Но что все же делать аполитичному мэру, о котором вы мечтаете, как нынешние проблемы? Киртоакэ хотел сделать Кишинев румынским городом, в котором площадь Великого национального собрания стала бы монументом в память о жертвах депортаций, а коммунисты хотели бы восстановить памятник Ленину и сделать город красным…
Виктор Киронда: А что было бы, если бы были сразу оба памятника? В чем проблема? Я не думаю, что проблема в памятниках. Все подобные заявления просто отблески реальных интересов политиков, а есть еще и театральные представления, которые разыгрываются для нас, горожан, чтобы нам было чем заниматься на выборах – или до них, во время избирательных кампаний, после которых в течение четырех лет они бы, сговорившись, решали только свои вопросы.
Мы видели муниципальные советы и совместное голосование либералов с коммунистами, и либералов с социалистами, и социалистов с кем только можно себе представить. Ребята голосовали за свои групповые, клановые, партийные интересы. И те, и другие получали здания по копеечным ценам; продвигали свои строительные фирмы, назначали своих одноклассников и однопартийцев на разные должности…
Отсутствие понимания, что означает «город», «градостроительство», «урбанистика». Ничего этого нет ни в мэрии, ни в мунсовете
Я думаю, что пришло уже время осознать, что подобные вещи не катят. И, если честно, люди поняли, что все это лишь спектакли, дымовая завеса для отвлечения нашего внимания от реальных проблем, от того, что никто не хочет решать то, что решать нужно.
Свободная Европа: O’кей, пройдемся по списку реальных проблем, и возьмем хотя бы две из них. Например, очистные сооружения: можно ли решить эту проблему в разумные сроки, а не так, как говорят по телевизору, мол, «подождите до 2020 года»!.. И еще – исторические памятники, вот, скажем, Триумфальная арка, которая оказалась ничейной, и ее хочет «взять под свое крыло» митрополия...
Виктор Киронда: После развала СССР и становления Республики Молдова очень многие здания так и остались в кадастре без указания собственника, сейчас они фигурируют как «собственность Республики Молдова», а муниципий Кишинев не потребовал признания своих прав собственности. Многие из них являются историческими или архитектурными памятниками национального значения, многие – объекты, образующими skyline, или облик города. Но дело в том, что мэрия за 20 лет так и не позаботилась о том, чтобы навести порядок в собственном кадастре и оценить свое достояние.
Свободная Европа: Почему?
Виктор Киронда: Потому что, как говорят русские, легче ловить рыбу в мутной воде, потому что когда неясен статус какого-то памятника, здания или объекта, тогда легче сделать так, чтобы кто-то прибрал его к рукам. Мы дошли до того, что исторические памятники оказались в частной собственности, дошли до судебных решений, которые утверждают собственность на эти объекты тех, кто быстрее сориентировался.
Свободная Европа: Была, к примеру, столовая парламента...
Виктор Киронда: Дело в том, что умышленно – умышленно! – не был наведен порядок в регистре и в кадастре муниципия Кишинев, и точно такая же ситуация во всех городах Республики Молдова.
Свободная Европа: Как можно исправить ситуацию? Вот опять всплывает в памяти библиотека, которая в кошмарном состоянии, или вот Триумфальная арка...
Виктор Киронда: Да очень просто. Мэрия, управление архитектуры мэрии, юридический отдел вместе с Государственным кадастровым органом должны работать сообща, должны четко установить, какие объекты принадлежат муниципию Кишинев, на которые не претендует государство, которые не являются собственностью правительства. У нас же есть ситуации, когда, скажем, есть Дворец культуры железнодорожников, который находится в собственности правительства, и есть земельный участок вокруг здания. Два правительства перекроили и раскромсали участок, предоставили земли деятелям искусства и культуры, чтобы они там построили жилые дома. И сейчас у нас за Дворцом культуры железнодорожников – два многоэтажных жилых дома, якобы «для музыкантов»!..
Аналогичные ситуации и в других местах, правительство предоставляет земельные участки под строительство, вообще не учитывая градостроительную документацию города, принципы урбанистического развития Кишинева, элементарный визуальный облик, потому что Дворец железнодорожников и прилегающая зона представляют собой архитектурную композицию. Да, это советская архитектура, но у нее есть свой облик, и вот сейчас там, за дворцом, будут красоваться два многоэтажных здания.
Свободная Европа: Это как два пальца...
Виктор Киронда: Да, как два пальца, именно так! И все, конец архитектурной композиции, конец тому, что нам нравится в других городах, конец красоты, которую люди, не разбирающиеся в архитектуре или урбанистике, называют красотой, а красота эта складывается из архитектурных композиций, ландшафтов, специально формируемых теми, кто знает, что надо и как надо делать.
Свободная Европа: Кстати, об эстетической среде. Вы проиграли или выиграли сражение с той стройкой за Кафедральным собором?
Виктор Киронда: На данный момент она остановлена, но, насколько я понимаю, это не навсегда, потому что меняется власть, меняются некоторые министры и люди, и потом…
Один сделал себе гранитный вход, рядом другой, победнее, облицевал вход кафельной плиткой
Свободная Европа: Напомним – там должно было появиться некое здание в форме полумесяца.
Виктор Киронда: Якобы административного значения.
Свободная Европа: Да, так называемое административное здание вместо знаменитого зеленого забора.
Виктор Киронда: Нет, там гараж или что-то вроде сарая…
Свободная Европа: Сарай для хранения граблей?
Виктор Киронда: Собор, кстати, тоже должен остаться в собственности муниципия Кишинев, потому что так было всегда, он был собственностью города, и сам город начинался с двух больших объектов – рынка и собора. Рынок – центр торговли, а собор – религиозный центр города, построенный на деньги горожан. Не знаю, почему собор оказался в собственности митрополии, которая делает все, что считает нужным – открывает стоянку, ставит охрану.
Есть множество других примеров, доказывающих и отсутствие видения, и отсутствие знаний, и вообще – отсутствие понимания всего того, что означает «город», «градостроительство», «урбанистика». Ничего этого нет ни в мэрии Кишинева, ни в муниципальном совете Кишинева, причем вне зависимости от того, какие партии попадают в состав мунсовета.
Свободная Европа: Г-н Киронда, если уж так себя ведет митрополия, если так себя ведет президент, который отрезает себе земельный участок – просто как кусок пиццы, и там появляются несколько зданий, и шлагбаум, и охрана… Если так себя ведут владельцы магазинов, которые забирают кусок тротуара ради паркинга, то почему бы не поступать точно также и жителям? Вот я проезжал по Буюканам, и там я видел, как на улице Крянгэ какой-то человек отхватил себе кусок земли – ну, так, для огородика, и он забивал там какие-то колья, делал изгородь, и ведь мэрия наверняка его еще долго не побеспокоит!
Виктор Киронда: Все именно так и происходит. Жители города обустраивают как могут и как умеют парковки во дворах, владельцы зданий делают какие-то подсобные помещения, входы, подъезды – каждый как может, как считает, что это будет «красиво», ну, еще зависит от наличия денег... Один сделал себе гранитный вход, рядом другой, победнее, облицевал вход кафельной плиткой для ванных комнат…
Свободная Европа: А вагонка уже осталась в прошлом?
Виктор Киронда: Да, вагонки стало поменьше, поскольку появились другие материалы, посовременнее, но это не значит, что они намного красивее!
Свободная Европа: Как можно изменить все это быстро и эффективно? Вот вы, к примеру, если станете мэром, сколько нудно времени, как вы думаете, чтобы хоть немного поменять наш менталитет?
Виктор Киронда: Все очень просто, важно, в первую очередь, чтобы люди поняли, что есть руководство города, что существует орган, распоряжения которого надо выполнять, потому что это – в наших общих интересах, в интересах всех и каждого. Люди и победнее, и побогаче, и попроще, и с гонором – все должны понять, что, если я не соблюдаю какие-то вещи, то и другие могут их не соблюдать.
Вам скажут, что «у нас нет людей, подождите день, два, три, четыре дня»
И если я сегодня обустраиваю себе парковку перед домом или делаю себе какие-то ступеньки, то завтра другой, более ловкий, построит себе дом под моими окнами, а послезавтра придет третий и отгрохает рядом офисный центр, закрыв вид из окон. И вот так, не заботясь о взаимных нуждах и потребностях, мы сами усложняем себе жизнь.
Свободная Европа: Инструментом для воздействия, я так полагаю, могут быть штрафы.
Виктор Киронда: Инструмент – это ответственный орган, который не раздает разрешения налево и направо, который соблюдает градостроительную документацию и собственные документы, и еще нужна администрация, которая руководствуется законом и может его применять, может констатировать наличие нарушений и выписывать штрафы.
Одним из приоритетов является создание муниципального агентства по инспектированию, с широкими полномочиями, которое сможет определять наличие нарушений и накладывать штрафы – по незаконным автостоянкам, стройкам, по проблемам зеленых насаждений и нарушении экологических норм. И тогда не придется обивать порогов, бегать в Инспекцию по строительству… Тогда не придется мэру дергать Национальный инспекторат полиции: «Давайте, прошу вас, придите и оштрафуйте, потому что вон там незаконная парковка!..»
Свободная Европа: А откуда взять людей? Ведь и у санитарных инспекторов «благие намерения», и у пожарных, а в конечном итоге все они решают личные вопросы...
Виктор Киронда: Правительственные агентства не располагают достаточным штатом, достаточным количеством работников. Там так и говорят: «А вот попытайтесь сейчас вызвать Инспекцию в области строительства (или как там ее сейчас переименовали?), или Экологическую инспекцию!» Вам скажут, что «у нас нет людей, подождите день, два, три, четыре дня». И все лишь для того, чтобы констатировать, скажем, что ваш сосед незаконно снес стену, и вы боитесь, чтобы не рухнул вам на голову ваш дом. Попытайтесь вызвать инспекторов – и посмотрите, сколько дней вы будете их ждать. Да что там, и в полиции не хватает людей!..
Свободная Европа: А вы откуда возьмете специалистов?
Виктор Киронда: Их следует нанять. Мэрия создает агентство; естественно, для этого потребуются определенные решения правительства и внесение поправок в законодательство, чтобы мэрия – или даже мэрии, ведь это проблема не только Кишинева – Кишинев больше, и потому тут ярче все видно, а местные органы не располагают достаточными рычагами для применения закона. У нас же очень хорошие законы, но их невозможно применять, никто их не соблюдает. У нас есть знак «Остановка и стоянка запрещена». А на следующем тротуаре полно парковок, и словно так и должно быть.
Свободная Европа: И «Стопхам» уже с этим не борется.
Виктор Киронда: Да, но это и не борьба, это, так сказать, партизанское движение, но если вопросом не занимается власть, то начинаются конфликты между людьми, и вы видели, что они там уже и дерутся.
У нас самое большое количество автозаправок на душу населения в Европе! Мы что, страна автомобилей?!
Практика современных европейских и американских городов, которые нам так нравятся, состоит в следующем: у местного органа власти есть штат агентов, которых используют для того, чтобы соблюдался закон, и этот агент не беседует с тобой, а приходит, смотрит, констатирует, что ты запарковался неправомерно, выписывает талон, прикрепляет на лобовое стекло – и до свидания! Дальше ты будешь иметь дело с госаппаратом – для оплаты штрафа. А у нас полицейский пытается оштрафовать водителя, составить протокол, а водитель ссорится с ним и ведет себя на равных, словно перед ним вовсе и не представитель власти!..
Наше государство – я имею в виду и мэрию, и центральные органы власти – наше государство утратило авторитет в глазах гражданина. Как говорится, плевать мы хотели на ваше государство, потому что – вот, у меня свой кусочек, и я делаю с ним, что хочу, потому что он – мой! И очень часто на незаконных стройках слышишь - мол, «это же мой участок, моя территория!»
Нигде в законе не прописано, что если ты владеешь участком, то можешь делать с ним все, что вздумается. Но он может быть сельскохозяйственного назначения, и ты не вправе ничего там строить, порой ты не вправе посеять там, скажем, рапс… Участок может быть с определенным статусом в местном градостроительном регламенте, где не разрешаются никакие постройки, и ты можешь хоть биться головой о стену, хоть борщ варить, но ты не можешь построить там ничего.
К сожалению, люди идут – как это у нас заведено – в мэрию, в управление архитектуры, получают разрешения, затем начинают спорить, и когда приходит мэр или кто-то еще, и с важным видом начинает вещать, что «мы остановим строительство!», то уже поздно, потому что все «по закону».
В Кишиневе вы не найдете незаконных строений, все они узаконены. Да, это противоречит нормам развития города, Градостроительному регламенту, противоречит генплану, но стройки законные, и Управление архитектуры выдало градостроительные сертификаты, а потом утвердило техническую документацию. Все по закону – и муниципальный совет утверждает зональные градостроительные планы… У нас бывают ситуации, как в том анекдоте: «Сегодня пятница? А вот тут уже суббота!»
Просто купить автобусы и троллейбусы – это проблемы не решит. Должны быть выделенные полосы и современные остановки
Вот у нас есть большой участок, где ничего нельзя строить. Но в середине этой зоны мунсовет утверждает Зональный градостроительный план, который позволяет строить жилье плюс 3 этажа или плюс 7 этажей… И какой смысл в запрете, если здание портит весь участок? У нас такие строения есть в парках, в зеленых зонах, у нас есть автозаправки в парках, и т. д. У нас самое большое количество автозаправок на душу населения в Европе! Мы что, страна автомобилей?!
Свободная Европа: Судя по заставленным автомобилями тротуарам – да.
Виктор Киронда: Это потому, что власти так поняли, что значит развитие города. Что такое увеличение числа автомобилей в городе? Это признак того, что власти перекладывают решение проблем на людей. Плохой общественный транспорт, плохие тротуары, плохой воздух – решайте проблемы сами!.. И люди решают, покупают и покупают автомобили, требуют парковочные места, требуют более широких улиц, отсюда – избыточное давление на инфраструктуру, а у города, понятное дело, денег на решение проблем нет.
Свободная Европа: А как можно решить, скажем, вопрос с парковками? А то мы все уже лет десять слышим о многоуровневых парковках, помним о паркинге под площадью Великого национального собрания...
Виктор Киронда: К сожалению, генплан предусматривал открытие так называемых разгрузочных зон – это международная практика: когда ты приезжаешь на машине, скажем, из пригорода, паркуешь автомобиль в отдаленной от центра зоне, а после с парковочным талоном бесплатно едешь на общественном транспорте до центра, чтобы не загружать центр автомобилями. Самая большая проблема с парковками у нас – именно в центре, но мы должны также понимать, что и новые паркоместа – не выход, то есть, чем больше парковок, тем больше автомобилей».
Мы даже проводили исследование, посчитали парковочные места, которые есть на данный момент в центре, и получилось, что у нас каждый день паркуются в центре свыше 13 тыс. автомобилей – легально, нелегально, по правилам, против правил, на тротуаре или двумя колесами – на проезжей части… И вот что получилось: умножьте количество машин на 6 – и вы увидите, какую площадь занимают автомобили!
А теперь попробуйте вообразить, насколько велика эта площадь. Так что земля – самый ценный ресурс, а мы его расходуем на автостоянки. Вместо того, чтобы подумать, как сделать так, чтобы люди как можно меньше ездили на автомобилях. Это, в свою очередь, означает и наличие качественной инфраструктуры для пешеходов. Если вы бывали в Риме, Париже или других городах, то там вообще можно ходить пешком целый день, можно прошагать и 10 километров, и 20 километров… Но там передвигаться пешком комфортно. А вот у нас…
Муниципальные предприятия удобны для мэров-популистов. Те у нас как говорят? «Нужен тротуар? Завтра будет! Exdrupo, за работу!»
Вдобавок там еще и качественный, современный, эффективный общественный транспорт, который курсирует по графику. Нет пробок, для пассажиров созданы все условия, и если проедешь пару остановок, то выйдешь и не взмокшим, и не помятым. Именно это должно стать приоритетом города. А просто купить автобусы и троллейбусы – это проблемы не решит. Чтобы люди как можно чаще пользовались общественным транспортом, должны быть, прежде всего, выделенные полосы, и, конечно, современные остановки.
Посмотрите, что происходит на остановке на улице Пушкина, чуть ниже магазина Gemenii, там вообще остановки, по сути, нет. Каждый день столпотворение, на тротуаре ямы, стоит одна скамейка и еще пень торчит!..
Свободная Европа: Но все, о чем вы говорите, просто невозможно сделать за год!
Виктор Киронда: Как бы не так! Я вас уверяю, что за год, если работать по-настоящему, сделать решение задач приоритетом – инициировать программу по улучшению пешеходной инфраструктуры и общественного транспорта… Скажем, у нас есть определенный бюджет, и если мы его направим на решение тех задач, о которых мы говорили, поручив это управлению транспорта или управлению жилищно-коммунального хозяйства, то за год у нас будет по городу обустроено несколько сотен таких же объектов, как, например, сквер у Театра Чехова! А затем их можно объединить в единую пешеходную сеть.
Свободная Европа: В компании Exdrupo говорят, что не могут отремонтировать мосты, которые находятся в аварийном состоянии, а вы о таких кардинальных переменах…
Виктор Киронда: Exdrupo никогда не будет в состоянии ничего отремонтировать, если и дальше там продолжат использовать нынешнюю модель управления, которая осталась еще с советских времен, когда, знаете, и сам себе режиссер, и сам себе актер. Мэрия заключает договоры на оказание услуг, потом выделяет деньги, затем мэрия сама же их выполняет – через муниципальные предприятия, включая Exdrupo, а в итоге та же мэрия проверяет качество работ, производит расчет и выплачивает деньги. Кто еще может проконтролировать качество работ, если мэрия заведует всем, от «A» до «Я»? Так быть не должно, но и Exdrupo, и прочие муниципальные предприятия весьма удобны для мэров-популистов. Те у нас как говорят? «Нужен тротуар? Завтра будет! Exdrupo, за работу!»
В нормальных условиях должен быть план инвестиций в дорожную инфраструктуру. Этот план следует обнародовать, чтобы экономические агенты, занимающиеся дорожным строительством, понимали, каков объем вложений, сколько всего будет отремонтировано в городе дорог, сколько времени на это отведено – чего ждать в следующие 5-10 лет. И только тогда появляются серьезные компании, появляются австрийцы, турки, немцы, китайцы – все, кто умеет делать ремонт качественно, а не эти неизвестно откуда взявшиеся компании-фантомы из Румынии.
Мы каждый год выделяем по небольшой сумме – и латаем ямы то там, то сям… Кстати, недавно у нас было исследование и по эффективности расходования средств, выделяемых на ремонт дорог. Вот на сайте мэрии опубликована информация, что отремонтировано, скажем, 400 квадратных метров на улице Щусева. Мы пошли и все измерили, посчитали, сколько примерно асфальта израсходовано… Да там и близко нет отремонтированных четырехсот квадратных метров!
Мэрия должна определять наличие проблемы, заключать договоры об оказании услуг, строго следить за качеством выполнением работ, а потом платить подрядчику лишь в том случае, если все сделано качественно. И тогда у нас появится отремонтированная дорога, которая прослужит десять лет, а иначе мы по-прежнему будем все латать ежегодно. Но если дорожное полотно десять лет в полном порядке – то на что же тратить деньги?! Ведь трюкачить тогда уж не получится.
Свободная Европа: То есть, нужно, чтобы пропало желание воровать… И тут я вам напомню ваши же слова о том, что политики должны захотеть уйти…
Виктор Киронда: Да не уйти, а пусть просто вспомнят о совести! Нужно, чтобы они не смотрели на город как на некое SRL – общество с ограниченной ответственностью.
Одно место в муниципальном совете стоит порядка 30-40 тыс. евро!
Свободная Европа: Понял вас. Но все же сложно себе представить мэра, который занял бы свой пост без политической поддержки.
Виктор Киронда: Почему? У нас есть пример Кагула, там уже четыре года – независимый мэр, он находит общий язык с советниками, а в состав совета входят представители разных партий. У него – хорошие отношения с правительством, с Госканцелярией, с местными органами власти, с полицией. Иными словами, вот вам человек, который занимается делом, выполняет свои обязанности, при этом он не является членом партии. То есть, и так тоже, оказывается, можно! А ведь Кагул – довольно крупный город, и там тоже есть «интересы», пусть и не в таких масштабах, как в Кишиневе.
Свободная Европа: То есть, на это вы и рассчитываете? Насколько я понимаю, политформирования, которое бы вам оказывало поддержку, нет?
Виктор Киронда: Мы в ходе этой кампании заявили следующее: к сожалению, у нас такая избирательная система, что если ты хочешь баллотироваться в качестве независимого кандидата, то шансов у тебя почти что и нет. Никому не удалось до сих пор собрать 10 тыс. подписей за десять дней, или какой там на это срок выделяют?.. А потому нет смысла пускаться в авантюры, да и к тому же независимый кандидат не может представить список кандидатов в муниципальный совет, а тут – ключевая проблема, потому что обычно голосуют за кандидата, который красив, выглядит интеллигентно и т. д., он мелькает по телевизору, но за его спиной – целая команда людей, баллотирующихся в мунсовет, а этих кандидатов никто не изучает, никто не анализирует. Кто они, что они сделали для города, эти кандидаты, что полезного для города они знают, чем могут заниматься?.. Ответов нет.
Свободная Европа: А главное – в чем же состоит их интерес?
Виктор Киронда: Мне достоверно известно, что были партии, которые торговали местами в списке кандидатов, а одно место в муниципальном совете стоит порядка 30-40 тыс. евро!
Мэрия Кишинева на грани банкротства. В муниципальном бюджете дыра в 200 млн леев
И потому у нас на одну городскую проблему приходится по одному полномочному представителю в мунсовете. Есть киоски – и есть советник, есть стройки – и есть представитель, есть уличная реклама – и вот еще один ставленник.
В состав мунсовета хотят попасть бизнесмены… хотя даже не знаю, можно ли их называть бизнесменами! – так, дельцы, предприниматели со своими мелкими интересами – такси, киоски, магазины, стройки… Но они знают, что место советника обеспечит им решение их вопросов и проблем.
Мой совет всем избирателям: взять просто список каждой партии и проанализировать, кто все эти люди, не только первая пятерка, потому что есть партии, которые включают в список и по 20 кандидатов в муниципальный совет. Пусть посмотрят, кто там баллотируется, потому что очень часто в состав совета входят десять человек, а потом они уходят, а вместо них появляются другие… Кто-то идет в парламент, другие – в правительство, а в совет в итоге приходят новые лица, темные лошадки, никому не известные люди, которые сидят там и занимаются продвижением своих интересов.
Нужно понимать, что мэрия Кишинева – не какое-то обособленное учреждение, между мэрией и Кишиневским муниципальным советом конфликтов нет. Мэрия Кишинева – это аппарат мэра, а сам мэр – лишь должность. Мэрия – это правительство города, а вот управления мэрии формируются муниципальным советом, все эти структуры – управление архитектуры, управление транспорта и т. д. И здесь возникает обязательный конфликт: кто назначает начальников, мэр или советники? У мэра – свой аппарат, так называемое административное управление мэрии, есть еще юридичий отдел, они помогают мэру в его работе, а крупные подразделения являются отдельными юридическими лицами со своими печатями, это такие мелкие мэрии, которые курируют определенные сферы. И это не очень эффективная конструкция. Мэрия Кишинева в 1990-е годы появилась на базе советского исполкома, однако, суть работы мэрии почти не изменилась. Мэрия осталась неким потусторонним образованием, неясно, чем она занимается, в чем состоит ее миссия, а сотрудникам по-прежнему кажется, что они занимаются управлением города, хотя никто не понимает, что вообще означает «управление»!
Зачем, в самом деле, платить десять миллионов евро за участок в центре города, если можно дать 900 тыс. леев?
Свободная Европа: И результаты работы мэрии очевидны…
Виктор Киронда: Мэрия должна быть структурой, которая оказывает услуги гражданам. А так… Вы не руководите ничем, вы не управляете нами, вы не управляете городом, потому что если бы вы понимали, что вас наняли управлять городом, то «собственники» этого города давно бы вас уволили! Ни одна компания, ни одна фирма с подобным «управлением» не выдержали бы и пары лет – банкротство было бы неминуемо, и, к слову, мэрия Кишинева как раз уже на грани банкротства.
Все, нет уже ни заводов, ни предприятий, у нас главным фактором загрязнения экологии стал транспорт
Свободная Европа: Buy the way [к слову]!
Виктор Киронда: Да, очень близка к банкротству, я понял, что речь шла про обращение к правительству, к парламенту с ходатайством об увеличении финансирования, потому что – все, больше брать кредиты нельзя, и в муниципальном бюджете дыра в 200 млн леев, которую теоретически следует покрывать за счет продажи земельных участков, но ни один участок не был выставлен на так называемый тендер. Кто-то предпочитает прибирать к рукам участки другим способом, без аукционов. Ну, да и зачем, в самом деле, платить десять миллионов евро за участок в центре города, если можно дать 900 тыс. леев?
Свободная Европа: И всеже, чего ж вы хотите от этой кампании, если вы настроены настолько пессимистично? Или мне это кажется?
Виктор Киронда: Я не пессимист, я реалист. Будь я пессимистом, я не вернулся бы сюда после учебы. Очень многие меня спрашивают, почему я не остался за границей? Я же два года проучился в Европе, окончил магистратуру в области градостроительства, и когда я вернулся, люди удивлялись: «Зачем ты вернулся, разве не мог остаться?» У меня были предложения остаться в Копенгагене, но я сказал себе, что нужно, наконец, начать делать что-то здесь, дома. Или оставим все так, как оно было?!
Если нынешняя ситуация будет продолжатся, если у нас и дальше будут такие же мэры… Один машет флагом романтизма, другой – флагом унионизма или еще каких-то фантазмов, и так мы дойдем до коллапса. Город окажется в коллапсе, а чем измеряется, как вы думаете, цена неэффективности? Не деньгами! Она измеряется жизнями, людскими жизнями, продолжительностью жизни, ее качеством, состоянием здоровья, потому что единица измерения эффективности города – это жизнь человека.
На днях видел, как на перекрестке два водителя остановились и начали драться посреди улицы! Просто-напросто вступили в драку!..
Мы теряем десятки людей в дорожно-транспортных происшествиях – и ничего не делам, кроме статистического учета. Мы теряем здоровых людей, и все больше жителей Молдовы – и в особенности Кишинева! – страдают онкозаболеваниями, потому что мы дышим той пакость, которая… Все, нет уже заводов, нет предприятий, которые загрязняли бы окружающую среду! У нас главным фактором загрязнения экологии стал транспорт. Мало того, у нас разрешили импорт бывших в употреблении автомобилей, с десятилетним автопробегом! А ведь все они – в Кишиневе, потому что в Штефан-Водэ или Кэушень нет необходимости в автомобиле, городки там маленькие, можно и пешком ходить, впрочем, и там растет число машин... Но здесь, в Кишиневе, в большом городе люди не могут позволить отправить ребенка одного в школу, нет, нужно отвезти его в школу на машине, и на работу надо поехать на машине, и чтобы добраться с Чекан или Буюкан до центра – тоже нужен автомобиль! Именно так растет уровень загрязнения окружающей среды, и за это мы расплачиваемся здоровьем, деньгами и жизнями, а еще –существенной потерей человеческих ресурсов, или, говоря попросту, мозгов!
Во всем мире города соперничают, привлекают квалифицированных специалистов, хороших людей, которые что-то создают в области культуры, в бизнесе, занимаются гражданским активизмом…. А у нас в Кишиневе колоссальный brain drain! Сейчас уже не уезжают те, кто не имеет работы или умирает с голода, сейчас уезжают молодые семьи, люди, которые работают в сфере IT или других креативных областях. Они уезжают отсюда, потому что наш город не предоставляет нормальных условий для создания семьи, для воспитания ребенка, для развития своего дела. Если зайти на сайт 999.md и посмотреть раздел «продажа бизнеса», то вы увидите, сколько предпринимателей сворачивают дела!..
Многие скажут: «Я уезжаю из этого города, потому что тут всюду грязь, невозможно нормально ходить пешком, я боюсь выпустить ребенка на улицу, я не могу устроить детей в садик или в школу», другие вспомнят тысячи других похожих проблем. Этот город вызывает постоянный стресс, он давит на тебя, доводит до того, что не хочется выходить из дома… Думаешь – опять нужно в центр, опять сплошной кошмар, не знаю, на чем добираться, не знаю, где припарковаться, и т. д. И все это настолько сильно напрягает, что люди решают уехать – или же они срываются и конфликтуют с близкими или вообще посторонними людьми. На днях вот видел, как на одном перекрестке два водителя остановились и начали драться посреди улицы! Просто-напросто вступили в драку!..
Мы можем говорить, что это таки невоспитанные люди, или еще что-то, но на самом деле они доведены до такого состояния окружающей обстановкой. Просыпаешься утром от того, что в городе воняет, отправляешься на работу – и застреваешь в пробках, то нет парковок, то нужно отвезти ребенка в детсад или школу – и опять хаос и пробки. А в один определенный момент ты выходишь из себя…
Свободная Европа: Я вспомнил американский фильм, где история начинается именно с того, как застрявший в пробке человек пошел проверить, ремонтируют ли там дорогу, или… Здесь мы ставим точку с запятой, а после пообщаемся с нашими слушателями и зрителями – и решим: стакан наполовину пуст или полон?
