На встрече «нормандской четверки» в Париже президенты Украины и России Владимир Зеленский и Владимир Путин договорились о полном прекращении огня на Донбассе, об обмене пленными по принципу «всех на всех», который, по словам Зеленского, должен состояться 24 декабря, и об отводе вооруженных сил Украины и сепаратистских формирований, которых поддерживает Россия, еще от трех населенных пунктов, дополнительно к тем трем, от которых войска уже отошли осенью. Этот пункт подлежит выполнению до марта 2020 года.
После парижского саммита в «нормандском» формате (Украина, Россия, Франция и Германия) Зеленский выразил разочарование тем, что не удалось договориться по двум самым сложным вопросам — по выборам на оккупированном Донбассе и границе. В частности, президент Украины считает, что вопрос о восстановлении контроля Киева над восточной границей должен быть решен до местных выборов, которые состоятся в следующем году. Но на пресс-конференции в Париже, которая состоялась после полуночи, и Зеленский, и Путин заявили, что довольны возобновлением диалога после трехлетнего перерыва. Владимир Сокор комментирует возможные последствия саммита в «нормандском» формате для Украины и для региона в целом.
Свободная Европа: В Париже Владимир Путин и Владимир Зеленский встретились лицом к лицу, обсудили ситуацию на востоке Украины. На совместной пресс-конференции стало ясно, что дальнейшее урегулирование конфликта на востоке Украины должно происходить на основе минских соглашений, подписанных еще в 2015 году. Шла речь и о том, что в украинское законодательство необходимо включить «формулу Штайнмайера» в редакции, согласованной президентами Украины и России в присутствии лидеров Германии и Франции. Какие выводы вынесли лично вы из встречи Путина с Зеленским?
Владимир Сокор: Ситуация была крайне рискованной для Украины, потому что немецкая и французская стороны могли давить на Украину, пытаясь вынудить ее к односторонним уступкам в пользу России. Такой риск эксперты предвидели, однако на этот раз опасения не оправдались.
Итоги встречи были достаточно скромными, главным достижением стал сам факт возобновления диалога на этом уровне, прерванного три года назад. Стороны договорились встретиться в этом же формате через четыре месяца и попытаться ускорить переговорный процесс. Каких-то давлений со стороны на Украину с целью вынудить ее пойти на односторонние уступки в рамках саммита не было.
На этой встрече президент Украины Владимир Зеленский преследовал две главные задачи. Первая — договориться с Россией по обмену пленными и удерживаемыми лицами по принципу «всех на всех». Подобные «сделки» очень положительно сказываются на рейтинге Зеленского в Украине, поэтому естественно, что это было главной целью президента Украины на парижском саммите.
Вторая задача, не до конца отрефлексированная общественным мнением, состояла в пересмотре минских договоренностей — так называемых «минских договоренностей», лично я называю их «минским диктатом», «договоренностями» в кавычках. За три-четыре дня до встречи в Париже г-н Зеленский и несколько лиц из
украинского правительства вышли к украинским журналистам с конкретными предложениями по пересмотру минских соглашений.
Эти предложения частично обоснованы, хотя в большей степени наивны; но самое главное — это желание пересмотреть диктат! Такой поворот стал неожиданным для украинского общественного мнения, которое, похоже, только сейчас, с опозданием в несколько дней, обратило внимание на это событие, не осознанное пока на международном уровне, так как предложения украинской делегации носят технический характер.
Свободная Европа: Киев предоставит особый статус Донбассу?
Владимир Сокор: Такова официальная цель переговорного процесса, навязанная Россией. В мире у России два проекта с особым статусом — Республика Молдова и Украина.
Президенту Зеленскому приходится учиться на ходу
Свободная Европа: И какой статус будет предоставлен отдельным районам Донецкой и Луганской областей Украины (ОРДЛО)?
Владимир Сокор: Никакой.
Дело в том, что Москва упорно продвигает идею, согласно которой официальный Киев должен обсуждать этот вопрос с российскими марионетками Донецкой и Луганской областей Украины — и обсуждать на равных. И президент Путин повторил этот тезис в Париже. Иными словами, речь не о предоставлении статуса, а о том, чтобы вести переговоры на равных.
Это значит предоставить Донецку и Луганску, а в нашем случае и Тирасполю, абсолютное право вето. Такую вот закулисную игру ведет Россия, которая прячется за Донецком и Луганском и, соответственно, за Тирасполем.
Свободная Европа: Но, похоже, Зеленский такой подход решительно отвергает?
Владимир Сокор: Да, и он однозначно дал это понять в Париже.
Свободная Европа: Принималась ли в расчет ситуация в Республике Молдова, когда Кишинев фактически заставили вести переговоры с Тирасполем? Насколько известно, Зеленский сказал решительное «нет!» переговорам между Киевом и сепаратистскими администрациями отдельных районов Донбасса...
Владимир Сокор: Лично мне интересно было бы узнать, насколько решительно он настроен по этому вопросу? Г-н Зеленский сказал, что украинское руководство не будет вести прямых переговоров с лидерами Донецка и Луганска. Это обтекаемая формулировка, она оставляет место для переговоров на более низком уровне.
И действительно, такие переговоры идут, причем аж с 2015 года в рамках минской контактной группы. Донецк и Луганск в «нормандском формате» не представлены, потому что они не признаны; но они представлены в минском формате, в так называемой «контактной группе» как сторона конфликта, и они там обсуждают эти вопросы на более низком уровне — с дипломатическими представителями Украины.
Именно на этом уровне и была достигнута договоренность по «формуле Штайнмайера». На этом сравнительно низком уровне представители Киева договорились с представителями Луганска и Донецка в рамках минской контактной группы. Повторяю: достигнутая там договоренность не влечет никаких юридических последствий, это не более чем политическое заявление, но г-н Зеленский пошел на это от отчаяния, понимая, что иначе двусторонняя встреча в Париже с г-ном Путиным под большим вопросом.
А это было главной задачей Зеленского в Париже — встретиться с г-ном Путиным один на один. Но, повторяю, Киев радикально переосмыслил свои позиции и потребовал пересмотреть минские соглашения — и сделал это в последние дни накануне саммита, когда Кремль уже не мог аннулировать согласованную встречу, не скомпрометировав себя. Иными словами, момент был хорошо просчитан Киевом.
Правда, я пока не уловил, когда именно администрация Зеленского приняла решение потребовать пересмотра минских соглашений, не используя, кстати, слова «пересмотр» или «ревизия», а называя это «модернизацией», «адаптацией», «актуализацией», «уточнением».
Зеленский стал главой государства, не имея ни малейшего понятия об истории России
Однако, несмотря на термины, которые предпочитает Киев, речь идет о пересмотре [минских соглашений]. Этот факт признан — правда, косвенно — в официальном коммюнике «нормандского» саммита. Желание пересмотреть договоренности отражено в итоговом документе.
Остается понаблюдать, как будут развиваться события в дальнейшем. Пока же саммит завершился без особых результатов, если не считать возросшую популярность Зеленского в Украине на фоне договоренности об обмене пленными и удерживаемыми лицами по принципу «всех на всех».
Свободная Европа: Украинско-российский диалог может как-то повлиять и на ситуацию в Республике Молдова, когда речь идет о Приднестровье?
Владимир Сокор: Тут все зависит от того, как будут развиваться переговоры в «нормандском формате» и в рамках минской контактной группы. Мы не можем делать на этот счет прогнозы. Лично я очень положительно воспринял смену позиции Киева на прошлой неделе — я стал большим оптимистом, чем был прежде.
Г-н Зеленский и его команда пришли к власти в этом году, не имея абсолютно никакого опыта в области внешней политики, обороны и национальной безопасности. Решения в Киеве принимаются очень узким кругом личных друзей г-на Зеленского.
Напомню позиции, с которыми Зеленский стал президентом. На первом этапе он заявил, что может рассмешить даже Путина. На втором этапе Зеленский сказал, что для того, чтобы закончить войну, «надо прекратить стрелять. Просто прекратить стрелять». На следующей ступени он уточнил: для восстановления мира недостаточно перестать стрелять, надо сесть за стол переговоров. Так что президенту Зеленскому приходится учиться на ходу, он с нуля стал приобщаться к вопросам внешней политики, государственной политики.
Зеленский стал главой государства, не имея ни малейшего понятия об истории России, совершенно не понимая государственных действий России, ее мотивации в отношении Украины. Сейчас он усиленно учится этому искусству, и вот сегодня, шесть месяцев спустя после его избрания президентом Украины, он требует пересмотра минских соглашений. Учитывая, что он начинал практически с нуля, лично я оптимистично оцениваю проделанный им к пониманию ситуации путь.
