Самые многочисленные митинги в истории независимой Беларуси, самые масштабные политические репрессии в Европе в XXI столетии, 40 тысяч задержанных, 169 человек уже признаны (на 31 декабря) политическими заключёнными, сотни травмированных, несколько убитых – так выглядят политические итоги года в Беларуси.
Мало кто прогнозировал то, что произошло в этой стране после президентских выборов 9 августа, – сотни тысяч протестующих на улицах Минска, самые массовые в истории страны митинги, террор со стороны силовых структур, убитые силовиками люди, тюремные сроки за сорванную с омоновца балаклаву или за оскорбление милиционера.
Ещё весной большинство аналитиков не предсказывало ничего подобного, считая, что Александр Лукашенко, как обычно, сфальсифицирует свою победу на выборах и быстро раздавит немногочисленные уличные протесты. Для таких прогнозов были исторические основания. В день президентских выборов 19 декабря 2010 года на центральный проспект Минска вышли десятки тысяч людей, но через несколько часов они были жестоко разогнаны, около 700 человек, в том числе семь оппозиционных кандидатов в президенты, задержаны. На следующий день на улицы Минска с протестом практически никто не вышел.
Что изменилось в 2020-м? Белорусский политолог Валерий Карбалевич отмечает, что сошлось сразу несколько факторов:
– Белорусская социальная модель исчерпала свой ресурс. Это случилось еще раньше, но в 2020-м сошлось несколько факторов, что называется, произошел "идеальный шторм". И президентские выборы, и COVID-19, который усугубил экономические проблемы, и реакция властей на пандемию, возмутившая людей. Появились новые лидеры из числа бывших представителей номенклатуры – Виктор Бабарико, Валерий Цепкало, которые у многих возбудили надежду, что в Беларуси возможны перемены. Они мобилизовали большое количество людей, которые раньше политикой не интересовались. Плюс смена поколений: для молодых старые идеологические конструкты просто не работают. Власти потеряли монополию на информацию, чего не было ещё пять лет назад. Всё это сошлось одновременно и вызвало такой взрыв, – считает Валерий Карбалевич.
Белорусская социальная модель исчерпала свой ресурс
Действительно, социологи отмечают кардинальные перемены, происшедшие в белорусском обществе за последние годы – в ценностных ориентирах, в отношении к основным жизненным вопросам. По данным Всемирного исследования ценностей, число тех, кто разделяет мнение, что люди имеют свободу выбора и влияют на собственную жизнь, за последние 10 лет в Беларуси увеличилось вдвое. "Белорусы перестают думать в терминах "от меня ничего не зависит" и начинают думать в направлении "я сам влияю на мою собственную и общественную жизнь", – отмечает Петр Рудковский, директор Белорусского института стратегических исследований BISS. – Кроме того, уменьшилось количество людей с патерналистскими ожиданиями. Почти втрое увеличилось число тех, кто убежден в том, что улучшение жизни граждан – единственная задача государства".
Всё больше белорусов верят в необходимость конкуренции, в важность прозрачных правил, потому что нормальная конкуренция возможна, когда закон работает и существуют более или менее предсказуемые правила игры. В общем и целом, белорусы стали более "рыночными", более ответственными за свою жизнь, кардинально уменьшился уровень патернализма, надежды на помощь государства. Более половины ВВП в Беларуси, которую многие в России представляют этаким островком социализма, уже создаёт негосударственный бизнес.
Однако власть не смогла или не пожелала принять эти изменения. Получилось, что общество убежало далеко вперёд, а власть со своими авторитарными принципами осталась позади, отмечают эксперты. Дополнительный фактор – полное поражение властей на информационном поле. Государственным СМИ доверяет сейчас только около 20 процентов белорусов (кстати, приблизительно столько же, насколько можно судить, сопоставляя данные различных исследований о политических предпочтениях жителей страны, составляет сейчас и рейтинг Александра Лукашенко). Интернет, который Лукашенко называет не иначе как "помойкой", с 2019 года стал главным источником информации уже не только для молодых белорусов, но и для представителей среднего поколения.
Тем не менее, белорусская революция пока не победила. Почему? Отвечает Валерий Карбалевич:
– Потому что белорусский авторитарный режим оказался очень сильно консолидированным. Ни один государственный институт Беларуси не контролируется обществом, он не избран обществом, не зависит от общества. И поэтому попытка морально-психологического давления на государственные институты не дала результата. Государственная система Беларуси абсолютно стерильна, и в этом большое отличие Беларуси от тех стран, где побеждали "цветные революции". Однако политический кризис в стране не закончен, и в 2021 год Беларусь вступает как самая нестабильная страна в Европе и на постсоветском пространстве, – считает политолог.
Политический кризис не закончен, и в 2021 год Беларусь вступает как самая нестабильная страна в Европе
Масштабы репрессий режима Александра Лукашенко стали трагическим откровением для многих белорусов. 40 тысяч задержанных, десятки уже осуждённых, сотни травмированных, несколько убитых во время протестных акций, зверские избиения задержанных – всё это стало шоком для тех, кто ранее не сталкивался с силовыми структурами. Уже через несколько дней после начала протестов из репертуара протестующих исчезла кричалка "Милиция с народом". Исчезли иллюзии – под ударами дубинок и под впечатлением от фотографий избитых до полусмерти задержанных. Многие поняли, что за последние 26 лет правоохранительные органы в Беларуси стали системой подавления и устрашения, а не защиты прав граждан. Всё это массово проявилось после 9 августа, когда силовикам дали отмашку: можно себя не сдерживать.
Политолог, редактор сайта "Наше мнение" Валерия Костюгова считает, что события этого года заставили белорусов по-новому оценить не только личность Лукашенко, но и весь государственный механизм:
– Если во время избирательной кампании основной мишенью недовольства был сам Лукашенко, то позднее окружающие его элиты проявили себя таким образом, что все они и их манера править вызывают отторжение у людей. В связи с этим затрудняется переход к диалогу даже в случае ухода Лукашенко. Потому что люди вокруг него проявили себя как совершенно не связанные никакими моральными ограничениями, многие публично одобрили пытки.
По мере развития нашего кризиса, нашей революции белорусы увидели, что из себя представляет правящий класс, увидели, что само государство устроено неправильно, оно не ориентировано на людей. Это обязательно в каких-то формах скажется, пока мы не знаем как. Это разрыв между осознанием того, что это наше независимое Белорусское государство, оно нам нужно, мы его ценим. А с другой стороны – оно неправильно устроено, не ориентировано на людей, – отмечает Костюгова.
Если судить по частным разговорам и записям в социальных сетях, белорусы оценивают прошедший год со смешанными чувствами – гордостью и разочарованием, надеждой и отчаянием. Тем временем одним из самых популярных стал интернет-мем о том, что Беларусь – единственная страна в мире, где на Новый год большинство её жителей загадывает одно-единственное желание. Нетрудно догадаться какое.
