Исследователь исторического факультета Университета им. Адама Мицкевича в Познани Петр Олексы побывал на прошлой неделе в Приднестровье. Свободной Европе он рассказал о переменах, произошедших на левом берегу Днестра в последние годы, о влиянии либерализации торговли с ЕС на экономическую и политическую ситуацию в регионе и о приднестровском факторе в процессе европейской интеграции Республики Молдова.
Свободная Европа: Петр, здравствуйте! Вы часто до пандемии бывали в Кишиневе и Приднестровье, хорошо знаете регион. Сейчас вы съездили на левый берег Днестра, что изменилось там за последние несколько лет?
Петр Олексы: Я бы сказал, что во время пандемии Приднестровье не сильно отличается от других мест в Европе, все достаточно быстро привыкли к новой пандемической действительности. Это небольшой регион, границы были закрыты — это вызвало напряжение и недовольство. Теперь все постепенно возвращается к допандемической реальности.
Свободная Европа: Одна из главных проблем Приднестровья — миграция. Очень много людей уезжают, и очень мало остаётся активных граждан, которые могут что-то изменить в обществе. Многие правозащитники говорят, что за последние несколько лет ситуация с соблюдением и защитой прав человека в регионе ухудшилась.
Петр Олексы: Что касается миграции — это давняя проблема, люди уезжают. Часто слышен месседж о том, что там практически не осталось молодых людей. Но если поехать в Тирасполь, Бендеры, другие города, можно увидеть, что там достаточно много молодых людей. То же самое касается и правобережной Молдовы. На Западе говорят, что в Молдове молодежи не осталось, но когда приезжают в Кишинев, то видят, что по улицам гуляют столько же молодых людей, как и в других столицах Европы.
Что касается прав человека, то мы видим, что в последнее время особенно большая проблема с заключёнными по политическим мотивам. Кажется, что нет возможностей влиять на приднестровскую власть в этих вопросах. Ни Россия, ни Евросоюз не пытаются повлиять на эту ситуацию, поскольку там существует монополия власти, и мне кажется, скоро это не изменится.
Свободная Европа: Вы говорите, что Россия и Евросоюз не пытаются повлиять на ситуацию. На ваш взгляд, Молдова пытается что-то сделать?
Приднестровье изменилось, оно намного больше связано с западным пространством
Петр Олексы: У меня ощущения, что отношения Тирасполя с Кишиневом, Тирасполя и Евросоюза, и в целом положение Приднестровья в мире за последние 10 лет очень изменились. Соглашение о свободной торговле (DCFTA) и стратегия малых шагов в какой-то степени работают. Я думаю, что Приднестровье изменилось, и оно намного больше вовлечено и связано с западным пространством, благодаря отношениям приднестровского бизнеса с европейским и даже румынским.
Свободная Европа: Господин Олексы, есть один интересный момент: некоторые молдавские эксперты говорят, что именно эта вовлеченность, прямые контакты между Тирасполем и некоторыми структурами Евросоюза, бизнес-взаимоотношения, тактика малых шагов — это все способствовало консолидации не только экономики, но и укреплению приднестровской власти и монополии. Авторитарная система в Приднестровье стала еще сильнее. И Кишинев в этой конфронтации теряет позиции, идет на уступки, не получая ничего взамен. Вы как видите эту ситуацию?
Петр Олексы: В этом и состоит парадокс. Я согласен, что нынешняя власть Приднестровья связана с холдингом «Шериф». Она тоже укрепилась благодаря возможностям, которые предоставляет экономическое сотрудничество с Евросоюзом. Но на это повлияли и другие внутриприднестровские процессы — ушла старая элита, связанная со Смирновым, по естественным причинам. Политический проект, связанный с Шевчуком, — тоже уже прошлое.
И вопрос о том, что Молдова предлагает очень много, взамен не получая ничего — тоже нужно рассматривать с разных точек зрения.
Конечно, кажется, что эта система укрепляет приднестровскую власть, но если посмотрим на это все с точки зрения Приднестровья и послушаем, что они говорят: мы теряем свою, так называемую, независимость. Это происходит медленно, но все больше сфер связаны с Республикой Молдова.
Будет важная дата — 1 сентября, когда Украина перестанет пропускать на свою территорию приднестровские автомобили без новых нейтральных номеров. Это будет следующий шаг, который, возможно, обеспечит в каком-то смысле вынужденное сближение приднестровской действительности и молдавской реальности.
Свободная Европа: Вы говорите, что в Приднестровье произошла смена элит, и появилось немного больше прагматики. К чему это может привести в перспективе?
Петр Олексы: Мне кажется, что этот прагматизм может быть использован Западом и Республикой Молдова, но в то же время он может стать и угрозой. Если мы сравним нынешние разговоры и те, которые происходили в 2012-2013 годах по Соглашению о свободной торговле (DCFTA), то тогда политика и символика имели гораздо большее значение, нежели сейчас.
Сейчас много говорят о бизнесе, о прагматизме, а к политике прибегают только тогда, когда нужны аргументы для других ситуаций, разговоров и тематики. Политические моменты используются, но они перестали быть системно важными в этих переговорах. Это изменилось.
Россия защищает Приднестровье от политического влияния ЕС, а экономические связи с Евросоюзом позволяют Тирасполю быть более автономным в отношениях с РФ
Этот прагматизм, он связан, конечно, с легальным бизнесом, но, вероятно, и с разными видами нелегального бизнеса. И большая опасность в том, что благодаря этой прагматике приднестровская элита может найти, и не только может, а уже нашла общий язык с прагматичной молдавской бизнес-элитой. Этот прагматизм может стать основой для договоренностей обеих сторон, но это нехорошо будет влиять на безопасность, политические решения и общество на обоих берегах Днестра.
Сейчас сложилась очень интересная ситуация: в экономическом плане Приднестровье больше зависит от Евросоюза, а в политическом — от России. И в этих обстоятельствах существует приднестровская власть. Россия защищает Приднестровье от политического влияния ЕС, а с другой стороны, экономические связи с Евросоюзом позволяют приднестровским властям быть немного более автономными в отношениях с Россией. И, возможно, теперь приднестровская власть стала более независимой от других сил, чем когда-либо в прошлом, до Соглашения о свободной торговле. Эта ситуация очень интересна с точки зрения политологических исследований, но в то же время она опасна для развития общества, общественных взаимоотношений, для соблюдения прав человека и каких-либо естественных общественно-политических процессов в Приднестровье.
Свободная Европа: Скажите, что это значит для переговорного процесса, потому что больше двух лет все заморожено. Последние подвижки случились, благодаря каким-то договоренностям между олигархами — Плахотнюком и Гушаном. Сейчас среди экспертов нет ожиданий какого-либо прогресса, реальных изменений.
Петр Олексы: Мне кажется, это тоже вопрос завышенных ожиданий. Если мы посмотрим на переговорный процесс с позиции прожитого десятилетия, то очень многое изменилось. Но если мы ожидаем серьезных изменений в такой сложной ситуации каждый год или даже каждые полгода, каких-то уверенных шагов вперед в переговорном процессе — это, я думаю, слишком высокие ожидания. Это просто невозможно.
Кажется, что благодаря договоренностям олигархов с обеих сторон случились эти позитивные шаги, а следующих шагов нет. Но таким переломным процессам надо дать время, чтобы они заработали не только в политическом смысле, но и в общественном. Мы видим сейчас и еще увидим результаты этих договоренностей, которые были достигнуты три года назад.
Теперь Приднестровью, участвующему в Соглашении о свободной торговле, чтобы достичь всего того, о чем вы говорили, в переговорном процессе нужно время — это медленно, очень медленно работает.
Свободная Европа: В нынешней предвыборной кампании очень много говорили о Приднестровье и о праве голоса жителей региона, обладающих молдавским гражданством. Вокруг этого было много спекуляций. Какой вы видите эту ситуацию? Эксперты, которые против, утверждают, что предвыборную кампанию на левом берегу проводить невозможно, у кандидатов нет туда доступа, а потенциальные избиратели — в информационном вакууме. Плюс монополия властей на информацию. Получается, с одной стороны, вроде бы — да, у людей есть право голоса, если они граждане, но с другой стороны, у них нет информации, на основании которой они могут сделать осознанный выбор.
Петр Олексы: Мы можем это рассматривать на нескольких уровнях. На политическом, гражданском уровне — есть граждане, и они обладают правом голоса. Но мы знаем, что несколько лет назад приднестровцы не интересовались выборами в Молдове, голосовали всего несколько тысяч, а теперь голосуют 35 тысяч, и конечно, там нет предвыборной кампании, там информационный вакуум, но это тоже не 100%, потому что приднестровцы читают молдавские СМИ — NewsMaker.md и другие молдавские СМИ на русском языке.
Но это, можно сказать, вопрос моральной ответственности за своих граждан, если мы говорим, что это наши граждане, у них должно быть право голоса. Но с другой точки зрения, это не естественный политический электоральный процесс. Людей используют в пользу кого-то. Думаю, что это тоже такой парадокс и тупик, из которого очень сложно найти выход. Потому что если мы предоставляем возможность принять участие в выборах, то мы не можем мешать им в этом. Но если мы не предоставляем этой возможности, тогда возникает вопрос: как граждане страны не могут принимать участие в выборах?
Важнее всего начать работать над тем, чтобы были какие-то каналы общественной коммуникации с приднестровским обществом.
Свободная Европа: Кишинев что-то делает для этого?
Петр Олексы: За последние месяцы, годы не очень много, не очень. Все теперь в Кишиневе сфокусировано на внутренних проблемах. Есть, конечно, меры по укреплению доверия, на мой взгляд, они имеют значение. Но это все надо рассматривать в долгосрочном периоде.
Свободная Европа: Как вы можете объяснить реакцию Москвы на заявление нового президента Республики Молдова Майи Санду по поводу вывода российских войск. В принципе, это неизменная позиция Молдовы и другой не было никогда. Отчего же Москва так болезненно реагирует?
Классический пророссийский дискурс в политике Республики Молдова уже не работает так, как работал еще 10 лет назад.
Петр Олексы: Ничего нового не было в том, что сказала Майя Санду, как и ничего нового в такой реакции Москвы. Это меня не удивляет, думаю, это вообще никого не удивляет. Россия пытается защищать свое влияние там, где оно еще осталось, но мы видим, что на всем постсоветском пространстве влияние Москвы понемногу сокращается. Медленно, но уменьшается. Это ощущается и на Кавказе, и в Украине и так далее.
Присутствие российских войск на Днестре — это самый сильный очаг влияния России в регионе, потому что очевидно, что в Республике Молдова возможности этого влияния на общественном уровне, в политической динамике, в обществе тоже уменьшаются. Мы видим, что классический пророссийский дискурс в политике Республики Молдова уже не работает так, как работал еще 10 лет назад.
Ну что? Остались войска, и с точки зрения России они должны там быть еще долго. Но мне кажется, что это может стать вопросом в течение несколько лет, потому что из-за того, что Россия захватила Крым, значение для России российских войск на Днестре тоже уменьшается. С учетом этого, возможно, в будущем это может стать частью переговоров.
Свободная Европа: Вы имеете в виду, стать своего рода разменной монетой?
Петр Олексы: Примерно. Но не сейчас, не за год-два, а, скажем, в течение несколько лет.
Свободная Европа: Европейская перспектива Молдовы: с Приднестровьем или без Приднестровья — как это решить? Или это якорь, который будет удерживать Молдову от европейской интеграции?
Петр Олексы: Все зависит от того, что мы имеем в виду, когда мы говорим про перспективы. Вступление в Евросоюз – нет такой перспективы вообще. Потому что в Евросоюзе нет никаких разговоров о каких-либо возможностях расширения. Даже программа Восточное партнерство — в ней ясно сказано, что участие в этой программе не связано с перспективой членства в Евросоюзе. В ЕС есть свои проблемы, и никто о расширении не готов даже думать и говорить.
Нет вообще перспективы вступления Молдовы в ЕС, потому что в Евросоюзе не идет речь о каких-либо возможностях расширения.
Мы должны думать о европейской перспективе Республики Молдова как о перспективе того, чтобы в Республике Молдова уровень жизни приблизился к европейскому, и чтобы механизмы управления общественной и политической жизнью были похожи на те, что действуют в Евросоюзе. Вот это и есть европейская перспектива для Молдовы.
Конечно, есть вопрос: насколько мешает в этом Приднестровье? Само по себе Приднестровье как автономия, как часть страны вообще этому не мешает. Но если там есть контрабанда и схемы, в которые, наверное, вовлечены и кто-то в Республике Молдова, и возможно, в Евросоюзе — иначе как переправить контрабанду из Приднестровья в ЕС без привлечения каких-то людей из Евросоюза — это невозможно, и вот это главный вопрос. Коррупционные схемы и контрабанда — в этом смысле Приднестровье является угрозой для европейской перспективы Республики Молдова, а не в том, что там русский язык, что там какая-то политическая автономия и так далее.
