2020 год не только породил множество новых проблем и конфликтов, но, похоже, не забыл и о старых. Под конец года Европа снова вспомнила о Брекзите. Уход Великобритании из Евросоюза, который формально уже произошел, но на самом деле еще не завершился, может закончиться без соглашения между сторонами. Плохо при этом, возможно, придется как острову, так и континенту.
"На данный момент соглашения нет"
31 января 2020 года после многих проволочек и споров Брекзит – британский уход из Евросоюза в соответствии с решением большинства граждан на референдуме 2016 года – наконец свершился. Но лишь формально: начался 11-месячный переходный период, в течение которого на островное государство по-прежнему распространяются законы и правила, действующие в Евросоюзе. За это время Лондон и Брюссель должны были согласовать условия "развода", прежде всего договор о взаимной торговле. Однако 11 месяцев подходят к концу, но договориться пока не удалость – и, возможно, уже не удастся. Хотя год назад, продемонстрировав чудеса политической эквилибристики, британский премьер-министр Борис Джонсон умудрился заключить политическое соглашение с континентальными партнерами в самый последний момент. Получится ли сейчас?
Пока всё говорит о том, что скорее нет, чем да. По дипломатически замысловатым словам британского министра иностранных дел Доминика Рааба, стороны достигли той стадии, "когда уже следует приблизиться к какой-то окончательности". Однако, как считает Рааб, если эта "окончательность" не появится до начала следующей недели, переговоры между ЕС и Соединенным Королевством вряд ли продолжатся. Ведь времени до конца переходного периода остается слишком мало, и обе стороны предпочтут использовать его для того, чтобы подготовиться к новой жизни с Нового года. Цена вопроса велика: объем взаимной торговли, по данным за прошлый год, более 500 млрд евро. ЕС – главный торговый партнер Британии, она, в свою очередь, второй по важности партнер Европы после США.
9 декабря Борис Джонсон слетал в Брюссель на ужин к главе Европейской комиссии Урсуле фон дер Ляйен. Они мило пообщались, но к соглашению не пришли. "Скажу со всей откровенностью: на данный момент соглашения нет", – заявил в четверг вечером Джонсон. "Переговоры продолжаются, но конец переходного периода близок, – сообщила фон дер Ляйен. – Нет никаких гарантий того, что, когда и если соглашение будет достигнуто, оно вступит в силу в намеченный срок. Мы должны быть готовы и к тому, что к 1 января договоренности не будет". После чего глава Еврокомиссии представила план действий на этот случай.
План в основном предусматривает меры, направленные на то, чтобы и после 31 декабря транспортное сообщение между Британией и континентом – авиационное, сухопутное (по туннелю под проливом Ла-Манш) и морское – не прервалось. Есть в документе, однако, и скрытая угроза: на Британию с 1 января может распространиться вызванный пандемией COVID-19 запрет на въезд в ЕС для граждан не входящих в него стран. Кроме того, Брюссель предлагает Лондону на год или до достижения соглашения сохранить взаимный доступ рыболовецких судов в территориальные воды обеих сторон. Но рыболовство – как раз один из пунктов, из-за которого Британия и ЕС не могут прийти к согласию.
"Не считаю Брекзит ужасным"
В Евросоюзе действует правило, согласно которому рыбаки входящих в ЕС стран могут вести лов в территориальных водах друг друга, за исключением прибрежной полосы шириной в 12 морских миль (22 км). Но ловить всё что угодно и где угодно нельзя: раз в год рыболовецкие квоты для разных стран пересматриваются в ходе сложных переговоров. Британцы, с одной стороны, не раз жаловались на невыгодность этих квот (действительно, в их водах иностранцы ловят куда больше рыбы, чем сами британцы в водах чужих), с другой – они сами торгуют этими квотами, да так, что более 60% всего улова у британских берегов приходится на рыбаков из других стран – лидируют французы. О том, что делать с этой ситуацией начиная с 1 января, стороны не в состоянии договориться.
Но не рыбой единой. Еще важнее целый набор стандартов, направленных на то, чтобы фирмы и предприятия одной стороны не получали искусственную выгоду перед зарубежными конкурентами. Поэтому Брюссель хочет, чтобы по другую сторону Ла-Манша действовали те же экологические стандарты, социальные гарантии и прочие установления, что и на континенте, ведь всё это в конечном итоге отражается на цене товаров и услуг. Лондон, естественно, против, поскольку, как заявляет правительство Джонсона, Брекзит для того и задумывался, чтобы избавить Британию от европейского регулирования и повысить конкурентоспособность ее экономики.
Что будет, если Британия и ЕС не договорятся? Тогда торговля между ними будет регулироваться рамочными правилами Всемирной торговой организации (ВТО), но в целом это будет означать введение таможенного контроля и множество иных проблем, полный масштаб которых пока непросто оценить. Глава Банка Англии Эндрю Бэйли считает, что последствия ухода из ЕС без торгового соглашения будут для британской экономики более разрушительными, чем кризис, вызванный пандемией COVID-19. Эксперты Лондонской школы экономики оценивают долгосрочные потери Британии в 8% ее ВВП. Ну а чисто практически Брекзит без соглашения будет означать подорожание многих европейских товаров в Британии и британских в ЕС, а также огромные заторы в пограничных пунктах и портах в связи с введением новых таможенных процедур.
С другой стороны, Тайлер Коуэн, профессор экономики из университета Джорджа Мэйсона, видит в Брекзите возможный шанс для Британии. По его мнению, ЕС в ближайшие годы ждет более резкий, чем Соединенное Королевство, рост бюджетного дефицита (до 9% ВВП). Бесконечные согласования, нужды таких пострадавших от пандемии стран, как Италия и Испания, и политические проблемы с "непослушными" Польшей и Венгрией, пригрозившими бойкотом союзного бюджета, могут сделать экономические механизмы Евросоюза еще более неповоротливыми. "Я по-прежнему не считаю Брекзит выдающимся решением, но уже не считаю его ужасным", – заключает Коуэн. В 2016 году он голосовал против выхода из ЕС и потом долгое время считался "римейнером" – противником Брекзита.
Глубоко ли падать?
По мнению Валерия Аджиева, главного научного сотрудника факультета медиа и коммуникаций британского университета Борнмута, в последний момент Борис Джонсон еще может удивить неожиданным маневром, хотя шансов на это всё меньше:
– Переговоры продолжаются, окончательное решение ожидается в воскресенье, многое будет зависеть от отношения к соглашению "злого и доброго полицейских" – Франции и Германии. Хотя в британской прессе высказывалось мнение, что переговоры могут продолжаться вплоть до последних дней года. С другой стороны, можно вспомнить, что год назад ситуация выглядела даже хуже: практически никто из политиков и экспертов не верил, что Борис Джонсон преуспеет в заключении Соглашения о выходе. И буквально за несколько дней ситуация перевернулась. Правда, это потребовало значительных уступок от обеих сторон.
– Глава Банка Англии Эндрю Бэйли считает, что по долгосрочным последствиям Брекзит без соглашения будет хуже для британской экономики, чем пандемия коронавируса. Это реалистичная оценка?
– Безусловно, такие оценки надо воспринимать серьезно. В то же время они противоречат прогнозам министра финансов Риши Сунака, который считает, что и в краткосрочном, и в долгосрочном плане влияние пандемии на экономику окажется много значительнее. Надо сказать, большинство британских экономистов традиционно демонстрируют пессимизм в отношении экономических последствий Брекзита. Но в прошлом такие прогнозы не раз оказывались ошибочными. Так, перед референдумом министерство финансов выпустило апокалиптические прогнозы на краткосрочный период, которые и близко не оправдались.
Негативные экономические последствия будут, вопрос – в каком размере и как долго
Очевидно, что негативные экономические последствия будут, вопрос – в каком размере и как долго. Экономическая ситуация в этом году невеселая. ВВП упадет примерно на 11%, бюджетный дефицит составит 19% от ВВП (наивысший уровень с 1945 года), а госдолг – 105% от ВВП (наивысший с 1960 года). Но проявился и потенциал британской экономики – рост в третьем квартале этого года (между двумя волнами пандемии) составил 15,5%.
Специалисты независимой экспертной группы Office for Budget Responsibility (OBR) рассмотрели три главных сценария развития событий, зависящие от успешности борьбы с вирусом. В "центральном" сценарии экономическая активность должна вернуться на "доковидный" уровень в конце 2022 года, притом что ВВП будет на 3% ниже, чем до пандемии. Это при выходе из ЕС с соглашением. А без соглашения – еще на 2% хуже. Насколько это критично на фоне двузначных "ковидных" цифр? Что касается долгосрочных перспектив, то они, как сказано в докладе OBR, "остаются крайне неопределенными".
Есть и более оптимистические прогнозы. Их авторы утверждают, что позитивный потенциал Брекзита недооценен – в частности, связанный с быстрым заключением торгово-экономических соглашений со странами за пределами Европы. Вес ЕС – 15% мировой экономики, мир не сводится к Европе, и масса развитых стран успешно торгует между собой на условиях ВТО.
– Нынешние разногласия Британии и ЕС – это чистая борьба экономических интересов или все-таки политические моменты там по-прежнему есть?
– Противники Брекзита склонны упирать на катастрофичность экономических последствий и, соответственно, трактуют переговорную ситуацию как проявление некомпетентности и почти преступной самонадеянности британской стороны в экономике. Сторонники Брекзита, наоборот, не устают подчеркивать, что дружественное соглашение выгодно не только Великобритании, но и европейским странам. Они обвиняют переговорщиков ЕС в намерении политически наказать Британию так, чтобы другим неповадно было, даже если это невыгодно некоторым европейским странам экономически. С моей точки зрения, отделить политику от экономики здесь едва ли возможно.
Мир не сводится к Европе, и масса развитых стран успешно торгует между собой на условиях ВТО
– Почему столь важен вопрос о рыболовстве – это ведь далеко не ключевая отрасль ни британской, ни европейской экономики?
– В этом споре отражается целый спектр проблем, важных для Брекзита. Это суверенитет – все время звучит: Британия – единственная страна в мире, которая не контролирует происходящее в ее прибрежных водах. Это целостность страны: вопрос дискутируется в контексте движения за отделение Шотландии. Это несправедливость (по сравнению, например, с другой рыболовной державой – Норвегией) общей политики ЕС в области рыболовства по отношению к экономическим интересам Великобритании. Хотя, если смотреть на цифры, то вклад рыболовной отрасли в британский ВВП – около десятой доли процента. А занято в ней всего 12 тысяч человек. Но рыболовство и ассоциированная с ним обрабатывающая промышленность – это буквально вековой традиционалистский бизнес, он имеет большое эмоциональное и символическое значение. В Шотландии, которой выделяется 60% британской квоты, это еще и привязанный к национальной идентичности в основном семейный бизнес, с большими лоббистскими возможностями.
Что касается ЕС, то большинство стран к этой проблеме безразличны. Но она критически важна для Франции. Тем более что президенту Макрону скоро идти на выборы, а голос рыбаков и во Франции звучит громко. В целом компромисс в этом вопросе очень труден политически.
Getting Brexit done
– Как сильно рискует Борис Джонсон и его правительство? Если соглашения не получится, насколько это подорвет позиции кабинета, который и без того критикуют за не самое умелое, по мнению многих, управление страной в условиях пандемии?
– Пространство для маневра у Бориса Джонсона очень ограничено. Напомню, что выборы в декабре прошлого года были проведены именно потому, что страна казалась расколотой по отношению к Брекзиту пополам, а парламент, в котором противники Брекзита составляли большинство, был не способен выйти из патовой ситуации. На выборы консерваторы во главе с Джонсоном шли под лозунгом Getting Brexit done ("Осуществление Брекзита") и уверенно победили. Страна, к удивлению значительной части истеблишмента и СМИ, оказалась не так уж и расколотой, и Джонсон был избран с ясным мандатом реализовать выход из ЕС.
Было бы интересно посмотреть, как события развивались бы в нормальных условиях. Пандемия разрушила все расклады. Можно спорить, насколько велика личная ответственность Джонсона за достаточно тяжелое развитие ситуации. Его сторонники говорят, что он оказался заложником негибкой и излишне централизованной системы управления, особенно здравоохранением, которая просто не была готова эффективно работать в экстремальном режиме. Как бы то ни было, значительную часть политического капитала Джонсон за прошедший год растратил. Критике он подвергается, часто по взаимоисключающим причинам, со всех сторон. Политически премьер-министр не может себе позволить не только продления переходного периода, но и "плохого" соглашения, размывающего главные принципы Брекзита: это будет трактоваться как неспособность выполнить свою главную миссию, и он просто останется без сторонников. Поэтому окончательный выход в конце года, видимо, неизбежен, даже если соглашения не будет.
Четыре консервативных предшественника нынешнего премьера – Маргарет Тэтчер, Джон Мэйджор, Дэвид Кэмерон и Тереза Мэй – закончили свою карьеру в результате проблем с Европой. Не думаю, что Джонсон разделит их судьбу. Более вероятно, что его дальнейшие политические перспективы будут зависеть от развития ситуации с пандемией и последующих успехов или неудач в экономике.
