Заместитель председателя парламентского комитета по внешним связям Георгий Канделаки говорит, что подобные документы были приняты в Чешском Сенате и Литовском сейме. Поэтому, по словам Канделаки, это обращение всего лишь продолжение политики Грузии на международной арене. В данном случае на парламентском уровне, чтобы прояснить сложившуюся ситуацию.
“Я думаю, самый максимальный критерий, что такое оккупация, налицо; также конечно произошла этническая чистка. Это письмо просто перечисляет все эти аргументы, также как все основополагающие нормы международного права, на которые мы опираемся,” сказал Канделаки.
А глава парламентской временной комиссии по восстановлению территориальной целостности Шота Малашхия говорит, что после признания оккупации Абхазии и Южной Осетии парламентами стран-адресатов обращения, это решение можно будет перенести на уровень международных организаций.
“Потом можно и в судебном порядке разбираться, потому что оккупация и аннексия-это нарушение всех международных прав. Это можно будет обжаловать на судебном уровне и в Страсбургском суде и в другом направлении в Гааге. Конечно, можно потребовать возмещения экономического ущерба, который Россия наносит как сейчас, так и в предыдущие годы. И можно потребовать от этого контрибуцию,” говорит Малашхия.
Политолог Арчил Гегешидзе считает инициативу парламента Грузии правильной, так как она выражает официальную позицию Грузии. Однако он ставит под вопрос возможность поддержки инициативы грузинского парламента со стороны адресатов обращения.
“В первую очередь тех западных стран, которые учавствуют в медиации в качестве посредников в Женевских переговорах, вот для этих стран это неудобное предложение и поставит их в деликатное положение. В связи с этой ролью они на первых порах как минимум дипломатическими или иными путями уйдут от непосредственного реагирования на это предложение,” говорит Гегешидзе.
В свою очередь президент Грузии Михаил Саакашвили на вчерашнем выездном заседании правительства в Кутаиси выступил с предложением впредь не применять выражение “де-факто” по отношению к сухумской и цхинвальской властям.
“Никакого де-факто правительства нет. Есть оккупационное правительство России. К всеобщему сведению, чтобы больше не оговаривались, не существует де-факто правительство и де-факто границы, существует разделительная демаркационная линия, проведенная оккупантами и существует оккупационное правительство,” сказал Саакашвили.
Конфликтолог Георгий Хуцишвили назвал инициативу президента шагом назад. Он считает, что использование подобных терминов плохо повлияет на осуществление государственной стратегии относительно “оккупированных территорий”, в которой сухумская и цхинвальская власти упоминаются как контролирующие правления. По словам Хуцишвили, в Сухуми и Цхинвали, несмотря на громке заявления о том, что стратегия их не интересует, внимательно изучают этот документ, так как пытаются выяснить делается ли им таким образом предложение или это видимость предложения.
“Мы уже знаем, что термин оккупированные территории вызывает неприятие у абхазов и южных осетин. Если мы окончательно берем такой курс, не использовать понятие де-факто, и мы используем лишь понятие оккупированные территории, это означает, что мы создаем дополнительные препятствия на пути коммуникации с абхазами и южными осетинами. Потому, что они рассматривают это так: вы нас исключаете из процесса возможного диалога и говорите, что имеете дело лишь с Россией. Значит мы практически не существуем для вас,” говорит Хуцишвили.
Хуцишвили считает, что таким образом абхазы и осетины исключают себя из дальнейшего переговорного процесса. Следовательно все переговоры, в том числе и женевские, теряют значение и остается только российско-грузинский формат.
“Я думаю, самый максимальный критерий, что такое оккупация, налицо; также конечно произошла этническая чистка. Это письмо просто перечисляет все эти аргументы, также как все основополагающие нормы международного права, на которые мы опираемся,” сказал Канделаки.
А глава парламентской временной комиссии по восстановлению территориальной целостности Шота Малашхия говорит, что после признания оккупации Абхазии и Южной Осетии парламентами стран-адресатов обращения, это решение можно будет перенести на уровень международных организаций.
“Потом можно и в судебном порядке разбираться, потому что оккупация и аннексия-это нарушение всех международных прав. Это можно будет обжаловать на судебном уровне и в Страсбургском суде и в другом направлении в Гааге. Конечно, можно потребовать возмещения экономического ущерба, который Россия наносит как сейчас, так и в предыдущие годы. И можно потребовать от этого контрибуцию,” говорит Малашхия.
Политолог Арчил Гегешидзе считает инициативу парламента Грузии правильной, так как она выражает официальную позицию Грузии. Однако он ставит под вопрос возможность поддержки инициативы грузинского парламента со стороны адресатов обращения.
“В первую очередь тех западных стран, которые учавствуют в медиации в качестве посредников в Женевских переговорах, вот для этих стран это неудобное предложение и поставит их в деликатное положение. В связи с этой ролью они на первых порах как минимум дипломатическими или иными путями уйдут от непосредственного реагирования на это предложение,” говорит Гегешидзе.
В свою очередь президент Грузии Михаил Саакашвили на вчерашнем выездном заседании правительства в Кутаиси выступил с предложением впредь не применять выражение “де-факто” по отношению к сухумской и цхинвальской властям.
“Никакого де-факто правительства нет. Есть оккупационное правительство России. К всеобщему сведению, чтобы больше не оговаривались, не существует де-факто правительство и де-факто границы, существует разделительная демаркационная линия, проведенная оккупантами и существует оккупационное правительство,” сказал Саакашвили.
Конфликтолог Георгий Хуцишвили назвал инициативу президента шагом назад. Он считает, что использование подобных терминов плохо повлияет на осуществление государственной стратегии относительно “оккупированных территорий”, в которой сухумская и цхинвальская власти упоминаются как контролирующие правления. По словам Хуцишвили, в Сухуми и Цхинвали, несмотря на громке заявления о том, что стратегия их не интересует, внимательно изучают этот документ, так как пытаются выяснить делается ли им таким образом предложение или это видимость предложения.
“Мы уже знаем, что термин оккупированные территории вызывает неприятие у абхазов и южных осетин. Если мы окончательно берем такой курс, не использовать понятие де-факто, и мы используем лишь понятие оккупированные территории, это означает, что мы создаем дополнительные препятствия на пути коммуникации с абхазами и южными осетинами. Потому, что они рассматривают это так: вы нас исключаете из процесса возможного диалога и говорите, что имеете дело лишь с Россией. Значит мы практически не существуем для вас,” говорит Хуцишвили.
Хуцишвили считает, что таким образом абхазы и осетины исключают себя из дальнейшего переговорного процесса. Следовательно все переговоры, в том числе и женевские, теряют значение и остается только российско-грузинский формат.