По данным Центробанка России, к настоящему времени совокупная задолженность граждан банкам составляет 270 миллиардов рублей. Эту проблему, по мнению разработчиков законопроекта, поможет решить введение в действие этого документа.
С увеличением объемов потребительского кредитования в России выросло и число так называемых проблемных активов банков. Многие граждане оказались не в состоянии погасить кредиты из-за того, что во время кризиса лишились существенной части доходов. Впрочем, по словам банкиров, было достаточно и таких заемщиков, которые и не собирались возвращать долги. В прошлом году российские банки направили в суды около 800 тысяч исков о взыскании долгов. В этом году их количество может перевалить за миллион. На этом фоне в России начали появляться коллекторские агентства – организации, которые за вознаграждение помогают возвращать долги либо покупают их, а потом разбираются с должниками самостоятельно.
Историями, связанными с деятельностью коллекторов, не всегда законной, пестрят Интернет и пресса. Методы работы подобных организаций нередко сравнивают с теми, что применяли рэкетиры в начале 1990-х. От этого, по мнению специалистов, страдают добросовестные участники рынка, которые выступили с инициативой законодательного урегулирования коллекторской деятельности. По мнению вице-президента Ассоциации региональных банков России Олега Иванова, закон о деятельности по взысканию просроченной задолженности, в первую очередь, должен устанавливать запреты:
– Потому что пока эти запреты не сформулированы, то наиболее аккуратные и наиболее добросовестные коллекторы оказываются в худшем положении, чем вышибалы, которые зачастую и создают негативный образ коллектора. В ситуации, пока нет запретов, качественные или добросовестные коллекторы, работающие на основе лучших стандартов, оказываются в абсолютно неконкурентной ситуации. То есть кто-то может прийти с бейсбольной битой, и, строго говоря, закон это не запрещает. А может ли коллектор пойти, например, к работодателю и через работодателя пытаться воздействовать на должника? А может ли коллектор пойти к соседям и начать, например, чернить должника, рассказывая всем соседям о том, что "рядом с вами живет неплательщик"? А может ли коллектор прийти в какой-нибудь форме или в служебной одежде, которая по сути повторяет собой одежду государственного органа, и пытаться создать ложное впечатление у должника, что он пришел от имени какого-нибудь государственного органа и что-то требует с помощью принуждения? Вот таких вещей коллектор делать не может. Поэтому основная идея закона – не в том, что коллектор может, а в том, чего он не может, и именно поэтому он называется "О деятельности по взысканию просроченной задолженности". Но мне кажется, что правильнее было бы называть этот закон "О защите прав должника".
Проект закона "О деятельности по взысканию просроченной задолженности" предусматривает, например, запрет на контакты с должниками, включая телефонные звонки автоинформаторов, в промежутке с 12 вечера до 8 утра. Коллекторам запрещается выдавать себя за представителей органов власти, использовать в общении с должником ненормативную лексику, оказывать на него физическое и психологическое давление. Вместе с тем предлагается упростить процедуру сбора информации о должниках. Так, например, в соответствии с законопроектом, у коллекторов появляется право на получение информации о должниках в любых органах государственной власти и местного самоуправления, кроме сведений, охраняющихся законом о гостайне. Чиновники обязаны будут предоставить такую информацию в десятидневный срок. У коллекторов также появится право организовывать проведение торгов по продаже заложенного имущества или прав на него в установленном законом или договором между кредитором и коллектором порядке. При этом, судя по тексту законопроекта, коллекторы смогут требовать от должника не только сумму, которую он задолжал банку, но и возмещение собственных расходов. Поясняет президент Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агентств Александр Морозов:
– Главный смысл в том, что, по нашему глубокому убеждению, неправильно, когда 80 с лишним процентов граждан, своевременно оплачивающих свои обязательства, должны платить в составе процентов своих платежей за тех, кто несвоевременно выполняет свои обязательства. Именно поэтому возникает предложение (и оно используется в законодательствах других стран), чтобы эти расходы в большей степени перекладывать как раз на людей, некорректно выполняющих свои обязательства. Мы понимаем, что раз мы просим каких-то дополнительных полномочий, мы должны быть более прозрачны и более взвешенны. Мы предлагаем механизмы регулирования этого рынка и используем для этого весь существующий потенциал закона о саморегулируемых организациях и дополнительное страхование ответственности, которого сейчас тоже нет. Если возникают какие-то сложности и они выливаются в финансовый расчет, существуют механизмы, при помощи которых финансовые компенсации ущерба можно сделать безболезненно, в рамках закона.
По мнению исполнительного вице-президента по правовым вопросам Ассоциации российских банков Андрея Емелина, задача профессиональных сообществ сегодня состоит не столько в том, чтобы сформировать основы работы коллекторов, сколько в том, чтобы разъяснить вопросы, которые в результате их практической деятельности оказались не совсем понятны государственным контролирующим органам, потребителям услуг коллекторов и должникам:
– Проект закона главным образом сориентирован, во-первых, на прояснение не совсем понятных аспектов работы коллекторов, во-вторых – на формирование самого сообщества, внутреннюю архитектуру создания саморегулируемых организаций – коллекторских агентств. И в-третьих – подробно описывает жизненные аспекты взаимодействия взыскателя, причем любого взыскателя, не только коллектора, с должником. Это как раз тот самый аспект, который вызывает больше всего эмоций. Он находится всегда в фокусе внимания прессы и в фокусе внимания надзорных органов, поскольку затрагивает права граждан. Зачастую это носит совершенно частный эпизодический характер, но, как всегда, из частностей проявляется проблема. Соответственно, мы все эти частности должны учесть, каким-то образом отразить и урегулировать в этом законопроекте.
С увеличением объемов потребительского кредитования в России выросло и число так называемых проблемных активов банков. Многие граждане оказались не в состоянии погасить кредиты из-за того, что во время кризиса лишились существенной части доходов. Впрочем, по словам банкиров, было достаточно и таких заемщиков, которые и не собирались возвращать долги. В прошлом году российские банки направили в суды около 800 тысяч исков о взыскании долгов. В этом году их количество может перевалить за миллион. На этом фоне в России начали появляться коллекторские агентства – организации, которые за вознаграждение помогают возвращать долги либо покупают их, а потом разбираются с должниками самостоятельно.
Историями, связанными с деятельностью коллекторов, не всегда законной, пестрят Интернет и пресса. Методы работы подобных организаций нередко сравнивают с теми, что применяли рэкетиры в начале 1990-х. От этого, по мнению специалистов, страдают добросовестные участники рынка, которые выступили с инициативой законодательного урегулирования коллекторской деятельности. По мнению вице-президента Ассоциации региональных банков России Олега Иванова, закон о деятельности по взысканию просроченной задолженности, в первую очередь, должен устанавливать запреты:
– Потому что пока эти запреты не сформулированы, то наиболее аккуратные и наиболее добросовестные коллекторы оказываются в худшем положении, чем вышибалы, которые зачастую и создают негативный образ коллектора. В ситуации, пока нет запретов, качественные или добросовестные коллекторы, работающие на основе лучших стандартов, оказываются в абсолютно неконкурентной ситуации. То есть кто-то может прийти с бейсбольной битой, и, строго говоря, закон это не запрещает. А может ли коллектор пойти, например, к работодателю и через работодателя пытаться воздействовать на должника? А может ли коллектор пойти к соседям и начать, например, чернить должника, рассказывая всем соседям о том, что "рядом с вами живет неплательщик"? А может ли коллектор прийти в какой-нибудь форме или в служебной одежде, которая по сути повторяет собой одежду государственного органа, и пытаться создать ложное впечатление у должника, что он пришел от имени какого-нибудь государственного органа и что-то требует с помощью принуждения? Вот таких вещей коллектор делать не может. Поэтому основная идея закона – не в том, что коллектор может, а в том, чего он не может, и именно поэтому он называется "О деятельности по взысканию просроченной задолженности". Но мне кажется, что правильнее было бы называть этот закон "О защите прав должника".
Проект закона "О деятельности по взысканию просроченной задолженности" предусматривает, например, запрет на контакты с должниками, включая телефонные звонки автоинформаторов, в промежутке с 12 вечера до 8 утра. Коллекторам запрещается выдавать себя за представителей органов власти, использовать в общении с должником ненормативную лексику, оказывать на него физическое и психологическое давление. Вместе с тем предлагается упростить процедуру сбора информации о должниках. Так, например, в соответствии с законопроектом, у коллекторов появляется право на получение информации о должниках в любых органах государственной власти и местного самоуправления, кроме сведений, охраняющихся законом о гостайне. Чиновники обязаны будут предоставить такую информацию в десятидневный срок. У коллекторов также появится право организовывать проведение торгов по продаже заложенного имущества или прав на него в установленном законом или договором между кредитором и коллектором порядке. При этом, судя по тексту законопроекта, коллекторы смогут требовать от должника не только сумму, которую он задолжал банку, но и возмещение собственных расходов. Поясняет президент Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агентств Александр Морозов:
– Главный смысл в том, что, по нашему глубокому убеждению, неправильно, когда 80 с лишним процентов граждан, своевременно оплачивающих свои обязательства, должны платить в составе процентов своих платежей за тех, кто несвоевременно выполняет свои обязательства. Именно поэтому возникает предложение (и оно используется в законодательствах других стран), чтобы эти расходы в большей степени перекладывать как раз на людей, некорректно выполняющих свои обязательства. Мы понимаем, что раз мы просим каких-то дополнительных полномочий, мы должны быть более прозрачны и более взвешенны. Мы предлагаем механизмы регулирования этого рынка и используем для этого весь существующий потенциал закона о саморегулируемых организациях и дополнительное страхование ответственности, которого сейчас тоже нет. Если возникают какие-то сложности и они выливаются в финансовый расчет, существуют механизмы, при помощи которых финансовые компенсации ущерба можно сделать безболезненно, в рамках закона.
По мнению исполнительного вице-президента по правовым вопросам Ассоциации российских банков Андрея Емелина, задача профессиональных сообществ сегодня состоит не столько в том, чтобы сформировать основы работы коллекторов, сколько в том, чтобы разъяснить вопросы, которые в результате их практической деятельности оказались не совсем понятны государственным контролирующим органам, потребителям услуг коллекторов и должникам:
– Проект закона главным образом сориентирован, во-первых, на прояснение не совсем понятных аспектов работы коллекторов, во-вторых – на формирование самого сообщества, внутреннюю архитектуру создания саморегулируемых организаций – коллекторских агентств. И в-третьих – подробно описывает жизненные аспекты взаимодействия взыскателя, причем любого взыскателя, не только коллектора, с должником. Это как раз тот самый аспект, который вызывает больше всего эмоций. Он находится всегда в фокусе внимания прессы и в фокусе внимания надзорных органов, поскольку затрагивает права граждан. Зачастую это носит совершенно частный эпизодический характер, но, как всегда, из частностей проявляется проблема. Соответственно, мы все эти частности должны учесть, каким-то образом отразить и урегулировать в этом законопроекте.