Волнения на этнической почве и выступления болельщиков в Москве, резкий тон, в котором провел общение с гражданами России премьер Владимир Путин и перенос оглашения приговора Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву – эксперты считают эти события звеньями одной цепи.
Об этом говорит московский политический эксперт, ведущий научный сотрудник Института системного анализа РАН Андрей Пионтковский.
– Мне кажется, что никогда за все 9 лет проведения прямых телеэфиров Владимир Путин не был таким жестким, если не сказать жестоким к тем, кого он считает своими внутриполитическими неприятелями?
– Да, безусловно. Совершенно необычный градус агрессивности. И кроме того, – триумфалистская тональность его выступления. Я не согласен с тем, что они с Медведевым как бы соревнуются за действительное большинство 100 миллионов избирателей. Они выступают перед очень узким кругом правящей олигархии – это 10-15 человек. Из сегодняшнего заявления Путина было совершенно очевидно, что он и только он претендует на роль будущего президента. Это даже формально прозвучало в одном из последних отобранных им вопросов: "Не пора ли в стране навести порядок? Это сможете сделать вы!" – с чем Путин очень благосклонно согласился.
– Как вы думаете, Дмитрий Медведев как-то будет отвечать на это послание? Или послание столь сильное, столь ясное, что ответить на него невозможно? А, может, у формального главы государства нет на это сил?
– Не того теста человек Дмитрий Медведев, чтобы отвечать на такое послание в каком-то конфронтационном ключе. Не случайно же именно его выбрал Путин. С любым другим человеком, независимо от его политической ориентации, например, с Сергеем Борисовичем Ивановым, у него было бы больше проблем.
– Вы хорошо знаете внутриполитическую ситуацию в США. Владимир Путин провел прямую параллель между делом Михаила Ходорковского и делом основателя большой финансовой пирамиды, которая формально послужила спусковым крючком, сигналом к началу экономического кризиса. Там человек осужден на 150 лет, и столько же, видимо, Путин предлагает и Ходорковскому. Насколько корректно такого рода сравнение?
– Так же корректно, как его предыдущее сравнение. Почему-то все время прибегает к американским аналогиям. В прошлый раз он Ходорковского сравнивал с Аль Капоне. И эта часть выступления Путина была самая уязвимая. Юрий Шмидт подчеркнул, что Путин вообще совершил уголовное преступление: высшее должностное лицо, он оказывал грубейшее давление на суд, на несчастного судью Данилкина, которому и так приходится непросто. Вы знаете, когда произносят "Ходорковский" – тут же рефлекторно у Путина – желвачка, он теряет рациональность и начинает нести такую чушь, что не случайно он все-таки, как профессиональный юрист, вынужден был спохватиться и пытался как-то смикшировать ситуацию уже после общения с народом. Но все же записано, и это было давление относительно текущего процесса.
– Что вы скажете по поводу задержки на 10 дней оглашения приговора Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву? Это чтобы судья Далинкин воспринял еще один внятный сигнал от Владимира Путина?
– Ну, то, что сигнал предназначался прежде всего Данилкину – это бесспорно. Поэтому я бы согласился с такой версией. Но плюс еще желание погрузить это чтение приговора уже в самую пучину новогодних празднеств.
– Получилось так, что Владислав Сурков и Владимир Путин выстрелили по либералам сразу из двух стволов. Это случайно так получилось?
– Да нет, конечно, это артподготовка. Мы говорили о молчании президента, но мы знаем, кто у нас первое лицо, – и это первое лицо молчало до сегодняшнего дня. И весь свой обвинительный пафос он направил на каких-то либеральных интеллигентишек с не до конца отрезанными так, чтобы не выросло, бороденками, и не нашел ни слова осуждения для тех бесчинств, линчевания граждан, которые происходили рядом с Кремлем. Более того, что совершенно немыслимо и позорно, в качестве почетного гостя у него чуть ли не в первом ряду присутствовал некий субъект по прозвищу "Хирург", которого мы видели на телевизионных экранах, прогуливавшегося там с фашистами и девушками по Манежной площади в качестве одного из пастырей этой толпы. Более того, он вел с ним большой, по-моему, 10-минутный диалог о том, как нам присоединить Украину. То есть, Путин продемонстрировал без всяких сомнений, на чьей стороне лежат его симпатии.
– Велика ли и серьезна ли угроза действительно массовых беспорядков, с которыми российские правоохранительные органы не в состоянии будут справиться?
– Да, мы сползаем в самую настоящую гражданскую этническую войну. Этот фитиль был подожжен властью с двух сторон. Во-первых, на Кавказе, ликвидировав всех вменяемых людей, с которыми можно было вести переговоры, мы капитулировали, по существу, перед криминальными структурами и платим контрибуцию. И не только Кадырову – именно так понимают трансферы все криминальные элиты других республик. Эта контрибуция идет на дворцы и золотые пистолеты, а обездоленные, лишенные работы, обозленные, не испытывающие никакого пиетета к высокой русской культуре молодые люди выбрасываются на улицы русских городов. А здесь другая подготовленная группа – выросло поколение детей у людей, потерявших в результате реформ, детей лузеров, которых блестяще показала Германика в своем изумительном фильме "Школа". Мы увидели всех этих обездоленных и наполненных гневом пацанов на улицах в эти дни. А им рассказали, что во всем виноваты преступники некоренной национальности. До Рублевки им добираться далеко, вот их и бросили на эту волну. У нас две армии головорезов, направленные друг на друга. И кто может сейчас встать между ними – я просто не представляю.
– Ну, пока единственный рецепт, который власть внятно произнесла из телевизора устами президента страны Дмитрия Медведева, – это ужесточение наказания за подобного рода правонарушения. Поможет это?
– Этот рецепт уже запоздал, потому что власть довольно спокойно наблюдала как за правыми фашистскими группировками, так и за преступниками из диаспор, которым удавалось откупиться от милиции. Ведь в эти дни произошли ужасные события. Самый ужасный взрывной материал – это видеоматериалы расправ с кавказцами. Мы живем в век интернета, и это смотрят сейчас все кавказцы, это смотрят на Северном Кавказе... Слава богу, пока эта проблема не встала рядом с проблемой терроризма, но там же у Медведева те же самые рецепты, одни и те же фразы. Это абсолютно неконструктивно!
– Что вы думаете по поводу развития социально-политических процессов в России. Предвыборная кампания в стране начинается с этих несчастливых обстоятельств. Чего можно ожидать дальше?
– Я после сегодняшнего дня сказал бы, что она закончилась. У нас один избиратель, два кандидата, и по-моему, избиратель определился: он будет голосовать за себя. В то же время я прекрасно знаю настроения так называемой элиты. Я общаюсь со многими людьми там, как у нас говорят, по ту сторону стены, и их общее ощущение – при полном понимании того, что Медведев не представляет серьезной альтернативы, все заканчивают фразой: ну, этого же нельзя еще на 12 лет оставлять.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"
Об этом говорит московский политический эксперт, ведущий научный сотрудник Института системного анализа РАН Андрей Пионтковский.
– Мне кажется, что никогда за все 9 лет проведения прямых телеэфиров Владимир Путин не был таким жестким, если не сказать жестоким к тем, кого он считает своими внутриполитическими неприятелями?
– Да, безусловно. Совершенно необычный градус агрессивности. И кроме того, – триумфалистская тональность его выступления. Я не согласен с тем, что они с Медведевым как бы соревнуются за действительное большинство 100 миллионов избирателей. Они выступают перед очень узким кругом правящей олигархии – это 10-15 человек. Из сегодняшнего заявления Путина было совершенно очевидно, что он и только он претендует на роль будущего президента. Это даже формально прозвучало в одном из последних отобранных им вопросов: "Не пора ли в стране навести порядок? Это сможете сделать вы!" – с чем Путин очень благосклонно согласился.
Из сегодняшнего заявления Путина было совершенно очевидно, что он и только он претендует на роль будущего президента
– Как вы думаете, Дмитрий Медведев как-то будет отвечать на это послание? Или послание столь сильное, столь ясное, что ответить на него невозможно? А, может, у формального главы государства нет на это сил?
– Не того теста человек Дмитрий Медведев, чтобы отвечать на такое послание в каком-то конфронтационном ключе. Не случайно же именно его выбрал Путин. С любым другим человеком, независимо от его политической ориентации, например, с Сергеем Борисовичем Ивановым, у него было бы больше проблем.
– Вы хорошо знаете внутриполитическую ситуацию в США. Владимир Путин провел прямую параллель между делом Михаила Ходорковского и делом основателя большой финансовой пирамиды, которая формально послужила спусковым крючком, сигналом к началу экономического кризиса. Там человек осужден на 150 лет, и столько же, видимо, Путин предлагает и Ходорковскому. Насколько корректно такого рода сравнение?
– Так же корректно, как его предыдущее сравнение. Почему-то все время прибегает к американским аналогиям. В прошлый раз он Ходорковского сравнивал с Аль Капоне. И эта часть выступления Путина была самая уязвимая. Юрий Шмидт подчеркнул, что Путин вообще совершил уголовное преступление: высшее должностное лицо, он оказывал грубейшее давление на суд, на несчастного судью Данилкина, которому и так приходится непросто. Вы знаете, когда произносят "Ходорковский" – тут же рефлекторно у Путина – желвачка, он теряет рациональность и начинает нести такую чушь, что не случайно он все-таки, как профессиональный юрист, вынужден был спохватиться и пытался как-то смикшировать ситуацию уже после общения с народом. Но все же записано, и это было давление относительно текущего процесса.
– Что вы скажете по поводу задержки на 10 дней оглашения приговора Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву? Это чтобы судья Далинкин воспринял еще один внятный сигнал от Владимира Путина?
– Ну, то, что сигнал предназначался прежде всего Данилкину – это бесспорно. Поэтому я бы согласился с такой версией. Но плюс еще желание погрузить это чтение приговора уже в самую пучину новогодних празднеств.
– Получилось так, что Владислав Сурков и Владимир Путин выстрелили по либералам сразу из двух стволов. Это случайно так получилось?
– Да нет, конечно, это артподготовка. Мы говорили о молчании президента, но мы знаем, кто у нас первое лицо, – и это первое лицо молчало до сегодняшнего дня. И весь свой обвинительный пафос он направил на каких-то либеральных интеллигентишек с не до конца отрезанными так, чтобы не выросло, бороденками, и не нашел ни слова осуждения для тех бесчинств, линчевания граждан, которые происходили рядом с Кремлем. Более того, что совершенно немыслимо и позорно, в качестве почетного гостя у него чуть ли не в первом ряду присутствовал некий субъект по прозвищу "Хирург", которого мы видели на телевизионных экранах, прогуливавшегося там с фашистами и девушками по Манежной площади в качестве одного из пастырей этой толпы. Более того, он вел с ним большой, по-моему, 10-минутный диалог о том, как нам присоединить Украину. То есть, Путин продемонстрировал без всяких сомнений, на чьей стороне лежат его симпатии.
– Велика ли и серьезна ли угроза действительно массовых беспорядков, с которыми российские правоохранительные органы не в состоянии будут справиться?
– Да, мы сползаем в самую настоящую гражданскую этническую войну. Этот фитиль был подожжен властью с двух сторон. Во-первых, на Кавказе, ликвидировав всех вменяемых людей, с которыми можно было вести переговоры, мы капитулировали, по существу, перед криминальными структурами и платим контрибуцию. И не только Кадырову – именно так понимают трансферы все криминальные элиты других республик. Эта контрибуция идет на дворцы и золотые пистолеты, а обездоленные, лишенные работы, обозленные, не испытывающие никакого пиетета к высокой русской культуре молодые люди выбрасываются на улицы русских городов. А здесь другая подготовленная группа – выросло поколение детей у людей, потерявших в результате реформ, детей лузеров, которых блестяще показала Германика в своем изумительном фильме "Школа". Мы увидели всех этих обездоленных и наполненных гневом пацанов на улицах в эти дни. А им рассказали, что во всем виноваты преступники некоренной национальности. До Рублевки им добираться далеко, вот их и бросили на эту волну. У нас две армии головорезов, направленные друг на друга. И кто может сейчас встать между ними – я просто не представляю.
– Ну, пока единственный рецепт, который власть внятно произнесла из телевизора устами президента страны Дмитрия Медведева, – это ужесточение наказания за подобного рода правонарушения. Поможет это?
– Этот рецепт уже запоздал, потому что власть довольно спокойно наблюдала как за правыми фашистскими группировками, так и за преступниками из диаспор, которым удавалось откупиться от милиции. Ведь в эти дни произошли ужасные события. Самый ужасный взрывной материал – это видеоматериалы расправ с кавказцами. Мы живем в век интернета, и это смотрят сейчас все кавказцы, это смотрят на Северном Кавказе... Слава богу, пока эта проблема не встала рядом с проблемой терроризма, но там же у Медведева те же самые рецепты, одни и те же фразы. Это абсолютно неконструктивно!
– Что вы думаете по поводу развития социально-политических процессов в России. Предвыборная кампания в стране начинается с этих несчастливых обстоятельств. Чего можно ожидать дальше?
– Я после сегодняшнего дня сказал бы, что она закончилась. У нас один избиратель, два кандидата, и по-моему, избиратель определился: он будет голосовать за себя. В то же время я прекрасно знаю настроения так называемой элиты. Я общаюсь со многими людьми там, как у нас говорят, по ту сторону стены, и их общее ощущение – при полном понимании того, что Медведев не представляет серьезной альтернативы, все заканчивают фразой: ну, этого же нельзя еще на 12 лет оставлять.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"