Российские власти реагируют на происходящее в Ливии с осторожностью и беспокойством. Путин и Медведев говорят об экстремистах и фанатиках, а политологи отмечают, что руководство России опасается не столько исламистской угрозы, сколько роста протестных настроений в стране.
Вслед за Дмитрием Медведевым, призвавшим опасаться фанатиков, Владимир Путин, выступая в Брюсселе, сообщил Европе, что никто не гарантирован от опасности, исходящей от радикальных мусульманских групп:
– У нас вызывает озабоченность количество жертв в событиях на севере Африки. И, несмотря на успокаивающие тезисы по поводу того, что приход к власти или усиление влияния радикальных групп в североафриканских странах маловероятно, нас это все-таки беспокоит. И если это будет происходить, то это не может не сказаться на других регионах мира, включая, конечно, и Северный Кавказ.
По словам Владимира Путина, Запад часто сначала требовал установления в какой-либо стране народовластия, а потом был очень недоволен сформировавшимся там режимом:
– Надо дать людям самим определять свою судьбу и свое будущее. Дать им возможность естественным путем, без всякого вмешательства извне строить свою судьбу. Общество должно двигаться к демократическим институтам, к своей саморегуляции, к устройству своему, исходя из внутренних процессов развития.
Именно поэтому, как считает близкий к партии "Единая Россия" политолог Вячеслав Никонов, Москве не стоит вслед за Западом стремиться явно вставать на сторону тех, кто хочет свергнуть правящие режимы на арабском Востоке:
– Россия исходила в последнее время из одной презумпции: она имела дело с теми правительствами, которые были в этих странах и которые признавались легитимными. Поэтому в данном случае Россия просто не вмешивается в ситуацию, ожидая исхода событий. Ее реакции особенно никто не ждет, все по-прежнему продолжают смотреть, в первую очередь, на Вашингтон, что оставляет России достаточно большую свободу действий. Мы смотрим, что в регионе происходит, и, естественно, будем устанавливать отношения с теми режимами, которые придут к власти. Потому что пока непонятно, как будет организована власть в Тунисе, в Египте и что будет происходить в Ливии, – говорит Вячеслав Никонов.
Однако другие аналитики считают, что России нельзя упускать момент, что ловить ветер перемен в арабском мире ей нужно в свои паруса. Правда, исламский активист и политолог Гейдар Джемаль считает, что нынешнее российское руководство на такой маневр не способно. Оно, по словам Джемаля, расценивает перемены в Египте, Тунисе и Ливии как опасные:
– Я считаю, что Россия получает шанс. Потому что, по закону сообщающихся сосудов, вытеснение Запада с Ближнего Востока открывает дорогу для расширения российского присутствия там. В данном случае для России как страны хорошо то, что произошло на арабском Востоке и будет происходить дальше. А вот для режима, для власти в России это, скорее всего, очень плохо. Прежде всего, потому, что рушится привычный пейзаж вокруг России, исчезают ключевые фигуры, с которыми было легко и удобно договариваться. Отношения с ними были основаны на лжи, на фальши, на тайной дипломатии, на абсолютно корыстном интересе, который понятен всем участникам игры. И вот эти фигуры уходят, вместо них появляется неизвестный фактор – массы. А что такое выход масс на улицу? Это конец общества спектакля, это конец общества, в котором отсутствовал смысл, отсутствовала идеология...
Кстати, сам Гейдар Джемаль считает настоящим лидером, способным повести исламский мир к обновлению, иранского президента Махмуда Ахмадинежада, к которому Запад относится как к реакционеру и покровителю террористов.
В реакции Москвы на происходящее в странах арабского Востока есть нешуточный испуг, уверен эксперт Московского центра Карнеги Алексей Малашенко. Но, по его мнению, российским руководителям нечего бояться:
– Все разговоры по поводу фанатиков, которых в Египте и других странах пока не наблюдается, это все даже не блеф, это все от испуга. Я уж не говорю о том, что сейчас всем этим событиям приклеивают марку "оранжевых" и других революций. Ну, какие это оранжевые революции?! А то, что власти России напуганы, совершенно понятно. Потому что то, что произошло у арабов, доказывает, что власть там правила слишком долго, а в последние годы – просто бездарно, и поэтому надоела. И выяснилось, что в один прекрасный день толпа, которая временами именуется "народ", может прийти и дать по шапке. И это наших руководителей, конечно, напугало. Но я думаю, что им бояться не надо. До Египта наши толпы на постсоветском пространстве не доросли. Да и Россия – не Египет. Ребята могут спать спокойно...
Стоит напомнить, что на пространстве бывшего СССР многие лидеры применяли силу к своим гражданам. И гражданский протест в ответ на это применение силы действительно не рос. Лишь в одной стране – Киргизии – народ дважды за последнее время свергал своих правителей. Но последовать примеру киргизов никто из соседей не захотел.
Вслед за Дмитрием Медведевым, призвавшим опасаться фанатиков, Владимир Путин, выступая в Брюсселе, сообщил Европе, что никто не гарантирован от опасности, исходящей от радикальных мусульманских групп:
– У нас вызывает озабоченность количество жертв в событиях на севере Африки. И, несмотря на успокаивающие тезисы по поводу того, что приход к власти или усиление влияния радикальных групп в североафриканских странах маловероятно, нас это все-таки беспокоит. И если это будет происходить, то это не может не сказаться на других регионах мира, включая, конечно, и Северный Кавказ.
По словам Владимира Путина, Запад часто сначала требовал установления в какой-либо стране народовластия, а потом был очень недоволен сформировавшимся там режимом:
– Надо дать людям самим определять свою судьбу и свое будущее. Дать им возможность естественным путем, без всякого вмешательства извне строить свою судьбу. Общество должно двигаться к демократическим институтам, к своей саморегуляции, к устройству своему, исходя из внутренних процессов развития.
Именно поэтому, как считает близкий к партии "Единая Россия" политолог Вячеслав Никонов, Москве не стоит вслед за Западом стремиться явно вставать на сторону тех, кто хочет свергнуть правящие режимы на арабском Востоке:
– Россия исходила в последнее время из одной презумпции: она имела дело с теми правительствами, которые были в этих странах и которые признавались легитимными. Поэтому в данном случае Россия просто не вмешивается в ситуацию, ожидая исхода событий. Ее реакции особенно никто не ждет, все по-прежнему продолжают смотреть, в первую очередь, на Вашингтон, что оставляет России достаточно большую свободу действий. Мы смотрим, что в регионе происходит, и, естественно, будем устанавливать отношения с теми режимами, которые придут к власти. Потому что пока непонятно, как будет организована власть в Тунисе, в Египте и что будет происходить в Ливии, – говорит Вячеслав Никонов.
Однако другие аналитики считают, что России нельзя упускать момент, что ловить ветер перемен в арабском мире ей нужно в свои паруса. Правда, исламский активист и политолог Гейдар Джемаль считает, что нынешнее российское руководство на такой маневр не способно. Оно, по словам Джемаля, расценивает перемены в Египте, Тунисе и Ливии как опасные:
– Я считаю, что Россия получает шанс. Потому что, по закону сообщающихся сосудов, вытеснение Запада с Ближнего Востока открывает дорогу для расширения российского присутствия там. В данном случае для России как страны хорошо то, что произошло на арабском Востоке и будет происходить дальше. А вот для режима, для власти в России это, скорее всего, очень плохо. Прежде всего, потому, что рушится привычный пейзаж вокруг России, исчезают ключевые фигуры, с которыми было легко и удобно договариваться. Отношения с ними были основаны на лжи, на фальши, на тайной дипломатии, на абсолютно корыстном интересе, который понятен всем участникам игры. И вот эти фигуры уходят, вместо них появляется неизвестный фактор – массы. А что такое выход масс на улицу? Это конец общества спектакля, это конец общества, в котором отсутствовал смысл, отсутствовала идеология...
Кстати, сам Гейдар Джемаль считает настоящим лидером, способным повести исламский мир к обновлению, иранского президента Махмуда Ахмадинежада, к которому Запад относится как к реакционеру и покровителю террористов.
В реакции Москвы на происходящее в странах арабского Востока есть нешуточный испуг, уверен эксперт Московского центра Карнеги Алексей Малашенко. Но, по его мнению, российским руководителям нечего бояться:
– Все разговоры по поводу фанатиков, которых в Египте и других странах пока не наблюдается, это все даже не блеф, это все от испуга. Я уж не говорю о том, что сейчас всем этим событиям приклеивают марку "оранжевых" и других революций. Ну, какие это оранжевые революции?! А то, что власти России напуганы, совершенно понятно. Потому что то, что произошло у арабов, доказывает, что власть там правила слишком долго, а в последние годы – просто бездарно, и поэтому надоела. И выяснилось, что в один прекрасный день толпа, которая временами именуется "народ", может прийти и дать по шапке. И это наших руководителей, конечно, напугало. Но я думаю, что им бояться не надо. До Египта наши толпы на постсоветском пространстве не доросли. Да и Россия – не Египет. Ребята могут спать спокойно...
Стоит напомнить, что на пространстве бывшего СССР многие лидеры применяли силу к своим гражданам. И гражданский протест в ответ на это применение силы действительно не рос. Лишь в одной стране – Киргизии – народ дважды за последнее время свергал своих правителей. Но последовать примеру киргизов никто из соседей не захотел.