Радио Свобода продолжает рассказывать о судьбе побежденной во Второй мировой войне нацистской Германии. Эту судьбу определила летом 1945 года Потсдамская конференция руководителей США, Великобритании и СССР. В отношении будущего немецкого государства державы-победительницы поставили цели, сформулированные как "принцип пяти Де": денацификация, демилитаризация, демократизация, децентрализация и декартелизация.
Понимание этих целей было у Сталина его союзников различным, что и обусловило скорое начало "холодной войны" между недавними союзниками, создание ФРГ на территории западных зон оккупации и ГДР – на территории советской зоны. Этот раздел удалось преодолеть почти полвека спустя, после крушения системы политических блоков в Европе. Процессы денацификации Западной Германии включали в себя как процессы оздоровления немецкого общества, выработки новой экономической политики, так и создания новой культуры. Второй репортаж посвящен экономическим аспектам денацификации послевоенной Германии.
Экономика Германии многие годы базировалась на ограблении других и распределении награбленного, и где национал-социализм воспитал за 12 лет мягко говоря, недоверие населения к капитализму, как таковому. Вот фрагмент из речи Гитлера 3 октября 1941 года:
– Нам знакомы две крайности. Первая – это капиталистические государства, которые ложью и обманами, а также всевозможными трюками отказывают своим народам в естественных правах. Это государства, которые пекутся исключительно о собственных финансовых интересах, государства, которые готовы пожертвовать жизнями миллионов людей ради этих своих интересов. На другом полюсе мы видим коммунистическую крайность. Государство, которое привело к несказанной нищете миллионы и миллионы людей и которое приносит в жертву своей доктрине счастье других. Из этого следует, с моей точки зрения, для всех нас только одна обязанность, а именно более, чем когда бы то ни было стремиться к нашему национальному и социалистическому идеалу.
Капитализм был пугалом для распропагандированных Гитлером простых немцев. Но и для многих интеллектуалов по другим идейным соображениям послевоенное будущее Германии виделось скорее в демократизированном социализме. Возможно, на такое развитие рассчитывал и Сталин, когда подписывался в Потсдаме под договоренностью о непременном сохранении целостности Германии. Но американцы никакого социализма и знать не хотели, и ставили себе задачу вернуть немцев на путь истинный, то есть капиталистический.
План Маршалла, план помощи действовал, но как запустить механизм реальной экономики? Кастинг на главную роль немецкого демократа-рыночника американцы провели блестяще. Оставшийся в истории, как отец германского экономического чуда, экономист Людвиг Эрхард (кстати, незапятнанный с точки зрения денацификации) вспоминал впоследствии:
– Вскоре после начала оккупации моей страны в итоге самой ужасной из войн, перед моей квартирой появился американский офицер и, пригласив лаконично come on, повез меня на беседу.
– Уже в октябре 1945 экономический эксперт Эрхард получил работу у американцев, и вскоре был назначен министром торговли и ремесел в первом послевоенном правительстве Баварии. Затем он возглавлял комиссию экспертов по финансам и кредитам во т.н. Бизоне (американской и английской зонах оккупации) и был посвящен за пять дней до введения американцами новой валюты – немецкой марки – в этот до последнего дня секретный проект.
Александр Гарин, профессор Европейского Центра стратегических исследований им. Джорджа Маршалла напоминает:
– Любой немец вам скажет, что в один прекрасный момент ему объявили, что у него на банковском счете 40 марок, и все. И начинаем с чистого листа. В чисто денежном отношении все начали вот с такого низкого старта, – подчеркнул Александр Гарин.
Это произошло в британской, французской и американской оккупационных зонах 20 июня 1948 года. Существует легенда, что Эрхард, вопреки предписаниям американцев, своевольно отменил государственное планирование и централизованное ценообразование на большую часть товаров, предоставив немецким предприятиям полную свободу деятельности, и что американцы его якобы за это вызывали на ковер. Но решение отменено не было, а наоборот – получило форму закона. Это позволяет усомниться в противоречиях между Эрхардом и американцами. Александр Гарин рассказывает о дальнейших шагах американцев:
– Они в массовом порядке стали отправлять ведущих менеджеров в Америку. И не только менеджеров – даже домохозяек, чтобы посмотреть на новые эргономические кухни, а также немецких студентов. А в кинотеатрах перед фильмами шли заказанные американцами в немецких фирмах рекламные ролики, объясняющие, что капитализм Рузвельта – это путь к общему благу. Это была массивная кампания – в пакете. Немцам внушали, что то, что их ждет, это вообще не капитализм, а социальная рыночная экономика, что это элемент целой культуры. И действительно государством выделялись, например, субсидии гражданам на покупку индивидуальных домов… Идея за этим была такая: мелкий частный собственник, если он построил дом, не устраивает революцию. Может быть, самое главное во всей кампании: американцы, так сказать держались в тени. Они не брали на себя авторство, хотя реально именно они были авторами. Многое делалось через немецкие рекламные фирмы, у которых была немецкая вывеска, чтобы – упаси боже – на этом не было клейма американской пропаганды. Сделано все это было очень удачно. И если посмотреть на количество сделанных предложений, внесенных идей на выработку структуры, то Людвиг Эрхард, если посмотреть реально, займет гораздо более скромное место, чем мы привыкли думать, – считает Александр Гарин.
Эрхард был идеален для возрождения германской экономики. Он заражал немцев своим оптимизмом и убежденностью:
– Большие ценности возникают всегда только в результате действий личностей. Творческая воля может проявиться только как воля личностей. С философской точки зрения непредставима никакая система, которая могла бы заменить чем-то другим ценность личности. Ее нельзя заменить ни какой-либо формой действий функционеров, как и никакой системой с главенствующим коллективом, – говорил Эрхард.
Свободный труд свободных людей, их свободная конкуренция – вот на что поставил Эрхард. А еще он ставил на немецкое трудолюбие, на волю граждан к возрождению нормальной жизни, а как стратег –- на экспорт качественной немецкой продукции. И ему к тому же еще и везло. Экономика ФРГ заработала. И во многом благодаря политике Людвига Эрхарда в короткие сроки был создан новый фундамент современной экономики ФРГ, а его экспортная стратегия остается актуальной и по сей день. И все же роль американцев, часто остававшихся в тени, трудно переоценить.
Понимание этих целей было у Сталина его союзников различным, что и обусловило скорое начало "холодной войны" между недавними союзниками, создание ФРГ на территории западных зон оккупации и ГДР – на территории советской зоны. Этот раздел удалось преодолеть почти полвека спустя, после крушения системы политических блоков в Европе. Процессы денацификации Западной Германии включали в себя как процессы оздоровления немецкого общества, выработки новой экономической политики, так и создания новой культуры. Второй репортаж посвящен экономическим аспектам денацификации послевоенной Германии.
Экономика Германии многие годы базировалась на ограблении других и распределении награбленного, и где национал-социализм воспитал за 12 лет мягко говоря, недоверие населения к капитализму, как таковому. Вот фрагмент из речи Гитлера 3 октября 1941 года:
– Нам знакомы две крайности. Первая – это капиталистические государства, которые ложью и обманами, а также всевозможными трюками отказывают своим народам в естественных правах. Это государства, которые пекутся исключительно о собственных финансовых интересах, государства, которые готовы пожертвовать жизнями миллионов людей ради этих своих интересов. На другом полюсе мы видим коммунистическую крайность. Государство, которое привело к несказанной нищете миллионы и миллионы людей и которое приносит в жертву своей доктрине счастье других. Из этого следует, с моей точки зрения, для всех нас только одна обязанность, а именно более, чем когда бы то ни было стремиться к нашему национальному и социалистическому идеалу.
Капитализм был пугалом для распропагандированных Гитлером простых немцев. Но и для многих интеллектуалов по другим идейным соображениям послевоенное будущее Германии виделось скорее в демократизированном социализме. Возможно, на такое развитие рассчитывал и Сталин, когда подписывался в Потсдаме под договоренностью о непременном сохранении целостности Германии. Но американцы никакого социализма и знать не хотели, и ставили себе задачу вернуть немцев на путь истинный, то есть капиталистический.
План Маршалла, план помощи действовал, но как запустить механизм реальной экономики? Кастинг на главную роль немецкого демократа-рыночника американцы провели блестяще. Оставшийся в истории, как отец германского экономического чуда, экономист Людвиг Эрхард (кстати, незапятнанный с точки зрения денацификации) вспоминал впоследствии:
– Вскоре после начала оккупации моей страны в итоге самой ужасной из войн, перед моей квартирой появился американский офицер и, пригласив лаконично come on, повез меня на беседу.
– Уже в октябре 1945 экономический эксперт Эрхард получил работу у американцев, и вскоре был назначен министром торговли и ремесел в первом послевоенном правительстве Баварии. Затем он возглавлял комиссию экспертов по финансам и кредитам во т.н. Бизоне (американской и английской зонах оккупации) и был посвящен за пять дней до введения американцами новой валюты – немецкой марки – в этот до последнего дня секретный проект.
Александр Гарин, профессор Европейского Центра стратегических исследований им. Джорджа Маршалла напоминает:
– Любой немец вам скажет, что в один прекрасный момент ему объявили, что у него на банковском счете 40 марок, и все. И начинаем с чистого листа. В чисто денежном отношении все начали вот с такого низкого старта, – подчеркнул Александр Гарин.
Это произошло в британской, французской и американской оккупационных зонах 20 июня 1948 года. Существует легенда, что Эрхард, вопреки предписаниям американцев, своевольно отменил государственное планирование и централизованное ценообразование на большую часть товаров, предоставив немецким предприятиям полную свободу деятельности, и что американцы его якобы за это вызывали на ковер. Но решение отменено не было, а наоборот – получило форму закона. Это позволяет усомниться в противоречиях между Эрхардом и американцами. Александр Гарин рассказывает о дальнейших шагах американцев:
– Они в массовом порядке стали отправлять ведущих менеджеров в Америку. И не только менеджеров – даже домохозяек, чтобы посмотреть на новые эргономические кухни, а также немецких студентов. А в кинотеатрах перед фильмами шли заказанные американцами в немецких фирмах рекламные ролики, объясняющие, что капитализм Рузвельта – это путь к общему благу. Это была массивная кампания – в пакете. Немцам внушали, что то, что их ждет, это вообще не капитализм, а социальная рыночная экономика, что это элемент целой культуры. И действительно государством выделялись, например, субсидии гражданам на покупку индивидуальных домов… Идея за этим была такая: мелкий частный собственник, если он построил дом, не устраивает революцию. Может быть, самое главное во всей кампании: американцы, так сказать держались в тени. Они не брали на себя авторство, хотя реально именно они были авторами. Многое делалось через немецкие рекламные фирмы, у которых была немецкая вывеска, чтобы – упаси боже – на этом не было клейма американской пропаганды. Сделано все это было очень удачно. И если посмотреть на количество сделанных предложений, внесенных идей на выработку структуры, то Людвиг Эрхард, если посмотреть реально, займет гораздо более скромное место, чем мы привыкли думать, – считает Александр Гарин.
Эрхард был идеален для возрождения германской экономики. Он заражал немцев своим оптимизмом и убежденностью:
– Большие ценности возникают всегда только в результате действий личностей. Творческая воля может проявиться только как воля личностей. С философской точки зрения непредставима никакая система, которая могла бы заменить чем-то другим ценность личности. Ее нельзя заменить ни какой-либо формой действий функционеров, как и никакой системой с главенствующим коллективом, – говорил Эрхард.
Свободный труд свободных людей, их свободная конкуренция – вот на что поставил Эрхард. А еще он ставил на немецкое трудолюбие, на волю граждан к возрождению нормальной жизни, а как стратег –- на экспорт качественной немецкой продукции. И ему к тому же еще и везло. Экономика ФРГ заработала. И во многом благодаря политике Людвига Эрхарда в короткие сроки был создан новый фундамент современной экономики ФРГ, а его экспортная стратегия остается актуальной и по сей день. И все же роль американцев, часто остававшихся в тени, трудно переоценить.