"Игры на Свободе" - гости белой студии герои зимних Олимпиад разных лет.
Видеоверсия программы также доступна на наших каналах YouTube и Vimeo.
Леонид Велехов: Наш гость – легенда мирового и советского хоккея, двукратный олимпийский чемпион, многократный чемпион мира Борис Майоров.
Люди моего поколения, не говоря уже о поколении постарше и поколении чуть моложе моего, не нуждаются в том, чтобы вас представляли и рассказывали вашу биографию. Но для тех, кто совсем молод, мы все-таки попросим нашего спортивного обозревателя Алексея Кузнецова напомнить ваш замечательный спортивный путь.
Алексей Кузнецов: Борис Александрович Майоров – двукратный олимпийский чемпион. Свои золотые медали он завоевал на Играх 1964 года в Инсбруке и 1968 года в Гренобле. Играл в тройке с братом-близнецом Евгением Майоровым в составе знаменитого спартаковского звена нападения – Вячеслав Старшинов, и братья Майоровы, а с 1966 года Евгения Майорова в тройке заменил Евгений Зимин. Тройка – Зимин, Старшинов, Майоров – также была знаменитым спартаковским звеном.
Борис Майоров – заслуженный мастер спорта СССР. Выступал за "Спартак" (Москва) (1956–1969). В 1962–1965 и 1967–1968 годах Борис Александрович был капитаном сборной Советского Союза. Он – шестикратный чемпион мира и Европы (1963-1968 годы). На чемпионатах мира и Олимпийских Играх провел 50 матчей, забросил 30 шайб. Самый результативный игрок чемпионата мира 1961 года по системе "гол+пас". Борис Майоров – трёхкратный чемпион Советского Союза (1962, 1967, 1969 годы). В чемпионатах СССР сыграл 400 матчей, забросил 255 шайб. В 1999 году был включен в Зал славы Международной федерации хоккея.
Борис Майоров – заслуженный тренер РСФСР. Звание это присвоено ему в 1979 году. На тренерском посту возглавлял московский "Спартак" с 1969 по 1971 и с 1985 по 1989 годы. При нем команда дважды выиграла Кубок СССР, стала вторым призёром чемпионата СССР. Работал с Финляндией, возглавлял хоккейный клуб "Йокерит" из Хельсинки, а также "Таппару" из Тампере. В мае 1993 года с "Йокеритом" стал чемпионом Финляндии. Помогал Виктору Тихонову на первом розыгрыше Кубка Канады в 1976 году
Борис Майоров в разное время занимал должности начальника Управления хоккея Госкомспорта, председателя Федерации хоккея РСФСР, президента ХК "Спартак" (Москва), генерального менеджера сборной России, вице-президента Федерации хоккея России.
С 1998 года работает хоккейным комментатором на "НТВ-плюс". Входит в тренерский штаб сборной России по хоккею в качестве советника.
Государственные награды Бориса Майорова весьма почетны – орден Трудового Красного Знамени, два ордена "Знак Почёта", орден Почёта, орден "За заслуги перед Отечеством" 3 и 4 степени.
И еще три факта из творческой биографии Бориса Александровича Майорова. Во-первых, он написал книгу "Я смотрю хоккей" (1970). Во-вторых, принял участие в фильме "Тайна железной двери" (1970). И наконец, именно из-за Бориса Майорова, как гласит легенда, возник клич "Шай-бу! Шай-бу! Шай-бу!". В 1961 году Борис Александрович сыграл два матча за футбольный клуб "Спартак" (Москва). И когда мяч попадал к Майорову, болельщики традиционно кричали "Шай-бу! Шай-бу! Шай-бу!", подбадривая хоккеиста, который вышел на футбольное поле.
Леонид Велехов: Биография такая, что вся усеяна лаврами и наградами. В конце концов, бывает ведь, что наград и не так уж много, а слава, как у Боброва, докатилась до наших дней. Эдуарда Стрельцова тоже можно вспомнить. Но вы как раз пример того, что не только медалей, но и славы вдосталь.
О чем вы мечтали больше всего, когда решали сделать спорт смыслом своей жизни – о медалях, о материальном достатке, может быть, об успехе у женщин? Когда вы начинали, канадский хоккей вообще был у нас мало известен. Почему вы выбрали именно его?
Борис Майоров: Дело в том, что в мои годы очень поздно начинали профессионально заниматься спортом. Я это начал делать в 1952 году, в возрасте 14 лет. Это было общепринятое правило. Игровые виды спорта – футбол, хоккей – с 14 лет. В 1952 году популярнее, чем канадский, был хоккей с мячом. Мое поколение, те, кто играл со мной вместе в сборной Советского Союза в шайбу, начинали играть в мяч. Слава Старшинов, мы с братом, Виталий Давыдов, Виктор Кузькин, Эдуард Иванов, Володя Юрзинов – все мы начинали с русского хоккея. В хоккей с шайбой меня пригласили в команду мастеров, уже в возрасте 18 лет. Когда я начинаю рассказывать об этом факте, все удивляются – как так в 18 лет впервые взять клюшку для хоккея с шайбой и сделать карьеру? Тем не менее, не я один такой. Я уверен, что теперь мы очень рано начинаем привлекать мальчиков – с 6-7-летнего возраста – к занятиям хоккеем. В этом возрасте надо родителям понять, что ребенок должен нормально развиваться – где-то поиграть в мяч, где-то побегать, где-то попрыгать. Мы во дворе играли буквально во все. Мы хороши были в баскетболе. Мы бегали на лыжах. Мы бегали на коньках за школу. Мы в городки даже во дворе играли.
Леонид Велехов: Какая популярная игра была!
Борис Майоров: Да, была разносторонняя подготовка. Что касается мечты, то, может быть, кто-то не поверит, но как таковой мечты у меня не было. Я закончил школу в 1955 году. Поступить в институт – это была первоочередная задача. Я выбрал себе технический ВУЗ – Московский авиационный технологический институт. Благополучно его закончил. Это было естественно – после школы получить образование, получить специальность. А то, что я вдруг, учась уже в институте, стал игроком команды мастеров, стал прогрессировать, попал в сборную Советского Союза, это спонтанно получилось. Я целей таких не ставил перед собой.
Сейчас у молодежи, у тех, кто занимается спортом, крен в другую сторону. Если он профессионально занимается спортом, он обязательно ставит перед собой задачу – попасть в молодежную команду, попасть в команду высшей хоккейной лиги, попасть в команду КХЛ. А некоторые, особенно родители, сразу ставят вопрос так – мы хотим в НХЛ. Туда, за океан, как будто их там кто-то ждет. Я всегда удивляюсь этому. Надо помнить простую истину. Существует хоккейная школа. Каждый год она выпускает 20-25 человек. Из этой молодежной команды в команду мастеров попадет один, максимум двое. Редчайшее явление, когда больше. А куда остальные? Есть команды в высшей хоккейной лиге, есть российская хоккейная лига.
Леонид Велехов: Спорт жесток, как искусство. Главных ролей мало.
Борис Майоров: Абсолютно так.
Леонид Велехов: Совершенно уникальная черта в вашей спортивной биографии – вы играли вместе с братом-близнецом. Для людей моего поколения это такое единое словосочетание – Борис-и-Евгений Майоровы. С братом на спортивной площадке легче было находить общий язык, чем с чужим человеком?
Борис Майоров: С одной стороны, вроде легче. Потому что когда рядом с тобой играет человек со стороны, ты не всегда можешь ему выразить прямо свои какие-то пожелания, недовольство. Есть сдерживающее начало всегда во взаимоотношениях между людьми, оно не позволяет тебе вести себя с чужим человеком так, как с братом. Брат родной. Мы выросли вместе. Все просто. Можно и разругаться, а можно помириться...
Леонид Велехов: А, вообще, вы дружны были по жизни?
Борис Майоров: Мы в молодости очень часто ссорились. В детстве до драки доходило. Когда играли в хоккей, такое недовольство было иногда друг другом, что тренерам приходилось нас сдерживать. А потом, когда он закончил играть, я закончил играть, это все перешло на мирные рельсы.
Леонид Велехов: Еще одна такая уникальная черта в вашей биографии. Единоличным лидером советского хоккея был ЦСКА. И кого только туда не переманили, а то и силком затащили. А вам как приходилось – переманивали вас туда?
Борис Майоров: Нет, не переманивали по одной простой причине. Мы же учились в ВУЗе, где была военная кафедра. Тогда было железное правило – мы призыву не подлежали. После 4-го курса мы проходили военные сборы, сдавали экзамен на 5-м курсе по военному делу. И нам всем присваивали звание – младший лейтенант запаса. Поэтому меня в армию могли забрать только при моем личном желании.
Мне рассказывал мой приятель, человек, который работал вместе с Борисом Павловичем Кулагиным в "Спартаке", был у него помощником, Дмитрий Васильевич Китаев. Он рассказывал, как в ЦСКА этот вопрос обсуждался. У тренеров была мечта клубом, как канадцы, сыграть на Чемпионате мира. И Кулагин говорит Тарасову: "Давай, Бориса Майорова и Старшинова заберем из "Спартака"".
Леонид Велехов: Все-таки строили коварные планы!
Борис Майоров: Анатолий Владимирович мудрый человек. Подумал, подумал и сказал: "Ну, забрать-то мы их, может, и заберем, но с кем мы тогда в чемпионате СССР играть будем?" Потому что это означало бы разрушить "Спартак"…
Леонид Велехов: "Спартак" – единственная команда, которая противостояла «гегемону».
Борис Майоров: Да.
Леонид Велехов: Во второй части программы я хотел бы расспросить моего гостя о тех самых, "золотых" для него Олимпиадах – в Инсбруке и Гренобле. Но прежде, хотел бы попросить Алексея Кузнецова напомнить главные события тех самых Олимпиад.
Алексей Кузнецов: 9-е зимние Олимпийские игры прошли в Инсбруке, в Австрии. Участвовало в них 36 стран. Сборные ГДР и ФРГ выступали еще объединенной командой. На этих играх дебютировали такие не зимние страны, как Индия, КНДР и Монголия.
Напомню, что в 1976 году, 12 лет спустя, МОК снова удостоил чести проведения Олимпиады в Инсбруке. Такова официальная формулировка. А фактически Инсбрук спас честь МОК, предложив свои услуги провести зимнюю Олимпиаду после того, как Игры отказался проводить Денвер.
В командном зачете в Инсбруке первой стала сборная Советского Союза. У нее было 11 золотых, 8 серебряных и 6 бронзовых наград – всего 25. Австрия получила, соответственно, 4, 5 и 3 – всего 12 медалей, а у Норвегии – 3, 6 и 6 – всего 15 медалей. Впервые в истории Олимпиад число участников превысило 1000 человек. Более 1 млн. зрителей присутствовали в Инсбруке, а по телевизору за ходом Игр наблюдало около 1 млрд. болельщиков. Тогда это была примерно треть населения земного шара.
4 золотые медали завоевала героиня этих игр – советская конькобежка Лидия Скобликова. 3 золотые медали также у советской спортсменки лыжницы Клавдии Боярских. Кроме этих двух спортсменок был всего один мультимедалист – финский лыжник Эро Мянтюранта. У него две золотые медали. Первыми олимпийскими чемпионами в парном катании стали великие советские фигуристы Людмила Белоусова и Олег Протопопов.
Сборная Советского Союза по хоккею не проиграла в Инсбруке ни разу, забросив 73 шайбы. Газеты писали, что зимняя Олимпиада 1964 года открыла миру таких великих спортсменов как Виктор Якушев, Анатолий Фирсов, Виктор Пушкин, Виктор Коноваленко, Вячеслав Старшинов, Вениамин Александров, Виталий Давыдов и Борис Майоров. Что не имя, то спортивная легенда! В финальном турнире в последнем решающем матче сборная Советского Союза победила команду Канады со счетом 3:2.
X Зимние Олимпийские игры в 1968 году прошли в городе Гренобле, Франция. Открывал Игры Шарль де Голль, президент Франции.
Техническим новшеством Игр стала телетрансляция в цвете. Это было знаменательное событие. Впервые на зимние Игры приехали представители Марокко. Впервые же спортсмены ГДР и ФРГ выступили отдельными командами.
35 комплектов наград разыгрывались в 6 видах спорта. В общем зачете победила сборная Норвегии – 6 золотых, 6 серебряных, 2 бронзовые медали, у сборной Советского Союза было 5 золотых, 5 серебряных, 3 бронзовых. На третьем месте французы – соответственно 4, 3 и 2 медали. Единственным мультимедалистом стал знаменитый французский горнолыжник Жан-Клод Кили. Сейчас в МОК он отвечает за проведение Игр в Сочи.
Людмила Белоусова и Олег Протопопов стали двукратными олимпийскими чемпионами. Владимир Белоусов завоевал единственную золотую медаль в отечественной истории в прыжках с трамплина. Кроме того, золотые медали завоевали конькобежка Людмила Титова, сборная Советского Союза по биатлону и сборная Советского Союза по хоккею. Это были четвертые зимние Игры, в которых принимала участие хоккейная сборная Советского Союза. К тому времени она уже была двукратным олимпийским чемпионом.
Леонид Велехов: По вашим личным ощущениям и воспоминаниям, какая из этих двух побед далась труднее?
Борис Майоров: Труднее далась победа в 1968 году. Потому как там судьба наша зависела не только от нас самих, но еще и от шведов с чехами, от того, как они между собой сыграют в последний день. Дело в том, что в 1968 году в Гренобле мы уступили в середине турнира чехам со счетом 5:4. В некоторой степени это, может быть, был неожиданный результат, но в игровых видах спорта всякое бывает. А перед последним днем чехи с кем-то там потеряли очки. И нам надо было, чтобы они со шведами сыграли вничью или проиграли им, а нам надо было тогда выиграть у Канады. В результате чехи не выиграли у шведов. И нам надо было обыграть Канаду. У нас сомнений никаких не было, потому что мы с Канадой на протяжении сезона 1967-1968 несколько раз встречались и проиграли, по-моему, только один раз. Мы вылетели буквально на поле. Такой у нас был азарт. Столько было желания. Не надо нас было настраивать, потому что вот они, медали, близко. Все сложилось так удачно для нас. В результате опять безоговорочная победа.
Недавно для НТВ я сделал комментарий к тому матчу, его запись сохранилась, и мы дали ее в эфир…
Леонид Велехов: Как смотрятся эти игры и сегодня!
Борис Майоров: Да, совершенно верно. Конечно, много воды утекло с тех пор. Сейчас хоккей совершенно другой. Все по-другому. Но те матчи смотреть очень приятно. Сколько выдумки у хоккеистов!
Леонид Велехов: Часто их интереснее смотреть, чем современный хоккей.
Борис Майоров: Да. Уровень индивидуального мастерства! Какие взаимосвязи! Просто приятно смотреть. Первые матчи суперсерии 1972 года – Советские Союз-Канада – это классика хоккея.
Что касается 1964 года, то там было все несколько полегче. В последнем матче нам надо было просто обыграть Канаду. Мы с ними подошли ноздря в ноздрю к финальному матчу. Мы проигрывали по ходу 0:1, 1:2. Первую шайбу забросил мой брат, вторую шайбу забросил Вячеслав Старшинов. Наконец, в третьем периоде Вениамин Александров поставил точку в том матче – 3:2 мы выиграли. Хороши там были Виктор Якушев, Анатолий Фирсов. Причем, Анатолий Фирсов и Виктор Якушев попали в Инсбрук случайно. Дело в том, что буквально за день до отъезда на Олимпиаду, сделали операцию аппендицита Володе Юрзинову, и на Олимпиаду он не поехал. Тренерам пришлось в срочном порядке перекраивать состав. В результате в команду попали Леонид Волков, Виктор Якушев. А не попал Юра Волков, который готовился все время с командой. Для него это катастрофа была.
Леонид Велехов: Такова спортивная жизнь.
Борис Майоров: Да. Третье звено пришлось переделать. Игра была очень тяжелая. Впервые за Канаду на Олимпиаде, на чемпионате мира (тогда они вместе проводились) играла сборная, а не клуб. До 1963 года включительно канадцы посылали на эти форумы клубную команду.
Леонид Велехов: Вы не жалеете, что спорту отдали жизнь? Все-таки очень короткая получается спортивная жизнь. В 30 лет как-то все кончается. Мне кажется, что вы не доиграли.
Борис Майоров: Я закончил играть в 31 год. Закончил, в основном, из-за травмы, которая у меня была. Но надо сказать, что эта травма сегодня – раз плюнуть для врачей. В те годы это практически неизлечимо было. Я лежал в больнице, какие-то процедуры делал. Спартаковская команда играла плохо, хотя в 1969 году весной стала чемпионом. Сезон начали очень плохо. Естественно, когда команда играет плохо, то встает вопрос о замене тренера. А тренер у нас был Николай Иванович Карпов. Мы его похоронили на днях.
Леонид Велехов: Сколько раз он вас сделал чемпионами?
Борис Майоров: Два раза. Естественно, предложили мне. Подход был приблизительно такой – ты уже с ярмарки едешь, а не на ярмарку. Надо бы тебе определиться и т. д. Короче говоря, я под эти уговоры согласился, и сразу стал тренером. Я до сих пор жалею, что так произошло. До сих пор!
Леонид Велехов: Что ушли с арены?
Борис Майоров: Что ушел не жалею, поскольку объективная причина была.
Леонид Велехов: А что сразу пошли в тренеры?
Борис Майоров: Сразу в тренеры и в свою родную команду. Вчера мы были товарищами. Мы все на хоккейном поле бились. Сегодня я стал над ними начальником, стал что-то требовать, хотя знал все недостатки каждого. Они меня знали. Сейчас у нас отличные отношения между собой. Никто не вспоминает, что я у них был тренером. (Смех в студии) А вспоминаем только о том, как мы вместе играли. Мы встречаемся раз в месяц обязательно, ветераны "Спартака"… Продержался я недолго – меньше двух лет. В 1971 году меня убрали. Команда в том сезоне стала только четвертой, правда, выиграла Кубок Советского Союза. Потом я очень много лет работал чиновником.
Я начал работать в Спорткомитете СССР, в отделе хоккея. Это интересное было время. С 1971 года по 1983-й я работал в Спорткомитете СССР. Потом, после ухода Сергея Павловича Павлова с поста председателя Спорткомитета СССР, пошли очень серьезные кадровые изменения. Пришел другой начальник, там началась чистка. Поменяли 15 начальников управлений, четырех из пяти замов председателя. Это был 1983 год. Под эту чистку попал и я. И два года я работал, как я считаю, в ссылке. Была такая организация – Всесоюзный совет добровольных спортивных обществ профсоюзов. Я там работал завсектором хоккея. А потом снова ушел на тренерскую работу – сначала "Спартак", потом маленький перерыв, и я уехал в Финляндию, где в 1992 году со мной "Йокерит" стал чемпионом Финляндии. Потом была "Таппара", а в 1996 году я вернулся домой.
Леонид Велехов: В общем, все получилось. Жизнь после спорта получилась.
Борис Майоров: В общем – да.
Леонид Велехов: А почему так много судеб, после спорта не состоявшихся? Мы упомянули Виктора Якушева, трагически погибшего. Таких примеров много. В западном мире как-то жизнь спортсмена после ухода складывается куда более благополучно. А у нас столько людей, которые –кто запил, кто еще как-то попал под какую-то жизненную «раздачу»…
Борис Майоров: Окружающая среда имеет очень большое значение. В той же Финляндии. Я довольно часто там бываю, встречаюсь с теми, кто у меня играл в команде. Нет ни одного, кто бы ушел с правильной дорожки, будем так говорить. Все работают. У всех есть дело. У всех есть семьи. Вспоминают то, что было в молодости. Но к теперешней работе относятся очень серьезно. У нас же и в советские времена, и теперь можно попасть в компанию, которая будет тебя тянуть куда-то в бары, рестораны и т. д. В результате ты оказываешься в этой среде, и через некоторое время она тебе уже кажется обществом, без которого жить нельзя.
После окончания спортивной карьеры – сколько разводов, сколько сломанных судеб! Человек, пока играл, вел себя нормально, был непьющим, некурящим, закончил играть – не может найти себя, не может понять, что надо начинать все сначала. Фамилии называть не буду. Дело не в фамилиях. У нас очень много таких спортсменов, которые себя не нашли после окончания спортивной карьеры. Сейчас в меньшей степени, потому что зарплаты такие, что можно заняться бизнесом. И это, наверное, правильно, потому что век спортсмена короток. У тебя какие-то накопления есть, ты можешь на что-то хотя бы опираться. А в наше время вчера ты получал, допустим, 250 рублей, а сегодня – что делать?
Леонид Велехов: Государство-то не сильно заботилось и заботится. Вы, я знаю, как раз в последние годы помогли ветеранам, нашли спонсоров для того, чтобы как-то их скудные пенсии были увеличены.
Борис Майоров: Я нашел спонсора. Володя Шадрин нашел второго спонсора. Но потом один отказался, слава богу, что не мой. (Смех в студии). Короче говоря, у нас есть возможность раз в месяц собрать ветеранов (нас человек 15-17), накрыть стол – немножко выпиваем, много разговариваем, много шутим. Плюс небольшая добавка к пенсии.
Леонид Велехов: Это замечательно, что есть такой дух общности. Вопрос риторический, почему этот дух общности не помог "Спартаку" удержаться в хоккейной элите? Что случилось с командой?
Борис Майоров: В свое время, это было начало нулевых годов, люди, которые взялись содержать "Спартак", наверное, не представляли себе, какая это трата денег. Есть какой-то доход, но он настолько минимален, что расходы покрыть никак не может. И до сих пор у нас в хоккее нет ни одной прибыльной команды. Ни одной! Абсолютно все команды, играющие в КХЛ, дефицитные. "Спартак" рухнул. Собирались болельщики, что-то требовали, писали куда-то письма. Москва отказалась сразу. Мы обращались к Лужкову, тогдашнему мэру, но нам ответили, что мы бюджетные деньги тратить на команду не можем. На год "Спартак" выбыл из «игры». Потом нашлись люди, которые сказали – мы будем возрождать. Пришлось включаться нам, ветеранам, чтобы "Спартак" снова включили в профессиональную лигу. Тогда Третьяк был президентом. Но все равно какие-то палки нам в колеса вставляли. Тем не менее, было принято решение – пусть "Спартак" играет.
Сейчас "Спартак" финансируется так, что можно какой-то спортивный результат дать. Нам, конечно, далеко до питерских армейцев, до Казани, далеко до ЦСКА.
Леонид Велехов: Борис Александрович, Сочинская Олимпиада на носу. Для хоккея это 22 года без олимпийских побед. Последняя была в Абервилле в 1992 году. Почему?
Борис Майоров: Чудес в природе не бывает. Развалилась страна, развалились все сферы деятельности. Естественно, спорт тоже развалился. Мы потеряли многие базы подготовки и по летним, и по зимним видам спорта. Мы потеряли Цахкадзор в Армении. Мы потеряли Бакуриани в Грузии, Ворохту – на Украине, Раубичи – в Минске, Сигулду – в Латвии. Мы потеряли Медео в Казахстане. Конечно, все это отразилось на подготовке наших спортсменов. В Советском Союзе очень четко была выстроена схема подготовки. Очень четко были расставлены акценты по финансированию. Все это осуществлялось на государственном уровне.
Сейчас федерации предоставлены самим себе. Не можешь добыть деньги, значит, будешь плохо жить. Значит, ты не сможешь как следует выступать на международной арене. Это одна причина. Вторая – уехали многие специалисты за рубеж. Здесь работы или не было, или она оплачивалась неадекватно уровню знаний и умения этих тренеров. Причем, это касается очень многих видов спорта, не только зимних, но и летних тоже. Самое страшное, что все это коснулось детских спортивных школ.
Леонид Велехов: Это самое важное.
Борис Майоров: Да. Подпитки оттуда для большого спорта не оказалось. Олимпиады, которые последовали за развалом Советского Союза, держались на том багаже, который в этом Советском Союзе был. А потом это все просто провалилось.
Леонид Велехов: Борис Александрович, скажите мне, современный российский хоккей: чем он напоминает советский, чем отличается? Я имею в виду стиль, уровень техники, уровень мастерства.
Борис Майоров: Сейчас уровень мастерства повыше, чем был в мои времена. Это вполне естественно. Жизнь так устроена, что все развивается, все совершенствуется. Считаю, что на сегодняшний день наш российский хоккей, конечно, лучше, чем был 30-40 лет назад.
С другой стороны, мы постепенно отходим от чисто отечественной школы хоккея, которая была построена, прежде всего, на базе хорошей физической подготовки, была построена на изобретательности и выдумке хоккеистов.
Леонид Велехов: Этого куда меньше.
Борис Майоров: Да! Надо отдать должное Анатолию Владимиру Тарасову. Я всегда говорю, что он такую внутреннюю составляющую русского народа учел при формировании хоккейных идей – русский человек на выдумки горазд. Он всегда говорил: "Вы выдумывайте, вы хитрите. Вы не только беготней обыгрывайте соперника. Постарайтесь его перехитрить". Это одна из замечательных идей Анатолия Владимировича Тарасова.
Леонид Велехов: Это, мне кажется, сегодня ушло из хоккея.
Борис Майоров: Сейчас у нас настолько все упростилось! Я говорю о влиянии заокеанского хоккея на формирование теперешнего нашего хоккея. Изменилось по той простой причине, что был период, когда чуть ли не каждому игроку говорили: "Хочешь играть в НХЛ?" "Да, хочу!" "Тогда чего ты пасуешь? Ты бросай по воротам. Может – забьешь. Если у тебя очков не будет, заброшенных шайб, как я тебя продавать-то буду?" Поэтому сейчас мы довольно часто видим – в зону нападающий вошел, он даже не пытается обыграть защитника. Он сразу бросает по воротам. В наши времена тренер говорил: "А ты чего не пытаешься обвести?!"
Леонид Велехов: И защитника обыгрывали, и вратаря укладывали и только потом уже шайбу отправляли в ворота…
Борис Майоров: Да. Это один из недостатков. На сегодняшний день это влияние заокеанского хоккея очень здорово ощущается. Мы от этого многое потеряли. Со мной могут многие не согласиться. Называют меня и ретроградом, и консерватором. Но я считаю, что школу, которая у нас была создана в 50-е – 60-е годы, ни в коем случае нельзя ломать.
Леонид Велехов: Получается так, что как бы они нам навязали свой хоккей, а когда-то мы им диктовали...
Борис Майоров: Это жизнь навязала.
Леонид Велехов: Вы помните, как в 1980 году американцы на Олимпиаде в Лейк-Плесиде нас обыграли. Это была сенсация именно потому, что этот их грандиозный тренер Херб Брукс придумал играть с СССР в его хоккей. И на этом обыграл, да?
Борис Майоров: Я был свидетелем – стоял на скамейке нашей сборной команды. Для нас это была катастрофа, настолько неожиданный результат. Просто американцы той командой, если бы с нами играли сто раз, они бы ни разу у нас не выиграли.
Леонид Велехов: Команда была студенческая.
Борис Майоров: Да. Но нельзя так говорить – студенческая. Я всегда поправляю. Почему? В Америке как такового чемпионата страны нет. Там весь спорт сосредоточен в университетах.
Леонид Велехов: Это да.
Борис Майоров: Ткните в любого олимпийского чемпиона. Откуда он? Он из какого-нибудь университета.
Леонид Велехов: И этому, наверное, стоит у них поучиться. Последний вопрос. Если бы все начать сначала, пошли бы вы в хоккей? Выбрали бы снова "Спартак"?
Борис Майоров: Наверное, зависело бы от того, где бы я жил. Я родился в Сокольниках, рядом с Ширяевым полем. Сама судьба меня туда привела. Мы там дневали и ночевали. Тогда мы сами пришли в хоккейную секцию. А сейчас, наверное, куда бы папа повел или мама, туда бы и пошли... (Смех в студии)
Видеоверсия программы также доступна на наших каналах YouTube и Vimeo.
Леонид Велехов: Наш гость – легенда мирового и советского хоккея, двукратный олимпийский чемпион, многократный чемпион мира Борис Майоров.
Люди моего поколения, не говоря уже о поколении постарше и поколении чуть моложе моего, не нуждаются в том, чтобы вас представляли и рассказывали вашу биографию. Но для тех, кто совсем молод, мы все-таки попросим нашего спортивного обозревателя Алексея Кузнецова напомнить ваш замечательный спортивный путь.
Алексей Кузнецов: Борис Александрович Майоров – двукратный олимпийский чемпион. Свои золотые медали он завоевал на Играх 1964 года в Инсбруке и 1968 года в Гренобле. Играл в тройке с братом-близнецом Евгением Майоровым в составе знаменитого спартаковского звена нападения – Вячеслав Старшинов, и братья Майоровы, а с 1966 года Евгения Майорова в тройке заменил Евгений Зимин. Тройка – Зимин, Старшинов, Майоров – также была знаменитым спартаковским звеном.
Борис Майоров – заслуженный мастер спорта СССР. Выступал за "Спартак" (Москва) (1956–1969). В 1962–1965 и 1967–1968 годах Борис Александрович был капитаном сборной Советского Союза. Он – шестикратный чемпион мира и Европы (1963-1968 годы). На чемпионатах мира и Олимпийских Играх провел 50 матчей, забросил 30 шайб. Самый результативный игрок чемпионата мира 1961 года по системе "гол+пас". Борис Майоров – трёхкратный чемпион Советского Союза (1962, 1967, 1969 годы). В чемпионатах СССР сыграл 400 матчей, забросил 255 шайб. В 1999 году был включен в Зал славы Международной федерации хоккея.
Борис Майоров – заслуженный тренер РСФСР. Звание это присвоено ему в 1979 году. На тренерском посту возглавлял московский "Спартак" с 1969 по 1971 и с 1985 по 1989 годы. При нем команда дважды выиграла Кубок СССР, стала вторым призёром чемпионата СССР. Работал с Финляндией, возглавлял хоккейный клуб "Йокерит" из Хельсинки, а также "Таппару" из Тампере. В мае 1993 года с "Йокеритом" стал чемпионом Финляндии. Помогал Виктору Тихонову на первом розыгрыше Кубка Канады в 1976 году
Борис Майоров в разное время занимал должности начальника Управления хоккея Госкомспорта, председателя Федерации хоккея РСФСР, президента ХК "Спартак" (Москва), генерального менеджера сборной России, вице-президента Федерации хоккея России.
С 1998 года работает хоккейным комментатором на "НТВ-плюс". Входит в тренерский штаб сборной России по хоккею в качестве советника.
Государственные награды Бориса Майорова весьма почетны – орден Трудового Красного Знамени, два ордена "Знак Почёта", орден Почёта, орден "За заслуги перед Отечеством" 3 и 4 степени.
И еще три факта из творческой биографии Бориса Александровича Майорова. Во-первых, он написал книгу "Я смотрю хоккей" (1970). Во-вторых, принял участие в фильме "Тайна железной двери" (1970). И наконец, именно из-за Бориса Майорова, как гласит легенда, возник клич "Шай-бу! Шай-бу! Шай-бу!". В 1961 году Борис Александрович сыграл два матча за футбольный клуб "Спартак" (Москва). И когда мяч попадал к Майорову, болельщики традиционно кричали "Шай-бу! Шай-бу! Шай-бу!", подбадривая хоккеиста, который вышел на футбольное поле.
Леонид Велехов: Биография такая, что вся усеяна лаврами и наградами. В конце концов, бывает ведь, что наград и не так уж много, а слава, как у Боброва, докатилась до наших дней. Эдуарда Стрельцова тоже можно вспомнить. Но вы как раз пример того, что не только медалей, но и славы вдосталь.
О чем вы мечтали больше всего, когда решали сделать спорт смыслом своей жизни – о медалях, о материальном достатке, может быть, об успехе у женщин? Когда вы начинали, канадский хоккей вообще был у нас мало известен. Почему вы выбрали именно его?
Борис Майоров: Дело в том, что в мои годы очень поздно начинали профессионально заниматься спортом. Я это начал делать в 1952 году, в возрасте 14 лет. Это было общепринятое правило. Игровые виды спорта – футбол, хоккей – с 14 лет. В 1952 году популярнее, чем канадский, был хоккей с мячом. Мое поколение, те, кто играл со мной вместе в сборной Советского Союза в шайбу, начинали играть в мяч. Слава Старшинов, мы с братом, Виталий Давыдов, Виктор Кузькин, Эдуард Иванов, Володя Юрзинов – все мы начинали с русского хоккея. В хоккей с шайбой меня пригласили в команду мастеров, уже в возрасте 18 лет. Когда я начинаю рассказывать об этом факте, все удивляются – как так в 18 лет впервые взять клюшку для хоккея с шайбой и сделать карьеру? Тем не менее, не я один такой. Я уверен, что теперь мы очень рано начинаем привлекать мальчиков – с 6-7-летнего возраста – к занятиям хоккеем. В этом возрасте надо родителям понять, что ребенок должен нормально развиваться – где-то поиграть в мяч, где-то побегать, где-то попрыгать. Мы во дворе играли буквально во все. Мы хороши были в баскетболе. Мы бегали на лыжах. Мы бегали на коньках за школу. Мы в городки даже во дворе играли.
Леонид Велехов: Какая популярная игра была!
Борис Майоров: Да, была разносторонняя подготовка. Что касается мечты, то, может быть, кто-то не поверит, но как таковой мечты у меня не было. Я закончил школу в 1955 году. Поступить в институт – это была первоочередная задача. Я выбрал себе технический ВУЗ – Московский авиационный технологический институт. Благополучно его закончил. Это было естественно – после школы получить образование, получить специальность. А то, что я вдруг, учась уже в институте, стал игроком команды мастеров, стал прогрессировать, попал в сборную Советского Союза, это спонтанно получилось. Я целей таких не ставил перед собой.
Сейчас у молодежи, у тех, кто занимается спортом, крен в другую сторону. Если он профессионально занимается спортом, он обязательно ставит перед собой задачу – попасть в молодежную команду, попасть в команду высшей хоккейной лиги, попасть в команду КХЛ. А некоторые, особенно родители, сразу ставят вопрос так – мы хотим в НХЛ. Туда, за океан, как будто их там кто-то ждет. Я всегда удивляюсь этому. Надо помнить простую истину. Существует хоккейная школа. Каждый год она выпускает 20-25 человек. Из этой молодежной команды в команду мастеров попадет один, максимум двое. Редчайшее явление, когда больше. А куда остальные? Есть команды в высшей хоккейной лиге, есть российская хоккейная лига.
Леонид Велехов: Спорт жесток, как искусство. Главных ролей мало.
Борис Майоров: Абсолютно так.
Леонид Велехов: Совершенно уникальная черта в вашей спортивной биографии – вы играли вместе с братом-близнецом. Для людей моего поколения это такое единое словосочетание – Борис-и-Евгений Майоровы. С братом на спортивной площадке легче было находить общий язык, чем с чужим человеком?
Борис Майоров: С одной стороны, вроде легче. Потому что когда рядом с тобой играет человек со стороны, ты не всегда можешь ему выразить прямо свои какие-то пожелания, недовольство. Есть сдерживающее начало всегда во взаимоотношениях между людьми, оно не позволяет тебе вести себя с чужим человеком так, как с братом. Брат родной. Мы выросли вместе. Все просто. Можно и разругаться, а можно помириться...
Леонид Велехов: А, вообще, вы дружны были по жизни?
Борис Майоров: Мы в молодости очень часто ссорились. В детстве до драки доходило. Когда играли в хоккей, такое недовольство было иногда друг другом, что тренерам приходилось нас сдерживать. А потом, когда он закончил играть, я закончил играть, это все перешло на мирные рельсы.
Леонид Велехов: Еще одна такая уникальная черта в вашей биографии. Единоличным лидером советского хоккея был ЦСКА. И кого только туда не переманили, а то и силком затащили. А вам как приходилось – переманивали вас туда?
Борис Майоров: Нет, не переманивали по одной простой причине. Мы же учились в ВУЗе, где была военная кафедра. Тогда было железное правило – мы призыву не подлежали. После 4-го курса мы проходили военные сборы, сдавали экзамен на 5-м курсе по военному делу. И нам всем присваивали звание – младший лейтенант запаса. Поэтому меня в армию могли забрать только при моем личном желании.
Мне рассказывал мой приятель, человек, который работал вместе с Борисом Павловичем Кулагиным в "Спартаке", был у него помощником, Дмитрий Васильевич Китаев. Он рассказывал, как в ЦСКА этот вопрос обсуждался. У тренеров была мечта клубом, как канадцы, сыграть на Чемпионате мира. И Кулагин говорит Тарасову: "Давай, Бориса Майорова и Старшинова заберем из "Спартака"".
Леонид Велехов: Все-таки строили коварные планы!
Борис Майоров: Анатолий Владимирович мудрый человек. Подумал, подумал и сказал: "Ну, забрать-то мы их, может, и заберем, но с кем мы тогда в чемпионате СССР играть будем?" Потому что это означало бы разрушить "Спартак"…
Леонид Велехов: "Спартак" – единственная команда, которая противостояла «гегемону».
Борис Майоров: Да.
Леонид Велехов: Во второй части программы я хотел бы расспросить моего гостя о тех самых, "золотых" для него Олимпиадах – в Инсбруке и Гренобле. Но прежде, хотел бы попросить Алексея Кузнецова напомнить главные события тех самых Олимпиад.
Алексей Кузнецов: 9-е зимние Олимпийские игры прошли в Инсбруке, в Австрии. Участвовало в них 36 стран. Сборные ГДР и ФРГ выступали еще объединенной командой. На этих играх дебютировали такие не зимние страны, как Индия, КНДР и Монголия.
Напомню, что в 1976 году, 12 лет спустя, МОК снова удостоил чести проведения Олимпиады в Инсбруке. Такова официальная формулировка. А фактически Инсбрук спас честь МОК, предложив свои услуги провести зимнюю Олимпиаду после того, как Игры отказался проводить Денвер.
В командном зачете в Инсбруке первой стала сборная Советского Союза. У нее было 11 золотых, 8 серебряных и 6 бронзовых наград – всего 25. Австрия получила, соответственно, 4, 5 и 3 – всего 12 медалей, а у Норвегии – 3, 6 и 6 – всего 15 медалей. Впервые в истории Олимпиад число участников превысило 1000 человек. Более 1 млн. зрителей присутствовали в Инсбруке, а по телевизору за ходом Игр наблюдало около 1 млрд. болельщиков. Тогда это была примерно треть населения земного шара.
4 золотые медали завоевала героиня этих игр – советская конькобежка Лидия Скобликова. 3 золотые медали также у советской спортсменки лыжницы Клавдии Боярских. Кроме этих двух спортсменок был всего один мультимедалист – финский лыжник Эро Мянтюранта. У него две золотые медали. Первыми олимпийскими чемпионами в парном катании стали великие советские фигуристы Людмила Белоусова и Олег Протопопов.
Сборная Советского Союза по хоккею не проиграла в Инсбруке ни разу, забросив 73 шайбы. Газеты писали, что зимняя Олимпиада 1964 года открыла миру таких великих спортсменов как Виктор Якушев, Анатолий Фирсов, Виктор Пушкин, Виктор Коноваленко, Вячеслав Старшинов, Вениамин Александров, Виталий Давыдов и Борис Майоров. Что не имя, то спортивная легенда! В финальном турнире в последнем решающем матче сборная Советского Союза победила команду Канады со счетом 3:2.
X Зимние Олимпийские игры в 1968 году прошли в городе Гренобле, Франция. Открывал Игры Шарль де Голль, президент Франции.
Техническим новшеством Игр стала телетрансляция в цвете. Это было знаменательное событие. Впервые на зимние Игры приехали представители Марокко. Впервые же спортсмены ГДР и ФРГ выступили отдельными командами.
35 комплектов наград разыгрывались в 6 видах спорта. В общем зачете победила сборная Норвегии – 6 золотых, 6 серебряных, 2 бронзовые медали, у сборной Советского Союза было 5 золотых, 5 серебряных, 3 бронзовых. На третьем месте французы – соответственно 4, 3 и 2 медали. Единственным мультимедалистом стал знаменитый французский горнолыжник Жан-Клод Кили. Сейчас в МОК он отвечает за проведение Игр в Сочи.
Людмила Белоусова и Олег Протопопов стали двукратными олимпийскими чемпионами. Владимир Белоусов завоевал единственную золотую медаль в отечественной истории в прыжках с трамплина. Кроме того, золотые медали завоевали конькобежка Людмила Титова, сборная Советского Союза по биатлону и сборная Советского Союза по хоккею. Это были четвертые зимние Игры, в которых принимала участие хоккейная сборная Советского Союза. К тому времени она уже была двукратным олимпийским чемпионом.
Леонид Велехов: По вашим личным ощущениям и воспоминаниям, какая из этих двух побед далась труднее?
Борис Майоров: Труднее далась победа в 1968 году. Потому как там судьба наша зависела не только от нас самих, но еще и от шведов с чехами, от того, как они между собой сыграют в последний день. Дело в том, что в 1968 году в Гренобле мы уступили в середине турнира чехам со счетом 5:4. В некоторой степени это, может быть, был неожиданный результат, но в игровых видах спорта всякое бывает. А перед последним днем чехи с кем-то там потеряли очки. И нам надо было, чтобы они со шведами сыграли вничью или проиграли им, а нам надо было тогда выиграть у Канады. В результате чехи не выиграли у шведов. И нам надо было обыграть Канаду. У нас сомнений никаких не было, потому что мы с Канадой на протяжении сезона 1967-1968 несколько раз встречались и проиграли, по-моему, только один раз. Мы вылетели буквально на поле. Такой у нас был азарт. Столько было желания. Не надо нас было настраивать, потому что вот они, медали, близко. Все сложилось так удачно для нас. В результате опять безоговорочная победа.
Недавно для НТВ я сделал комментарий к тому матчу, его запись сохранилась, и мы дали ее в эфир…
Леонид Велехов: Как смотрятся эти игры и сегодня!
Борис Майоров: Да, совершенно верно. Конечно, много воды утекло с тех пор. Сейчас хоккей совершенно другой. Все по-другому. Но те матчи смотреть очень приятно. Сколько выдумки у хоккеистов!
Леонид Велехов: Часто их интереснее смотреть, чем современный хоккей.
Борис Майоров: Да. Уровень индивидуального мастерства! Какие взаимосвязи! Просто приятно смотреть. Первые матчи суперсерии 1972 года – Советские Союз-Канада – это классика хоккея.
Что касается 1964 года, то там было все несколько полегче. В последнем матче нам надо было просто обыграть Канаду. Мы с ними подошли ноздря в ноздрю к финальному матчу. Мы проигрывали по ходу 0:1, 1:2. Первую шайбу забросил мой брат, вторую шайбу забросил Вячеслав Старшинов. Наконец, в третьем периоде Вениамин Александров поставил точку в том матче – 3:2 мы выиграли. Хороши там были Виктор Якушев, Анатолий Фирсов. Причем, Анатолий Фирсов и Виктор Якушев попали в Инсбрук случайно. Дело в том, что буквально за день до отъезда на Олимпиаду, сделали операцию аппендицита Володе Юрзинову, и на Олимпиаду он не поехал. Тренерам пришлось в срочном порядке перекраивать состав. В результате в команду попали Леонид Волков, Виктор Якушев. А не попал Юра Волков, который готовился все время с командой. Для него это катастрофа была.
Леонид Велехов: Такова спортивная жизнь.
Борис Майоров: Да. Третье звено пришлось переделать. Игра была очень тяжелая. Впервые за Канаду на Олимпиаде, на чемпионате мира (тогда они вместе проводились) играла сборная, а не клуб. До 1963 года включительно канадцы посылали на эти форумы клубную команду.
Леонид Велехов: Вы не жалеете, что спорту отдали жизнь? Все-таки очень короткая получается спортивная жизнь. В 30 лет как-то все кончается. Мне кажется, что вы не доиграли.
Борис Майоров: Я закончил играть в 31 год. Закончил, в основном, из-за травмы, которая у меня была. Но надо сказать, что эта травма сегодня – раз плюнуть для врачей. В те годы это практически неизлечимо было. Я лежал в больнице, какие-то процедуры делал. Спартаковская команда играла плохо, хотя в 1969 году весной стала чемпионом. Сезон начали очень плохо. Естественно, когда команда играет плохо, то встает вопрос о замене тренера. А тренер у нас был Николай Иванович Карпов. Мы его похоронили на днях.
Леонид Велехов: Сколько раз он вас сделал чемпионами?
Борис Майоров: Два раза. Естественно, предложили мне. Подход был приблизительно такой – ты уже с ярмарки едешь, а не на ярмарку. Надо бы тебе определиться и т. д. Короче говоря, я под эти уговоры согласился, и сразу стал тренером. Я до сих пор жалею, что так произошло. До сих пор!
Леонид Велехов: Что ушли с арены?
Борис Майоров: Что ушел не жалею, поскольку объективная причина была.
Леонид Велехов: А что сразу пошли в тренеры?
Борис Майоров: Сразу в тренеры и в свою родную команду. Вчера мы были товарищами. Мы все на хоккейном поле бились. Сегодня я стал над ними начальником, стал что-то требовать, хотя знал все недостатки каждого. Они меня знали. Сейчас у нас отличные отношения между собой. Никто не вспоминает, что я у них был тренером. (Смех в студии) А вспоминаем только о том, как мы вместе играли. Мы встречаемся раз в месяц обязательно, ветераны "Спартака"… Продержался я недолго – меньше двух лет. В 1971 году меня убрали. Команда в том сезоне стала только четвертой, правда, выиграла Кубок Советского Союза. Потом я очень много лет работал чиновником.
Я начал работать в Спорткомитете СССР, в отделе хоккея. Это интересное было время. С 1971 года по 1983-й я работал в Спорткомитете СССР. Потом, после ухода Сергея Павловича Павлова с поста председателя Спорткомитета СССР, пошли очень серьезные кадровые изменения. Пришел другой начальник, там началась чистка. Поменяли 15 начальников управлений, четырех из пяти замов председателя. Это был 1983 год. Под эту чистку попал и я. И два года я работал, как я считаю, в ссылке. Была такая организация – Всесоюзный совет добровольных спортивных обществ профсоюзов. Я там работал завсектором хоккея. А потом снова ушел на тренерскую работу – сначала "Спартак", потом маленький перерыв, и я уехал в Финляндию, где в 1992 году со мной "Йокерит" стал чемпионом Финляндии. Потом была "Таппара", а в 1996 году я вернулся домой.
Леонид Велехов: В общем, все получилось. Жизнь после спорта получилась.
Борис Майоров: В общем – да.
Леонид Велехов: А почему так много судеб, после спорта не состоявшихся? Мы упомянули Виктора Якушева, трагически погибшего. Таких примеров много. В западном мире как-то жизнь спортсмена после ухода складывается куда более благополучно. А у нас столько людей, которые –кто запил, кто еще как-то попал под какую-то жизненную «раздачу»…
Борис Майоров: Окружающая среда имеет очень большое значение. В той же Финляндии. Я довольно часто там бываю, встречаюсь с теми, кто у меня играл в команде. Нет ни одного, кто бы ушел с правильной дорожки, будем так говорить. Все работают. У всех есть дело. У всех есть семьи. Вспоминают то, что было в молодости. Но к теперешней работе относятся очень серьезно. У нас же и в советские времена, и теперь можно попасть в компанию, которая будет тебя тянуть куда-то в бары, рестораны и т. д. В результате ты оказываешься в этой среде, и через некоторое время она тебе уже кажется обществом, без которого жить нельзя.
После окончания спортивной карьеры – сколько разводов, сколько сломанных судеб! Человек, пока играл, вел себя нормально, был непьющим, некурящим, закончил играть – не может найти себя, не может понять, что надо начинать все сначала. Фамилии называть не буду. Дело не в фамилиях. У нас очень много таких спортсменов, которые себя не нашли после окончания спортивной карьеры. Сейчас в меньшей степени, потому что зарплаты такие, что можно заняться бизнесом. И это, наверное, правильно, потому что век спортсмена короток. У тебя какие-то накопления есть, ты можешь на что-то хотя бы опираться. А в наше время вчера ты получал, допустим, 250 рублей, а сегодня – что делать?
Леонид Велехов: Государство-то не сильно заботилось и заботится. Вы, я знаю, как раз в последние годы помогли ветеранам, нашли спонсоров для того, чтобы как-то их скудные пенсии были увеличены.
Борис Майоров: Я нашел спонсора. Володя Шадрин нашел второго спонсора. Но потом один отказался, слава богу, что не мой. (Смех в студии). Короче говоря, у нас есть возможность раз в месяц собрать ветеранов (нас человек 15-17), накрыть стол – немножко выпиваем, много разговариваем, много шутим. Плюс небольшая добавка к пенсии.
Леонид Велехов: Это замечательно, что есть такой дух общности. Вопрос риторический, почему этот дух общности не помог "Спартаку" удержаться в хоккейной элите? Что случилось с командой?
Борис Майоров: В свое время, это было начало нулевых годов, люди, которые взялись содержать "Спартак", наверное, не представляли себе, какая это трата денег. Есть какой-то доход, но он настолько минимален, что расходы покрыть никак не может. И до сих пор у нас в хоккее нет ни одной прибыльной команды. Ни одной! Абсолютно все команды, играющие в КХЛ, дефицитные. "Спартак" рухнул. Собирались болельщики, что-то требовали, писали куда-то письма. Москва отказалась сразу. Мы обращались к Лужкову, тогдашнему мэру, но нам ответили, что мы бюджетные деньги тратить на команду не можем. На год "Спартак" выбыл из «игры». Потом нашлись люди, которые сказали – мы будем возрождать. Пришлось включаться нам, ветеранам, чтобы "Спартак" снова включили в профессиональную лигу. Тогда Третьяк был президентом. Но все равно какие-то палки нам в колеса вставляли. Тем не менее, было принято решение – пусть "Спартак" играет.
Сейчас "Спартак" финансируется так, что можно какой-то спортивный результат дать. Нам, конечно, далеко до питерских армейцев, до Казани, далеко до ЦСКА.
Леонид Велехов: Борис Александрович, Сочинская Олимпиада на носу. Для хоккея это 22 года без олимпийских побед. Последняя была в Абервилле в 1992 году. Почему?
Борис Майоров: Чудес в природе не бывает. Развалилась страна, развалились все сферы деятельности. Естественно, спорт тоже развалился. Мы потеряли многие базы подготовки и по летним, и по зимним видам спорта. Мы потеряли Цахкадзор в Армении. Мы потеряли Бакуриани в Грузии, Ворохту – на Украине, Раубичи – в Минске, Сигулду – в Латвии. Мы потеряли Медео в Казахстане. Конечно, все это отразилось на подготовке наших спортсменов. В Советском Союзе очень четко была выстроена схема подготовки. Очень четко были расставлены акценты по финансированию. Все это осуществлялось на государственном уровне.
Сейчас федерации предоставлены самим себе. Не можешь добыть деньги, значит, будешь плохо жить. Значит, ты не сможешь как следует выступать на международной арене. Это одна причина. Вторая – уехали многие специалисты за рубеж. Здесь работы или не было, или она оплачивалась неадекватно уровню знаний и умения этих тренеров. Причем, это касается очень многих видов спорта, не только зимних, но и летних тоже. Самое страшное, что все это коснулось детских спортивных школ.
Леонид Велехов: Это самое важное.
Борис Майоров: Да. Подпитки оттуда для большого спорта не оказалось. Олимпиады, которые последовали за развалом Советского Союза, держались на том багаже, который в этом Советском Союзе был. А потом это все просто провалилось.
Леонид Велехов: Борис Александрович, скажите мне, современный российский хоккей: чем он напоминает советский, чем отличается? Я имею в виду стиль, уровень техники, уровень мастерства.
Борис Майоров: Сейчас уровень мастерства повыше, чем был в мои времена. Это вполне естественно. Жизнь так устроена, что все развивается, все совершенствуется. Считаю, что на сегодняшний день наш российский хоккей, конечно, лучше, чем был 30-40 лет назад.
С другой стороны, мы постепенно отходим от чисто отечественной школы хоккея, которая была построена, прежде всего, на базе хорошей физической подготовки, была построена на изобретательности и выдумке хоккеистов.
Леонид Велехов: Этого куда меньше.
Борис Майоров: Да! Надо отдать должное Анатолию Владимиру Тарасову. Я всегда говорю, что он такую внутреннюю составляющую русского народа учел при формировании хоккейных идей – русский человек на выдумки горазд. Он всегда говорил: "Вы выдумывайте, вы хитрите. Вы не только беготней обыгрывайте соперника. Постарайтесь его перехитрить". Это одна из замечательных идей Анатолия Владимировича Тарасова.
Леонид Велехов: Это, мне кажется, сегодня ушло из хоккея.
Борис Майоров: Сейчас у нас настолько все упростилось! Я говорю о влиянии заокеанского хоккея на формирование теперешнего нашего хоккея. Изменилось по той простой причине, что был период, когда чуть ли не каждому игроку говорили: "Хочешь играть в НХЛ?" "Да, хочу!" "Тогда чего ты пасуешь? Ты бросай по воротам. Может – забьешь. Если у тебя очков не будет, заброшенных шайб, как я тебя продавать-то буду?" Поэтому сейчас мы довольно часто видим – в зону нападающий вошел, он даже не пытается обыграть защитника. Он сразу бросает по воротам. В наши времена тренер говорил: "А ты чего не пытаешься обвести?!"
Леонид Велехов: И защитника обыгрывали, и вратаря укладывали и только потом уже шайбу отправляли в ворота…
Борис Майоров: Да. Это один из недостатков. На сегодняшний день это влияние заокеанского хоккея очень здорово ощущается. Мы от этого многое потеряли. Со мной могут многие не согласиться. Называют меня и ретроградом, и консерватором. Но я считаю, что школу, которая у нас была создана в 50-е – 60-е годы, ни в коем случае нельзя ломать.
Леонид Велехов: Получается так, что как бы они нам навязали свой хоккей, а когда-то мы им диктовали...
Борис Майоров: Это жизнь навязала.
Леонид Велехов: Вы помните, как в 1980 году американцы на Олимпиаде в Лейк-Плесиде нас обыграли. Это была сенсация именно потому, что этот их грандиозный тренер Херб Брукс придумал играть с СССР в его хоккей. И на этом обыграл, да?
Борис Майоров: Я был свидетелем – стоял на скамейке нашей сборной команды. Для нас это была катастрофа, настолько неожиданный результат. Просто американцы той командой, если бы с нами играли сто раз, они бы ни разу у нас не выиграли.
Леонид Велехов: Команда была студенческая.
Борис Майоров: Да. Но нельзя так говорить – студенческая. Я всегда поправляю. Почему? В Америке как такового чемпионата страны нет. Там весь спорт сосредоточен в университетах.
Леонид Велехов: Это да.
Борис Майоров: Ткните в любого олимпийского чемпиона. Откуда он? Он из какого-нибудь университета.
Леонид Велехов: И этому, наверное, стоит у них поучиться. Последний вопрос. Если бы все начать сначала, пошли бы вы в хоккей? Выбрали бы снова "Спартак"?
Борис Майоров: Наверное, зависело бы от того, где бы я жил. Я родился в Сокольниках, рядом с Ширяевым полем. Сама судьба меня туда привела. Мы там дневали и ночевали. Тогда мы сами пришли в хоккейную секцию. А сейчас, наверное, куда бы папа повел или мама, туда бы и пошли... (Смех в студии)