С 7 января в районе Большого Сочи вводится специальная система мер, которая должна обеспечить надежную безопасность Олимпийских игр. В контексте недавних терактов в Волгограде и в связи с общей тревожной обстановкой на юге России вопросом о том, удастся ли российским специальным службам предотвратить вылазки террористов, задаются многие эксперты. Главный редактор интернет-портала "Агентура.ру", автор нескольких книг о российских спецслужбах Андрей Солдатов отмечает, что для обеспечения безопасности Сочи используется сочетание советских административно-полицейских методов и новых технологических средств.
– Система обеспечения безопасности Олимпиады известна лишь тем, кто ее разработал, мы видим только фрагменты картины, поскольку не было детальных объяснений о том, как все это будет устроено. Это традиционный российский подход к вопросам обеспечения безопасности: все и всегда связано с секретностью. Но некоторые из тех мер, которые уже предпринимаются, вызывают вопросы. Я вернулся из Сочи два дня назад и могу судить о том, что там происходит. Интересно, например, зачем использовать казаков на блокпостах. Непонятно, с какой целью? Что они могут там делать? Общая проблема, на мой взгляд, такова: многие из мер обеспечения безопасности не направлены на предотвращение терактов, это общая закупорка олимпийской зоны. Конечно, туда не пробиться отрядам боевиков. Однако вооруженное подполье давно уже не использует тактику действия сколько-нибудь многочисленными группами.
– Сочи уже сейчас – закрытая зона, по вашим ощущениям?
– Нет, у меня не возникло такого ощущения. В городе спокойно, хотя введены меры повышенного контроля сразу после волгоградских терактов. Но у меня не было ощущения, что это закрытая военная зона или что-либо в этом роде. При въезде в аэропорт и на выезде из него проверяются багажники всех автомобилей, иногда проверяют документы у водителей и у всех пассажиров. Блокпосты стоят у гостиниц в Олимпийском парке. Но, по большому счету, для жизни обычного гражданина пока я не вижу никаких проблем.
– Вы считаете, что опасность терактов во время сочинской Олимпиады велика?
– Если считать, что волгоградские теракты были частью стратегии Доку Умарова, объявленной в июле прошлого года, то, к сожалению, приходится допустить: такая вероятность достаточно высока. Ведь следует учитывать то обстоятельство, что теракты необязательно готовятся в "зоне Сочи". Во время Олимпиады к России приковано очень большое внимание, и для того, чтобы достичь своих целей, террористы могут организовать теракты и за пределами Сочи.
– Насколько я понимаю, предсказать и предотвратить появление смертников в крупных городах фактически невозможно. Очевидно, должна вестись агентурная работа?
– Для предотвращения атаки смертников необходимо фокусироваться на двух моментах: это сбор агентурной информации и обмен такого рода информацией между различными подразделениями. Собственно, в этих областях у российских спецслужб всегда были проблемы. И такое ощущение, что эти проблемы до сих пор не решены, судя по последним терактам в Волгограде. Информация о подготовке будущего смертника была известна в Дагестане, но, видимо, она каким-то образом не вызвала интереса у соответствующих служб в Волгограде. К сожалению, пока российские спецслужбы делают упор на другие моменты. Все реформы, которые проводились российскими спецслужбами в последние несколько лет, направлены на усиление координации между различными спецслужбами в случае широкомасштабного выступления боевиков. Но это не та область, которая сейчас является самой опасной.
– После теракта в Волгограде спецслужбы нескольких государств, в том числе США, предложили России усиленное сотрудничество по обеспечению безопасности Олимпийских игр в Сочи. Такая международная программа может улучшить ситуацию?
– Первый раз мы услышали о том, что западные спецслужбы готовы оказывать помощь российским спецслужбам в Сочи, после терактов в Бостоне. Речь идет об обмене информации. В случае с британцами, насколько можно понять, речь шла и об обмене какими-то технологиями для обеспечения безопасности. В данном случае, я думаю, что, к сожалению, вряд ли помощь западных коллег может быть критична для усилий российских спецслужб, потому что мы имеем дело с локальным терроризмом. Доку Умаров не заслан в Россию из Саудовской Аравии, внешний фактор здесь не является приоритетным. Понятно, что прежде всего следует направлять усилия на предотвращение терактов, организованных на территории РФ. Вряд ли здесь американские или британские спецслужбы могут предоставить российским спецслужбам какую-то ключевую информацию.
Судя по всему, обеспечивая безопасности Игр в Сочи, российские спецслужбы сделали упор на сочетание старых советских административных методов с новыми технологиями слежки и наблюдения. Чтобы купить билет на соревнования, например, вам нужно заполнить специальную форму, получить паспорт болельщика. Другие превентивные меры по проверке каждого приезжающего сотрудниками спецслужб – это еще и составление "черных списков", местные сотрудники полиции составляют базу данных на лиц, склонных к экстремизму. В общем-то, это отдает советской практикой. Плюс используются новые технологии наблюдения – от беспилотников до сонаров, которые должны идентифицировать чужие подводные лодки у кавказских берегов.
Все это может принести определенный результат, но речь идет о применении пассивных мер безопасности. Конечно, когда мы имеем дело с одиночкой или с небольшими группами боевиков, которые планируют террористические операции, акцент должен быть поставлен на активные действия, на активную агентурную работу, на выявление планов. Для того чтобы организовать и наладить такую работу, недостаточно месяца или двух, это дело нескольких лет. Поэтому, к сожалению, сейчас развернуть всю систему безопасности в Сочи (учитывая, например, теракты в Волгограде) уже невозможно. Как эта система построена, как она конструировалась примерно с 2010 года, так она и будет действовать.
– Недавнее решение Владимира Путина отменить свой же предыдущий указ о запрете даже в ограниченном формате проводить протестные акции во время Олимпиады в Сочи – уступка западному общественному мнению или мера, свидетельствующая о том, что Россия уверена в компетентности своих секретных агентов?
– Нет, концепцию обеспечения безопасности это никак не меняет. Напомню, речь идет о проведении акций в специально отведенных зонах. Такой подход уже использовался во время Олимпиады в Китае. Где будут эти зоны, пока непонятно. Очевидно, что они будут не в центре города и не рядом с олимпийскими объектами. Еще неизвестно, каким образом будет проходить согласование протестных акций.
– Олимпиада все-таки – большой спортивный праздник. Если бы вы не были журналистом с большим опытом анализа работы спецслужб, рискнули бы поехать с семьей в Сочи в феврале 2014 года?
– Сложно сказать. Беда в том, что представление о сочинской Олимпиаде как о большом спортивном празднике все больше уходит на задний план. Мы об Олимпиаде говорим как о проблеме с точки зрения безопасности, как о проекте политических амбиций и как много еще о чем, но в самую последнюю очередь, у меня такое ощущение, мы обсуждаем Олимпиаду как спортивный праздник. Я боюсь, что ощущение праздника уже испорчено, уже давно никто не говорит об олимпийских принципах. Я просто не уверен, что если бы я был обычным зрителем, то захотел бы приехать в Сочи, что я получил бы от этого удовольствие.
Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"
– Система обеспечения безопасности Олимпиады известна лишь тем, кто ее разработал, мы видим только фрагменты картины, поскольку не было детальных объяснений о том, как все это будет устроено. Это традиционный российский подход к вопросам обеспечения безопасности: все и всегда связано с секретностью. Но некоторые из тех мер, которые уже предпринимаются, вызывают вопросы. Я вернулся из Сочи два дня назад и могу судить о том, что там происходит. Интересно, например, зачем использовать казаков на блокпостах. Непонятно, с какой целью? Что они могут там делать? Общая проблема, на мой взгляд, такова: многие из мер обеспечения безопасности не направлены на предотвращение терактов, это общая закупорка олимпийской зоны. Конечно, туда не пробиться отрядам боевиков. Однако вооруженное подполье давно уже не использует тактику действия сколько-нибудь многочисленными группами.
– Сочи уже сейчас – закрытая зона, по вашим ощущениям?
– Нет, у меня не возникло такого ощущения. В городе спокойно, хотя введены меры повышенного контроля сразу после волгоградских терактов. Но у меня не было ощущения, что это закрытая военная зона или что-либо в этом роде. При въезде в аэропорт и на выезде из него проверяются багажники всех автомобилей, иногда проверяют документы у водителей и у всех пассажиров. Блокпосты стоят у гостиниц в Олимпийском парке. Но, по большому счету, для жизни обычного гражданина пока я не вижу никаких проблем.
– Вы считаете, что опасность терактов во время сочинской Олимпиады велика?
– Если считать, что волгоградские теракты были частью стратегии Доку Умарова, объявленной в июле прошлого года, то, к сожалению, приходится допустить: такая вероятность достаточно высока. Ведь следует учитывать то обстоятельство, что теракты необязательно готовятся в "зоне Сочи". Во время Олимпиады к России приковано очень большое внимание, и для того, чтобы достичь своих целей, террористы могут организовать теракты и за пределами Сочи.
– Насколько я понимаю, предсказать и предотвратить появление смертников в крупных городах фактически невозможно. Очевидно, должна вестись агентурная работа?
– Для предотвращения атаки смертников необходимо фокусироваться на двух моментах: это сбор агентурной информации и обмен такого рода информацией между различными подразделениями. Собственно, в этих областях у российских спецслужб всегда были проблемы. И такое ощущение, что эти проблемы до сих пор не решены, судя по последним терактам в Волгограде. Информация о подготовке будущего смертника была известна в Дагестане, но, видимо, она каким-то образом не вызвала интереса у соответствующих служб в Волгограде. К сожалению, пока российские спецслужбы делают упор на другие моменты. Все реформы, которые проводились российскими спецслужбами в последние несколько лет, направлены на усиление координации между различными спецслужбами в случае широкомасштабного выступления боевиков. Но это не та область, которая сейчас является самой опасной.
– После теракта в Волгограде спецслужбы нескольких государств, в том числе США, предложили России усиленное сотрудничество по обеспечению безопасности Олимпийских игр в Сочи. Такая международная программа может улучшить ситуацию?
– Первый раз мы услышали о том, что западные спецслужбы готовы оказывать помощь российским спецслужбам в Сочи, после терактов в Бостоне. Речь идет об обмене информации. В случае с британцами, насколько можно понять, речь шла и об обмене какими-то технологиями для обеспечения безопасности. В данном случае, я думаю, что, к сожалению, вряд ли помощь западных коллег может быть критична для усилий российских спецслужб, потому что мы имеем дело с локальным терроризмом. Доку Умаров не заслан в Россию из Саудовской Аравии, внешний фактор здесь не является приоритетным. Понятно, что прежде всего следует направлять усилия на предотвращение терактов, организованных на территории РФ. Вряд ли здесь американские или британские спецслужбы могут предоставить российским спецслужбам какую-то ключевую информацию.
Мы об Олимпиаде говорим как о проблеме с точки зрения безопасности, как о проекте политических амбиций и как много еще о чем, но в самую последнюю очередь, у меня такое ощущение, мы обсуждаем Олимпиаду как спортивный праздник
Все это может принести определенный результат, но речь идет о применении пассивных мер безопасности. Конечно, когда мы имеем дело с одиночкой или с небольшими группами боевиков, которые планируют террористические операции, акцент должен быть поставлен на активные действия, на активную агентурную работу, на выявление планов. Для того чтобы организовать и наладить такую работу, недостаточно месяца или двух, это дело нескольких лет. Поэтому, к сожалению, сейчас развернуть всю систему безопасности в Сочи (учитывая, например, теракты в Волгограде) уже невозможно. Как эта система построена, как она конструировалась примерно с 2010 года, так она и будет действовать.
– Недавнее решение Владимира Путина отменить свой же предыдущий указ о запрете даже в ограниченном формате проводить протестные акции во время Олимпиады в Сочи – уступка западному общественному мнению или мера, свидетельствующая о том, что Россия уверена в компетентности своих секретных агентов?
– Нет, концепцию обеспечения безопасности это никак не меняет. Напомню, речь идет о проведении акций в специально отведенных зонах. Такой подход уже использовался во время Олимпиады в Китае. Где будут эти зоны, пока непонятно. Очевидно, что они будут не в центре города и не рядом с олимпийскими объектами. Еще неизвестно, каким образом будет проходить согласование протестных акций.
– Олимпиада все-таки – большой спортивный праздник. Если бы вы не были журналистом с большим опытом анализа работы спецслужб, рискнули бы поехать с семьей в Сочи в феврале 2014 года?
– Сложно сказать. Беда в том, что представление о сочинской Олимпиаде как о большом спортивном празднике все больше уходит на задний план. Мы об Олимпиаде говорим как о проблеме с точки зрения безопасности, как о проекте политических амбиций и как много еще о чем, но в самую последнюю очередь, у меня такое ощущение, мы обсуждаем Олимпиаду как спортивный праздник. Я боюсь, что ощущение праздника уже испорчено, уже давно никто не говорит об олимпийских принципах. Я просто не уверен, что если бы я был обычным зрителем, то захотел бы приехать в Сочи, что я получил бы от этого удовольствие.
Фрагмент итогового выпуска программы "Время Свободы"