На парламентских выборах в Южной Осетии, по предварительным данным, лидирует проправительственная партия "Единая Осетия", выступающая за объединение Северной и Южной Осетии. За выборами внимательно следили в Тбилиси: грузинские политики и эксперты не исключают, что итоги выборов могут привести к ускорению процесса юридической интеграции Южной Осетии в Россию.
Интерес со стороны Грузии к парламентским выборам в Южной Осетии вызван двумя аспектами: во-первых, озабоченностью судьбой грузинских жителей Ахалгорского района республики, где в преддверии выборов югоосетинские власти ввели определенные ограничения на передвижение граждан и начали замену документов. Во-вторых, в Тбилиси считают, что новый парламент Южной Осетии может пойти по "крымскому пути" и обратиться с просьбой к Москве о вхождении в состав России.
"Грузию ожидает долгая, рутинная схватка с Россией для улучшения политической конъюнктуры и создания соответствующей экономической и социальной среды вокруг Южной Осетии", – заявил лидер парламентского большинства правящей коалиции "Грузинская мечта" Георгий Вольский. А по мнению депутата от оппозиции Гиви Таргамадзе (широко известного в России по "Болотному делу" и тайным встречам с российскими оппозиционерами), "Цхинвальский регион оккупирован Россией. Но сейчас Москва пытается укомплектовать руководство Южной Осетии и Абхазии такими кадрами, которым будет легче объявить о присоединении к России". Как Москва, так и югоосетинские элиты, считает кавказовед Мамука Арешидзе, рассматривают разные варианты дальнейшего развития событий:
– В Южной Осетии сейчас все силы ориентированы на решение определенной задачи – как создать новое поле для взаимоотношений с Россией. Рассуждают о том, выгодно ли движение в сторону Евразийского и Таможенного союза. С другой стороны, есть определенное тяготение к вступлению в состав Российской Федерации. Тут есть два подхода. Первый: объединение с Северной Осетией в составе Российской Федерации. Другой подход – вхождение в состав России в качестве отдельного субъекта. Я не думаю, что эти вопросы сейчас стоит специально обсуждать. Потому что как бы Южная Осетия ни вошла в состав России, для Москвы это не имеет особого значения. Вопрос в том, пойдет ли в принципе на это Москва или нет. Здесь все может быть – исходя из создавшейся ситуации, в том числе с учетом политики Москвы в отношении Украины, Крыма, с учетом движения Грузии в сторону Запада.
– Может ли Грузия повлиять на процессы в Южной Осетии?
– Нет, Грузия не может влиять на процессы в Южной Осетии непосредственно. Но она могла бы повлиять на эти процессы через Москву. Но со стороны грузинского руководства таких подвижек я не вижу.
– А что, на ваш взгляд, грузинское руководство может сделать для обретения такого рычага влияния?
– Есть мнение, что Грузия с этой целью могла бы отказаться от прозападного вектора (особенно от вступления в НАТО) и начать прямой диалог с Москвой. Если Грузия захочет изменить свои подходы в отношении западной интеграции, то тогда появится "зацепка" и можно будет говорить с Москвой об определенных шагах для сохранения хотя бы временного статус-кво вокруг Южной Осетии, – заявил Мамука Арешидзе.
Бывший премьер-министр и экс-министр обороны Южной Осетии, Дмитрий Санакоев сказал Радио Свобода, что итоги парламентских выборов не окажут особого влияния на расстановку сил и на вектор развития республики.
– Не приходится говорить о том, что в результате парламентских выборов что-то может поменяться в геополитическом выборе Южной Осетии.
– Но если оставить в стороне геополитику, что эти выборы могут изменить для простых людей, какие сдвиги, на ваш взгляд, могут произойти в экономике и социальной сфере?
– Сегодня нет специалистов, которые могли бы внести что-то новое в развитие Южной Осетии в плане экономики и решения гуманитарных вопросов. Не будет ничего нового в плане развития парламентаризма и не стоит ждать, что придут новые люди и принесут что-то новое. Стагнация, которая в Южной Осетии наблюдается последние двадцать лет, будет продолжатся.
– По вашей информации, насколько активно жители Ахалгорского района Южной Осетии с преимущественно грузинским населением участвовали в выборах?
– Не очень активно. Сами же цхинвальцы "отгородили себя" и своими действиями сделали все, чтобы минимизировать участие ахалгорцев в выборах. В первую очередь, переписью населения и выдачей специальных документов, которые получили далеко не все потенциальные избиратели. Многие жители села Церовани, где живут грузины, раньше могли поехать в Ахалгори, чтобы участвовать в выборах. А сейчас эти процессы уже контролировались и они не могли свободно передвигаться через границу – от них требовали предъявить новые документы, которых им не выдавали.
– Президент Южной Осетии Леонид Тибилов накануне выборов сказал, что парламент, избранный в воскресенье, обратится к Москве с просьбой о вхождении в состав России. Как бы вы прокомментировали это его заявление?
– Это всего лишь PR-шаг. С каким бы обращением новый парламент Южной Осетии ни выступил, это будет обращением в никуда. Российская политика сегодня четко определила: южным осетинам быть независимым государством. Россию сегодня устраивает существующее положение вещей. Включать в состав России Южную Осетию на основе обращения парламента на сегодняшний день нереально, потому что это уже будет еще одной открытой аннексией.
– Вы активно участвуете в Женевских дискуссиях по безопасности в Закавказье, встречаетесь с представителями властей Южной Осетии. Заметили ли вы какие-либо подвижки в их отношении к Грузии почти шесть лет спустя после конфликта?
– Позиция цхинвальских властей неизменна: Грузия должна признать геноцид югоосетинского народа и признать независимость Южной Осетии. Они всегда именно так ставят вопрос. Но никогда Грузия и международное сообщество не пойдет на признание этих территорий независимым государством. При таком походе руководство Южной Осетии никогда не найдет понимания со стороны грузинских политиков, – уверен Дмитрий Санакоев.
Политолог Георгий Нодия заметил в интервью Радио Свобода, что активность Москвы в Абхазии и Южной Осетии свидетельствует о стремлении российского руководства сохранить рычаги влияния на внешнюю политику Грузии.
– В последнее время Россия активизировалась как в Абхазии, так и в Южной Осетии. Видимо, в Москве считают, что какие-то рычаги влияния на Грузию там остались. Основная угроза – это, конечно, угроза формальной аннексии Абхазии и Южной Осетии. Фактически они уже являются зоной доминирования России, но формально они пока к России не присоединены. Что касается Южной Осетии, там руководство всегда было настроено пророссийски. Нынешний парламент, нынешнее руководство тоже всегда говорило, что хотело бы присоединить Южную Осетию к России. А новый парламент может еще раз озвучить это намерение.
– В преддверии парламентских выборов в Тбилиси и Цхинвали активно обсуждался вопрос, могут ли жители населенного грузинами Ахалгорского района повлиять не только на исход выборов, но и в целом на политические процессы в Южной Осетии? Как это произошло в Абхазии, где главной темой внутриабхазского политическое противостояния стал Гальский район с преимущественно грузинским населением?
– В этом плане есть большая разница между Абхазией и Южной Осетией: жители Гальского района Абхазии могли реально повлиять на результаты выборов. Именно поэтому этот вопрос был столь актуален. А в Южной Осетии, на мой взгляд, такой "опасности" для существующего режима нет. Но символически используя эту проблему, руководство Южной Осетии может еще добавить беженцев в Грузии. У Грузии, на самом деле, очень мало рычагов влияния на ситуацию, – считает политолог.
Интерес со стороны Грузии к парламентским выборам в Южной Осетии вызван двумя аспектами: во-первых, озабоченностью судьбой грузинских жителей Ахалгорского района республики, где в преддверии выборов югоосетинские власти ввели определенные ограничения на передвижение граждан и начали замену документов. Во-вторых, в Тбилиси считают, что новый парламент Южной Осетии может пойти по "крымскому пути" и обратиться с просьбой к Москве о вхождении в состав России.
Cейчас Москва пытается укомплектовать руководство Южной Осетии и Абхазии такими кадрами, которым будет легче объявить о присоединении к России
Как бы Южная Осетия ни вошла в состав России, для Москвы это не имеет особого значения. Вопрос в том, пойдет ли в принципе на это Москва
– Может ли Грузия повлиять на процессы в Южной Осетии?
– Нет, Грузия не может влиять на процессы в Южной Осетии непосредственно. Но она могла бы повлиять на эти процессы через Москву. Но со стороны грузинского руководства таких подвижек я не вижу.
– А что, на ваш взгляд, грузинское руководство может сделать для обретения такого рычага влияния?
– Есть мнение, что Грузия с этой целью могла бы отказаться от прозападного вектора (особенно от вступления в НАТО) и начать прямой диалог с Москвой. Если Грузия захочет изменить свои подходы в отношении западной интеграции, то тогда появится "зацепка" и можно будет говорить с Москвой об определенных шагах для сохранения хотя бы временного статус-кво вокруг Южной Осетии, – заявил Мамука Арешидзе.
Бывший премьер-министр и экс-министр обороны Южной Осетии, Дмитрий Санакоев сказал Радио Свобода, что итоги парламентских выборов не окажут особого влияния на расстановку сил и на вектор развития республики.
– Не приходится говорить о том, что в результате парламентских выборов что-то может поменяться в геополитическом выборе Южной Осетии.
– Но если оставить в стороне геополитику, что эти выборы могут изменить для простых людей, какие сдвиги, на ваш взгляд, могут произойти в экономике и социальной сфере?
– Сегодня нет специалистов, которые могли бы внести что-то новое в развитие Южной Осетии в плане экономики и решения гуманитарных вопросов. Не будет ничего нового в плане развития парламентаризма и не стоит ждать, что придут новые люди и принесут что-то новое. Стагнация, которая в Южной Осетии наблюдается последние двадцать лет, будет продолжатся.
– По вашей информации, насколько активно жители Ахалгорского района Южной Осетии с преимущественно грузинским населением участвовали в выборах?
– Не очень активно. Сами же цхинвальцы "отгородили себя" и своими действиями сделали все, чтобы минимизировать участие ахалгорцев в выборах. В первую очередь, переписью населения и выдачей специальных документов, которые получили далеко не все потенциальные избиратели. Многие жители села Церовани, где живут грузины, раньше могли поехать в Ахалгори, чтобы участвовать в выборах. А сейчас эти процессы уже контролировались и они не могли свободно передвигаться через границу – от них требовали предъявить новые документы, которых им не выдавали.
– Президент Южной Осетии Леонид Тибилов накануне выборов сказал, что парламент, избранный в воскресенье, обратится к Москве с просьбой о вхождении в состав России. Как бы вы прокомментировали это его заявление?
Российская политика сегодня четко определила: южным осетинам быть независимым государством
– Вы активно участвуете в Женевских дискуссиях по безопасности в Закавказье, встречаетесь с представителями властей Южной Осетии. Заметили ли вы какие-либо подвижки в их отношении к Грузии почти шесть лет спустя после конфликта?
– Позиция цхинвальских властей неизменна: Грузия должна признать геноцид югоосетинского народа и признать независимость Южной Осетии. Они всегда именно так ставят вопрос. Но никогда Грузия и международное сообщество не пойдет на признание этих территорий независимым государством. При таком походе руководство Южной Осетии никогда не найдет понимания со стороны грузинских политиков, – уверен Дмитрий Санакоев.
Политолог Георгий Нодия заметил в интервью Радио Свобода, что активность Москвы в Абхазии и Южной Осетии свидетельствует о стремлении российского руководства сохранить рычаги влияния на внешнюю политику Грузии.
В последнее время Россия активизировалась как в Абхазии, так и в Южной Осетии
– В преддверии парламентских выборов в Тбилиси и Цхинвали активно обсуждался вопрос, могут ли жители населенного грузинами Ахалгорского района повлиять не только на исход выборов, но и в целом на политические процессы в Южной Осетии? Как это произошло в Абхазии, где главной темой внутриабхазского политическое противостояния стал Гальский район с преимущественно грузинским населением?
– В этом плане есть большая разница между Абхазией и Южной Осетией: жители Гальского района Абхазии могли реально повлиять на результаты выборов. Именно поэтому этот вопрос был столь актуален. А в Южной Осетии, на мой взгляд, такой "опасности" для существующего режима нет. Но символически используя эту проблему, руководство Южной Осетии может еще добавить беженцев в Грузии. У Грузии, на самом деле, очень мало рычагов влияния на ситуацию, – считает политолог.