Мировые цены на нефть снизились до четырехлетнего минимума, причем их падение резко ускорилось в последние недели. С одной стороны, страны ОПЕК не сокращают добычу. С другой, она растет в странах, не входящих в ОПЕК, прежде всего в США. В сентябре предложение на нефти на мировом рынке почти на 1% превысило прогнозируемый на текущий год средний уровень общемирового спроса на нее.
О влиянии главных факторов, определяющих текущую динамику мировых цен на нефть, мы говорим с американскими экспертами по рынкам энергоносителей. Томас Клоза – ведущий эксперт базирующегося в Вашингтоне специализированного аналитического центра Oil Price Information Service. Как он оценивает позиции разных участников самой ОПЕК в связи с нынешним падением мировых цен на нефть?
Томас Клоза:
- Для тех членов картеля, которым необходима цена в 100 долларов за баррель и больше, чтобы покрывать свои бюджетные расходы и поддерживать политическую стабильность в стране, - как, например, Венесуэле - ситуация действительно выглядит угрожающе.
Иное дело – Саудовская Аравия, ключевой участник ОПЕК и единственный из них, кто способен реально влиять на динамику мировых цен, оперативно меняя текущие объемы собственной добычи. В стране накоплено достаточно валютных резервов, чтобы пройти полосу низких цен на нефть даже в несколько лет. Другой вопрос, каковы планы самой Саудовской Аравии?
Готова ли она к противостоянию с теми членами картеля, которые не готовы сокращать добычу, несмотря на падение цен? Или она надеется, что добыча может сократиться, по тем или иным причинам, в нефтедобывающих странах, не входящих в ОПЕК - таких, как Россия, Норвегия и, возможно, Мексика? От Соединенных Штатов подобных уступок в Саудовской Аравии не ждут: в Америке всерьез задумались об отмене законодательного запрета на экспорт сырой нефти.
Сегодня мировые цены на разные типы нефти варьируются в диапазоне от 75 до 86 долларов за баррель. А теперь вспомним: с конца июня этого года, когда нефтяные месторождения на севере Ирака оказались под угрозой захвата боевиками группировки “Исламское государство”, цены не только не выросли, как, по логике, следовало ожидать, но и снизились примерно со 115 долларов за баррель до нынешних уровней.
Бенджамин Зайкер, сотрудник исследовательского института American Enterprise:
- Я бы не стал оценивать настроения участников ОПЕК как кризисные, но и на типовую их реакцию на колебания цен это тоже не похоже. Все-таки они сильно упали всего за несколько недель.
На мой взгляд, это стало результатом того, что Саудовская Аравия отступила от своей обычной практики и пока отказывается сокращать добычу в одностороннем порядке, что позволило бы остальным членам картеля, не идя ни на какие жертвы, извлечь выгоду из повышения цен.
Я вижу две причины такой тактики. Первая – предложение на мировом рынке расширилось. Но - не в силу каких-то случайных колебаний, а как закономерное следствие резко увеличившейся добычи в Северной Америке. Противопоставить этому текущие сокращения собственной добычи, которые Эр-Рияд обычно предпринимал в ответ на сиюминутный рост предложения, в данном случае невозможно. А идти на значительное сокращение добычи – это уже решение совсем другой степени сложности.
Вторая причина пассивности Саудовской Аравии на фоне падающих мировых цен заключается, как мне представляется, в том, что дешевая нефть бьет по ее главному конкуренту в регионе Персидского залива - Ирану - куда сильнее.
Себестоимость добычи нефти в странах – членах ОПЕК сильно разнится, как разнятся накопленные ими валютные резервы и потребности в бюджетных доходах, напоминает Томас Клоза.
Томас Клоза:
- Во многих странах Ближнего Востока себестоимость добычи нефти очень низкая, и чем ближе месторождения к Персидскому заливу, тем себестоимость на них ниже – вплоть до 10 долларов за баррель или еще меньше. Непосредственных угроз безопасности добычи – саботаж или что-то подобное – здесь практически нет. Хотя, конечно, это не значит еще, что местные месторождения не могут, например, быть отняты у законных владельцев – действия боевиков группировки “Исламское государство” на севере Ирака это доказывают.
А теперь посмотрим на другие регионы. Скажем, в Анголе, Нигерии или других нефтедобывающих странах Западной Африки издержки добычи намного выше, и чтобы ее окупить, нужны цены в районе 80 долларов за баррель. Сравним: даже Иран, несмотря на санкции, накопил, как мне кажется, достаточно валютных резервов, чтобы пережить период дешевой нефти с куда меньшими потерями, чем те страны ОПЕК, которым нужна цена в 100-115-125 долларов, чтобы сводить концы с концами. То есть цены, которые, я уверен, мы точно не увидим в ближайшие несколько лет…
Вопрос в том, решатся ли на сокращение добычи те производители, которые выстраивают свои бюджеты из расчета цены нефти в 80 долларов? У меня такое впечатление, что эти страны не очень-то готовы затевать ценовые войны, и надеются, скорее, на некие непредвиденные политические события, которые сами по себе остановили бы падение цен - скажем, в Ливии, Венесуэле или Нигерии…
Иначе странам ОПЕК неизбежно придется принимать согласованные меры для того, чтобы надолго вернуть цены к уровням выше 100 долларов за баррель, как надеются некоторые инвесторы…
Чтобы стабилизировать ныне мировые цены на нефть, достаточно сократить ее ежесуточное производство примерно на один миллион баррелей, полагает Томас Клоза, то есть примерно на 1%. Бенджамин Зайкер из института American Enterprise разделяет такие оценки.
Однако, отмечают оба наших собеседника, стабилизации нефтяных цен должно предшествовать оживление мировой экономической конъюнктуры - прежде всего, в Китае и в Европе. Пока же Международное энергетическое агентство (подразделение Организации экономического сотрудничества и развития, объединяющей 34 наиболее индустриально развитых страны мира) в обзоре, представленном на уходящей неделе, снизило прежний свой прогноз увеличения общемирового спроса на нефть в нынешнем году почти вдвое - с 1,3 млн баррелей в день до 700 тысяч. Прирост спроса в 2015 году агентство прогнозирует пока на уровне 1,1 млн баррелей.
Добыча нефти странами ОПЕК в сентябре достигла максимума за последние 13 месяцев, что стало следствием, в частности, расширения предложения из Ливии и Ирака, отмечают эксперты агентства. В целом предложение нефти на мировом рынке в сентябре почти на 1% превысило прогнозируемый на этот год средний уровень общемирового спроса на нее. А три четверти общего прироста поставок нефти на мировой рынок – к уровню сентября прошлого года – обеспечили страны, не входящие в ОПЕК.
Эксперты указывают прежде всего на Соединенные Штаты, где на фоне “сланцевой революции” последнего десятилетия объемы добычи, по данным нефтегазовой компании ВР, достигли теперь максимума за последние полвека. И, по оценкам Международного энергетического агентства, бизнес большинства американских компаний – производителей сланцевой нефти останется прибыльным и при мировых ценах в 80 долларов за баррель.
Томас Клоза:
- Скажем так: сегодня степень озабоченности этих американских компаний выше, чем была еще четыре месяца назад. Для большинства из них уровень безубыточности варьируется в интервале цен от 45-ти до 60-ти долларов за баррель.
А, например, владельцы месторождений в Северной Дакоте продают свою нефть за 72–76 долларов. Это все равно на 12–15 долларов выше уровня безубыточности, но раньше их “подушка безопасности” была куда толще – 30 долларов с барреля. Такая же маржа, 12–15 долларов, сегодня превалирует на крупных месторождениях в западной и центральной частях Техаса.
Следует подчеркнуть, что производителю вовсе необязательно сокращать добычу даже в том случае, если рыночная цена опускается на какое-то время ниже уровня безубыточности. Ведь безубыточная цена, в теории, должна покрывать и текущие, и невозвратные издержки, то есть инвестиции. А на практике возврат инвестиций, в отличие от оплаты текущих расходов, можно растянуть на длительный срок.
Например, в течение нескольких лет “тяжелая” нефть месторождений запада Канады продавалась по ценам, на 60 долларов меньшим мировой. Сегодня же цена такой нефти составляет примерно 71 доллар за баррель. А буквально на прошлой неделе один из крупнейших ее производителей заявил, что вполне сможет работать и при ценах ниже 40 долларов. Остается ему поверить…
Но все же себестоимость добычи на месторождениях Северной Америки в разы превышает ее уровни, скажем, в регионе Персидского залива, где и сосредоточены основные мощности ОПЕК. И потому нынешнее снижение мировых цен для добывающих компаний в США, видимо, более чувствительно, чем для компаний, работающих на Ближнем Востоке?
Бенджамин Зайкер:
- Я не думаю, что оно оказывает серьезное влияние на их бизнес… Ну, разве что речь может идти о переносе каких-то крупных новых инвестиционных проектов, но - никак не действующих!..
На американском рынке нефти предостаточно. Ведь в стране до сих пор действует 40-летней давности запрет на экспорт сырой нефти. Он распространяется и на производителей сланцевой нефти. При этом экспорт нефтепродуктов из США не запрещен. И если низкие мировые цены на сырую нефть и могут на ком-то отразиться, так это - опосредованно - на экспортерах нефтепродуктов.
Вспомним также, что Международное энергетическое агентство оценивает уровень цен для безубыточности компаний, добывающих сланцевую нефть, в диапазоне от 60 до 80 долларов за баррель. Если это так, то нынешнее снижение мировых цен пока слабо влияет на американский рынок сланцевой нефти…
Можно ли говорить о том, что эти компании принимают некие превентивные меры?
Томас Клоза:
- Некоторые из них – через разного рода хеджирование, через фьючерсные сделки, гарантировали себе на какое-то время сбыт по ценам 90–100 долларов за баррель. Дополнительными гарантиями для них, если можно так выразиться, стали как стремительное расширение инновационных технологий, резко удешевляющих производство нефти, а также политика финансового стимулирования Центрального банка США, которая генерировала инвесторам относительно “дешевые” деньги, часть которых они вкладывали в добычу сланцевой нефти.
Другой вопрос, что произойдет, если Центральный банк перейдет от экспансии к сдерживающей денежной политике, а мировые цены на нефть при этом будут по-прежнему падать? Окажись их падение крутым, какие-то проекты в Северной Америке, конечно, закроются. Впрочем, до этого еще очень далеко. И прежде, чем это случится в Северной Америке, будет свернут не один проект в Бразилии или Западной Африке, которые по своей рентабельности значительно уступают североамериканским.