Гибель "Фалькона"

По факту авиакатастрофы в московском аэропорту "Внуково", произошедшей в ночь на вторник, возбуждено уголовное дело в связи с нарушением требований безопасности полетов. Частный самолет "Фалькон" перевернулся в результате столкновения со снегоуборщиком и взорвался. Погибли три члена экипажа и глава нефтяной компании Total Кристоф де Маржери.

Следствие рассматривает как возможную причину катастрофы плохие погодные условия – туман, но все-таки придерживается двух основных версий произошедшего: ошибка диспетчера и водителя снегоуборочной машины, который, по заявлению официального представителя Следственного комитета, был пьян. Адвокат водителя это опровергает, ссылаясь на хроническое заболевание подзащитного, которое исключает потребление алкоголя. И все-таки даже само допущение возможности такой причины катастрофы многое сказало независимым специалистам по авиационной безопасности.

Произошедшее минувшей ночью с частным самолетом в московском аэропорту "Внуково", говорит о системных проблемах в организации работы предприятия. Так считает председатель комиссии по гражданской авиации Общественного совета Ространснадзора, заслуженный пилот СССР Олег Смирнов. Жесткость возможных санкций против России со стороны Международной организации гражданской авиации (ICAO), по мнению Олега Смирнова, будет зависеть от выводов комиссии, которая занимается расследованием обстоятельств столкновения взлетавшего самолета со снегоуборочной машиной.

– Самолет был исправен, в отличном состоянии, экипаж был подготовлен, погода туманная, но пилоты должны быть подготовлены летать в тумане и при любой другой плохой погоде. Не было объективных причин для катастрофы, но она произошла. Значит, есть системные проблемы в этом аэропорту, в структурах, обеспечивающих безопасность полетов. Там работают тысячи людей, сотни руководителей всех рангов, начиная с генерального директора, его заместителей, помощников… А на работу аэропорта катастрофически повлиял какой-то выпивший водитель? Ничего себе! Хорошо работающую систему это не напоминает нисколько.

– Какие последствия и санкции со стороны российских и международных контролирующих организаций может повлечь это происшествие?

– Произошла авиакатастрофа, погибли люди. Расследованием занимается специальная комиссия совместно с французскими представителями. После определения причин компетентные органы – суд, прокуратура – должны определить виновных. И виновные должны понести адекватное наказание.

– Какой реакции можно ожидать от Международной организации гражданской авиации (ICAO)?

– Аэропорты не входят в состав ICAO, в ее состав входят государства. И решение ICAO будет зависеть от решения комиссии. Когда выводы комиссии будут объявлены, тогда придет время смотреть, что может сделать ICAO. Потому что для ICAO главное - это выводы комиссии о том, каковы причины. И если, конечно, комиссия сделает причиной всего одного выпившего водителя, то ICAO, не исключено, примет очень строгие меры к нашей стране. Они, например, могут поставить вопрос о выводе государства из членов ICAO. Это самая строгая мера, это конец вообще всем нашим международным полетам, конец всей нашей авиации. И относительно строгие меры вроде "выговора" – ICAO может как-либо указать России на недопустимость сложившейся ситуации. Но, еще раз подчеркиваю, очень важно, что покажет комиссия. ICAO может просто согласиться с выводами комиссии, если они будут убедительными, а не какими-то непонятными витиеватыми заключениями для отвода глаз.

Если наши многочисленные регулирующие органы дадут должную оценку системным недостаткам в этом деле, в котором тысячи руководителей, чиновников, менеджеров, как оказалось, зависели от одного человека, тогда, вероятно, ICAO никаких экстраординарных мер предпринимать не будет. Самая крупная в истории гражданской авиации мира "наземная" катастрофа была на Канарских островах в 1977 году, когда два самолета Боинг-747 авиакомпаний Pan Amrican и KLM столкнулись на взлетно-посадочной полосе из-за больших проблем в организации работы аэропорта. Тогда погибли 583 человека. Но факт, обсуждаемый сейчас, говорит, что система управления безопасностью в аэропорту "Внуково" и десятки, если не сотни, его "эффективных менеджеров" могут оказаться в зависимости от одного алкаша. Это система неработоспособная и никому не нужная.

Председатель комиссии по гражданской авиации Общественного совета Ространснадзора Олег Смирнов уверен, что российские контролирующие и правоохранительные органы имеют достаточно законодательных и административных возможностей, чтобы не просто наказать "крайнего", но разобраться в истинных причинах проблем аэропорта "Внуково". Но еще одна версия – ошибка диспетчера – пока тоже напоминает поиски кого-нибудь одного ответственного за все, дает понять вице-президент Федерального профсоюза авиадиспетчеров России Юрий Батагов. Снегоуборщик мог оказаться на взлетной полосе только с разрешения диспетчера, подтверждает собеседник Радио Свобода. Но, по мнению Юрия Батагова, предположение о том, что фатальное столкновение спровоцировал неопытный диспетчер-стажер, не выдержало бы проверки принятой повсеместно практикой, даже если принимать во внимание хроническую нехватку диспетчеров:

– Все пересечения полосы, выезд на полосу, происходят только с разрешения диспетчера. Связь между диспетчером и этим транспортным средством должна быть, чем бы оно ни занималось, и в любом случае выезд на ВПП возможен только с разрешения диспетчера. Даже первоклассный диспетчер, который имеет высочайшую квалификацию, когда приходит на новое место, на новый диспетчерский пункт, он также будет являться стажером. Диспетчер без допуска на конкретном рабочем месте не может работать. При этом я исключаю тот вариант, что диспетчер-стажер мог быть оставлен один. Стажировка проходит исключительно при участии диспетчера-инструктора, который имеет высокую квалификацию. Нехватка авиадиспетчеров – это проблема повсеместная, а не только нашей страны. При том, что уровень зарплаты довольно-таки приличный. Работа слишком ответственная и, возможно, не очень много желающих. Учитывайте еще, что при наборе в учебные заведения применяются строгие требования к здоровью, необходимо пройти специальный профессиональный отбор.

В московском авиаузле, по словам Юрия Батагова, избытка авиадиспетчеров, конечно, нет, но кадровая проблема все-же не так остра, как в регионах. На момент, когда следствие лишь началось, очевидно только то, что трагический случай с самолетом главы нефтяной компании Total может стоить потерь не только корпусу авиадиспетчеров. Репутационные потери неизбежны для российской гражданской авиации и конкретно для аэропорта "Внуково". Может понести урон и "государственный" нефтяной бизнес.

После гибели президента Total Кристофа де Маржери российские официальные лица заявили о том, что эта французская нефтегазовая компания является одним из наиболее удачных примеров работы иностранного бизнеса в России. В частности, в своей телеграмме президенту Франции Франсуа Оланду его российский коллега Владимир Путин отметил, что де Маржери "стоял у истоков многих крупных совместных проектов, заложивших основу многолетнего плодотворного сотрудничества между Россией и Францией в энергетической сфере". Однако, по мнению партнера и аналитика компании RusEnergy Михаила Крутихина, работу Total на российском рынке вряд ли можно признать успешной:

– Это был один из ведущих иностранных инвесторов, и вокруг него пиара было больше, чем достаточно. Но если посмотреть на проекты, которые компания осуществляла в России, то больших успехов здесь не заметно. Когда-то работу французских компаний начинала здесь компания Elf, которую потом Total поглотила. Elf была вынуждена уйти из совместных предприятий и из собственного предприятия на Волге поскольку столкнулась, во-первых, с непреодолимыми бюрократическими препонами, а, во-вторых, проекты, которые ей удавалось получить, были коммерчески нерентабельными. А затем настала очередь Total. Первый проект, который она в России затеяла, это освоение месторождения Харьяга в Ненецком автономном округе, но затеяла она его на условиях Соглашения о разделе продукции. А эти соглашения со временем стали пользоваться отрицательной репутацией в кругах российских чиновников, их стали называть предательством национальных интересов. Многие годы компания пыталась начать работу на этом проекте, и когда, наконец, начала, то выяснилось, что проект очень небольшой, серьезной прибыли не обещает.

Помимо этих проектов, продолжает Михаил Крутихин, у компании Total есть и не очень удачный опыт сотрудничества с ведущими российскими компаниями нефтегазового сектора:

– Еще один проект Total – это долевое участие в компании НОВАТЭК, где она планирует увеличить свою долю до 20 процентов. Однако главное начинание НОВАТЭКа - это проект "Ямал СПГ", а он, в свою очередь, столкнулся с очень большими проблемами. Во-первых, затруднен поиск инвесторов, которые согласны вкладывать деньги в этот проект, а во-вторых, в результате санкций многие компании отказались поставлять для завода по сжижению природного газа жизненно важное оборудование. А Total как раз и занимается строительством этого завода. Четвертый проект тоже заморожен, поскольку Total была вынуждена под воздействием санкций оставить совместную работу совместно с ЛУКОЙЛом в попытке освоить трудноизвлекаемые запасы нефти в России. И я еще не упомянул совместный с норвежцами и с "Газпромом" проект освоения Штокмановского месторождения. Поскольку проект отложен в долгий ящик, то компании пришлось фактически списать 340 миллионов долларов, которые она впустую на него потратила. То есть и здесь успеха никакого не видно.

Таким образом, делает вывод Михаил Крутихин из компании RusEnergy, новое руководство Total вполне может пересмотреть стратегию своей работы и свернуть проекты в России:

– Кристоф де Маржери был энтузиастом работы в России, и не только в России, но и в некоторых других рискованных районах мира, таких, как иракский Курдистан, например. Но мне представляется, что совет директоров компании, который будет исходить из интересов акционеров, должен трезво взвесить и положительные, и отрицательные стороны, и опыт работы Total в России. Я не исключаю, что решение будет принято в пользу сворачивания тех немногих проектов, которые в России еще у компании остались.

В понедельник днем глава Total принимал участие в ежегодном собрании Консультативного совета по иностранным инвестициям, которое проводил Дмитрий Медведев. Кристоф де Маржери был известен как противник санкций против России. Ночным рейсом на частном самолете он должен был вернуться в Париж.

Гибель председателя совета директоров французской нефтяной и газовой компании Total Кристофа де Маржери и трех членов экипажа его самолета стала во Франции, разумеется, темой дня и вызвала множество вопросов. Вот только два из них: какие факторы вызвали столкновение французского самолета со снегоуборочной машиной на взлетно-посадочной полосе? Только ли водитель снегоуборщика, находившийся, по сообщениям российских СМИ, в состоянии алкогольного опьянения, является единственным виновником трагедии? На эти вопросы должна ответить следственная комиссия французской транспортной жандармерии, созданная по указанию парижской прокуратуры, возбудившей судебное дело в связи с гибелью в Москве четырех граждан Франции.

Но помимо вопросов о том, что именно произошло и кто виноват, все представители политической элиты Франции, начиная с президента и премьер-министра, и, разумеется, средства массовой информации, сообщают множество деталей о неординарной личности Кристофа де Маржери, погибшего в возрасте 63 лет. Сотрудники самой большой французской фирмы за глаза называли его "биг мусташ", то есть "большие усы", и сравнивали с добродушным толстяком Портосом из "Трех мушкетеров".

Что же касается характера, то в нём было, конечно же, не только добродушие, но и необычайная целеустремленность, колоссальный запас энергии и умение взять правильный тон в разговоре с арабским шейхом, правителем среднеазиатской республики или президентом России. Вот самая, пожалуй, краткая формула, которой парижская газета "Лё Паризьен" охарактеризовала личность Кристофа де Маржери: "Нонконформист, умеренный католик и неисправимый оптимист".

Став генеральным директором фирмы Total в 2007 году, когда компания сдавала свои позиции перед лицом конкуренции на мировом рынке энергоносителей, де Маржери превратил эту фирму в один из самых мощных концернов мира. Сам де Маржери говорил о себе и своей роли так: "Нефть и газ когда-нибудь кончатся, но к тому времени мы найдем другие источники энергии. Уже сейчас мы должны заглянуть за горизонт и попытаться узнать, что будет после нас. Но в любом случае – я оптимист".