Дорогие радиослушатели, добрый день. В студии Александр Фрумусаки, ведущий передачи Приднестровские диалоги. 30 минут на Радио Свободная Европа. Сегодня в выпуске:
Статус Приднестровья и результаты противоречивого соцопроса. Так называемый „русский мир” и его влияние на систему образования в регионах, контролируемых Москвой. И… взгляд из Кишинева на непризнанную государственность Приднестровья 25 лет спустя.
Как обычно, начнем наш выпуск с обзора новостей и главных событий минувшей недели, о которых расскажет Юлия Михайлова:
***
Проект налоговой реформы отклонил в пятницу профильный комитет Верховного совета Приднестровья. В местном правительстве отмечают, что таким образом депутаты противятся антикризисным мерам, призванным снизить задолженность по пенсиям и зарплатам. Члены комитета свою позицию обосновали тем, что введение НДС может лечь дополнительным бременем на плечи населения. Руководители предприятий скептически оценивают возможность функционирования механизма возврата НДС в условиях огромного бюджетного дефицита. Верховный совет и в прошлом налагал вето на попытки администрации Евгения Шевчука перейти на классическую систему налогообложения. Депутаты перенесли также рассмотрение законопроекта об оффшорном сборе. Как сообщает официальное информационное агентство Новости Приднестровья, в правительстве считают, что если бы налоговый кодекс был принят в 2012 году, удержания 30% зарплат и пенсий можно было бы избежать. В свою очередь, депутаты считают популистскими обвинения исполнительной власти.
Молодежный форум „25 лет вместе с Россией” направил Владимиру Путину обращение с просьбой признать независимость Приднестровья. Присутствовавшего на форуме главу региона Евгения Шевчука спросили, какие меры принимает администрация для решения так называемой проблемы „1 января 2016 года”, когда режим автономных торговых преференций закончится и экспортерам придется платить пошлины. Шевчук ответил, что Тирасполь не может принять договор о свободной торговле между Молдовой и Европейским Союзом, который сменит режим преференций, потому что „для торговли с ЕС мы должны передать наши суверенные экономические полномочия по управлению экономикой Республике Молдова”. Отвечая на вопрос о том, как администрация собирается погашать задолженность по зарплатам и пенсиям, урезанным на 30%, Шевчук сказал, что рассматривается возможность выпуска облигаций – ценных бумаг, подтверждающих обязательства правительства выплатить накопившуюся задолженность. При этом он не смог сказать, когда именно задолженность будет погашена. Недавно глава финансового ведомства региона Елена Гиржул заявила, что состояние бюджета ухудшается и к концу года задолженность по пенсиям и зарплатам в Приднестровье может достичь миллиарда приднестровских рублей или ста миллионов долларов.
Вице-премьер Республики Молдова по реинтеграции Виктор Осипов встретился 25 сентября с новым политическим представителем Тирасполя по приднестровскому урегулированию Виталием Игнатьевым. Как передает агентство IPN, после беседы при закрытых дверях стороны провели отдельные пресс-конференции, в ходе которых сообщили, что обсуждали вопросы свободы передвижения жителей обоих берегов Днестра, запрет для приднестровских автомобилей на пересечение молдавско-украинской границы, вопросы экономического сотрудничества. Было решено провести очередную встречу рабочих групп.
Новый руководитель европейской миссии помощи на молдавско-украинской границе (EUBAM) Эндрю Тесорьер встретился в Тирасполе с Виталием Игнатьевым. Как отмечается в пресс-релизе EUBAM, в ходе состоявшейся беседы стороны обсудили рабочие планы миссии на следующие два года, а также текущие вопросы, представляющие взаимный интерес, включая торговлю в регионе. И.о. главы внешнеполитического ведомства Приднестровья Виталий Игнатьев выразил недовольство тем, что в опубликованной аналитической записке о внешнеторговом обороте Приднестровья миссия EUBAM использовала, цитирую, „неполные и неточные данные, полученные в таможенных органах Молдовы”, согласно которым внешнеэкономические показатели Приднестровья демонстрируют рост, тогда как, по данным Тирасполя, они значительно снизились. Виталий Игнатьев порекомендовал европейским партнерам при подготовке информационно-аналитических материалов пользоваться и приднестровской статистикой.
За три недели кампании по выборам Верховного совета заявки подали 53 кандидата, процедуру регистрации прошли лишь трое. Избирательная комиссия продолжает прием документов. Одновременно с выборами в Верховный совет в регионе пройдут и местные выборы. Пока в Тирасполе регистрацию прошли пять кандидатов в депутаты городского совета.
Полеты на Украину российских авиакомпаний, в первую очередь" Аэрофлот" и "Трансаэро", запрещены с 1 октября. Как заявил премьер-министр Арсений Яценюк, это решение было принято Советом национальной безопасности и обороны Украины. Разрешены только транзитные полеты российских авиакомпаний через территорию страны, если те не содержат товаров военного или двойного назначения. Москва пригрозила принять зеркальные ответные меры, что может привести к остановке воздушного сообщения между двумя странами, и это серьезно затронет и Молдову – билеты значительно подорожают из-за увеличения продолжительности полета в обход Украины, заявили источники в российской авиации. Несколько месяцев назад Киев запретил и российский воздушный транзит военного назначения, осложнив ротацию и снабжение российских военнослужащих, дислоцированных в Приднестровье.
***
Свободная Европа: Очередной российский социологический опрос показывает, что 49% респондентов разделяют идею признания независимости Приднестровья. Социологи Левада-центра опросили 800 человек в 134 населенных пунктах Российской Федерации, темой исследования стал политический статус сепаратистских образований, находящихся в сфере российского влияния. Подробности в материале Натальи Сергеевой.
Научный директор киевского Института евроатлантического сотрудничества Александр Сушко утверждает, что результаты опроса Левада-центра можно считать манипулированием, так как на вопрос о территории левобережья Днестра респондентам не был предложен вариант ответа „аннексия” Россией.
„Понятно, что эти 49 процентов берутся путем складывания разных категорий, в том числе и тех, кто хотел бы аннексировать Приднестровье – а таких в России немало, но этот вопрос их не выделяет.
Эти 49 процентов вполне коррелируются с количеством россиян, которые считают, что и Донбасс должен стать независимым государством. Поэтому меня эта цифра совсем не удивляет. Дело в том, что общественное мнение в этом смысле ориентируется на официальную позицию властей”.
Глава думского комитета по обороне Владимир Комоедов заявил агентству Интерфакс, что Россия не намерена „бросать” Приднестровье и Молдову. Это заявление прозвучало в конце мая после того, как Киев денонсировал военные соглашения с Россией на фоне конфликта на востоке Украины.
Результаты опроса глава Ассоциации независимых политологов Приднестровья Андрей Сафонов объясняет активизацией попыток России объединить вокруг себя своих нынешних и потенциальных союзников, в том числе территории с ограниченным признанием на международном уровне. А тот факт, что эта тенденция отражается на общественном мнении, говорит о том, что Россия не намерена останавливаться, считает Сафонов.
„Тут уже, как говорится, надо садиться за стол и договариваться Молдове и Приднестровью о том, как жить дальше и на каких основах поддерживать взаимоотношения. Мне кажется, это чисто наш вопрос, который за нас никто не решит.
Но в любом случае Россию рассматривают в качестве военно-политического союзника. И мне кажется, что сейчас вопрос, прежде всего, в том, чтобы связи между Москвой и Тирасполем, если анализировать действия приднестровской стороны, были прямыми, а не через кого-то. Вот этот вопрос пытаются решить. А что касается формального вхождения в состав Российской Федерации, то, насколько я понимаю, сейчас такой вопрос никем не ставится. Сейчас, по всей видимости, взяты за основу наиболее реалистические формулы сегодняшнего дня. А как будет ситуация развиваться дальше, пока предсказать крайне сложно”.
Россияне по-прежнему видят в Приднестровье часть так называемого „русского мира”, говорит российский журналист Вадим Дубнов. Мира, в котором Россию еще считают важной, уточняет журналист. Тем не менее, считает Дубнов, эти цифры отражают, скорее, в целом отношение россиян к сепаратистским территориям, таким, как Абхазия, Южная Осетия или Нагорный Карабах, чем к приднестровскому региону в отдельности.
„Думаю, для них это вторичный вопрос. Ситуация воспринимается большинством россиян примерно как часть инерции, которая была в то время, когда эти образования появлялись. Это некий ответ тем, кто развалил Советский Союз, и думаю, что эта цифра достаточно фантомная. Если проводить какую-то градацию более или менее состоявшейся государственности, то Приднестровье вместе с Южной Осетией – явные аутсайдеры”.
Согласно последнему Барометру общественного мнения, проведенному в апреле с.г., каждый второй житель Молдовы считает недостаточными усилия властей по урегулированию приднестровского конфликта. Только 9% респондентов ответили, что восстановление территориальной целостности – одна из трех самых главных проблем, которые необходимо решать в Республике Молдова. В целом же, объединение двух берегов Днестра не входит даже в первую десятку приоритетов граждан.
Мы спросили у нескольких прохожих, встреченных на улицах Кишинева, как они расценивают тот факт, что практически каждый второй россиянин выступает за независимость Приднестровья.
- Я с этим согласен, потому что из истории известно – Приднестровье было русским. Хорошо бы решить эту проблему раз и навсегда - или к нам, или к ним.
- Это наш край, это наша земля, и не соседям указывать, что нам делать в нашем огороде. Если кто-то противозаконно отнял часть моей территории – я должен ее вернуть. Извините, господа-товарищи россияне, вы отняли Крым у украинцев… Это наша земля, и мы никому ее не отдадим, и намерены ее вернуть.
Свободная Европа: Кто больше заинтересован в разрешении приднестровского конфликта?
- У меня сестра в Приднестровье, так вот там у них этой проблемы нет. Думаю, это нужно больше нам, молдаванам с этого берега Днестра. Приднестровье, по сути, это причина, по которой мы не входим в Европейский Союз, нет? Если решится эта проблема, думаю, решится и вопрос с ЕС.
- Независимое государство – это, прежде всего, с экономической точки зрения. Они не выстоят. Вот если бы вместе с Молдовой, экономика была бы сильнее.
Свободная Европа: Как следовало бы решить приднестровский конфликт?
- Думаю, Приднестровье все-таки является частью Молдовы. Необходимо прийти к консенсусу с жителями, может, провести референдум. Не знаю. Но частью России оно не является. Видите, что происходит на Украине? Не хотелось бы, чтобы эта ситуация повторилась здесь у нас. Политики должны договориться между собой, прийти к единому знаменателю.
- Мы не хотим войны, вот в чем дело. Когда дедушка, бабушка не могут поехать к внуку проведать его, угостить конфетой или подарить игрушку, и когда думает только о том, не холодно ли ему, не голодно ли… Почему так?!
- Мышь слону ничего не может сделать. Мы же ресурсы должны где-то брать. Либо в Румынии, либо в России. Но, разумеется, мы должны объединиться - нам надо жить лучше, больше ничего. Как в Приднестровье люди живут, так и здесь люди…
Свободная Европа: Мнения жителей Кишинева.
***
Свободная Европа: На молодежном форуме, который состоялся на прошлой неделе в Приднестровье, глава исполнительной власти региона Татьяна Туранская сказала, что название форума – „25 лет вместе с Россией” - отражает, цитирую, „национальную идею и приоритеты Приднестровья – это, в первую очередь, сохранение единства с русским миром”. „Сегодня, как и на протяжении всей своей истории, республика сохраняет российский вектор развития в политической, социальной, культурной, образовательной и многих других сферах жизни”, заявила Туранская.
О влиянии так называемого „русского мира” на контролируемых Москвой территориях шла речь на недавней конференции в Праге -„Форум-2000” в этом году был посвящен вопросам демократии и образования. Один из выводов, к которым пришли педагоги и эксперты из Приднестровья, Чечни и Крыма, состоит в том, что российское влияние на образовательную систему на постсоветском пространстве приводит к неизбежной русификации и катастрофическому падению уровня образования. Лина Грыу подготовила краткий обзор материала корреспондента украинской редакции Радио Свобода Марии Щур.
До аннексии Крыма на полуострове было огромное количество вузов. На чуть более чем двухмиллионное население - 93 высших учебных заведения. По словам заведующего кафедрой русской и зарубежной литературы Таврического национального университета (теперь – «Таврической академии») Владимира Казарина, приход России «абсолютно опустошил образовательное поле Крыма». Начали с того, что закрыли филиалы не только украинских, но и иностранных вузов, которые действовали при поддержке Турции, Финляндии, Израиля и самой России, чьи филиалы свободно действовали на территории полуострова. По мнению ученого, не все крымские вузы были серьезными научными институтами, но у части из них была хорошая репутация. В новой системе все они практически исчезли.
„Пришло новое время, - говорит Владимир Казарин, - у нас сегодня из этих 93 вузов осталось три. Два крымских, финансируемых из крымского бюджета – это два бывших училища: культуры и то, что потом стало Крымско-татарским университетом. И один уже наш, теперь он называется Крымским федеральным университетом, куда объединили Таврический, сельскохозяйственный, медицинский, строительный, Керченский морской, Ялтинский педагогический, такой монстр, между факультетами которого 110 километров расстояния. О какой оптимизации или эффективности действия можно говорить? Но цель достигнута, видите, как все просто?» – говорит крымский ученый.
Возвращение к централизации в советских традициях повлекло за собой невиданную даже по украинским стандартам бюрократизацию. Потому что теперь не 3-4-5-8 бумажек нужно собрать, а 44, 66, 98! Все международные контакты преподавателей и студентов были оборваны, крымские дипломы не признают ни в Украине, ни в самой России. О национальном образовании после закрытия украинских и крымскотатарских школ на полуострове можно забыть, констатирует профессор Владимир Казарин.
Через подобные процессы проходила и система образования в Чечне, которую Россия вернула под контроль вследствие Второй чеченской войны. Преподаватель Нефтяного технического университета из Грозного Таус Серганова рассказала о том, что истощенные войной чеченцы ждали от обновленного российского контроля хотя бы возможности получать знания, и через социальные лифты, которые открывает образование, улучшить свое положение. Их надежды не оправдались.
„Те изменения, которые шли сверху, вообще не предусматривали знания, они предусматривали совсем другое. Это куча бумаг, на которые уходит все время. И ощущение, что это целенаправленная работа для того, чтобы преподаватель не занимался своей профессией”, – рассказывает преподавательница из Чечни.
Руководство всех трех вузов, которые есть в Чечне, было заменено на людей, преданных президенту Чечни Рамзану Кадырову. Главное требование на всех уровнях образования и руководства Чечни – преданность, а не знания. Парадоксально, чеченский язык был практически выведен из системы образования республики.
Приднестровье, которое находится в международной изоляции уже четверть века, до недавнего времени пыталось тщательно воспроизводить советские модели, включая декларативное уважение ко всем трем национальным группам, проживающим на этой территории – молдаванам, украинцам и русским. Но с приходом нового лидера, Евгения Шевчука, «приднестровцы» превратились в «русских», рассказывает директор информационно-юридического центра «Априори» Алена Марчкова.
Алена Марчкова: „В сознание приднестровской молодежи укладывалась мысль о том, что „мы – приднестровцы”, мы не принадлежим ни к одной национальности, у нас есть своя народная идея, название ей „я - приднестровец”. Не было разделения на национальности, и три года назад мы вдруг все проснулись россиянами”.
С тех пор Приднестровье не только на словах, но и на деле следует российской системе во всем. Иногда законодатели непризнанного сепаратистского региона даже забывают менять название в законе с „Российской федерации” на „Приднестровскую Молдавскую Республику”, говорит Алена Марчкова.
Для приднестровского руководства недостаточно иметь ту же образовательную программу, что и в России. В этом году они пошли на шаг дальше и ввели российские учебники.
Алена Марчкова: „В этом году Россия сделала большой подарок приднестровским школам - комплекты учебников абсолютно всем ученикам – это более 130 тысяч учебников, которые отпечатаны в России. И моя дочь, придя 1 сентября из школы, принесла полный портфель учебников – там нет, например, истории Приднестровья, там есть история России. Там нет истории Украины, хотя она этнически является украинкой; там нет истории Молдовы или Молдавии – там есть история России”.
Что касается украинских школ, то она рассказала, что учебники для них, которые были привезены из Украины, изъяты местными силами безопасности и уже две недели дети занимаются без учебников.
Алена Марчкова описала еще более грустную картину того, чем вынуждены заниматься приднестровские учителя. Они, по сути, составляют досье на каждого ученика.
Алена Марчкова: „В течение года учителя должны заполнить более тысячи различных бумаг. Это и личное дело ученика, сбор данных о его семье, условиях проживания ученика, о зарплате родителей, если родители находятся где-то на выезде, на заработках, то где они находятся, когда они планируют вернуться, сколько зарабатывают, с кем в этот момент оставлен ребенок. На каждого ученика ведется особая карта учета. Ведется срез не только знаний, потому что, наверное, на знания не остается времени при заполнении такого количества и объема бумаг. На каждого ребенка составляется психологический портрет, где говорится о каких-то его поведенческих особенностях, его способности к агрессии и подавлению этой агрессии, его какие-то физические показатели, чем он болеет, кто у него дяди и кто у него тети, какой статус его родители имеют в особых службах – всю эту информацию учитель должен собирать на каждого своего ученика, который у него обучается в школе. В результате, у учителя просто не остается времени на образовательный, педагогический процесс”.
И еще одну тенденцию отмечает тираспольская активистка – упор на патриотическое воспитание еще с дошкольного возраста, а также организацию детских лагерей отдыха, которые больше похожи на лагеря военного воспитания.
Цель всего этого, по мнению экспертов, воспитание послушной массы, людей, лишенных критического мышления и которые не будут ни профессионалами, ни свободными гражданами.
***
Свободная Европа: Свободная Европа попыталась узнать и мнение рядовых жителей левобережья Днестра о системе образования в регионе:
– Образование отстает от прогресса и изучение молдавского и украинского языка в школе или, скажем, в высшем учебном заведении не помогло мне в жизни вообще. Ну, я считаю, во-первых, в каждой школе должен быть выбор предмета, который изучаешь. Где я учился, у нас не было выбора, в одной школе мы учили просто молдавский, хотя я хотел изучать украинский. Потому что Украина мне ближе, я сам на данный момент прописан там. Да, и хотелось бы улучшить качество образования, потому что я говорю: из того, что мы изучали, на данный момент я помню три слова из молдавского языка – и все. Хотя учили мы его сколько лет…
– Я сам в школе изучал украинский язык, пока в жизни он мне не пригодился, но когда ездил на соревнования в ту же Украину немного помогал общаться со спортсменами. Насколько я знаю, наше образование признают в России и с нашими аттестатами, даже школьными, можно поступить в российские вузы.
– Наше образование пытается соответствовать российским стандартам. Не гонится за европейскими стандартами, введя бакалавриат, магистратуру… На самом деле нужно вернуться к старой системе образования, она наиболее надежная, которая существовала на всем постсоветском пространстве. Специалисты того периода, которые учились в то время, они до сих пор имеют очень высокую квалификацию и очень ценятся.
– Образование немного отстает все-таки. Иногда практики не хватает, иногда хочется, чтобы все-таки учителя немного тоже продвигались. Вот я учила молдавский язык – ну, не хватало чего-то. Не могу объяснить чего, но вот нехватка была все равно…
– Я думаю, что образование как бы нормальное, я не думаю, что оно отстает…
– Конечно, нет. Абсолютно все знают, что у нас образование практически, как бы мы ни говорили, безусловно страдает. Я думаю, что, безусловно, есть такие учреждения, как лицеи, где, в общем, слава Богу, пока еще… как бы чувствуется. Ну, во-первых, даже на рынке труда есть очень образованные люди, но у них нет перспективы никакой. Я, во всяком случае, не вижу ближайшей перспективы. Вы видите? Я не вижу. Я не вижу в России никакой перспективы, разве что кроме айтишников, я так думаю. Потому что это технология будущего, а простые обыватели мало кому нужны. И ситуация такая, что у нас общество далеко от европейских ценностей, что бы мы ни говорили, европейские ценности вот уже целый век они диктуют моду во всем мире. Там любой труд почитаем, чего у нас нет. Я, например, училась в Саратове, и помню, что было очень строго. Образование от прогресса, безусловно, отстает, я думаю, что у нас переизбыток одаренных людей, даже так.
Свободная Европа: Мнения случайных прохожих, встреченных нашим корреспондентом на улицах Тирасполя.
***
Свободная Европа: В рамках празднования 25-летия отделения Приднестровского региона от Республики Молдова, глава тираспольской администрации Евгений Шевчук заявил, что несмотря на затянувшийся экономический кризис, Приднестровье, хоть и непризнанное, но состоявшееся государство. В таких же терминах недавно говорили и российские чиновники. Но они же признают, что помощь России имеет определяющее значение для существования приднестровского региона. Как оценивают в Кишиневе подобные заявления? Попыталась узнать моя коллега Лина Грыу в беседе с исполнительным директором Центра стратегических исследований и реформ Галиной Шеларь.
Галина Шеларь: В случае с Приднестровьем состоялось государство или не состоялось – я думаю, что это понятие, прежде всего, отношения граждан к государству. И вот в этом смысле Приднестровье, безусловно, состоявшееся государство, потому что люди, которые там живут, и даже те, которые оттуда, ну, скажем, уехали – трудовые мигранты, они относятся к Приднестровью как к своему государству. Они понимают, что это государство, вот эта государственность не признается международным сообществом. По причине непризнанности для того, чтобы обеспечить мобильность свою для отдыха и для выезда на работу, все жители Приднестровья либо граждане России, либо Республики Молдова, либо Болгарии, то есть различных международно-признанных государств. Но, тем не менее, они себя все равно ощущают гражданами Приднестровья. То есть, имея гражданство Молдовы, они себя ощущают гражданами Приднестровья. И отмечают независимость страны. Вот если посмотреть даже переписку, которую я могу видеть в Фейсбуке, чувствуется ощущение праздника. И это факт.
К сожалению, этого ощущения праздника в отличие от наших сограждан на левом берегу, у нас нет. Мы вот не испытываем, мы сами себя как государство называем слабым, а в последнее время несостоявшимся. И я думаю, что в нашем восприятии нашего государства – мы его воспринимаем, к сожалению, по-другому. Причина не только в государстве, но и в нас, потому что с точки зрения, как мне кажется, государственных институтов, признанных или непризнанных, мы очень похожи.
Свободная Европа: Вы помните, что в советское время, допустим, все очень гордились тем, что живут в Советском Союзе? И были очень счастливы, сопереживали американским и немецким детям, которые в капитализме страдают и так далее. Вы думаете, это реальные ощущения граждан или это все-таки „заслуга” пропагандистской машины, которая работает очень мощно на том берегу Днестра?
Галина Шеларь: Я все-таки думаю, что это ощущение граждан. Потому что я ощущала себя уверенно в своей стране, я ощущала себя очень уверенно за рубежом, за пределами своей страны, страну и меня, как представителя этой страны, конечно, относились к нам по-разному. Меня везде уважали. Теперь ситуация абсолютно поменялась. К большому сожалению, наше государство не очень уважают, мягко говоря, за рубежом по понятным причинам к там не относятся с уважением. Поэтому я не думаю, что здесь пропаганда. Я думаю, если наше государство к нам относится не очень уважительно, ну почему нас должны уважать за пределами, другие государства?
Свободная Европа: Мы знаем, что в Приднестровье последние полгода ситуация экономическая очень тяжелая, выплачивается только часть зарплат. Но, тем не менее, вы говорите, что люди там гордятся тем, что они приднестровцы, чувствуют это своей родиной. Как это связано?
Галина Шеларь: Я думаю, что недовольство властью и любовь к стране – это тоже понятия не одного порядка. Я кишиневка в седьмом поколении. Но мне не нравится тот Кишинев, который я вижу сегодня. Я еще два года назад думала, что все само как-то разрешится, но во мне все больше крепнет уверенность, которая толкает меня к активным действиям. То есть, я уже практически готова сказать нет тому Кишиневу, который мне хотят навязать. И для себя я объясняю, наверное, вот какое-то такое чувство может быть и у жителей Приднестровья.
Свободная Европа: Вы думаете, там возможны какие-то изменения? Потому что мы видим очень сплоченную политико-экономическую элиту в регионе…
Галина Шеларь: Я абсолютно уверена, что выйти из этой очень сложной экономической ситуации, которая сегодня наблюдается, регистрируется и чувствуется всеми жителями по обоим берегам Днестра, можно только сообща. То есть работая – к сожалению, не могу сказать вместе, к большому моему сожалению, потому что сегодня не тот уровень общения, но однозначно скоординировано. Потому что если вы откроете любой стратегический документ, независимо от того, разработан он властями на правом или на левом берегу, то первое и, пожалуй, уже почти последнее, единственное конкурентное преимущество – это наше географическое положение, это наше позиционирование как транзитного региона. Понятно, что если мы не решим этот вопрос, не скоординируем, то рано ли поздно логистика поменяется. Она уже начинает меняться. И если у кого-то есть иллюзии, что по тем или иным причинам будут объезжать только, скажем, Молдову или только Приднестровье – ну, второе более вероятно – будут объезжать всю Молдову. То есть, если будут менять логистику, ее будут менять кардинально. К моему великому сожалению. Это первое.
Второе - мы можем вербально, и не только, противостоять, но опять же, работать мы можем только вместе. Серьезный инвестор, большой инвестор, тем более частный инвестор, он придет сюда только тогда, когда будут снижены риски возникновения конфликта. Более того, поскольку само подписание Соглашения об ассоциации и его составной части, Соглашения о зоне свободной торговли с Европейским Союзом, сам факт подписания, он не изменил тут же то, о чем еще совсем недавно писалось в документах Европейской комиссии: о том, что слабые институты, неразвитая экономика, недиверсифицированный экспорт, высокая зависимость от энергоресурсов не позволяют Республике Молдова выдержать конкуренцию на общеевропейском рынке.
Поэтому я думаю, что, по крайней мере, люди, которые принимают решения, понимают, что проблема 1 января 16-го года или 31 декабря 15-го года, что сути не меняет, очень надеюсь, что есть понимание того, что ситуация не может ухудшиться только на одном из берегов Днестра. И это самое главное. Поэтому любое обострение, любая конфликтная ситуация приведет к тому, что и без того непростая ситуация в обеих экономиках – к сожалению, экономики у нас точно параллельно развиваются – она зеркально скажется на ситуации на другом берегу Днестра. Вся история наших взаимоотношений говорит только об этом.
Свободная Европа: Этой осенью в Приднестровье пройдут выборы в Верховный совет. Изменит ли это что-то в Приднестровье – в политическом плане, в раскладе сил, решении проблем…
Галина Шеларь: Поскольку Приднестровье президентская республика – ну, де-факто, тем не менее, такие вопросы задавали и приднестровские журналисты, когда была пресс-конференция г-на Шевчука, сложности во взаимодействии действительно существуют, он рассчитывает, что после выборов удастся наладить более конструктивную работу между исполнительной и законодательной ветвями власти. Это жизненно необходимо для того, чтобы попытаться, по крайней мере, в силу своих возможностей изменить ситуацию к лучшему.
Свободная Европа: Я так понимаю, что не идет речь о каком-то кардинальном изменении курса внешнего или экономического…
Галина Шеларь: Вы знаете, я может быть сейчас скажу крамольную вещь, но у меня все больше крепнет ощущение, что вот эти разговоры о внешнеполитическом курсе и о векторе, независимо от направления этого вектора, по обоим берегам Днестра, я подчеркиваю, по обоим берегам Днестра используются как повод для того, чтобы ничего не делать. Дай Бог, чтобы я ошибалась. Понимаете, я не говорю о каких-то личных выгодах конкретных людей, которые принимают решения. То, что мы делаем сейчас, то есть наша экономика, и на правом, и на левом берегу – мы эксплуатируем наследство, которое нам досталось в 90-х. Вот если мы не переосмыслим это наследство и не начнем, по крайней мере, то, что еще пока осталось, продуктивно использовать, я имею в виду определимся, что мы хотим и, развивая, сохранять, мы и из кризиса не выйдем, и не вернем себе уважения. Но это должны сделать только мы сами.
Свободная Европа: С какой точки зрения можно сказать, что Приднестровье все-таки непризнанное государство или несостоявшееся государство, если поспорить с г-ном Шевчуком?
Галина Шеларь: Очень сложно ответить на этот вопрос. Здесь совершенно очевидно, что раз государство не признанно, нет юридического или международного признания, то сложно сказать, что оно состоялось, пока нет этого паспорта, этого признания. Это же государство, здесь очень просто все.
С другой стороны, я общалась с коллегой из Гарварда, с профессором Гарвардского университета. Г-жа профессор достаточно плотно занималась созданием и функционированием институтов в Косово. Так вот, когда мы с ней беседовали по Приднестровью, она была просто поражена, как вот на этой территории, скажем так, без абсолютной внешней поддержки были созданы институты, было разработано законодательство, и это все каким-то образом работает.
Свободная Европа: Все говорят о поддержке России, которая идет в Приднестровье…
Галина Шеларь: Я не имею в виду поддержку, которая выражается в финансах. Я говорю о том, что те институты, которые сегодня функционируют в Приднестровье, они созданы са-мо-сто-я-тель-но. Вот точно так же, как у нас, но у нас, в общем-то, была и техническая поддержка, и, допустим, самые сложные законодательные документы, допустим, Гражданский кодекс, Налоговый кодекс – мы работали над ними при широкой и серьезной поддержке не только финансовой, но и экспертной наших партнеров по развитию. Приднестровцы в основном – ну, может быть, сейчас больше осуществляется, в том числе, экспертная поддержка, но я с абсолютной уверенностью говорю, что где-то до начала нулевых годов основной источник был Интернет, который тогда уже появился, и доступ к тем законодательным актам, которые, безусловно, прежде всего разрабатывались в России, язык это тоже серьезный момент, когда ты можешь прочесть, в России, Украине, немного Белоруссии, но все документы, которые они делали, они действительно делали сами.
Свободная Европа: У Приднестровья есть будущее – в составе Молдовы, отдельно? Каким оно будет?
Галина Шеларь: Поскольку я здесь живу, я думаю, ставить вопрос, если ли будущее у Приднестровья, точно так же, как есть ли будущее у Молдовы - это означает заранее обречь себя на неудачу. Знаете, вот говорят, что если мы думаем и чего-то очень сильно хотим, и мы не сомневаемся, пусть это фантазии, но мы уверены в том, что мы сумеем это сделать. Я очень надеюсь, что будущее у Молдовы есть.
Свободная Европа: Своим мнением с Линой Грыу поделилась Галина Шеларь, исполнительный директор Центра стратегических исследований и реформ.
***
Свободная Европа: Дамы и господа, наша передача подошла к концу. Ее ведущий Александр Фрумусаки благодарит вас за внимание и прощается до следующей встречи. Вы слушали Радио Свободная Европа.
