Уполномоченный президента Украины по урегулированию конфликта в Донбассе, первый заместитель председателя Верховной Рады Украины Ирина Геращенко заявила, что до конца мая следует ждать хороших новостей об освобождении украинцев, которые находятся в российских тюрьмах.
Возможно, речь идет о Геннадии Афанасьеве и Юрии Солошенко. Афанасьев и Солошенко с 2 мая находятся в Лефортово. Адвокат Геннадия Афанасьева Александр Попков пока не уверен, что речь идет в том числе и о его подзащитном. Геннадий Афанасьев был осужден в России на 7 лет лишения свободы в колонии строгого режима по так называемому "делу крымских террористов" (украинского режиссера Олега Сенцова и антифашиста Александра Кольченко). У Юрия Солошенко – самого старшего из украинских заключенных адвоката на данный момент нет. Об этом в интервью Радио Свобода рассказал его сын Владислав Солошенко:
– Мы пытались найти отцу независимого адвоката, и даже вели переговоры с этим адвокатом, но его не допустили, потому что папа написал заявление, что отказывается. Наверное, на него оказывалось давление, чтобы он принял услуги эфэсбэшного адвоката. Он и нам в письмах писал. Он не хотел, чтобы мы деньги тратили, которых у нас не очень-то и много. И давление, наверное, тоже имело место.
– А в чем заключалось давление?
– Возможно, ему угрожали или обещали, что его оправдают, намекали, что будет оправдательный приговор. Он нам говорил, что его, скорее всего, обманут, но надеялся, что все же в связи с возрастом и болезнями его оправдают. Но ФСБ, оно же КГБ, обмануло всех.
– Как вы поддерживали связь с отцом? Ему удавалось вам звонить?
– Когда папа был в колонии в Нижнем Новгороде, ему разрешалось безлимитно звонить. И он маме звонил почти каждый день. Мы ему послали деньги на карточку специально для этого, чтобы он звонил.
– А во время пребывания вашего отца в Лефортово?
– Я общался с правозащитницей Зоей Световой, она ходила в СИЗО как член ОНК и общалась с папой регулярно. Когда в начале мая мы узнали, что он снова в "Лефортово", опять связались с Зоей, и она его уже несколько раз посещала.
– То, что вашего отца снова привезли в Лефортово, – это знак, что готовится обмен или экстрадиция на Украину?
– Сначала говорили, что его готовят к обмену, а пару дней назад я слышал, что вроде бы обмен приостановили, потому что сепаратисты поставили условие – амнистия. А амнистии, естественно, не будет.
– Какая амнистия имеется в виду?
– Как я понял, что на Минских переговорах поставили новое условие: пока не будет амнистии для сепаратистов, никакого обмена не будет. Примерно так.
– Насколько я понимаю, украинское консульство оказывает какую-то помощь вашему отцу...
– Они начали что-то делать полгода назад, а раньше года полтора никто ничего не делал. Сейчас помогают лекарствами. Консул Геннадий Брескаленко сейчас посещает его и приносит ему лекарства.
Юрию Солошенко в начале мая исполнилось 74 года. Он страдает целым рядом серьезных заболеваний. Бывший директор оборонного завода "Знамя" в Полтаве Солошенко был осужден в октябре 2015 года по обвинению в шпионаже в пользу Украины и приговорен к шести годам колонии. Член Общественной наблюдательной комиссии Москвы Зоя Светова посещала Солошенко дважды уже после того, как в начале мая он вновь был переведен в следственный изолятор "Лефортово".
– Первый раз я видела Юрия Солошенко буквально через неделю после того, как он приехал в "Лефортово", – рассказывает Зоя Светова. – Он был на подъеме. Юрий Данилович считал, что его не зря вернули, что скоро он уедет на Украину, и был в очень хорошем настроении. Когда я пришла через неделю, он очень плохо себя чувствовал, говорил о том, что уже ни на что не надеется и больше ждать уже не может. Врачи тоже нам сказали, что состояние его здоровья ухудшилось, у него болело сердце. В общем, это ожидание и неизвестность, потому что ему никто не объяснял, почему он приехал в "Лефортово", не способствуют улучшению его состояния. К нему приходил украинский консул, выражал какие-то надежды на то, что, может быть, его помилуют или экстрадируют на родину. Но никакой уверенности, когда это может произойти, ни у консула, ни у Юрия Солошенко не было.
– В "Лефортово" он получает какую-то медицинскую помощь?
– Да, конечно, там есть медицинская помощь, но ему 74 года, и у него больное сердце и еще куча всяких заболеваний, понятно, что тюрьма – это не больница. А главное, что он считает дни и все время говорит: "Ну, как же я!" Он сначала надеялся, что его освободят в день его рождения, 6 мая. Он просил о помиловании, подал ходатайство президенту Путину, то есть он надеется, что Путин его помилует, но никакого движения не происходит.
– А вы можете объяснить, зачем же все-таки Юрия Солошенко и Геннадия Афанасьева привезли в Москву?
– Мне кажется, ответ на этот вопрос знают только на самом высоком уровне, как на украинском, так и на российском. Все время ведутся какие-то игры. И Афанасьев тоже подписал прошение о помиловании, Солошенко и Афанасьев подали все документы на экстрадицию, и Юрий Данилович даже писал заявление в Канавинский суд Нижегородской области, когда он еще был в колонии, то есть по нему уже запущена процедура экстрадиции. И зачем его привезли сюда, дали ему надежду на то, что его, быть может, помилуют или каким-то образом обменяют? Эта надежда тает у него с каждым днем. Потому что никто к нему не приходит, ничего ему не говорят, ничего не обещают, я имею в виду, никто не приходит из российских сотрудников правоохранительных органов или представителей власти, которые могли бы что-то ему объяснить. Все-таки человек немолодой, и ему осталось не так долго жить, даже по возрасту. Я совершенно не понимаю, почему нельзя его помиловать, если все время об этом идут разговоры. Как будто идет какая-то закулисная игра, закулисный торг, о котором мы не знаем, и украинские политзаключенные – просто заложники этих всех закулисных торгов, – сказала в интервью Радио Свобода Зоя Светова.