Национальный съезд республиканцев в Кливленде отрывается в понедельник в атмосфере смятения и тревоги: делегаты изберут кандидата, которого многие считают позором партии. Существует ли хоть какой-то шанс помешать Дональду Трампу получить партийную номинацию? История учит, что в политике нет ничего невозможного. Или почти ничего.
В 1872 году Республиканская партия пребывала, как и теперь, в состоянии глубокого кризиса и в конце концов раскололась. Либеральное крыло партии настолько разошлось во взглядах с президентом Улиссом Грантом, что сочло необходимым покинуть партийные ряды.
Возглавлял эту группу диссидентов Карл Шурц – политик яркий, талантливый и влиятельный. Уроженец Рейнской Пруссии, он участвовал в немецкой революции 1848-1849 годов, в 1852-м эмигрировал в США, стал одним из ближайших соратников Линкольна, был послом США в Испании, воевал на Гражданской войне, сыграл решающую роль в выдвижении Гранта в президенты в 1868 году. Но уже год спустя Шурц перешел в оппозицию к Гранту, администрация которого погрязла в коррупции и непотизме. Шурц и его сторонники требовали от Гранта положить конец фактической оккупации южных штатов войсками северян, объявить амнистию солдатам армии Конфедерации, протестовали против присоединения к США Санто-Доминго, критиковали финансовую политику правительства.
Одним из единомышленников Шурца был Хорас Грили – издатель авторитетнейшей либеральной газеты New York Tribune.
Раскольники учредили собственную партию – Либерально-республиканскую. В мае они провели съезд в Цинциннати. Поскольку Шурц родился в Германии, он не мог по Конституции избираться в президенты. Кандидатом партии стал Грили. Ехидный карикатурист Томас Наст впоследствии не раз изображал Грили как марионетку Шурца и переметную суму, легко меняющую свои убеждения ради поста президента.
Но самое интересное произошло после съезда либерал-республиканцев. В июле демократы собрались на свой съезд в Балтиморе. К этому моменту вожди партии, чьим оплотом был Юг, осознали, что борьба за пересмотр итогов Гражданской войны бесперспективна, надо думать о будущем и искать общую почву с Севером. Это течение политической мысли получило название New Departure – "новая отправная точка". В духе этой идеи партийные боссы решили не распылять силы, а объединить их ради поражения Улисса Гранта, который олицетворял вчерашний день американской политики.
Демократическая партия поддержала кандидатуру Хораса Грили. Национальный съезд продолжался всего шесть часов вместо запланированных двух дней.
Однако Хорасу Грили не удалось составить серьезную конкуренцию действующему президенту. Несмотря на коррупционные скандалы, личная популярность Гранта оставалась высокой. И это при том, что его оппонентами была плеяда блестящих журналистов. Грили выглядел рядом с победителем южан бледно. К тому же у Гранта не было недостатка в средствах: впервые в истории США большой бизнес так щедро жертвовал деньги в партийную кассу кандидата, благо никаких законодательных ограничений тогда не существовало.
Грант легко выиграл выборы, получив 56 процентов голосов избирателей против 44, проголосовавших за Грили. В коллегии выборщиков голоса распределились в соотношении 286 к 66. Уже после всеобщих выборов, но до голосования в коллегии, с Хорасом Грили приключилась еще более скверная неприятность: он умер. Это единственный подобный случай в истории США. В результате выборщики не знали, за кого подавать свои голоса, и разбрелись в разные стороны. Трое проголосовали за покойника, но их голоса Конгресс признал недействительными. Остальные голосовали за четырех других кандидатов.
Президентом остался Улисс Грант. В сентябре 1873 года он довел страну до небывалого биржевого краха, спровоцированного дельцами, имевшими тесные дружеские и родственные отношения с президентом.
В нынешнем избирательном цикле 2016 года американская партийная система дала сбой. Из накатанной колеи ее выбили несистемные кандидаты, республиканец Дональд Трамп и демократ Берни Сандерс. В обоих случаях это бунт избирателей против партийного истеблишмента, навязывающего своих кандидатов. Но успеха они добились, как ни странно, ровно по противоположным причинам. Ситуация в одной партии зеркально отражает ситуацию в другой.
Демократы проводят свои праймериз по пропорциональной системе: делегаты от каждого штата распределяются между делегатами в той же пропорции, в какой распределились голоса избирателей. Например, в штате Нью-Йорк Хиллари Клинтон получила 139 делегатов, Берни Сандерс – 108. Она выиграла благодаря четырем крупным городам: Нью-Йорку, Баффало, Рочестеру и Сиракузам. Весь остальной штат, включая столицу Олбани, голосовал за Сандерса. Точно такой же была тактика Барака Обамы восемь лет назад: он вел кампанию только в густонаселенных избирательных округах, а Хиллари выигрывала там, где в нынешней кампании выигрывал Сандерс, – в маленьких городах и сельской местности. В городе Нью-Йорке картина тоже пестрая. Если Клинтон выиграла на Манхэттене, то Сандерс – в Бронксе, Квинсе и Бруклине, причем в Бруклине это был настоящий разгром для Хиллари: она набрала там всего 13,6 процента голосов.
Пропорциональная система не рассчитана на двух сильных кандидатов. Если ни один из них не сдается, ни тот, ни другой не могут набрать необходимого числа делегатов – 50 процентов плюс один делегат. И тогда вопрос решает партийная верхушка – суперделегаты съезда, не связанные результатами праймериз. У демократов это произошло в 1968 и 1980 годах, произошло бы и в 2008-м, но тогда Хиллари Клинтон признала свое поражение во имя единства партии, и кандидатом стал Барак Обама. Берни Сандерс долго не хотел уступать давлению партийных боссов, обещал своим избирателям дойти до съезда и поставить на нем вопрос об обязательствах суперделегатов перед своим электоратом. Он настоял на том, чтобы Клинтон внесла в свою программу ряд его обещаний и в конце концов поддержал ее кандидатуру, но пока неясно, выиграет ли Хиллари на этом "полевении" или проиграет. Во всяком случае, значительная часть сторонников Сандерса голосовать за нее не собираются.
Делегат национального съезда Демократической партии от штата Мэйн говорит, что Берни Сандерс "предал" своих избирателей и что он имеет мандат голосовать на съезде за него, а не за Хиллари Клинтон.
У республиканцев проблема совершенно другая. Они проводят праймериз в основном по мажоритарной системе: "победитель получает все". Если бы у них была пропорциональная система, тактика распыления голосов между несколькими кандидатами могла сработать. Если кандидат не получает заветной цифры до съезда и в первом туре голосования на съезде, то итоги праймериз аннулируются, делегаты вольны голосовать кто как хочет, и тут открывается широкое поле для манипуляций. Но при мажоритарной системе надо не отщипывать голоса у фаворита, а выигрывать. Системные делегаты выиграть у Трампа почти нигде не смогли, он раскидал их как котят. Все они бесславно сошли с дистанции, и Трамп пробежал ее последний отрезок в гордом одиночестве.
Если номенклатура Демократической партии ни в коем случае не хотела брать на себя решение о судьбе партийной номинации, то часть республиканской готова это сделать, но не знает как.
Сначала группа партийных диссидентов планировала поступить так же, как сторонники Карла Шурца в 1872 году, – выйти из партии и образовать собственную, от которой и выставить кандидата. Расчет строился на том, что наименее косный республиканский электорат поддержит этого кандидата и провалит Трампа. Если не выборы, то честь партии будет спасена.
Программа-максимум заключалась в том, что умеренно консервативный кандидат отобрал бы голоса как у Дональда Трампа, так и у Хиллари Клинтон. Если ни один из них не наберет в коллегии выборщиков половину плюс один голос, президента, согласно Конституции, будет избирать Палата представителей нынешнего состава, а значит, республиканцы.
Вожаки этой группы долго говорили об альтернативном кандидате, но ничего не делали – надеялись, что конкуренты Трампа окажутся сильнее. Наконец, когда эта надежда рухнула, составили список и начали действовать. В списке значились и бывший госсекретарь Кондолиза Райс, и сенатор от Оклахомы Том Коберн, и генералы Джеймс Маттис и Стенли Маккристал. Особо изящной идеей следует признать включение в список миллиардера Марка Кьюбана, героя реалити-шоу Shark Tank ("Бак с акулами". Акулой на американском сленге называется делец, инвестор-хищник). Он хоть и уступает в популярности Трампу, того же поля ягода: очень самоуверен и ведет экстравагантный образ жизни.
Однако фигуранты списка все как один отказались от предложения. Тем временем миновал крайний срок регистрации кандидата в ключевых штатах.
Запасной сценарий заключается в том, чтобы изменить регламент съезда – освободить делегатов от обязательства голосовать в соответствии с результатами праймериз уже в первом туре. Тогда на съезде можно выдвинуть нового кандидата, который не участвовал в праймериз, и добиться его выдвижения.
Нечто подобное произошло в 1940 году, когда американцам предстояло избрать президента в 39-й раз. Франклин Рузвельт к тому времени избирался уже дважды. 22-й поправки к Конституции, ограничивающий пребывание на посту президента двумя сроками, тогда еще не существовало – была лишь неписаная традиция, начало которой положил первый президент США Джордж Вашингтон. Однако Вашингтон, отказываясь от третьего срока, сослался не на какие-либо политические соображения, а на преклонный возраст. Политический смысл этой неписаной норме придал третий президент Томас Джефферсон: по его мнению, если президента не ограничить ни Конституцией, ни практикой, пост превратится в пожизненный.
Когда говорят, что Франклин Рузвельт первым нарушил традицию, обычно забывают уточнить: он стал первым, у кого получилось ее нарушить. Попытки избраться в третий раз предпринимались и до него. Это пытались сделать и Улисс Грант, и Гровер Кливленд, и Тедди Рузвельт, и Вудро Вильсон, но никто из них не смог получить партийную номинацию.
Рузвельт столкнулся с непростой дилеммой. С одной стороны, он не хотел нарушать традицию и говорил об этом некоторым советникам. Против третьего срока была первая леди Элеонора Рузвельт. Однако события в Европе тревожили его и не давали уйти на покой с легким сердцем.
Он долго уклонялся от определенного ответа на вопрос о своих планах. Пресса была полна домыслов и спекуляций. Среди тех, кому Рузвельт дал понять, что не будет участвовать в выборах, были его советник, председатель Национального комитета Демократической партии Джеймс Фарли, госсекретарь Корделл Халл и вице-президент Джон Нэнс Гарнер. Все трое выставили свои кандидатуры.
Однако вторжение нацистской Германии во Францию летом 1940 года и ее быстрая победа заставили Рузвельта отказаться от мысли об отставке. Он дал себя уговорить партийным боссам, не видевшим достойного соперника кандидату республиканцев Льюису Уилки.
Уилки, кстати, чем-то напоминает Трампа. В студенческие годы бунтарь, увлеченный Марксом, затем успешный адвокат и бизнесмен, он был активистом Демократической партии и делегатом съезда 1932 года, на котором после четырех туров голосования свою первую номинацию получил Рузвельт (Уилки голосовал за другого кандидата), а потом поменял флаг. На съезде республиканцев 1940 года было много сильных претендентов на номинацию, никто не хотел уступить, и тогда Уилки сыграл роль "темной лошадки" – он устроил всех и стал кандидатом партии в шестом туре.
О том, что он намерен участвовать в выборах, Рузвельт молчал вплоть до самого съезда, который состоялся в Чикаго.
Более того. В день открытия делегатам съезда было зачитано послание президента Рузвельта, которое он продиктовал по телефону:
Президент никогда не имел и не имеет сегодня желания или цели оставаться в должности президента, быть кандидатом на эту должность или получить на съезде номинацию на эту должность. Он желает со всей прямотой и искренностью ясно заявить, что все делегаты съезда вольны голосовать за любого кандидата.
Выслушав это заявление, делегаты не знали, как на него реагировать. В зале воцарилась мертвая тишина. И вдруг среди этой тишины из динамиков раздался громовый возглас: "Мы хотим Рузвельта!". Голос принадлежал директору санитарного управления Чикаго Томасу Герри, сидевшему к тому же в подвале, – по этим двум причинам этот выкрик впоследствии прозвали "голосом из канализации". Герри был подручным мэра Чикаго Эда Келли, который и организовал это "волеизъявление", распределив своих людей по залу и снабдив их микрофонами. Они подхватили лозунг и "завели" делегатов, которые присоединились к скандированию, выкрикивая каждый свой штат: "Нью-Джерси хочет Рузвельта!", "Кентукки хочет Рузвельта!", "Флорида хочет Рузвельта!".
На этой волне Рузвельт в первом же туре получил 86 процентов голосов.
"Рузвельт избран снова". Документальный сюжет компании British Pathé.
Сценария, при котором делегаты будут голосовать по собственному усмотрению, Трамп всерьез опасался и даже угрожал бунтом своих избирателей. Призывов изменить регламент съезда было много, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что идее не хватает поддержки. Из 112 членов комитета, который полномочен принимать такие решения, больше половины настроены либо в пользу Трампа, либо против поправок регламента.
ТРАМП: "Думаю, мы победим до съезда, но если нет, если нам не хватит 20 делегатов или ста, и у нас будет 1100 голосов, а у кого-то другого 500 или 400, не думаю, что можно будет сказать, что мы не получим номинацию. Думаю, вы получите бунты".
Тем не менее диссиденты не прекращали попыток организовать свержение Трампа вплоть до самого последнего дня. По их собственным подсчетам, их ряды насчитывают около 400 человек. Внутрипартийный бунт по-прежнему возможен. Формально на праймериз избирали не Трампа, а делегатов съезда, а они живые люди, а не "резиновый штемпель", бездумно штампующий чужие решения. Однако национальный комитет Республиканской партии утверждает, что никакого организованного протеста не существует, все это выдумки журналистов. Предводители группы, напротив, говорят, что их ряды множатся.
Видеоролик группы за лишение Трампа номинации, в котором сдержанность и сбалансированность Рональда Рейгана противопоставляется скандальным и демагогическим высказываниям Дональда Трампа.
Целый ряд видных республиканцев с полномочиями суперделегатов отказались приехать на съезд. Среди них – Джордж Буш-старший и два его сына, Джордж и Джеб, Митт Ромни, Джон Маккейн, бывшие члены правительства, губернаторы, сенаторы и конгрессмены. Есть также случаи отказа делегатов от мандата. Съезд отказались финансировать крупнейшие корпоративные спонсоры партии: Coca-Cola, Microsoft, Hewlett-Paccard, Apple, UPS, Motorola, JPMorgan Chase.
Если внутрипартийный бунт, если он вообще произойдет, будет мирным, то за пределами спорткомплекса Quicken Loans Arena беспорядки вполне вероятны. Власти Кливленда готовились к съезду, как к войсковой операции. Безопасность съезда обеспечивает Секретная служба США. Несмотря на петицию, собравшую в интернете 45 тысяч подписей, делегатам не будет позволено ношение огнестрельного оружия в спорткомплексе, однако закон штата Огайо разрешает иметь при себе оружие при наличии лицензии, и за пределами арены и делегаты, и протестанты могут вооружиться хоть до зубов.
Беспорядков ждут как от сторонников Трампа, так и от его противников, в том числе от активистов кампании за ужесточение контроля за оружием и движения Black Leaves Matter, протестующих против "расовых убийств" афроамериканцев полицейскими. Некоторые делегаты съезда убеждены, что беспорядки учинят специально доставленные в Кливленд "профессиональные громилы и анархисты", которых нанял Джордж Сорос.
Действительно, этим летом атмосфера в стране накалена. Многим вспоминается сегодня 1968 год, но стоит вспомнить и съезд демократов 1928 года. Тогда в первом туре в бюллетене значилось 19 имен. Фаворитами были Уильям Макаду, министр финансов в кабинете Вудро Вильсона, и губернатор штата Нью-Йорк Эл Смит. Уильяма Макаду поддерживал Ку-клукс-клан – респектабельная и массовая в то время организация. Съезд проходил в Нью-Йорке, а на другом берегу Гудзона, в Нью-Джерси, куклукслановцы поставили свои кресты и на их огне сжигали чучела Эла Смита.
Съезд установил тогда до сих пор не побитый рекорд: было проведено 103 тура голосования, прежде чем номинацию получил посол США в Лондоне Джон Дэвис – очередная "серая лошадка", потерпевшая на всеобщих выборах сокрушительное поражение от кандидата республиканцев Калвина Кулиджа.
В поддержку Трампа выступили бывший "великий магистр" Ку-клуск-клана Дэвид Дьюк и организации "белых супрематистов", как называют в США неонацистов. Совсем не исключаются их столкновения с полицией и с афроамериканцами. И тут невозможно не вспомнить съезд демократов 1968 года в Чикаго, когда на улицах города протестующие против войны во Вьетнаме и активисты борьбы за гражданские права черного меньшинства вступили в столкновения с полицией. Город погрузился в пучину насилия.
Хроника массовых беспорядков в Чикаго в дни проведения национального съезда Демократической партии. Август 1968 года.
Cъезда-праздника, который проводится не столько для решения насущных вопросов, сколько для развлечения делегатов и телезрителей, на этот раз не будет.