Молдова заявила к концу года о завершении процесса массовой приватизации (было приватизировано около 50-60% госимущества) и удостоилась похвалы ряда международных организаций, однако этот факт никак не отразился на бюджете рядовых жителей страны.
Республика Молдова по-прежнему переживала период экономического спада, но резких изменений в социальной и публичной атмосфере не происходило, отмечал еженедельник «Молдавские ведомости».
Широко разрекламированная приватизация предполагала, что каждый гражданин получит боны народного достояния, которые сможет вложить в уставный капитал любого предприятия. Но уже в ходе аукционов стали звучать голоса о том, что с идеей социальной справедливости перегнули палку, и что приватизация – не более чем популизм. «Это иллюзия – что боны национального достояния могут всех превратить в собственников», – сказал агентству Basa-press экс-министр экономики и финансов Константин Тампиза.
Граждане надеялись, что сразу после приватизации они начнут получать дивиденды, которые обеспечат им более или менее достойную жизнь, утверждал вице-председатель парламентской комиссии по вопросам экономики Александр Муравский. «Но как можно получать дивиденды, если население, по сути, ничего не вложило в этот процесс. Молдова – единственная в мире страна, где приватизация малых предприятий шла не за деньги, и в этом – наша большая ошибка», – добавил Муравский.
Бывший министр экономики, председатель совета правления одного из инвестиционных фондов Серджиу Чертан так же предупреждал, что если в срочном порядке не изменить законодательство, вкладчики будут напрасно ждать дивидендов. Он заявил для Basa-press, что зачастую предприятия не желают вступать во взаимоотношения с новыми собственниками.
К аналогичному выводу пришла и газета Flux, согласно которой, приватизация за боны народного достояния была фарсом. Выиграли лишь несколько десятков человек, как правило, руководители инвестиционных фондов, а «счастливчикам-акционерам» из числа трех миллионов граждан пришлось довольствоваться дивидендами «в размере от нескольких десятков банов до нескольких десятков леев».
Приватизация за денежные средства сильно отставала от приватизации за БНД. Это объяснялось, по мнению представителей власти, тем, что ни физические лица, ни юридические не располагали финансами для осуществления таких инвестиций. В 1995-м было продано 44 предприятия и пять объектов на стадии строительства, за которые было выручено в общей сложности 22,7 млн леев. На аукционы выставлялись флагманы молдавской экономики.
Похвала Вашингтона
На начало года «политический союз» компонентов правящей коалиции не выказывал никаких признаков наличия разногласий.
30 января Республика Молдова и ее президент Мирча Снегур удостоились похвалы официального Вашингтона. «Молдова вызвала восхищение многих в США своей смелой программой экономических реформ и твердым намерением решить сложные внутренние проблемы за переговорным столом, в духе компромисса и уступок», – заявил глава Белого дома Билл Клинтон в интервью правительственной газете Moldova Suverană.
В Вашингтоне молдавский президент попросил поддержку, в том числе финансовую, для продолжения реформ. Снегура принял и вице-президент Всемирного банка Уилфред Толвиц, который высказался за ускорение приватизации малых предприятий и реструктуризацию банковского сектора.
Как отмечалось в комментарии Свободной Европы, опубликованном газетой Moldova Suverană, турне Снегура за океан «было настоящим успехом»: «Столь положительные отзывы редко звучат в официальных оценках ситуации в бывших коммунистических странах. (…) Это второй визит президента Снегура в Вашингтон. Главы других восточноевропейских государств, как, например, президент Румынии Ион Илиеску, не получали еще приглашений в Белый дом».
В течение года в Вашингтоне также побывали председатель парламента Петру Лучинский и министр обороны Павел Крянгэ.
И снова о румынском языке
20 марта несколько тысяч студентов, учителей и школьников вышли на улицы, чтобы выразить протест в связи с решением коллегии министерства образования заменить предмет «История румын» на «Историю Молдовы». Также они выступали в поддержку сохранения в учебном процессе понятий «румынский язык» и «румынская литература». Помимо этих требований были и другие: погасить задолженности по стипендиям, повысить стипендии студентам и зарплаты учителям, исходя из прожиточного минимума.
«Забастовка, хорошо организованная и руководимая из-за кулис, преследовала единственную цель – уничтожения государственности Республики Молдова; все остальные лозунги и требования призваны скрыть эту цель», – говорилось в заявлении правительства.
Власть бурно отреагировала на протесты. «Чувствуется влияние посольства Румынии», – заявил министр безопасности Василе Калмой. «Использование улицы как средства решения существующих проблем в обществе – проявление бескультурья», – отметил в телеэфире председатель парламента Петру Лучинский. В свою очередь, тогдашний мэр Кишинева Серафим Урекян призывал «прибегнуть к более жестким административным мерам, так как в последнее время страсти накаляются, а это грозит дестабилизацией ситуации».
29 марта представителей забастовочного комитета принял президент Мирча Снегур, который в ходе состоявшейся беседы решил ввести на период проведения дополнительных консультаций мораторий на проблемы, связанные с курсом истории и названия госязыка.
27 апреля Снегур выступил с речью в парламенте, где заявил, что официальным языком государства является румынский; он сослался на позицию президиума Академии наук Молдовы и языковедов международного уровня. Снегур предложил пересмотреть статью 13 Конституции, принятой в 1994 году, и обратился за поддержкой правящей коалиции. Глава государства уточнил при этом, что два года назад, выступая на Съезде «Наш дом – Республика Молдова», он говорил о молдавском наречии, и никоим образом не имел в виду существование двух разных языков. «Прекратим бесполезные конфронтации на эту тему, перевернем эту прискорбную страницу нашей истории – и сделаем это честно, без излишней помпезности и шумных манифестаций», – добавил Мирча Снегур.
В ответных репликах некоторые депутаты-аграрии потребовали проведения референдума по вопросу наименования государственного языка, обвинив Мирчу Снегура в непоследовательности. Снегур покинул Аграрно-демократическую партию, заявив, что некоторые из ее лидеров отказываются следовать по пути реформ и намереваются ограничить полномочия главы государства.
Увядшие лавры Молдовы
После полутора лет нахождения у власти лидеры Аграрно-демократической партии начали обвинять друг друга в торможении и даже саботаже реформ. Одиннадцать депутатов, включая Николае Андроника, последовали за Мирчей Снегуром и основали Партию возрождения и согласия Молдовы.
Как сообщала газета Ţara, конфликт между Снегуром и аграриями назревал давно, и президент решил опередить лидеров АДПМ, которые искали «козла отпущения» и собирались повесить на главу государства все свои неудачи.
Газета Flux упрекала Снегура в том, что «за все годы пребывания у власти он ни разу не доказал своего желания вывести страну из влияния Кремля». Газета со ссылкой на правительственные источники утверждала, что до настоящего момента и таможня, и пограничная служба Молдовы продолжают подчиняться Москве.
«Кто погасил свет в Молдове?» – под таким заголовком 22 ноября газета Moldova Suverană опубликовала открытое письмо писателя Иона Друцэ. Известный прозаик, драматург, эссеист и публицист обвинял Снегура во многих бедах. В частности, в том, что как глава государства тот допустил расцвет коррупции и деятельности криминальных группировок, бросил село на произвол судьбы, а людей оставил голодать.
«Коррупция охватила все, сверху донизу. Оказавшись на пороге экономического обвала, вы, г-н президент, распорядились пригласить лучшего юриста, наделить его полномочиями и дать компетентных людей для того, чтобы провести тотальную проверку, от мала до велика. Провели. Документально все оформили. И где результаты этой проверки?», – спрашивал Друцэ.
Писатель, позиционировавший себя как сторонник аграриев, хотел также выяснить, почему Снегур лишь критикует правительство и не включается в его работу. Друцэ предложил президенту подать в отставку и назначить досрочные выборы.
Проблема коррупции, высказанная Ионом Друцэ, начала звучать и в выступлениях первых лиц государства, но для ее искоренения мало что было сделано. Первого февраля, выступая с трибуны парламента, Петру Лучинский заявил, что взяточничество достигло масштабов социального бедствия, что возникла и развилась настоящая стратегия уклонения от уплаты налогов, и выразил надежду, что соответствующие государственные органы подключатся к работе по ликвидации коррупции.
Дыры в бюджете
В последние месяцы года студенты и преподаватели возобновили акции протеста. На этот раз они выдвинули социальные требования – погашение задолженностей по зарплатам, стипендиям и пенсиям. Под этими же лозунгами выступили профсоюзы и работники сферы сельского хозяйства, протестовавшие в столице и за пределами Кишинева.
За год задолженность перед госбюджетом практически удвоилась и достигла 660 млн леев. Значительная часть долга – около трети всей суммы – приходилась на нерентабельные агрохозяйства, сообщала правительственная газета «Независимая Молдова».
«Взяточничество достигло масштабов социального бедствия, развилась настоящая стратегия уклонения от уплаты налогов». Петру Лучинский, 1 февраля 1995 года, пленарное заседание парламента.
Оппозиция критиковала власть за затягивание аграрной реформы и сохранение нерентабельных агрохозяйств. И решение Конституционного суда от 13 октября стало дополнительным аргументом в пользу оппозиции. В конце 1994 года правительство Сангели предоставило внушительному числу агрохозяйств, лояльных АДПМ, финансовую поддержку, в том числе в виде налоговых льгот, кредитов под низкие проценты и списания долгов. Как отмечала газета Flux, это постановление правительства обошлось бюджету в 125 млн леев – «более половины суммарной задолженности по зарплатам».
Конституционный суд постановил, что правительство превысило свои конституционные полномочия, одобрив и перечислив деньги без согласия парламента и без опубликования соответствующего решения в Monitorul Oficial.
«Действующее правительственное большинство спекулировало результатами стихийных бедствий 1994 года не только с целью оправдать свою неспособность приостановить экономический спад и стабилизовать ситуацию в экономике, но и для дополнительного перераспределения доходов государства в пользу колхозов, многие из которых находились на грани банкротства», – отмечала газета Flux.
«Автономная приднестровская республика»
Принимая поздравления Запада за решение гагаузской проблемы и желая доказать, что они могут решить и приднестровскую проблему, аграрии настаивали на предоставлении региону особого статуса. Более полугода шли разговоры о том, что развязка близка – но у Тирасполя была иная позиция.
Разработанный Кишиневом проект, о котором говорилось, что он согласован с приднестровской стороной, предусматривал «территориальное образование со статусом автономной республики» и правом на самоопределение в случае утраты Республикой Молдова своей независимости. Как сообщало агентство Basa-press со ссылкой на этот документ, глава исполнительного органа Приднестровья автоматически становился заместителем премьер-министра Республики Молдова.
Проект был обнародован и вынесен на обсуждение депутатов после того, как тираспольские лидеры перенесли несколько встреч, а Госдума Российской Федерации призвала президента РФ Бориса Ельцина признать независимость Приднестровья и провозгласить его «зоной особых стратегических интересов России».
Часть депутатов подвергли критике статус «автономной республики», аргументируя свою позицию тем, что такой статус равнозначен признанию Приднестровья. Тирасполь настаивал на другой формулировке – «установление государственно-правовых отношений с Республикой Молдова», – а в результате раскол между двумя берегами Днестра стал еще глубже.
