- Король умер, да здравствует король! Хуже или лучше прежнего. Лучше, чем никакой. А может, лучше никакой, чем хороший лишь для элит?.. Постэлекторальные выводы и мнения будоражат молдавское общество, они расходятся, как круги на воде, пока не растворятся в рутине обыденной жизни. Сегодня и я осмелился предложить некий итог избирательной кампании, немного под другим углом зрения. Итак, гости кишиневской студии Радиостанции Свободная Европа – директор Центра социологических исследований и маркетинга СBS-AXA Ион Жигэу и специалист по связям с общественностью Анжела Стафий.
Свободная Европа: Выбор, продиктованный страхом, гневом, безысходностью – такое неоднократно случалось в Республике Молдова. Тех, кто запугивал электорат, оставим в стороне. Сегодня мы будем говорить о том, можно ли изменить эту ситуацию, возможно ли, чтобы выбор был обусловлен любовью, позитивной мотивацией, светлой мечтой, мостами из цветов, чувством братства? Или эта идея – полная утопия? Из кризиса в кризис мы движемся к ожесточению, расколу. И шанс президентских выборов упущен, что и говорить… Осколки склеить не удалось, как обещали отдельные кандидаты в президенты и, особенно, власть, которая по определению обязана заделать подобного рода трещины. Об этом мы попытаемся поговорить, не обязательно со ссылкой на конкретные примеры, но попытаемся посмотреть, можно ли изменить суть этой социальной, политической процедуры под названием выборы. Я пригласил в студию Свободной Европы двух гостей, способных обсуждать эти темы под различными ракурсами – Иона Жигэу, социолога CBS-AXA, и Анжелу Стафий, эксперта по межличностным отношениям, специалиста по связям с общественностью, психолога и многое другое…
Анжела Стафий: …философа…
Свободная Европа: …философа и недавнего кандидата в президенты в телевизионном шоу. Хотя там можно было встретить и кандидатов, которые вполне могли на деле побороться за мандат главы государства. Г-жа Стафий, скажите, пожалуйста, не является ли ложной предпосылка, от которой я оттолкнулся? Потому что известно: страшилки срабатывают лучше позитивного месседжа. И на этом фоне кандидаты, от выборов к выборам, вынуждали, по сути, друг друга применять этот метод. Нельзя ли прокрутить фильм назад?
Анжела Стафий: Не знаю, можно ли прокрутить фильм назад. Скорее, можно выключить один фильм и включить другой.
Свободная Европа: С нуля?
Анжела Стафий: С нуля. Но перед этим, думаю, необходимо серьезно поработать с гражданами этой страны. Потому что для меня эти выборы были как исследование, в котором очень четко можно проследить за тем, что происходит в нашем обществе, какие нарывы вот-вот прорвутся, какие болячки следует лечить незамедлительно. Эти манипуляции, эта подленькая тактика давить на страх и на проблемы людей, вынуждая их голосовать, скорее, «против», чем «за»… А мы знаем, что и в одном, и в другом лагере люди проголосовали, скорее, против – эта тактика срабатывает во всех странах. Мы видим, что происходит везде. Что можно и нужно делать? Научить электорат – или нам самим научиться тому, что заниматься политикой – значит работать на общее благо, а не против кого-то. Воспитать новое поколение политиков, которые придут с месседжем другого сорта, независимо от происходящего.
Свободная Европа: И кто должен это делать?
Анжела Стафий: Мы, люди.
Свободная Европа: Учить друг друга?
Анжела Стафий: Друг друга. И я думаю, например, эту беспрецедентную мобилизацию наших граждан за рубежом тоже можно использовать в хорошем смысле слова – чтобы местная молодежь, кишиневская, вышла из социальных сетей. Будь я донором, я бы на это выделила деньги прямо сейчас, на социальную сплоченность. Ведь что происходит на самом деле? Разрыв между нами все углубляется, но всех нас объединяет одно: желание жить лучше.
Свободная Европа: Г-н Жигэу, вы смотрите на меняющийся портрет населения Республики Молдова глазами специалист, глазами социолога. Вы заметили это явление, которое я гипотетически пытаюсь описать: люди любят свои наручники, им больше нравится состояние страха, им нравятся разного рода фобии, которые мобилизуют лучше любых положительных месседжей?
Ион Жигэу: Последние 25-26 лет в Республике Молдова сформировались две общины, которые ведут свою жизнь параллельно. Это те, кого мы гипотетически называем русофонами, хотя там не все говорят на русском языке, и – румынофонами. Эти две общины сосуществуют параллельно. Что же касается кандалов, наручников, страха и т.д., у нас налицо сильный синдром заложника… Меня не удивляют старики, они жили в такие времена, что неудивительно, что страх проник в них до мозга костей . Мой покойный начальник, не буду называть его имени, где-то в 78-м сильно пострадавший от КГБ, вызвал как-то меня к себе… Руки дрожат, говорит: «Боюсь, Ион. Страшно боюсь!» Вот так. Страх был у него в крови.
Сейчас я иногда встречаюсь со своим старым учителем, ему где-то под 90 лет, примерно раз в неделю мы пьем вместе чай, так знаете, что он мне сказал? Он учился в университете в 1950-55-х гг.: «Мне удалось выжить лишь потому, что я научился не интересоваться тем, куда исчезли мои сокурсники». Так что страх у них вошел в плоть и кровь.
Но молодежи я не перестаю удивляться. С одной стороны – талибы, как мы их называем, обозленные большевики. Когда я вижу их с портретами Че Гевары на груди, а Че Гевара был убийца-психопат, который убивал с наслаждением, как некогда большевики – из классовых соображений…
Свободная Европа: Как Андрий Попа…
Ион Жигэу: Да. И какая разница, по каким соображениям убивать: по классовым или этническим? Никакой разницы. И этого я никак не пойму: откуда это в части нашей молодежи? Я недавно посмотрел фильм по телевидению, в котором одним из главных аргументов были слова и действия Кристиана Раковского, одного, кстати, из основателей Компартии Румынии. Редкий гомофоб и румынофоб... И стоит ли тогда удивляться, откуда у нас такая молодежь?
Свободная Европа: Вы хотите сказать, на этом поле нет места для выбора, который исходит из любви, из уважения?
Ион Жигэу: Вне всякого сомнения. Другое дело, что года два назад, в беседе с американским социологом с огромным опытом, я сказал: «У нас голосуют на эмоциях». Он засмеялся и ответил: «У нас в Соединенных Штатах выбор не менее эмоциональный». Это доказали недавние выборы. У них тоже проголосовали на эмоциях.
Следовательно, мы, люди, мало чем отличаемся. Другое дело, что наш менталитет меняется крайне туго. Есть вещи, которые меняются молниеносно, все, что связано с технологиями, гаджетами и т.д. А вот мышление закостенело. Поэтому не следует ждать, что положение дел изменится за ночь. И еще одно явление, которое у нас наблюдается и проявляется в ходе социологических опросов: в отношении Игоря Додона, одного из кандидатов, существует сильная спираль молчания, сильнейшая спираль, даже более явная, чем в свое время в отношении Владимира Воронина.
Свободная Европа: Спираль молчания – что это такое?
Ион Жигэу: Спираль молчания – это концепция в политологии и сфере массовых коммуникаций, которая утверждает, что человек с меньшей вероятностью выскажет свое мнение на ту или иную тему, если чувствует, что его точка зрения не самая достойная, скажем так. Например, как респонденты отвечают на вопрос, за кого они готовы проголосовать? Им на самом деле стыдно признаться, что они будут голосовать за Игоря Додона или Владимира Воронина, они это скрывают.
Если помните, в экзит-поллах, которые мы проводили, точность прогноза по коммунистам всегда была ниже, чем у остальных. По всем партиям мы давали точный результат, а по отношению к коммунистам результаты экзит-поллов были процентов на пять ниже.
Свободная Европа: Значит, это неловкость является причиной отказа от экзит-поллов? Или, как вы говорите, спираль молчания?
Ион Жигэу: Ведь на самом деле стыдно. Иногда, возможно, присутствует и страх. Как правило, такие явления характерны для крайних партий, для людей крайних взглядов.
Свободная Европа: Но почему все-таки эти люди голосуют, если после этого им стыдно?
Ион Жигэу: Им стыдно до, а не после голосования.
Свободная Европа: Пусть до, но, тем не менее, они же голосуют. Рискуют уколоться, но едят кактус.
Ион Жигэу: В этом и парадокс. Стыдно, но голосуют.
Свободная Европа: Г-жа Стафий, вернемся к этому страху. Как передается он молодому поколению или средней возрастной аудитории? Потому что, позвольте заметить в скобках, часть электората искренне симпатизировала своим кандидатам – Майе Санду или Игорю Додону. И среди социалистов есть такие, которые идут за Додоном потому, что он выглядит красиво, говорит убедительно, обладает путинской интуицией.
Анжела Стафий: Похож на отца.
Свободная Европа: Да, похож на отца, «он из нашего села».
Анжела Стафий: «Из нашего села», как оказалось, в отношении Додона не срабатывает.
Свободная Европа: У Майи Санду, несомненно, много сторонников, но не меньше людей ненавидят ее за выпускные экзамены на степень бакалавра, за камеры видеонаблюдения…
Анжела Стафий: …или за то, как она выглядит, и многое другое...
Свободная Европа: …закрытие школ, и так далее. Как это объяснить?
Анжела Стафий: Все очень просто. Мы говорим о наличии треугольника драмы, в котором присутствуют, как правило, три элемента: кто-то должен быть спасителем, кто-то должен быть жертвой, и кто-то должен быть агрессором. Если анализировать с точки зрения такого треугольника то, что случилось на этих выборах, становится ясно, что Игорь Додон для одной части населения был агрессором, для другой – спасителем. Точно так же воспринималась и Майя Санду.
Свободная Европа: Как в «Лебедином озере» – черный лебедь, белый лебедь…
Анжела Стафий: Так точно, та же история, вечная драма. Как это передается? Передается из поколения в поколение, меняется модель поведения, потому что они перебираются в социальные сети, но даже молекулярная биология доказывает, что матрица поведения передается через наши гены.
Поэтому я и говорила, что необходимо поколение, которое осознанно подходит к тому, что происходит вокруг. Но для этого нужно время. И необязательно в 2018 году мы проснемся с другим типажом. Многое зависит от того, что сделаем мы, общество, что сделаем в дальнейшем.
Свободная Европа: Представители «социализма 48-го» – Герцен, Чернышевский задавались вопросом «Что делать?» и говорили, что поколение длится около 40 лет.
Анжела Стафий: Примерно 40 лет.
Свободная Европа: Сейчас мы считаем, что речь идет о 25 годах, или даже меньше – из-за гаджетов. Но 25 лет – этот как раз возраст Молдовы, значит, не сменилось ни одного поколения, значит, мы зря ждем перемен?
Анжела Стафий: Если представить себе жизнь государства, как жизнь одного человека, то это ложная предпосылка. Потому что существует динамика развития страны, развития государства.
Республика Молдова – ребенок, если сравнить с человеческой жизнью. И естественно, что проблемы существуют, что налицо разрыв между поколениями, с одной стороны, – это видно невооруженным глазом, и разрыв между национальностями, с другой стороны. Сейчас, казалось бы, долг политиков, власти, которая совершенно лишена этого интереса, заняться воспитанием людей.
Свободная Европа: Простите мне суждение профана, но пример Спасителя мне представляется показательным в этом смысле: проголосуйте за меня ради любви, вопреки страху, вопреки ненависти, и так далее… Следовательно, церковь, глава церкви должен действовать точно так же, как Спаситель. Но только один священнослужитель нашелся, который осмелился идти против течения, и в интервью Свободной Европе осудил позицию ряда выдающихся представителей церкви. Г-н Жигэу, в условиях, когда церковь возглавляет рейтинги по уровню доверия со стороны граждан, можно рассматривать такой подход, как осознанный выбор со стороны церкви, точнее, со стороны ее руководства? Мне кажется, что церковь упустила шанс показать, как должен вести себя арбитр, судья, который стоит выше мирских страстей…
Ион Жигэу: Полностью согласен с вами. Я бы сказал больше: к сожалению, в Республике Молдова нет настоящих священнослужителей, которые могли бы стать духовниками и заботиться о наших душах. Они зациклены больше на материальном благополучии церкви. А у молдаван вера в церковь – это вера в Бога.
Свободная Европа: А когда вы, социологи, проводите исследования, вы измеряете отношение к духовникам или к священникам?
Ион Жигэу: К духовникам, потому что мы спрашиваем, доверяют ли люди церкви. За свою жизнь у людей наверняка были контакты с церковнослужителями, которые могут быть духовниками. Их не так много, но они есть. Есть настоящие служители церкви. Но это относится далеко не ко всем. Видите ли, они сегодня больше озабочены строительством новых церквей, хотя их и так достаточно много. Но ведь не здание является символом веры. Бог – в нас, в нашем разуме и душе. И духовники заботятся о нашей душе. А в данном случае – те, кто звал, по сути, в определенном направлении, больше заботился о собственном материальном благосостоянии.
Свободная Европа: Почему? Надеясь на какое-то вознаграждение?
Ион Жигэу: Разумеется. Или получили приказ от вышестоящего начальства, причем не обязательно в церковной иерархии.
Свободная Европа: Их высшее начальство – это Бог. Что тут мог сделать комиссар?
Ион Жигэу: Теоретически – да, но в действительности у них есть хозяева и поближе. Я не раз видел, как они встречаются, с кем встречаются, кого поддерживают и т.д. Наша церковь нуждается в возрождении. Много лет назад, при конце советской власти, у меня был разговор с одним протестантом, которые в то время еще не подвергались гонениям. Мы говорили примерно о том же, о чем говорим сегодня мы.
Я сказал: «Нашу церковь необходимо реформировать». Знаете, что он ответил? «Нет. Церковь молдаван необходимо возрождать». И он сто раз прав. Потому что процессы, о которых мы говорили чуть выше, ментальные процессы идут очень медленно.
Свободная Европа: Но попытки были. Митрополия Бессарабии могла стать альтернативой.
Ион Жигэу: По моему мнению, это не совсем удачный пример. Не хочу раскрывать скобки.
Свободная Европа: Одним словом, реальной альтернативой она не стала?
Ион Жигэу: Нет, альтернативой не стала.
Свободная Европа: Г-жа Стафий, стало уже делом привычным – говорить о призывах церкви в пользу одного или другого кандидата. Как вы считаете, как философ, церковь вообще в состоянии понять, что она сама себе оказала медвежью услугу? Или, напротив, она счастлива – ну, не она, конечно, а ее руководители?
Анжела Стафий: Институция.
Свободная Европа: Да, институция, митрополия.
Анжела Стафий: Давайте будем проводить грань между институцией и духовенством. Не знаю, оказали ли они себе медвежью услугу. Мы считаем, что они поступили не в свою пользу, так как понимаем, что они призывали, по сути, к ненависти. Нападая на одного из кандидатов и воздействуя на все возможные стереотипы, они призывали к ненависти, и это идет вразрез с принципом любви, который заложен в основу нашей православной веры.
Свободная Европа: С другой стороны, складывается впечатление, что они руководствуются самыми благими намерениями. Г-н Валуца, например, всякий раз, когда высказывается публично, отталкивается от положительной предпосылки – что он защищает церковь от тех, кто норовит ее разрушить, как изнутри, так и снаружи…
Анжела Стафий: Эта его предпосылка – неверная, считать, что у церкви есть враги. Это старинная техника – придумать себе врага, с помощью которого и сам возвысишься. Так, кстати, поступают и наши политики. Правда, институт церкви извлек из этого определенную выгоду.
Свободная Европа: Но ведь это церковь, защищаясь, придумала инквизицию.
Анжела Стафий: Да.
Свободная Европа: Значит, это часть истории церкви.
Анжела Стафий: Так точно. И именно это и делают: придумывают средство нападения – 30 тысяч сирийцев, женщину, которая не замужем. Все это элементы современной инквизиции. Но, повторяю, в конечном итоге они де-факто выиграли, и продолжают выигрывать.
Свободная Европа: Но срабатывает это? Вот в чем вопрос…
Анжела Стафий: Так я именно об этом. Срабатывает!
Свободная Европа: Почему люди, которым необходим духовник, как вы говорите, мирятся с такой формой призыва, такой формой работы с прихожанами? Почему люди – разумеется, не все – руководствуясь спиралью молчания, именно своим молчанием сказали то, что сказали? Или нет? Как вы оцениваете последствия для верующих избирателей?
Ион Жигэу: Ситуация намного сложнее. Верующих, которые действительно соблюдают все церковные каноны и обряды, в Молдове не более 5%. Остальные 95% ходят в церковь по определенным поводам.
Свободная Европа: Верующие по случаю.
Ион Жигэу: Да, верующие по случаю. Этим летом мне довелось пару раз побывать в церкви. Так вот, по субботам на вечернюю службу в церкви едва набиралось с десяток человек, а по воскресеньям их было около сорока.
Свободная Европа: Предоставим священникам обсуждать, насколько верна позиция тех, кто говорит, что посредники им не нужны, что церковь у них в душе, а молятся они дома… Но самые случайные, конечно, это те, кто приходит в церковь на Рождество или Пасху с видеокамерами. Если попытаться измерить, разумеется, не обязательно в миллиметрах, что сработало в общей структуре, как удалось сложить паззлы результатов, что способствовало этому, и насколько повлиял этот страх, угрозы российскими танками, угрозы трансформации общества по западным моделям и пр. – как бы вы оценили все это? Понимаю, что это предмет гораздо более серьезного исследования, но, тем не менее…
Ион Жигэу: С одной стороны, угроз российскими танками было не так уж и много. Если вы заметили, Майя Санду построила свой месседж в основном на внутренних проблемах, хотя некоторые аналитики советовали сосредоточиться и на геополитической составляющей. По другую сторону присутствовал геополитический месседж.
Свободная Европа: Да. Г-н Дунгачиу сказал, что это была ошибка – проигнорировать геополитический месседж.
Ион Жигэу: Позвольте не согласиться с ним. Майя Санду с теми ресурсами, которые были в ее распоряжение, с зарегистрированной в апреле партией, с неопытной в политических делах командой – она набрала практически половину голосов.
Свободная Европа: Вот видите, приближаемся к измерениям. Вы полагаете, что этот месседж, переориентированный с российских танков на реальную угрозу коррупции, олигархии, возымел определенное действие? Какое именно?
Ион Жигэу: Вне всякого сомнения, месседж осознано перевернули в сторону русских танков, чтобы не говорить о коррупции и других проблемах в стране.
Свободная Европа: И это сработало?
Ион Жигэу: Конечно, сработало, ведь НАТО – рядом, у нашей границы, а для некоторых это – угроза. Поступающая к нам помощь, соглашения с МВФ, Соглашение об ассоциации с Европейским союзом – тоже угроза для некоторых, не так ли?
Свободная Европа: Г-жа Стафий, но ведь и Игорь Додон пытался как-то заигрывать с электоратом, недовольным коррупцией.
Анжела Стафий: Да, в конце он пытался заигрывать сам с собой, наверное, единственно ради того, чтобы как-то смягчить месседж Майи Санду – против коррупции и олигархии.
Свободная Европа: Иными словами, пытался конфисковать ее лозунги?
Анжела Стафий: Так точно. Потому что в конце, вы видели, он уже стал говорить, что не будет денонсировать Соглашение об ассоциации с Евросоюзом. Немного пересмотрел свой дискурс, потому что понял: «своим» избирателям можно говорить все, что угодно, они все равно уже твои, но нужно срочно переориентироваться на неопределившихся, заручиться их поддержкой.
Свободная Европа: И сколько примерно процентов принесли кандидатам эти приемы: манипуляции, страшилки, любовь, сопереживание?
Анжела Стафий: Не уверена, что могу ответить на этот вопрос. Наверное, можно взять основные лозунги и подсчитать, сколько они принесли каждому из кандидатов. Это позволит рассчитать примерный процент, потому что дискурс Игоря Додона не отличался особым ростом, не очень развивался в ходе кампании, он сводился, в основном, к «не допущу, не позволю…». Проследить очень просто: «Запрещу А, Б, В». И только в вечер выборов он немного смягчил тон, но на второй день вернулся «на круги своя».
Его дискурс захлестнула волна ненависти. И мы также заметили, что в определенный момент в соцсетях появился снимок команды Додона, и, помня о физиогномике, на лицах этих людей можно было прочитать… ненависть. Любой специалист легко расшифрует язык, который он использовал.
Свободная Европа: Ненависть, основанная на вендетте? Потому что у него как-то вырвалось: «Мы семь лет этого ждали».
Анжела Стафий: Точно. И не обязательно – на вендетте, но это ненависть, основанная на личной неудовлетворенности, не на мести. На личной неудовлетворенности. Я спрашиваю себя, что было бы, если бы он стал мэром Кишинева? С кем работали бы сейчас? Такой тип дискурса опасен, потому что вы наверняка заметили после выборов, что тенденция состоит в том, чтобы развернуть оба лагеря друг против друга. И очень хорошо, что многие из нас сейчас не выходят на акции протеста в Кишиневе. Именно для того, чтобы не поддаться этой ненависти.
Свободная Европа: Значит, на следующих очередных или внеочередных парламентских выборах не следует ждать чего-то другого, кроме повторения противостояния, в том же духе и стиле?
Анжела Стафий: Стиль будет тот же. Зависит от того, что произойдет между выборами. Если половина населения все-таки пошла по пути конструктивного месседжа, основанного в какой-то мере тоже на ненависти, но по отношению к определенному явлению в обществе, а не против других людей, против другого лагеря, посмотрим, как будут они строить свой месседж в дальнейшем, и каковы будут их планы.
Потому что, как известно, Платформа DA и Майя Санду не вышли пока с определенным планом, чтобы мы увидели, что произойдет дальше.
Свободная Европа: Это преждевременно.
Анжела Стафий: Да.
Свободная Европа: Потому что выборы должны завершиться хотя бы формально.
Анжела Стафий: Да, сейчас у них другие задачи.
Свободная Европа: Г-н Жигэу, вы как считаете, к времени проведения парламентских выборов можно надеяться на улучшение ситуации, или же наоборот?
Ион Жигэу: Зависит от того, что произойдет до парламентских выборов. Хочу добавить к сказанному еще несколько существенных уточнений. Этим летом мы провели исследование, опубликованное несколько дней назад. Это было постсоветское исследование. Там был ряд вопросов, заданные немного нетрадиционно, с акцентом на абсолютно земных проблемах: что волнует людей, что побуждает их поступать определенным образом, и т.д.
Мой вывод по итогам этого исследования – я его высказал в прямом эфире на Russia Today – следующий: мы, Республика Молдова, пребываем, по сути, на линии геополитического разлома. И я сказал также, что Республика Молдова крайне медленно, мучительными усилиями и очень болезненно движется в сторону Запада. Об этом наглядно свидетельствуют более скрытые процессы. Поэтому мы и сталкиваемся с такими проблемами, которые обнажились сейчас на выборах, и они не исчезнут к 2018 году, когда состоятся очередные парламентские выборы – не уверен, что будут досрочные выборы.
Именно этим объясняется столь яростное противостояние между Востоком и Западом. И все, кто принимает решения, видят то, что я сейчас. Мы очень болезненно двигаемся в определенном направлении.
Другой момент – мы постепенно теряем население. Сейчас сильно спекулируют на том миллионе наших граждан, которые, якобы, находятся в России. Неправда это. В нашем исследовании недельной давности мы пришли к выводу, что только у 26% из граждан Молдовы есть родные, которые работают в России, остальные трудятся везде по миру. Еще 26% - в Западной Европе, еще 8-9% - в США, в Израиле и других странах.
Иными словами, эти скрытые процессы, которых мы не видим, – и измерить которые крайне трудно, но необходимо – эти процессы говорят о другом: что наши люди хотят, чтобы инвестиции и технологии приходили с Запада, и чтобы товары шли с Запада, чтобы дети учились на Западе, чтобы мы работали на Западе. Это о чем-то говорит? И этого желает наше население, включая ту часть электората, которая проголосовала за Игоря Додона. Им стыдно сказать, за кого они отдали свои голоса, но они хотят, чтобы их дети учились и работали на Западе, чтобы капитал приходил оттуда, технологии – оттуда, товары – оттуда. Это о чем-то говорит.
Свободная Европа: Иными словами, неизбежно подрывается репутация постсоветской Молдовы, зависимой от российского пространства...
Ион Жигэу: Да. Но мы еще находимся под сильным влиянием российской soft power в информационном пространстве. Когда здесь давали концерты, кто шел на площадь? Был Киркоров, был тот-то, и тот-то… Зайдите сегодня в любое кафе в Кишиневе – раздаются их песни, дети напевают их мелодии.
Свободная Европа: …Но и поют песни и Carla's Dreams, и Дана Баланa... Мне очень нравится это ваше сравнение с архипелагом, который откололся от материка, который дрейфует под парусами, в которые дуют разные ветра. Кто-то гребет в разные стороны… Красивая картина. Я хочу вернуться к вашим словам, что нечто подобное происходило и в других, более крепких, домах. Но только этим более крепким домам гарантированы кислородные подушки… Инерционное сопротивление, естественно, не позволяет резко изменить ситуацию, направление, реальное состояние населения. Тогда как в Республике Молдова этот кризис может иметь несравненно более драматичные последствия, по сравнению с тем, что может произойти с американцами после Трампа, или с французами, с немцами... Хотя, в конечном итоге, важно заниматься своим делом, своей страной, местом, где мы живем – и голосовать осознанно, с открытыми глазами. Об этом мы пытались сегодня поговорить. Когда вы идете голосовать, когда вы заранее думаете, кого выбрать, очень полезно подумать и о том, что вас мотивирует, чем продиктовано то или иное ваше решение. И это так просто! Ведь когда мы покупаем автомобиль или дом – мы знаем это еще с первого класса! – мы очень тщательно взвешиваем все «за» и «против». Если мы привыкли так поступать, когда покупаем дом, почему мы не думаем, какой будет страна после нашего выбора: красивым домом или хибарой? Давайте думать вместе.
