Дорогие радиослушатели, добрый день. В студии Александр Фрумусаки, ведущий передачи Приднестровские диалоги. 30 минут на Радио Свободная Европа. Сегодня в выпуске:
Новый глава приднестровской администрации Вадим Красносельский считает, что признание Приднестровья – вопрос времени.
Новоизбранный президент Республики Молдова Игорь Додон поздравил Красносельского с победой на выборах и выразил надежду на скорейшую встречу. Что изменится в отношениях между Кишиневом и Тирасполем после выборов на обоих берегах Днестра? Мнения жителей региона.
Как обычно, начнем наш выпуск с обзора новостей и главных событий минувшей недели.
Новый лидер непризнанной приднестровской республики Вадим Красносельский, победивший на выборах бывшего главу администрации Евгения Шевчука, в пятницу вступил в должность. По его предложению в субботу Верховный совет назначил нового премьера – 35-летнего депутата Александра Мартынова. Депутаты освободили от занимаемой должности главу приднестровского центробанка, которого неоднократно обвиняли в провоцировании валютного кризиса в регионе. На эту должность был назначен другой депутат – Владислав Тидва. Новым генеральным прокурором стал также представитель парламентского большинства Анатолий Гурецкий, который уже занимал эту должность в 2006-2012 годах.
В своей речи на церемонии инаугурации Вадим Красносельский призвал к единству и пообещал консолидацию всех ветвей власти. Он сказал, что «Приднестровье будет социально ориентированным государством с рыночной формой экономики, где все будут находиться в исключительно равных условиях, будет поощряться конкуренция и развитие».
Представляя в Верховном совете свою программу правления, новый глава исполнительного органа региона Александр Мартынов сказал, что правительству «предстоит стабилизировать экономику, которая находится в глубокой рецессии». Среди первоочередных мер, которые предстоит принять правительству, он назвал либерализацию предпринимательской деятельности, снижение налогов, расширение налогооблагаемой базы, оптимизацию расходов.
В свою очередь, новый глава приднестровского банка Владислав Тидва заявил, что «новый обменный курс будет сформирован исходя из экономических реалий». Он отметил, что до принятия денежно-кредитной политики на 2017 год центробанк будет исходить из установленного валютного коридора 11–11.30 рубля за доллар. Тидва сказал также, что для стабилизации ситуации на валютном рынке он намерен обратиться за финансовой помощью к России. В предвыборной кампании прежнее руководство банка обвиняло Верховный совет в бездействии, на фоне которого в марте разразился валютный кризис. Российские эксперты рекомендовали Тирасполю отказаться от популистского валютного курса, который блокирует экономическое развитие региона, и девальвировать рубль, при том, что это может привести к еще большему обнищанию населения.
В интервью российскому телеканалу Russia Today Вадим Красносельский сказал, что Приднестровье является частью «русского мира» и что «русский мир» – это гарантия стабильности и мира в регионе. По его словам, попытки вывести российских миротворцев из Приднестровья опасны и никакая гражданская миротворческая миссия здесь «не приживется». С другой стороны, он выразил уверенность, что международное признание Приднестровья «дело времени». Красносельский скептически оценил шансы на то, что новоизбранному президенту Республики Молдова Игорю Додону удастся активизировать процесс приднестровского урегулирования. «Додон пророссийский, но парламент-то проевропейский», сказал новый приднестровский лидер. Вадим Красносельский уточнил, что готов обсуждать с Кишиневом экономические, гуманитарные и культурные вопросы, но не политический статус Приднестровья – этот статус, сказал Красносельский, утвержден народом, который выбрал путь на независимость и на сближение с Россией.
Новоизбранный президент Республики Молдова Игорь Додон сообщил, что его пригласили в Брюссель, но поедет он туда после визита в Москву. В четверг в телеэфире Додон заявил также, что отправится в Тирасполь на встречу с новым главой приднестровской администрации. По его словам, «впервые за 13-14 лет президент Молдовы посетит Тирасполь».
***
Свободная Европа: Социальная тематика преобладала в предвыборной кампании на левом берегу Днестра на фоне беспрецедентного экономического и финансового кризиса, охватившего регион. Наши корреспонденты спросили жителей Тирасполя и Бендер, с чего следует начать новому главе региона?
- Я не политик, я не знаю, с чего нужно начать. Но думаю, что надо начать с восстановления курса доллара, и чтоб он появился в свободной продаже. И если он появится в свободной продаже по хорошему курсу, то цены немного опустятся в магазинах, и люди поймут, что есть какая-то стабильность.
- Мы верим в нового президента и надеемся, что он выполнит то, что обещал, ту народную программу. С этого и нужно начинать. Я бы на месте президента продолжал работать с депутатским корпусом, потому что депутаты Верховного Совета многие вещи объяснили нам простым, доступным языком. Нам они сказали, что будут стараться, а мы – мы тоже будем стараться на своих местах. Стараться работать, чтобы эта земля стала благодатной, чтобы не уезжали отсюда молодые ребята. Я только женился, снимаю дом, конечно я бы хотел его приобрести, но если ничего не изменится, то придется улететь на заработки на следующий год.
- В первую очередь, я бы разогнал команду управленцев своего завода «Электромаш», половину бы в тюрьму посадил. Ворье одно вокруг – вот с первым Хоржаном (кандидат в президенты от партии коммунистов), который устроил митинг на заводе. Сразу же, как Крейчмана (бывший директор «Электромаша») убрали, был сговор заранее. Чем это все закончится – не знаю. Все зависит от того, как поведет нынешний новый президент.
- Забил бы себе сначала карманы деньгами, а потом бы подумал о людях. Они все так делают: сначала хапают себе, а потом уже думают о людях! У меня есть жизненный пример. Был друг, когда мы ему помогли стать президентом, он забыл обо всех своих друзьях.
- Исправляли бы ошибки предыдущего президента, повышали бы пенсии, потому что бабули сидят без денег, нет на лечение, даже на хлеб тяжело собрать иногда. И медицина – тоже необходимо улучшать условия. Много бы изменили. Детских пособий молодым семьям не хватает. В Слободзейском районе не выплачивают детские уже несколько месяцев. Это бардак! Для молодежи чтоб было, где учиться и работать, чтоб никто не уезжал отсюда.
- Нужно обратить первоочередное внимание на социальную политику, на то, чтобы оправдать доверие людей. Большинство проголосовало за Вадима Красносельского, нужно выполнить ту народную программу, которую он представил, реализация того, что там прописано. Хотя бы с бесплатного транспорта начать.
- Не знаю, чтобы всем хорошо было, чтобы порядок был.
Свободная Европа: Опрос на улицах Тирасполя и Бендер.
***
Свободная Европа: Как расценивают в Кишиневе результаты выборов на левом берегу Днестра и перспективы урегулирования приднестровского конфликта? Моя коллега Лина Грыу беседует на эту тему с журналистом, политологом Эрнестом Варданяном.
Свободная Европа: Результат, в принципе, был ожидаем, но почему такая разница большая в голосах? Многие аналитики все-таки ожидали второго тура. Почему сразу, с первого тура и с такой большой разницей выиграл Вадим Красносельский?
Эрнест Варданян: Здесь есть целый комплекс проблем, которые необходимо проанализировать – за эти пять лет, когда правил Шевчук. Первая и самая главная проблема – это огромное разочарование людей в той команде, которая пришла пять лет назад. В 2011 году после громкой победы Шевчука, который во втором туре получил почти 74% голосов, люди верили в то, что он сумеет исправить все те ошибки, которые были допущены Игорем Смирновым за предыдущие 20 лет. К сожалению, команде Шевчука это не только не удалось, но он еще умудрился эти проблемы усугубить.
Самая главная из них – это внезапное и ничем не объяснимое урезание зарплат бюджетников на 30%. Я всегда говорил, что это фатальная ошибка команды Шевчука, потому что бюджетники – это самая лояльная, самая дисциплинированная и при этом самая многочисленная часть приднестровского электората. Они всегда верны власти и вот так поступить с ними – урезать им зарплаты, которые и так совсем маленькие – было на грани преступления. И этого Шевчуку никто не простил.
С другой стороны, его проблема в том, что он не предъявил общественности никакого конструктивного меседжа. Он говорил про олигархов, про монополистов, которые грабят страну, про деньги, которые решают все и так далее. При этом он еще говорил о негативном воздействии Молдовы и Украины, что чуть ли не завтра война – и так далее и тому подобное. При этом он создал, допустим, фирму-посредник «Энергокапитал», которая занималась продажей электроэнергии с Молдавской ГРЭС потребителям, в том числе в Республике Молдова на правом берегу.
При этом специалисты отмечают, что когда началось урезание зарплат, курс доллара был достаточно стабильным – примерно 10-11 рублей, не более, а когда эти деньги вернули, эти 30% урезанные вернули, они обесценились почти на 40%, потому что курс доллара – реальный, на черном рынке, достигает уже 14-15 рублей, и эти доллары уже трудно достать. То есть, людей обокрали дважды. И, разумеется, такие вещи простить никто Шевчуку не смог.
А на этом фоне кандидат Красносельский, который позиционирует себя как независимый, конечно, пользовался поддержкой «Шерифа». А «Шериф» для тех же бюджетников – это прежде всего льготы при покупке в сетях «Шериф», это относительно низкие цены в регионе, это другие доступные населению услуги. То есть, что бы там ни говорили негативного о «Шерифе», факт остается фактом: это компания-монополист, которая умудряется как-то помогать людям. Какой-то очень странный олигарх коллективный – не в пример Молдове, кстати говоря.
Имидж богатого, но доброго дяди, который построил «Шериф» и культивировал этот имидж через Красносельского – он, получается, людям понравился, потому что цифры и итоги выборов очень внушительные: 63% почти против 27% – это для Шевчука катастрофа. То есть, люди просто сказали ему: «Уходи, пусть будет «Шериф», пусть будет монополист, олигарх и так далее, но мы этого олигарха знаем, он нам, типа, помогает жить, а ты нам мешаешь». Вот как-то так получилось.
Свободная Европа: Тем не менее, Вадим Красносельский себя пока ничем не проявил, то есть, он просто представитель концерна «Шериф» и каких-то конкретных вещей, кроме обещания тысячи кубометров газа и бесплатного проезда пенсионеров люди чего-то конкретного от Красносельского еще не видели…
Эрнест Варданян: А дело в том, что это ему и не нужно. Во-первых, надо знать кадровую политику «Шерифа». В компании «Шериф» принято исполнять распоряжения начальства, то есть г-на Гушана и г-на Казмалы, а теперь г-на Герчука. У них там принято не возражать, не задавать вопросов и так далее, поэтому Красносельский, будучи таким страшно послушным и, скажем так, человек с не очень широким кругозором – он будет делать то, что ему говорят.
Возможно, он попробует провести свою линию, но пока на данный момент мы констатируем второе важное событие в Приднестровье, связанное с выборами, а именно – внутренняя консолидация власти. Впервые, наверное, за все годы существования Приднестровья – 26 лет де факто – в Приднестровье будет полный унисон Верховного совета и администрации президента. При Игоре Смирнове конфронтации не было, за исключением 2009-2010 годов, когда ушел Шевчук с поста спикера, до этого были определенные стычки на уровне отдельных министров, но того, что было у Шевчука – такого, конечно, никогда не было. Так вот, с 2016 года, отныне у Верховного совета с президентской администрацией не будет почти никаких противоречий. Давайте будем помнить о том, что в Верховном совете конституционное большинство у партии «Обновление, это тоже «Шериф», поэтому с этой точки зрения в Приднестровье будет какая-то стабилизация, а может быть и позитивные изменения. Но только на внутреннем фланге.
Свободная Европа: Вы ожидаете возвращения «старой гвардии» на ключевые позиции в Приднестровье?
Эрнест Варданян: «Старая гвардия» уже вернулась. Вадим Красносельский – это не кто иной, как министр внутренних дел в администрации Игоря Смирнова. С 2006 года до прихода Шевчука Вадим Красносельский был министром, одним из самых приближенных к Смирнову людей. Будем считать, что гвардия уже вернулась, а в каком объеме и в каком количестве – покажет время.
Свободная Европа: В Приднестровье в соцсетях есть комментарии, мнения о том, что Шевчука нужно судить за то, что он сделал, особенно с тем стабилизационным фондом, что нужно закрыть границы для него и так далее. С другой стороны, вы видим, что он вылетел в Москву вскоре после выборов… Какой вы видите будущую карьеру, скажем так, г-на Шевчука?
Эрнест Варданян: Надо сказать, что на этом отрезке времени Москва сыграла конструктивную роль в том смысле, что она предотвратила конфронтацию между проигравшим и победившим кандидатами, поскольку сейчас никому не нужно, чтобы на Днестре появился такой маленький «майданчик». Это абсолютно не в интересах ни Москвы, ни Кишинева, ни Киева, ни тем более самого Тирасполя. Это, во-первых.
Во-вторых, призывы посадить Шевчука озвучивают те люди, которые когда-то обслуживали и сейчас обслуживают ту самую «старую гвардию», а сама эта старая гвардия состоит отнюдь не из честных людей. Если в Приднестровье кого-то сажать за воровство, то сажать нужно всех. Потому что в приднестровской власти нет и никогда не было кристально честных людей, за очень редкими исключениями, я не буду называть никаких имен. Тот же «силовой блок», тот же экономический блок всегда был замешан в серых схемах, с той же электроэнергией, контрабандой товаров, я имею в виду не оружия и наркотиков, как принято говорить, а вполне себе мирных товаров, продуктов питания и так далее.
То есть, если уж мы открываем уголовные дела против Шевчука и его команды, давайте доведем дело до конца, давайте откроем их против всех, кто когда-то участвовал в этих схемах. И хотя бы с этой точки зрения полагаю, что уголовные дела никому не нужны, это все была предвыборная риторика.
Свободная Европа: И что дальше? Что будет дальше в Приднестровье во внутренней политике?
Эрнест Варданян: В ближайший месяц-два Красносельский займется оформлением своей команды. Где-то после новогодних праздников, когда Верховный совет вернется с каникул, к середине января начнется обычная рутинная работа обеих ветвей власти – а работы там очень много. Я полагаю, что Тирасполь сейчас будет работать над восстановлением экономики хотя бы до того уровня, который был до начала урезания зарплат бюджетников. То есть, первостепенная задача новой власти, нового президента – успокоить бюджетников, гарантировать им хоть какие-то улучшения социальные, экономические и так далее.
Свободная Европа: Г-н Додон заявлял, что в середине января он поедет в Тирасполь для того, чтобы встретиться с новым приднестровским лидером. Вы думаете, будут какие-то конструктивные беседы, можно ожидать прорыва в приднестровском урегулировании и федерализации в 2017 году?
Эрнест Варданян: Ну, на этот вопрос я могу ответить два «нет» и один «да». Два «нет» — во-первых, позиция самого Тирасполя, там Красносельский сразу после выборов заявил в интервью молдавской прессе, что он готов обсуждать с Кишиневом все, что угодно, кроме статуса Приднестровья. То есть, он не намерен обсуждать что-либо, что может помешать, скажем, де-факто независимости Приднестровья. Второе «нет» - это общеизвестный факт, что молдавский президент обладает ограниченными полномочиями и если его предложения, решения, указы и так далее будут вступать в противоречие с логикой и позицией так называемой проевропейской коалиции в молдавском парламенте и в правительстве, тогда не исключено оспаривание этих указов и их отмена, что совсем не поможет, как мы понимаем, переговорному процессу.
А вот это одно «да», что я могу ответить – это позиция Москвы. Конечно, в Москве, как и в Тирасполе трезво оценивают полномочия Игоря Додона и понимают, что это далеко не Владимир Воронин в 2003 году, который обладал всей полнотой власти, но если будут определенные тенденции улучшения отношений Молдовы непосредственно и России, в частности, в вопросах восстановления молдавского экспорта, тогда в пакете с этим улучшением Москва может надавить на Приднестровье и заставить его пойти на какие-то переговоры по статусу вместе с Республикой Молдова. Я сомневаюсь, что это будет прорыв наподобие Меморандума Козака, тем болен, что слово «федерализация» сейчас в Молдове считается ругательством, но, полагаю, какие-то подвижки могут быть хотя бы уровне деклараций о намерениях.
Свободная Европа: Мнение политолога Эрнеста Варданяна.
***
Свободная Европа: Что изменится в Приднестровье после прихода нового лидера во главу администрации, которая во времена Евгения Шевчука находилась в жестком противостоянии с Верховным советом? Наш корреспондент в регионе Карина Максимова беседует на эту тему с директором Тираспольской школы политических исследований Анатолием Дируном.
Анатолий Дирун: В политике существует такая аксиома, когда определенная политическая или финансово-промышленная группа, назовем «команда», контролирует и законодательную, и исполнительную ветви власти, у нее появляется уникальная возможность реализации той программы, с которой она выходила на выборы. И с этой точки зрения у нас появилась такая возможность, у избранного главы Приднестровья есть все, чтобы реализовать на практике те установки и идеи, которые были заявлены в ходе избирательной кампании.
Но здесь стоит отметить и другой факт: риторика избирательной кампании отличается от программных вещей, которые закладываются на пять лет. Например, реализация заявленного бесплатного проезда в общественном транспорте для пенсионеров – это управленческое решение, оно принимается в течение недели. Грубо говоря, вы принимаете его в понедельник, а со следующего понедельника все уже катаются бесплатно. Но с политической точки зрения многих интересует вопрос: как мы будем выходить из этого системного кризиса? Как мы будем решать социально-экономические вопросы? Здесь на команду нового президента ложится ответственность – обществу должны быть представлены те стратегические ориентиры, та программа реализации озвученных предвыборных заявлений, согласно которым мы и будем жить. А вот эти лозунги: бесплатный проезд, газ в рамках социальной нормы, замораживание тарифов – это все, мы сейчас можем только предполагать, является определенными элементами той самой стратегии, которую необходимо будет представить обществу. И сейчас мы все находимся в ожидании. Но стратегия должна быть направлена на повышение благосостояния населения и создание возможностей для развития.
Если же этого происходить не будет, то тот кредит доверия, который получила новая команда, в геометрической прогрессии будет конвертироваться в недоверие, которое мы увидели 11 декабря 2016 года по отношению к Евгению Шевчуку.
Что касается внешней политики, то здесь, несмотря на то, что между Тирасполем и Кишиневом накопился большой пласт проблем и противоречий, но глядя с глобальной точки зрения, мы увидим, что открывается новое окно возможностей для интенсификации диалога на качественно новом уровне – и этими возможностями необходимо воспользоваться. Сам факт появления в Молдове нового всенародно избранного президента предоставляет площадку для ведения диалога на уровне первых лиц. И донесение своей позиции, обсуждение концептуальных вопросов урегулирования имеет большое стратегическое значение с перспективой. Если задать вопрос: когда последний раз общались друг с другом лидеры двух берегов на высшем уровне? Вспоминаются встречи Игоря Смирнова с Владимиром Ворониным. А сейчас происходит переформатирование в целом. Вот это может придать определенный импульс как внешнеполитическим процессам, так и повлиять на внутриполитическую повестку Приднестровья.
Свободная Европа: Довольно жесткая предвыборная борьба разделила общество на два лагеря. Не исключено, что проигравшая сторона намерена подпитывать оппозиционные движения. Возможно ли существование оппозиции в приднестровском политическом пространстве, когда и исполнительная, и законодательная ветви власти представлены одной и той же политической силой?
Анатолий Дирун: Любая система состоит из сдержек и противовесов. Даже если мы посмотрим на историю становления и развития самого Приднестровья, которое по сути стало оппозиционным по отношению к тем процессам, которые на тот момент проходили в тогда еще Советской Молдавии. И затем на протяжении 25 лет всегда существовали группы, которые обозначали свое присутствие в политическом поле, говорили о своем видении развития ситуации.
На мой взгляд, одним из очень значимых последствий пятилетнего срока правления бывшего президента – это то, что невольно в политическом дискурсе Приднестровья закрепилось слово «оппозиция». Еще пять лет назад это слово носило ругательный смысл и имело негативный оттенок. То есть, если ты оппозиция, то выступаешь концептуально против Приднестровья. Последние пять лет показали, насколько важно наличие определенной группы людей в виде политической партии, общественного движения, клуба интеллектуалов – назвать это можно как угодно, которая имеет альтернативную повестку. Эти люди формируют альтернативное мнение на происходящие события.
Я надеюсь, у новой команды будет понимание, что, в частности, парламент как законодательный орган Приднестровья должен представлять интересы различных слоев населения, групп, а общество Приднестровья – оно неоднородно, и с точки зрения государственного подхода так и должно быть. Если же будет решение работать по принципу «мы и так сможем удержать ситуацию», то во многом оно будет опрометчивым.
Поэтому вне зависимости от того, будет и как-то формализована оппозиция или не будет, нужно признать следующее: факт становления оппозиции последние пять лет закрепился. Еще совсем недавно партия «Обновление» по мнению многих экспертов сама являлась оппозицией по отношению, прежде всего, к президенту. И еще один момент. Вне зависимости от того, нравится это кому-то или не нравится, такие группы на неформальном уровне в обществе всегда будут существовать: либо они будут в социальных сетях, либо собираться на кухнях. С точки зрения государства, они должны быть включены в общественно-политическую дискуссию Приднестровья. От этого усиливается стабильность, которая является фундаментом для развития.
Свободная Европа: Как вы считаете, чем команде нового лидера Приднестровья необходимо заняться в первую очередь?
Анатолий Дирун: Я бы выделил пять пунктов. Во-первых, обществу должны быть представлены стратегические приоритеты и программа развития. Выборы прошли, все всё поняли, кредит доверия оказан, сейчас необходимо обозначить эти стратегические приоритеты. Если сравнивать с Россией, то стратегический подход очень четко прослеживается в послании Владимира Путина, в «Послании тысячелетия», опубликованном в 1999-2000 гг. Спустя почти двадцать лет, мы видим, как там четко прослеживаются фундаментальные вещи. И новая команда должна представлять приднестровскому обществу такие ориентиры развития, прежде всего, во внутренней политике. Одна из основных внешнеполитических задач – урегулирование взаимоотношений с Республикой Молдовой.
Во-вторых, это обеспечение наличия дискуссии в обществе. Это довольно сложная задача, потому что когда ты имеешь монополию на власть с точки зрения контроля над всеми ресурсами, возникает соблазн оставить две кнопки на пульте. Но общество, в котором существует Интернет, оно не может быть изолировано от информации. 2011-2011 годы показали, что со свободой слова и альтернативным мнением можно бороться только себе в ущерб. Поэтому с ним нужно грамотно работать.
В-третьих, выполнение взятых на себя социальных обязательств. Опыт удержания 30% показа, что общество не приемлет такого. Да, общество может понять, если есть сложности и это понятно и доходчиво объяснить, но при этом все должно быть соразмерно. Человек выполняет свои функции и обязательства перед государством – ходит на работу, оказывает услуги, со своей стороны государство, согласно социальному контракту, должно выполнять свои обязательства в виде зарплат, пенсий, пособий.
Четвертое – необходимо переформатировать состояние гражданского общества. То, как нас поделили на «своих» и «чужих», та система работы, которая создана в Приднестровье, она не выдерживает никакой критики. Тот, кто ближе к администрации президента, тот поучает некие бонусы – доплаты, пайки, привилегии и олицетворяет собой общественность. На самом деле, общественность – это что-то другое. Гражданское общество, его представители, должны быть включены в процесс принятия государственных решений и контроля за исполнениями этих решений. Это объединяет людей, это консолидирует общество. Люди чувствуют свою значимость, они видят, что могут повлиять на решения институтов власти.
Пятое – это работа парламента. Еще раз скажу: очень большой соблазн, имея парламентское большинство, заморозить ситуацию. Но работа парламента требует корректировки, определенной модернизации. Вопросы, связанные с развитием парламентаризма – здесь мы выходим на развитие местного самоуправления, выборности глав администраций, должны формироваться с учетом возможности контроля ситуации.
На мой взгляд, с помощью этих пяти направлений мы сможем консолидировать общество, только на базе практической реализации намеченных задач и каждодневной работы. Декоративными лозунгами и активностью раз в пять лет, в период предвыборной кампании, а во все остальное время «мы решим сами и покомандуем сами», уже народ не убедишь. Такая ситуация утопична и на сегодняшний день неприемлема.
Свободная Европа: Директор тираспольской школы политических исследований Анатолий Дирун.
***
Свободная Европа: Послушаем и точку зрения западного аналитика о возможностях приднестровского урегулирования после избрания Игоря Додона президентом Республики Молдова и нового главы Приднестровья Вадима Красносельского. Моя коллега Валентина Урсу побеседовала с политологом, старшим научным сотрудником Джеймстаунского университета Владимиром СокОром, который недавно принимал участие в международной конференции на приднестровскую тематику в Кишиневе.
Свободная Европа: Есть переговорный формат «5+2», в рамках которого идет поиск решения…
Владимир Сокор: В формате «5+2» никакого решения пока не предлагается. Предлагаются шаги в сторону урегулирования.
Свободная Европа: Малые шаги, которые станут большими в процессе выработки статуса региона.
Владимир Сокор: Да, правильно. Особый статус – это инструмент российской внешней политики. Он применяется только в Украине и в Молдове – для создания на территории этих стран анклавов. Анклавов, непосредственно контролируемых Россией, но которые на бумаге входят в институциональную систему Украины и Молдовы. Приднестровье – и Донбасс, оккупированный русскими в Украине, – подлежат реинтеграции в Молдову и, соответственно, в Украину, чтобы обеспечить их участие в выработке политических решений, и оказывать влияние в интересах России. Следовательно, это интеграция – но в недостаточной степени для того, чтобы предоставить Украине или Молдове возможности контролировать данные территории.
Свободная Европа: Возможно урегулирование приднестровского конфликта в пользу Молдовы?
Владимир Сокор: Возможно – но при многих условиях, которые сегодня не выполняются, при условиях, которые никто не должен ставить под сомнение.
Свободная Европа: И каковы эти условия?
Владимир Сокор: Прежде всего, вывод российских войск и российского аппарата безопасности.
Свободная Европа: Россия заявляет, что ее присутствие в Приднестровье сохранится до политического урегулирования конфликта.
Владимир Сокор: Правильно. К сожалению, ряд европейских стран, во главе с Германией, да и госдепартамент США, в некоторой степени, согласны с такой постановкой вопроса.
После многочисленных бесед с западными дипломатами, которые представляют США, Германию и ОБСЕ, мне стало ясно, что у них нет ответа на вопрос о выводе российских войск. Они хотят решения, пусть и в кавычках, пусть только на бумаге, но – какого-то документа, какого-то политического решения при продолжающемся присутствии российских войск, потому что у них нет ответа на вопрос о группировке российских войск.
Ключевое решение, которого пока не существует, – это решение вопроса военного присутствия и вывода российских войск
Их ответы на мои вопросы сводятся к следующему: «Для начала заключим политический документ по урегулированию, а потом посмотрим, что делать с войсками…». Это неприемлемый ответ с точки зрения государственных интересов Республики Молдова.
Ключевое решение, которого пока не существует, – это решение вопроса военного присутствия и вывода российских войск, а также, если это необходимо, введения международной гражданской миссии. И второй момент – это оздоровление государства Республика Молдова, что означает, прежде всего, обеспечение верховенства закона. В нынешней ситуации, когда в Молдове не существует верховенства закона, что означало бы соглашение, скажем, конституционного или политического порядка, заключенное между Кишиневом и Тирасполем? Это означало бы абстрактный документ, бумагу… Но он служил бы только ширмой, а за ним шли бы неформальные, неофициальные договоренности между группировками власти и влияния с левого и правого берегов Днестра.
Когда нет верховенства закона, любое соглашение на бумаге неприменимо по определению, его будут подменять неформальные, непрозрачные договоренности между различными группировками правобережья и левобережья Днестра.
Свободная Европа: Возможно ли появление обновленного «плана Козака»?
Владимир Сокор: Нет. Я никогда не опасался плана Козака, даже в 2003 году. Вариант этот слишком радикален для того, чтобы с ним согласиться. Я боялся совершенно другого, а именно – российско-американского проекта федерализации, предложенного Миссией ОБСЕ в Кишиневе во главе с американскими дипломатам, с согласия Госдепартамента, на базе общего документа, подписанного министерством иностранных дел Российской Федерации. Этого проекта я боялся, потому что к нему были причастны Соединенные Штаты Америки.
В то время слово США весило больше, чем сегодня. И действительно, при посредничестве Уильяма Хилла пошли переговоры в этом направлении, на основе проекта, который лично мне представлялся чудовищным. Его суть состояла в том, чтобы Кишинев и Тирасполь согласовали новую Конституцию Республики Молдова. Мне это казалось чудовищным, и я подверг критике такой вариант, в том числе, в эфире Свободной Европы. А сейчас я опасаюсь обновления такого проекта – проекта, который не называется федерализацией. Особый статус – это новое название так называемой федерализации.
Свободная Европа: Усилия Игоря Додона по активизации приднестровского урегулирования имеют шансы на успех? Он очень много говорил о возможной федерализации, а в ответ из Тирасполя раздавались заявления, что федерализация уже не рассматривается регионом, который видит свое будущее в составе Российской Федерации. Или они требуют многого, чтобы добиться малого?
Владимир Сокор: Думаю, они требуют многого, чтобы получить хотя бы что-то. Известно, что закоренелая позиция Тирасполя выражается в нежелании реинтеграции с Республикой Молдова – ни под каким видом. Россия же хочет и надеется на такую реинтеграцию, при которой Приднестровье будет оказывать влияние на политические решения правобережной Молдовы. В этом состоит смысл особого статуса.
Г-н Додон немного отстал от времени. Он все твердит о федерализации, потому что так было заведено. Но г-н Додон – не политолог и не аналитик, и для него эта федерализация – потому, что «так принято».
Свободная Европа: Он говорит, что за кулисами обсуждал этот вопрос с некоторыми игроками, разделяющими идею о федерализации.
Владимир Сокор: Министерство иностранных дел Российской Федерации использует термин «особый статус». И я знаю, почему они так делают. Потому что они более профессиональны, чем г-н Додон, и знают, что в Республике Молдова понятие «федерализация» стало бранным словом, по сути, оно вызывает отторжение. Следовательно, г-н Додон приспособится, поймет, что к чему, и так же перейдет к использованию термина «особый статус».
А как поступит в этом случае г-н Плахотнюк, в руках которого находится реальная власть? Он прекрасным образом воспользуется этой ситуацией. Он скажет и Западу, и Румынии, что именно он гарантирует недопущение ни особого статуса, ни федерализации. Или, если это и будет сделано, то именно он позаботится о том, чтобы все происходило на благо государства, читай – на благо самого Плахотнюка, потому что государство – это он. Как и король Франции Людовик XIV, Плахотнюк может сказать: «Государство – это я».
Иными словами, Плахотнюк воспользуется ситуацией, чтобы заявить и Западу, и Румынии, что он будет держать Додона в стороне и ограничит его возможности для маневров. Но, в то же время, г-н Плахотнюк, благодаря которому г-н Додон и был избран президентом, использует Додона для того, чтобы открыть себе коридор в Россию. Это – один из последних бастионов, которого недостает г-ну Плахотнюку, и который он намерен покорить с помощью Игоря Додона – коридор на Москву.
Свободная Европа: Вернемся к Приднестровью и урегулированию конфликта. Коль скоро Киев пересмотрел свое отношение к сепаратизму, почему нельзя побыстрее найти жизнеспособное решение и предложить его на рассмотрение двух сторон – Кишинева и Тирасполя?
Владимир Сокор: Если Кишинев вступит в прямые переговоры с Тирасполем, это узаконит существование тираспольского режима.
Свободная Европа: Но оно все равно узаконено, ведь Тирасполь участвует в переговорах.
Владимир Сокор: Да. Но пока обсуждаются неполитические вопросы, проблемы не конституционного порядка, обсуждаются практические вопросы – экономическое сотрудничество, свободное передвижение граждан, другие проблемы такого рода. Начали обсуждаться и элементы суверенитета, как, например, признание дипломов приднестровского университета, или признание номерных знаков автомобилей с приднестровским флагом... А это уже элементы суверенитета, которые начинают накапливаться…
Свободная Европа: ...суверенитета для Приднестровья…
Владимир Сокор: Именно так. Элементы признанного полусуверенитета для Приднестровья, которые уже начинают вырисовываться как компоненты особого статуса. Еще до начала переговоров по особому статусу он постепенно, капля за каплей, стал проявляться через эти элементы, зародившиеся совместными усилиями российской, западной и американской дипломатий.
Свободная Европа: Украина может играть более активную, более важную роль?
Владимир Сокор: Она играет эту роль в переговорах. До смены режима в Киеве, до Майдана Украина никогда не проводила в Приднестровье решительной политики, так как Украина Януковича – или, еще раньше, Украина Кучмы – боялась вступить в противоречия с Москвой еще и по этому вопросу. С Москвой и так было уже много конфликтных моментов, и Украина не хотела лишней темы для пререканий.
Разумеется, это отношение изменилось после 2014 года, но оно не может измениться в достаточной степени для того, чтобы организовать смену режима в Тирасполе. Никто, ни одно западное правительство, не говоря уже о России, не станет поддерживать проект смены режима в Тирасполе, потому что все они хотят спокойствия и стабильности – говорят, в интересах Украины – хотят спокойствия и стабильности на всех границах Украины, в том числе, на ее границе с Республикой Молдова в Приднестровье. Они не хотят мутить воду.
Свободная Европа: А для Балкан приднестровский конфликт представляет угрозу?
Владимир Сокор: Для Балкан угрозу представляет возможность создания Россией в будущем воздушной базы в Приднестровье. Для этого понадобятся драматические изменения ситуации в мире и в Восточной Европе. При таких переменах, если они гипотетически произойдут, Россия сможет создать воздушную базу в Приднестровье, и с ее помощью держать под контролем ситуацию на Балканах.
Я всегда был и по-прежнему уверен в том, что именно это является дальним прицелом России. Поэтому Россия и держится зубами за Приднестровье с 1992 года – с оглядкой на вышеизложенный сценарий.
Свободная Европа: Идея, которую разделяют многие политические игроки на Западе, что приднестровский конфликт решить легче всех остальных, – она вообще реальна?
Владимир Сокор: Нет. Это совершенно нереальная предпосылка. Ни одного шага не было сделано в сторону урегулирования, как бы мы его ни называли. Ни одного шага не сделано, несмотря на этот международный стереотип, согласно которому, приднестровский конфликт легче решить, так как в нем отсутствуют национальная и религиозная составляющие.
Тем не менее, конфликт решить не удается. А почему не удается? Почему нет никаких подвижек в сторону урегулирования? Потому что Россия удерживает ситуацию в своих руках, несмотря на то, что население не конфликтует друг с другом, люди действительно не враждуют между собой…
Свободная Европа: Но жители двух берегов Днестра сильно отдалились друг от друга…
Владимир Сокор: Нет. Я с этим не согласен.
Свободная Европа: Там выросло поколение людей, которые считают Республику Молдова потенциальным врагом Приднестровья.
Владимир Сокор: Это пропаганда. На уровне населения я не вижу никаких противоречий и никаких трений.
Свободная Европа: Тогда почему там избирают лидеров-сепаратистов?
Владимир Сокор: Это население дезинформировано, это население – заложник, которому присущ советский менталитет безоговорочного подчинения власти. Это пассивное население, обнищавшее, без перспектив, надежд, заточённое в клетке под названием «Приднестровье». Такой менталитет присутствует и на правом берегу Днестра, не только на левом. Такой менталитет проявляется в апатии и отсутствии гражданской активности, и это – наследие советского прошлого.
Свободная Европа: Мнение западного аналитика Владимира Сокора.
***
Свободная Европа: Дамы и господа, наша передача подошла к концу. Ее ведущий Александр Фрумусаки благодарит вас за внимание и прощается до следующей встречи. Вы слушали Радио Свободная Европа.