"Мы предполагаем, что это террористическое нападение. Этот очень тяжелый день для Германии. Но мы не можем допустить, чтобы страх парализовал нас", – заявила канцлер ФРГ Ангела Меркель 20 декабря – на следующее утро после того, как водитель грузового автомобиля направил машину на посетителей рождественского рынка в центре Берлина. По последним данным, погибли 12 человек, ранены 49, однако, по информации медиков, число жертв может возрасти: несколько раненых – в тяжелом состоянии.
Между тем, задержанный накануне вечером по подозрению в совершении теракта гражданин Пакистана, возможно, не имеет к нему отношения. "У нас не тот человек," – цитирует издание Die Welt источник в руководстве полиции. "Истинный виновник до сих пор вооружен и может нанести новый ущерб". На пресс-конференции во вторник министр внутренних дел Германии Томас де Мезьер отметил, что задержанный гражданин Пакистана отрицает свою вину.
Представители полиции сообщили также, что грузовик с польскими номерами, послуживший орудием нападения, был захвачен в Берлине в понедельник после 16 часов. Канцлер Меркель, выступая сегодня с обращением к гражданам, отметила, что если подтвердится, что нападавший прибыл в Германию как беженец, то это "будет оскорблением всех, кто действительно нуждался в убежище и получил его в Германии", как и всех, кто продолжает активно помогать беженцам. Полиция тем временем пытается установить, что произошло перед самим нападением: в кабине грузовика после того, как нападавший, пытаясь скрыться, бежал с места преступления, было найдено тело гражданина Польши. По одной из версий, он был убит нападавшим при угоне машины, с помощью которой был совершен наезд на рождественский базар.
Рынок на площади Брайтшайдплац, где произошла трагедия, типичен для Берлина и Германии. Торговля проводится из специально сооруженных и красиво оформленных ларьков. В первую, примыкающую к проезжей части линию таких ларьков и врезался грузовик. Торговля к этому моменту стала уже не очень интенсивной, так как многие посетители находились в центре площади, где торгуют сладостями и сосисками. Случись нападение раньше, людей около ларьков и соответственно жертв было бы больше. Обычно на подобных рынках одновременно находится от нескольких сотен до нескольких тысяч человек.
Германия находится в состоянии войны, и этого не хотят видеть лишь те, кто всегда желает видеть только хорошее
До сегодняшнего дня на рождественских базарах присутствие полиции не было заметно, но понятно, что она вела свое наблюдение и была наготове, так как полицейские появились на месте происшествия через три минуты после нападения грузовика. По сведениям прессы, у властей города, в частности у полицейских, была информация о возможном теракте на одном из рождественских базаров. После случившегося власти Германии рассматривают возможность закрытия рождественских базаров по всей стране. Этот вопрос канцлер Меркель обсуждает с министрами внутренних дел федеральных земель. Один из них, шеф ведомства внутренних дел земли Саар Клаус Бульон, уже выступил с резким заявлением. По его словам, Германия "находится в состоянии войны", и этого не хотят видеть "лишь те, кто всегда желает видеть только хорошее".
Это первый за десятилетия после террора, развязанного ультралевой группировкой RAF, теракт в Берлине, повлекший за собой гибель людей. Однако за последние месяцы полиция Германии несколько раз предупреждала возможные теракты. В октябре этого года в Лейпциге был арестован сирийский беженец, в квартире которого были найдены взрывчатые вещества. В июле в Ансбахе было совершено нападение на винный бар, в результате чего пострадали 15 человек. Ответственность на себя взяла террористическая группировка "Исламское государство" (запрещена в России).
В том же месяце в Вюрсбурге 17-летний молодой человек, подавший документы на статус беженца, вооружившись топором и ножом, напал на туристов. Нападавший был убит полицией, семья туристов получила серьезные ранения. Полиция подозревает, что он принадлежал к группировке, близкой по идеологии к "Исламскому государству". В феврале этого года берлинская полиция арестовала троих алжирцев, связанных с "Исламским государством", по подозрению в том, что они планировали теракт.
Пока никто не взял на себя ответственность за происшедшее 19 декабря.
Состояние большинства жителей Берлина после трагедии на рождественском базаре описывается коротким словом – шок. Говорит историк Карл Шлёгель:
– Все в ужасе, конечно. Что будет? Как и в Париже, и в других местах, люди в шоке, думают, как они продолжают свою жизнь. Сначала надо все понимать, что там вообще происходит. Там же есть еще неизвестные детали. Человек, который там был убит, в грузовике. Я думаю, что это не последний раз.
– У вас было ощущение, что рано или поздно нечто подобное должно было в Берлине случиться?
– Конечно, все знали, что когда-то это будет. Я не предполагал, правда, что это будет повторением трагедии в Ницце. Я считаю, что в Германии ситуация, в отличие от Франции, можно сказать, более открытая или откровенная: все имеют доступ к любым учреждениям, к транспорту, нет проблем организовать такие покушения. Я скорее думал, что это произойдет на транспорте, скажем, в поезде.
– Сейчас тем более, насколько это несложно сделать...
– Есть страны, где проверяют чемоданы, в Испании, например, в Мадриде невозможно просто так подходить к поездам – в Барселоне и других местах.
– Как вы думаете, изменения режима безопасности теперь произойдут в Германии?
– Я думаю, сентиментальное отношение к вопросам беженцев уже невозможно. Надо защищать безопасность. Прежнее наивное сентиментальное отношение, по-моему, уходит.
А вот мнение публицистки Сони Марголиной:
– Как вы думаете, как теперь изменится наша жизнь?
Цель таких нападений – разрушить доверие в обществе и безопасность в общественном пространстве
– Наша жизнь будет меняться, но не так быстро, если, конечно, каких-то новых катастрофических событий не произойдет. Цель таких нападений – разрушить доверие в обществе и безопасность в общественном пространстве. Так же как в Париже или даже в Турции: станет меньше туристов, например, люди не будут ходить на рынки, где толчется много народу, опасаться появляться в общественных местах. Это имеет и экономический аспект, естественно. Это атака на образ жизни и на такие совершенно ритуальные, само собой разумеющиеся вещи, как Рождество и прочие праздники, где собирается много народу.
– Как вы думаете, германское государство, которое не из бедных все-таки, в состоянии и, главное, захочет ли увеличить присутствие полиции в общественных местах?
– В Берлине особая система, проблема с полицией, поскольку ее много лет сокращали. Мне кажется, что правовое государство в Германии, становление которого проходило в спокойные годы, несмотря на террор красный и все прочее, оно совершенно не приспособлено пока к таким вызовам, которые возникли. У многих потенциальных преступников возникает ощущение, что они совершенно безнаказанны, не говоря уж о том, что для некоторых категорий немецкая тюрьма – это курорт. Должны приниматься новые законы, должен меняться менталитет, но пока я не вижу политической воли к этому, к сожалению.
– Во Франции, скажем, введено чрезвычайное положение, я там отдыхал в сентябре и видел на юге страны в разных местах вооруженных солдат.
– В Германии люди не хотят при нынешних условиях идти в полицию, у меня такое впечатление. В Германии силовые вещи дискредитированы, общество не поддерживает это все, скажем, в армию идут те, кому совсем некуда деваться. В кризисе находятся эти институты. Есть ряд пацифистских моментов, которые укоренились в общественном сознании, несмотря на то что общественность требует порядка, защиты, но они сами не дают силовым органам этим заниматься. Такой парадокс есть. Народ больше всего возмущает то, что тех, кому не дали убежище, все равно не могут выслать, то, что многих арестованных за разные правонарушения отпускают, не сажают. Возник зазор между правом и справедливостью. Когда таких событий не было, это рутинно происходило, никто на это не обращал внимания, но сейчас это куда более заметно.
– Было бы странно, если бы нынешняя ситуация в Германии не привела к какой-то корректировке – и мышления, и законов.
– Это сложный вопрос. Мне кажется, это часть немецкой реальности – бегство от реальности. В силу невероятной ситуации, в которой жили два поколения, в условиях небывалого благополучия, мира. Выросли люди, которые вообще не знают, как себя вести в подобных ситуациях. А ведь сейчас появилось очень много вызовов, которые трудно прогнозировать. Очень много вызовов, но нет никакой линии, которой можно держаться. Получается, что повестку дня начинает диктовать исламский и прочий радикализм, – считает публицистка Соня Марголина.
Часть немецкой реальности – бегство от реальности
Трагедия в Берлине вызвала заметную реакцию во всем мире. Министр внутренних дел Франции Брюно Ле Ру заявил, что силы безопасности по всей стране приведены в состояние повышенной готовности, и отметил, что власти не позволят террористам омрачить рождественские и новогодние праздники. Министр сегодня посетил в Страсбурге один из крупнейших во Франции рождественских базаров.
В Австрии городские муниципалитеты заявляют об ужесточении мер безопасности в местах торговли и массовых празднеств. Тем не менее министр внутренних дел Вольфганг Соботка призвал австрийцев не отказываться от своего обычного в эти дни образа жизни. "Демократическое общество не даст террористам запугать себя", – отметил министр. Соботка не подтвердил появившиеся в СМИ сообщения о том, что подозреваемый в берлинском нападении прибыл в Германию через Австрию.
Избранный президент США Дональд Трамп ставит в один ряд берлинскую трагедию, вчерашнее убийство посла России в Турции и стрельбу у исламского культурного центра в Цюрихе (Швейцария): "Произошли террористические нападения в Турции, Швейцарии и Германии – и ситуация только ухудшается! Цивилизованный мир должен начать мыслить по-другому".
Высказались по поводу случившегося и те европейские политики, которые давно известны своей антимигрантской позицией.
Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан назвал берлинское нападение "атакой на христианские ценности" и пообещал Германии тесное сотрудничество в вопросах безопасности. Его словацкий коллега Роберт Фицо заявил, что "чаша терпения европейцев переполнилась" и необходимо немедленное ужесточение миграционной политики в Евросоюзе.