Храм Михаила Архангела стоит в Грозном на проспекте Ахмада Кадырова, недалеко от моста через Сунжу, после которого он превращается в проспект В. В. Путина.
Новые иконы, сравнительно свежие фрески. Лишь специально оставленные потертости на некоторых стенах напоминают, что храм – не новострой, он был освящен еще в конце XIX века, но сильно пострадал во время чеченских войн и был восстановлен в середине 2000-х годов.
Восемь пожилых женщин и пара стариков стоят за молодым 29-летним батюшкой Сергием Абасовым, матушка Галина поет молитвы, присматривая за коляской, где спит 3-месячная Саша. 4-летний Серафим помогает отцу служить – то подаст кадило, то зажжет потухшие свечи в паникадилах. Его 6-летняя сестра Катя стоит вместе со старушками, косые лучи полуденного солнца красиво падают на священника из открытой боковой двери, во дворе кукарекает петух, в какой-то момент слышатся призывы муэдзинов из близлежащих мечетей.
Такая же служба шла и днем 19 мая, только дети смотрели мультики дома – Серафим поначалу помогал папе: вынес кадило и свечу, но потом ушел. Катя последовала за братом. Когда пришел черед елеопомазания, отец Сергий хотел было позвать сына – это "самый его любимый момент службы", но не успел: примерно в 15:10 во дворе раздались выстрелы и крики "Аллах акбар".
Матушка Галина с воплем "Дети!" выбежала на улицу, отец Сергий вместе с одним из прихожан, Федором Напольниковым, заведующим Вторым хирургическим отделением грозненской детской больницы №2, попытался закрыть тяжелую дубовую дверь, она, однако, разбухла и закрылась не сразу.
Прихожане сели на пол, кто-то стрелял внутрь церкви через окно со стороны проспекта
Нападавшие тянули дверь на себя и стреляли в упор в зазор между створками, Федор Напольников был ранен в грудь и в ногу. Пули вообще летали по всему храму: отец Сергий показывает простреленный бак со святой водой, пулевые отверстия в стеклах икон и витринах церковной лавки. Дверь в итоге захлопнули, но живущий при церкви и работающий в лавке Георгий Петрович, оказавшийся отцом архиепископа Махачкалинского и Грозненского Варлаама, никак не мог попасть ключом в замочную скважину, решили использовать стул вместо затвора. Прихожане сели на пол, кто-то стрелял внутрь церкви через окно со стороны проспекта, другая пуля прошила икону с царской семьей, легко контузив 82-летнюю Ольгу.
Федор Напольников тем временем объявил, что, если его не прооперируют в течение 20 минут, он умрет. "Он же хирург, – говорит Ольга. – Он понимал, что у него внутреннее кровотечение. Он захотел причаститься в последний раз". Последний раз был на самом деле первым – по словам отца Сергия, он договорился с Федором, что исповедует его в субботу, 19-го, и причастит в воскресенье. "Я понял в этот момент, что все может произойти, накрыл его епитрахилем, пошел проверил окно, которое выглядывало на наш дом из алтаря, – вспоминает отец Сергий. – Я увидел в окне одного из убийц, он запрыгнул на каркас [строящегося здания] и кричал "Аллах акбар" с ножом в руках".
По словам отца Сергия, все нападавшие были одеты в одинаковые темно-зеленые или темно-коричневые штаны Combat с карманами, у одного был пояс с патронами от ружья, у другого рюкзак, в котором потом нашли бутылки с "коктейлем Молотова". "Лица не были закрыты, молодые ребята совсем, еще борода не выросла", – говорит отец Сергий.
Матушка на мушке
На улице тем временем шел настоящий бой. Церковь охраняли шестеро сотрудников полиции, двое из которых, судя по рассказам очевидцев, стояли на воротах, а остальные находились в подсобке. По данным "Кавказского узла", нападавшими оказались уроженцы Чечни 19-летний Микаил Элисултанов и 18-летние братья-близнецы Амир и Али Юнусовы (как стало известно Радио Свобода, их отец, возможно, владелец крупного фармацевтического бизнеса), а также 18-летний житель Ингушетии Ахмед Цечоев (следствие, возможно, посчитает его главарем банды). В арсенале у них было только охотничье ружье, ножи, топоры, дымовые шашки и бутылки с зажигательной смесью. Все говорит о том, что они рассчитывали быстро разоружить и уничтожить охрану. А уже дальше они могли вполне перебить прихожан, поджечь церковь и спокойно уйти: по словам свидетелей, помощь подоспела только через 30–40 минут.
Практически сразу на воротах был убит старший сержант Кайрат Ахметов, у которого террористы забрали пистолет Макарова (его потом потеряли и нашли только к вечеру воскресенья, перерыв все подворье). Его сослуживец Николай чудом остался в живых: в него выстрелили и попытались перерезать горло, но он вовремя закрылся рукой. В третьего сотрудника, старшего сержанта Владимира Горского бросили дымовую шашку и убили его, воспользовавшись заминкой.
Один из нападавших увидел выбежавшую из церкви матушку Галину, но убить ее не успел – перезаряжал ружье. Галина, которая принимается рыдать навзрыд, когда вспоминает об этом, поняла, что не может добежать до дома, где остались дети, и кинулась в трапезную. Нападавший побежал за ней, стреляя по стеклянным дверям. Галина спустилась в подвал, террорист внутрь заходить не стал. Галина и отец Сергий уверены, что именно "намоленный" подвал спас женщину от гибели: именно здесь проходили службы во время чеченских войн. Тем временем Серафим выбежал из дома посмотреть, что происходит, за ним вышла и Катя. Отец Сергий, увидевший их в алтарное окно, крикнул им, чтобы немедля вернулись домой – дети послушались.
Артему Вшикову, зашедшему перед тренировкой по боксу проведать своего приятеля, 55-летнего Сергея, повезло меньше. Увидев боевиков, он вскрикнул "Ни хрена себе!" и побежал за гостевой дом, в котором живут Сергей и Георгий Петрович. "Я ему кричу: "Ты куда? Там тупик! – вспоминает Сергей. – А потом слышу оттуда "Аллах акбар". Я знаю, что они это кричат, когда побеждают или когда умирают. Умирать там ему не от чего было, значит, Артем попался".
Результаты судмедэкспертизы на момент написания статьи были недоступны, но, судя по словам отца Сергия и Сергея, Артему сначала выстрелили в плечо, а потом зарезали его. "У него все руки были изрезаны, прямо кости торчали", – рассказывает Сергей. По его словам, Артему было около сорока, он приехал в Грозный из Узбекистана – искал каких-то пропавших родственников, размещал объявления, но никого не нашел и собирался уже уезжать из Чечни: в Узбекистане у него осталась мать, в Москве – сестра. По благословению владыки Варлаама, он будет похоронен возле храма.
Сам Сергей, единственный выживший гражданский свидетель, оказавшийся в момент нападения во дворе, тоже попал в Грозный случайно. По его словам, его опоили и выкрали из Санкт-Петербурга, а потом продали в Чечне в рабство на ферму в Курчалоевском районе к каким-то "большим людям", имена которых он называть боится. По прибытию его сразу избили, отобрали телефон и деньги, на его глазах сожгли в буржуйке паспорт. Он, впрочем, отказывался работать, и его сначала били, а потом решили, что, раз деньги уплачены, надо извлечь хоть какую-то пользу, так что поставили его следить за стадом. Потом у его хозяев случился какой-то конфликт, и они уехали с фермы, увезя других рабов и сняв охрану. Сергей остался один, решил не упускать свой шанс и проехал 60 километров до Грозного на велосипеде. "Сижу в парке 4 марта, устал, ноги болят, грязный весь, думаю, что делать дальше. Поворачиваюсь, смотрю – купола". Сергея пустили пожить при храме, за что он помогает настоятелю по хозяйству. Он, впрочем, мечтает как-то добраться до Питера, но боится, что его остановят на первом же блокпосту и вернут на ферму: за ним уже приезжали сотрудники чеченской полиции, которых не пропустила охрана храма.
Герои не те
Согласно официальной версии, четверо преступников были ликвидированы прибывшим на место спецотрядом: кадры с вооруженными до зубов военными, осторожно заходящими на территорию храма, были тут же показаны по центральным каналам (на одном из них сотрудник бережно выносит грудную Сашу). Однако, как утверждают очевидцы нападения, это было постановкой: террористы были убиты сотрудниками полиции, дежурившими у храма, к приезду спецгруппы бой уже закончился. "Они начали тут красиво выбивать двери ногами под камеры", – улыбается Сергей. "Я открыл им [центральную] дверь [храма], они сразу: "Руки вверх!" – и крадутся, – рассказывает Георгий Петрович, сверкая золотыми зубами и показывая, как именно крались сотрудники. – Чего там красться, говорю, тут одни женщины! Где вы раньше были?"
Вопросы вызывает как количество нападавших, так и их намерения. Источники "Ъ" рассказали, что нападение якобы изначально готовилось на республиканскую администрацию, однако террористы отказались от этой идеи из-за усиленной охраны объекта. Тот же "Ъ" пишет, что в Грозном ожидали теракта 19-го числа, но не знали, где он случится, а потом бдительная полиция заметила и "настигла" нападавших в находящемся рядом с храмом Цветочном парке (в котором в день подготовки материала вообще не было ни души). Это не соответствует действительности, теракт был полным сюрпризом для охраны храма. При этом отец Сергий уверен – атака готовилась заранее: нападавшие точно знали расположение зданий на подворье и сразу распределились по всей территории. Кроме того, они специально выбрали время, когда у церкви было максимально много народу, и лишь немного опоздали: минут за 10 до нападения от храма уехал целый автобус туристов.
Эта автоматная очередь указывает на то, что нападавших было больше четырех
По словам священника, какие-то молодые люди приходили за несколько дней до теракта и расспрашивали служащих о назначении находящихся на территории зданий. Дом, который им (ошибочно) указали как дом священника, был обстрелян из автомата. Именно эта автоматная очередь указывает на то, что нападавших было больше четырех: судя по пулевым отверстиям в невысокой ограде и в стенах дома, стреляли с улицы – этого не мог сделать никто из четверых, находившихся во дворе. В самой церкви также выбито одно из окон со стороны улицы. Впрочем, по словам одного из свидетелей, попросившего не называть его имени, судя по его беседам со следователем, тот собирается "гнуть свою линию": нападавших было четверо и все они уничтожены.
Перебоялись
Бабушки бесстрашные. Первая перестрелка когда закончилась, тишина. Я смотрю, они стоят чистят подсвечники, свечки перезажигают
Паства отца Сергия за некоторыми исключениями весьма однородна. На большие праздники и воскресные службы может собраться и до 30–40 человек, среди которых российские военные и их родные. На неделе же в церковь ходят в основном пенсионерки, по стечению обстоятельств не уехавшие из Грозного в 1990-х годах. Для большинства из них перестрелки и теракты – не новость. "Бабушки бесстрашные, – говорит отец Сергий. – Там две паузы были по 5–7 минут. Первая перестрелка когда закончилась, тишина. Я смотрю, они стоят, чистят подсвечники, свечки перезажигают, лампадочки зачищают и молятся. Я говорю: вы что делаете? Это хорошо все, но сейчас нужно присесть".
"Я пережила тут две войны, – говорит контуженная Ольга. – Наверное, тогда перебоялась". Ольга родом из Красноярского края, ее будущий муж приезжал туда "на картошку" и увез в Грозный. Когда началась война, они не могли оставить свекровь, но зато отправили в Москву дочь: "Она была высокая, красивая, стройная девица, и федералы досматривали ее на всех блокпостах: покажи плечо, покажи коленку, ну что она не снайпер. Она и сама плакала уже из-за этого, и мы ее отправили в Москву". Свекровь тем временем умерла, в 2001 году умер и муж ("Слабенькие нервы у него оказались. Боялся всего, чуть что где громыхнет. И вот потом – один инсульт, второй, третий"), а Ольга осталась одна и уезжать никуда не хочет. "Вроде бы прошло 18 лет, все расслабились, мирной жизни вдохнули, – говорит женщина, замечая, что ведь и нападавшим было по 18 лет – дети "мирной жизни". – Как-то им задурманили голову. У них же такая мысль, что чем больше нас с собой возьмешь, тем быстрее попадешь в рай. Это у них со второй войны еще осталось".
Другая прихожанка, Тамара, сидела в притворе у центрального входа: пули туда не долетали, но зато прекрасно был слышен шум боя – двери находятся прямо рядом с воротами, через которые зашли террористы. "Конечно, было страшно, – говорит Тамара. – Сорок минут не было никакой помощи". Тамара тоже приехала в Грозный за мужем в 1975 году из Челябинской области, тоже пересидела две войны, причем какое-то время жила чуть не линии фронта: ее дом оказался между позициями боевиков и федеральных войск. Она помнит массовый исход русских в начале 1990-х, но говорит, что сама уехать не могла: "Дом держал".
Я в войну не боялась, а вот сейчас чего-то боюсь…
Собеседницы Радио Свобода утверждают, что все эти годы не чувствовали никакого давления со стороны соседей-чеченцев: жили дружно и "не лезли со своим уставом в чужой монастырь". Только 64-летняя Вера говорит, что здесь нужно уметь за себя постоять: "Напряженность появилась, когда их начали подселять в 1960-х, – рассказывает она. – Сначала их немного было, а потом все больше, и они такие агрессивные были, огороды стали занимать, пришлось оставлять им огороды". Вера вспоминает, что напряженность достигла накала ко второй чеченской войне, она работала тогда в нефтегазовой отрасли, и даже ее коллеги иногда советовали ей "уезжать в свою Россию".
Вера, впрочем, не робкого десятка: "Я ему говорю, тебе, сука, паспорт показать? И матом на него. Езжай сам в свой Казахстан, где ты родился, а это моя земля, мой дед здесь похоронен! И вот слухи потом на работе – своя, своя, местная, не трогайте ее. И знаете, мы тогда не боялись, мы на "Минутку" ходили вещи разные собирать, жрать-то надо было что-то. Я в войну не боялась, а вот сейчас чего-то боюсь… Даже сами чечены говорят: вот когда Рамзан уйдет, будет большая кровь". Пока, видимо, удалось отделаться малой.
