7 мая 2017 года 39-летний Эммануэль Макрон был избран президентом Франции, получив 66,1 процента голосов во втором туре выборов, в котором он противостоял Марин Ле Пен. Год спустя в стране подводят первые итоги правления нового президента.
В документальном фильме "Взлом века", вышедшем во Франции по случаю первой годовщины президентства Макрона, авторы напоминают историю восхождения молодого политика, который всего за 5 лет прошел путь от помощника государственного секретаря до президента. Огромные амбиции, личная харизма, политическое чутье и удачное стечение обстоятельств позволили Макрону не только стать президентом, но и полностью перевернуть всю политическую систему Франции. Партия Макрона "Республика, вперед!", созданная им в 2016 году в преддверии выборов, получила в июне 2017-го абсолютное большинство в парламенте (311 мест из 577), сметя традиционные политические партии и обеспечив президенту безусловную поддержку народных избранников в ведении его программы.
Модернизация – ключевое слово президентства Макрона. Он твердо верит в то, что его призвание – это глубокая реформа Франции, которая, по его мнению, застряла в прошлом и недостаточно адаптирована к новым реалиям глобализованного мира. Свою программу и свой подход он изложил в интервью американскому изданию Forbes. Заголовок номера, вышедшего 2 мая с фотографией французского президента на обложке, гласит "Макрон – лидер свободных рынков".
"Если все прежние правительства пытались защитить французов от перемен, то я хочу, чтобы они поняли, что изменения необратимы и что к ним нужно адаптироваться. Мы должны трансформировать французскую экономику, сделать ее открытой для инвестиций, более привлекательной для бизнеса", – заявляет французский лидер. Говоря о современной рыночной экономике и глобализации, Макрон почти слово в слово повторяет знаменитый лозунг Маргарет Тэтчер: "У нас нет альтернативы". (There Is No Alternative).
Среди главных реформ правительства Макрона, призванных модернизировать Францию и положить конец засилью государственного патернализма, – снятие налогового бремени с самых состоятельных групп населения, смягчение трудового кодекса, реформа государственной железнодорожной компании SNCF и отмена привилегий для ее новых сотрудников, более строгая политика в отношении безработных и реформа зачисления в университеты выпускников средней школы.
Разумеется, эти реформы совсем не по душе многим французам, которые не желают ставить под вопрос национальную экономическую модель, где государство серьезно регулирует рыночные механизмы, держит под контролем целый ряд отраслей и имеет огромный бюджетный сектор. По последним данным опроса института IPSOS, 64 процента французов разочарованы действиями правительства. В стране уже несколько недель идут масштабные акции протеста: многомесячная забастовка железнодорожников, студенческие волнения, первомайские демонстрации и другие антиправительственные акции.
Заявления Макрона в Forbes, оглашение новых мер по поддержке крупного бизнеса и весь имидж президента полностью противоречат настроениям значительной части общественности, считает экономист Бенжамен Масс-Стамберже:
"Провокации ему вообще очень свойственны"
– В своих последних интервью Эммануэль Макрон больше чем когда-либо выглядит как главный лидер неолиберализма и представитель интересов мировых элит. Даже его бывший покровитель и бывший президент Франсуа Олланд заявил, что Макрон отстаивает интересы не просто богатых, а очень богатых. Такое впечатление, что Макрон нарочно выбрал момент пика протестов и день трудящихся, чтобы подчеркнуть свои расхождения со значительной частью населения. Подобные провокации ему вообще очень свойственны. И это очень опасно, так как этот антагонизм подпитывает недовольство и агрессию в обществе. Мы видели 1 мая, как трудно контролировать эту агрессию и во что она может вылиться. Макрон рискует вызвать еще больший раскол среди разных групп населения, тогда как роль президента – объединять народ и мирить противоположные интересы, а не способствовать нагнетанию конфликтов.
При этом, если отвлечься от протестных движений и социальных волнений, которые для Франции являются скорее нормой, чем исключением, объективные экономические показатели не так уж плохи. В 2017 году рост ВВП составил во Франции почти 2 процента, впервые за 6 лет, напоминает политический обозреватель Эрик Брюне:
Я не собираюсь превозносить Макрона, но все цифры говорят в его пользу
– У меня такое впечатление, что комментаторы склонны видеть ситуацию в черных красках, хотя на деле дела совсем не так уж плохи. Итоги в целом позитивные! Я не собираюсь превозносить Макрона, но все цифры говорят в его пользу. Экономический рост возобновился. Хотя критически настроенные граждане утверждают, что этот рост никак не связан с президентством Макрона, отрицать факт улучшения экономической ситуации нельзя. А по созданию рабочих мест результаты просто блестящие! В ближайшие месяцы или годы будет создано почти два миллиона рабочих мест в сфере торговли. Экономическая ситуация налаживается, предприятия вздохнули свободнее, безработицы меньше, инвестиционный климат улучшился. Париж был недавно избран самой привлекательной европейской столицей для вложений в недвижимость. Объективно, по ряду критериев Франция Макрона чувствует себя совсем неплохо. Не надо слепо принимать на веру речи политиков и журналистов о том, что Франция на краю бездны и что все силы общества настроены против Макрона – железнодорожники, студенты и прочие. Это неправда. После года правления первый итог Макрона скорее положительный.
Эммануэль Макрон вполне однозначно дает понять, что протесты населения не заставят его отказаться от своей программы. Имитируя Дональда Трампа, он заявил в апрельском интервью Fox News по случаю визита в США, что намерен "вновь сделать свою страну великой" (make my country great again) и что он будет вести модернизацию до победного конца.
Для этого Макрон избрал фактически единоличный стиль правления. Все слова, сказанные им во время президентской кампании – о горизонтальности власти и важности консультаций с гражданским обществом – кажется, остались в прошлом. Как отмечают многие наблюдатели, Макрон установил четкое вертикальное руководство. Фактически единственный девиз его правительства – это эффективность. Он с недоверием относится к институтам гражданского общества, будь то профсоюзы или другие общественные организации, и сводит к минимуму консультации с ними. Президентская партия "Республика, вперед" имеет жесткую партийную дисциплину. К тому же, по признанию некоторых депутатов большинства, их объединяет не приверженность каким-то определенным политическим идеалам, а преданность лично Макрону.
При этом Макрон продолжает свою работу "великого ликвидатора" французской двухпартийной системы. Расправившись с социалистами (30 кресел в нынешнем парламенте против 314 в парламенте созыва 2012 года), сейчас он ведет битву за симпатии в правом лагере, в партии "Республиканцы", говорит политический обозреватель Кристоф Якобсен:
Со своими политическими противниками он действует как удав – окружает жертву, прежде чем задушить
– Эммануэль Макрон – гений политической стратегии. Со своими политическими противниками он действует как удав – окружает жертву, прежде чем задушить. Вы помните, как он разделался с социалистами? Сейчас то же самое он проделывает на правом фланге. По апрельским опросам IPSOS, 57 процентов сторонников "Республиканцев" сегодня поддерживают Макрона, против 36 процентов в феврале. И хотя среди социалистов поддержка главы государства тоже велика (это 41 процент опрошенных сторонников PS), сегодня его избирательная база сильно сместилась вправо. Как хамелеон, он чувствует изменения политического контекста и знает, за чьими симпатиями нужно охотиться в данный момент. Он – настоящий маркетинговый директор партии "Республика, вперед!", стремящийся увеличить свою долю рынка. Последние месяцы он охотился за правыми избирателями – и для этого его главной приманкой был премьер-министр Эдуард Филипп (бывший "республиканец"). Если же ситуация изменится, и ему понадобится поддержка другой категории граждан, то он адаптирует свой "продукт" и поменяет главу правительства, – говорит Кристоф Якобсен.
Эта способность умело лавировать между различными идеологическими течениями бесспорно пригодилась Макрону и в его внешнеполитической деятельности. Не имея никакого внешнеполитического опыта до начала своего президентского мандата, французский президент достиг некоторых успехов. Любимец западных СМИ и политических элит, он удостоился долгой овации в Европарламенте и Конгрессе США в ходе его апрельских визитов в Страсбург и Вашингтон.
Эксперт по международным отношениям Франсуа Айсбур называет стратегию Макрона "дипломатическим неореализмом". Она заключается в готовности наладить интенсивный диалог с любыми мировыми лидерами, будь то Владимир Путин, Дональд Трамп или Реджеп Эрдоган – давая им при этом понять, что он совершенно не собирается идти им на уступки. При этом Макрон настроен в отношении того же российского президента очень критично – он занял, пожалуй, самую жесткую линию, когда-либо проводимую Францией в отношениях с Россией. То, что заявил в апреле сам Эммануэль Макрон, отвечая на вопрос Fox News о его отношении к Путину, является проявлением этого "дипломатического неореализма":
– Путин – сильный президент, который добивается величия своей страны. Многие люди гордятся его достижениями. Он очень жестко ведет себя с меньшинствами и с оппонентами. Я не разделяю его представление о демократии, но я постоянно общаюсь с ним, несмотря на все наши разногласия. Он сильный и умный политик. Но не будьте наивны: Путин буквально помешан на вмешательстве в дела наших демократий. Поэтому мы никогда не должны проявлять слабость в отношениях с ним. Когда мы слабы, он использует наши слабости в своих интересах. И это нормально, таковы правила геополитической игры. Он стоит за огромной машиной пропаганды и дезинформации, которая ослабляет наши демократические режимы – в Европе и в США, так как Путин считает, что это в интересах его страны. Я уважаю его. Я знаю его. Я не строю никаких иллюзий. Я готов с ним работать, зная, что он собой представляет, – сказал президент Франции.
14 апреля Франция присоединилась к авиаударам, нанесенным силами США и Британии по предполагаемым заводам по производству химического оружия в Сирии. Ранее Макрон поддержал западные санкции против России после отравления Сергея и Юлии Скрипаль в Лондоне, выслал из Франции 4 российских дипломатов и даже бойкотировал российский стенд на Книжном салоне в Париже. Эти меры стоили ему упреков – как внутри страны, так и кое-где за рубежом – в чрезмерном равнении на Вашингтон, "атлантизме" и отказе от традиционной голлистской политики независимости Франции. Впрочем, два предыдущих французских президента, Николя Саркози и Франсуа Олланд, уже отказались от голлизма и явно выступили за союз с США и отдаление от России.
Что касается места Франции в ЕС, то и здесь Макрону пока сложно вернуть ту лидирующую позицию для своей страны, которую когда-то занимал в Евросоюзе Жак Ширак. В своей предвыборной программе Макрон обещал отстаивать социальную Европу, которая защищает своих граждан и гарантирует всем европейцам право на достойное существование. Эти обещания и принесли ему столь массовую поддержку левых сил. Однако масштабный план Макрона по переустройству Европы, вновь озвученный им в Сорбонне в сентябре 2017 года, встретил резкий отпор ряда стран северной Европы, которые не хотят большей солидарности между севером и югом, большей слаженности финансовой и налоговой политики и прочих мер, направленных на конвергенцию финансовой политики стран еврозоны. К тому же в некоторых других странах ЕС к власти пришли консервативные, евроскептические движения, не желающие углубления интеграции и солидарности внутри Евросоюза.
И если Макрон пока не смог навязать Европе свои реформаторские проекты, то Франция под его руководством обязалась проводить все требуемые Европой реформы по снижению дефицита, сокращению государственных расходов и либерализации экономики. Что способствует росту антиевропейских настроений внутри страны: большинство нынешних непопулярных реформ напрямую связываются с директивами из Брюсселя. Выборы в Европарламент в июне 2019 года станут следующим серьезным тестом для Эммануэля Макрона. И только с получением его партией хотя бы трети отведенных Франции кресел он сможет претендовать на роль реформатора ЕС, к которой так стремится.
