В начале года минимальная гарантированная зарплата составляла 1700 рублей, в ноябре она достигала уже 10 тыс., но все равно была в семь раз ниже прожиточного минимума.
Как отмечала газета профсоюзов Vocea poporului, минимальный размер среднемесячной зарплаты вырос восьмикратно, но при этом цены на товары и услуги увеличились в десятки раз. Обесценивание рубля превратило в прах и сбережения граждан, хранившиеся в советских банках.
Специалисты советовали лишь одно лекарство против хаоса в экономике: введение национальной валюты. Несмотря на то, что леи были напечатаны еще летом 1992 года, руководство страны, судя по сообщениям СМИ, не торопилось идти на этот шаг. Некоторые министры, оправдываясь в парламенте, ссылались на то, что лей невозможно вводить до нормализации ситуации на левом берегу Днестра, что процесс приватизации еще не стартовал, что экономический спад даже не приостановился, и т.д.
И только в сентябре начался процесс приватизации. Без особого энтузиазма шел процесс наделения крестьян землей. 29 ноября был введен в обращение молдавский лей. Один лей приравняли к 1000 рублей-купонов; 1 доллар США составлял 3,85 лея. Как передавало Агентство БАСА-пресс, Молдова перешла на собственную валюту одной из последних среди бывших республик СССР.
Экономика прозябала, общественное недовольство росло, а политиков больше занимала ратификация договора о вступлении в СНГ. После нескольких неудачных попыток этот вопрос привел к роспуску высшего законодательного органа и назначению досрочных парламентских выборов на 27 февраля 1994 года.
Переориентация на Россию
В начале года в средствах массовой информации широко обсуждалась идея проведения референдума о независимости страны, с которой выступил президент Мирча Снегур. Как отмечала газета Sfatul Ţării, Снегур считал, что народ должен высказать свое мнение в отношении политических группировок, желающих продвигать «искусственное объединение» с Румынией, а также объединений, которые стремились «безоговорочно утвердить Молдову в рамках СНГ». Снегур говорил, в частности, о «проводниках унионизма» и подверг критике Синод Румынской православной церкви, который возобновил работу Митрополии Бессарабии без ведома и согласия политического руководства Молдовы.
168 парламентариев, представляющих три группировки, которые называли себя также клубами – аграрии (Viaţa satului), «независимые» и интерфронтовцы (Soglasie-Conciliere) – подписали заявление, в котором выступили в поддержку политической платформы президента Мирчи Снегура. На пленарном заседании был вынесен на голосование вопрос о проведении референдума, но инициатива не набрала необходимых голосов. «Голосование завалили», – заявил Думитру Моцпан, лидер парламентской группы Viaţa satului и нового парламентского большинства.
Три указанные парламентские группы потребовали роспуска законодательного органа и проведения досрочных выборов; это требование они повторяли и в последующие месяцы.
Вопрос о референдуме обсуждался и в рабочих коллективах. Отдельные русскоязычные издания писали, что на референдум будет вынесен вопрос об объединении с Румынией, а некоторые газеты опубликовали и результаты опросов (проводились только на правом берегу Днестра), согласно которым, 67% респондентов выступали за независимость республики, 18% составляли сторонники присоединения к СНГ и 8% – приверженцы объединения с Румынией.
«Сегодня у нас чисто коммунистическое руководство, с тремя бывшими секретарями КПМ у руля страны. Посмотрим, как они справятся. Потому что шансы практически равны нулю». Sfatul Ţării
Заявление новой коалиции привело к отставке 30 января председателя парламента Александру Мошану, его первого заместителя Иона Хадыркэ и председателей двух парламентских комиссий: по внешним отношениям – и СМИ, Василе Недельчука и, соответственно, Валериу Матея. В своем обращении к обществу они предупредили о том, что «бывший авторитарный режим полностью восстановлен», и отмежевались от сил, которые «под предлогом демократии продвигают старые догмы и раболепное отношение к бывшей империи».
Они ссылались на затягивание с принятием ряда законов, что блокировало экономические, политические и юридические реформ, и подвергли критике аграриев, «независимых» и интерфронтовцев, а заодно и президента Мирчу Снегура, который «спасовал перед сепаратистами и Москвой».
Это обращение Мирча Снегур расценил как «дестабилизирующие действия», направленные, по его словам, на реанимирование уличных манифестаций против независимости РМ.
Три секретаря ЦК КПМ у руля страны
4 февраля 1993 года спикером парламента был избран Петр Лучинский, последний первый секретарь КПМ и вожак советского комсомола. «Сегодня у нас чисто коммунистическое руководство, с тремя бывшими секретарями КПМ у руля страны. Посмотрим, как они справятся. Потому что шансы практически равны нулю», – писала парламентская газета Sfatul Ţării за несколько месяцев до своего закрытия.
Петр Лучинский, которого большая часть кишиневских СМИ считала «человеком Москвы», заявил для правительственной газеты Moldova Suverană, что «все мы прошли через одну и ту же реку, в которой, разумеется, была не только плохая вода и не только плохие люди». Он слыл человеком компромисса, способного примирить самых «воинственно настроенных» оппонентов.
«Наконец-то мы говорим на одном и том же языке с председателем парламента и премьером», – заявил в мае президент Мирча Снегур.
4 августа глава государства призвал парламент ратифицировать договор о вступлении в СНГ, в котором многие депутаты усматривали ловушку. Свое решение Снегур аргументировал тем, что на тот момент другого пути развития экономики не существовало – 82% экспорта Молдовы и 75% импорта шли в/из стран СНГ, а товары из других стран, не являющихся членами СНГ, Содружество облагало пошлинами.
Первая попытка провалилась, так как не было набрано необходимое количество голосов. Правящая коалиция потребовала роспуска парламента и назначения досрочных выборов, а оппозиция обвинила главу государства в том, что он превысил полномочия, когда подписывал договор о вступлении в СНГ и представлял Молдову на совещаниях этой организации.
В марте на обсуждение был вынесен проект Конституции. Комиссия по разработке Основного закона была создана еще в 1990 году, и проект документа уже год как был готов. Самые горячие дебаты вызвала статья о государственном языке.
В проекте, разработанном группой экспертов, официальным языком был назван румынский, но народные избранники исключили эту статью из текста при рассмотрении в первом чтении. Парламентская группа аграриев предложила признать государственным языком «молдавский». В заявлении представителей академических кругов, опубликованном газетой Moldova Suverană, отмечалось, что депутаты не должны выносить на голосование научную истину. «Не глотоним «румынский язык» угрожает независимости Республики Молдова /…/, а колониальные рефлексы и агрессивная ложь, которые возвращаются во власть», – заявляли академики.
Впоследствии члены группы экспертов, разработавших текст конституции – Борис Негру, Николае Осмокеску и Михай Петраке объяснили, почему правильным названием языка является румынский: потому что определение «молдавский язык» изобрели апологеты Сталина. «Если мы не узаконим это в Конституции, история нам этого не простит. То же самое нужно сделать и в отношении названия народа», – говорилось в статье за подписью разработчиков текста Конституции, опубликованной в газете Moldova Suverană.
Вооруженные грабежи на юге и гагаузская проблема
После ряда инцидентов на юге страны, угроз в адрес прокуроров и полицейских, многочисленных грабежей в городах и на трассах, в марте ситуация вышла из-под контроля. Правительственная газета Moldova Suverană информировала, что при нападении на полицейский участок в Комрате использовалось оружие из Тирасполя из арсенала 14-й армии, и что это было сделано с ведома руководства так называемой гагаузской республики (Топала и Кендигеляна) в целях расправы с конституционными органами – точно так, как в Приднестровье. Помимо разрушения здания, во дворе были сожжены 13 автомобилей.
Комратские лидеры заявили агентству БАСА-пресс, что органы внутренних дел Гагаузии финансировал Тирасполь. Комратские гвардейцы установили контрольные посты на дорогах и не позволили одному из заместителей министра сельского хозяйства участвовать в совещании с фермерами.
Так называемый президент непризнанной республики Гагаузия Степан Топал заявил, что и не предполагал, что население так хорошо вооружено. Как информировала газета «Независимая Молдова», когда полицейские из Кагула прибыли в Вулкэнешть, из всех окон на центральную площадь целились пулеметы, гранатометы и автоматы. Газеты рассказывали о двоевластии в Вулкэнешть: два районных исполкома, полиция и милиция, что очень напоминало приднестровский сценарий.
После задержания нескольких групп в южных районах, писала газета Sfatul Ţării, было установлено, что либо у их участников – криминальное прошлое, либо они являются членами преступных группировок, а некоторые числились в гвардейских отрядах так называемой гагаузской республики.
Депутаты районов компактного проживания гагаузов требовали решить вопрос со статусом региона. В мае начались парламентские дебаты по этому вопросу. Представители Комрата претендовали на контроль над местными правоохранительными и силовыми структурами, что было расценено некоторыми как фактическая федерализация Республики Молдова. Первая версия проекта была отклонена, сообщала газета «Вечерний Кишинев». Издание отмечало, что лидеры так называемой гагаузской республики добивались закрепления в законе права на самоопределение в случае утраты Молдовой своей независимости. В Кишиневе ряд депутатов требовали до предоставления особого статуса гагаузским районам утвердить Конституцию и провести реформу местной публичной администрации.
Тем временем, несмотря на переговоры с Кишиневом, так называемая приднестровская республика все больше отдалялась. Агентство БАСА-пресс сообщало, что командующий военным гарнизоном 14-й армии Михаил Бергман обвинил власти Тирасполя в том, что из арсеналов 14-й армии разворовывается оружие.
Скандал «Сеабеко»
В феврале после смены расклада в парламенте печатный орган Народного фронта газета Ţara опубликовала серию материалов о предполагаемом конфликте интересов президента Мирчи Снегура, связанном с аферой вокруг бывшей гостиницей Octombrie ЦК КПМ. В материалах фигурировал и зять президента Снегура – Артур Герман. Газета Народного фронта обвиняла бывшую номенклатуру, а косвенно – и главу государства в том, что те не желают приступать к приватизации, а предпочитают лишь извлекать материальную выгоду.
Фирма «Сеабеко-Молдов» основана в октябре 1991 года компанией Seabeco-Internaţional и правительством Республики Молдова с уставным фондом в 5,3 млн долларов. Доля «Сеабеко» составляла 65%, а правительство в качестве своей доли передавало одну из самых фешенебельных гостиниц в центре Кишинева, оцененную в 1,8 млн леев. С октября 1992 года фирму «Сеабеко-Молдова» возглавлял Артур Герман.
Многие российские и западные газеты писали, что посредством группы фирм Seabeco отмывались деньги бывшего ЦК КПСС и КГБ. В компании работали также бывшие офицеры КГБ, обосновавшеся в Европе.
Борис Бирштейн заявил газете «Молодежь Молдовы», что он начал заниматься бизнесом в СССР в 1880-е гг.
Зять президента Артур Герман сообщил газете «Молодежь Молдовы», что вокруг компании циркулирует множество легенд – между тем, по его словам, «Сеабеко» является одним из немногочисленных зарубежных инвесторов в Молдове. Герман рассказал, что впервые о «Сеабеко» услышал в 1990 году, когда работал советником по экономическим вопросам в кабинете Мирчи Друка. Точнее, отметил он, в Кишиневе фирма «Сеабеко» появилась с подачи Москвы.
«Успешный бизнес» на пространстве СНГ представлял Борис Бирштейн – советскийэмигрант с канадским гражданством и фирмами, зарегистрированными в Швейцарии. Молдавские газеты впервые упомянули о Бирштейне в начале 1992 года, когда он встретился с президентом Мирчей Снегуром и премьером Валерием Муравски. Впоследствии бизнесмен появляется и в качестве сопредседателя экономического совета при президенте страны.
Кишиневские журналисты писали, что именно Бирштейн доставил в Молдову самолетом вице-президента России Александра Руцкого и организовал в гостинице Seabeco его встречу с Мирчей Снегуром, которая привела к прекращению вооруженных столкновений на Днестре. Также газеты сообщали, что его постоянно сопровождали многочисленные телохранители (иногда милиция или офицеры КГБ, как в Москве, так и в Кишиневе), и что в аэропорту Бирштейна встречал министр внутренних дел. Сам Руцкой находился под следствием в России за причастность к предполагаемому хищению имущества КПСС.
Борис Бирштейн заявил газете «Молодежь Молдовы», что он начал заниматься бизнесом в СССР в 1980-е гг., и что брал себе в партнеры влиятельных людей, чиновников высокого ранга. Но он отрицал, что первоначальный капитал поступал из КПСС или КГБ.
10 июня 1993 года Артур Герман ушел из фирмы «Сеабеко-Молдова» – «в связи с переездом семьи в Вену», где его супруга получила должность советника в посольстве.
