Киевские художники Дарья Марченко и Даниэль Грин, известные своими монументальными портретами политиков, завершили новую работу: портрет президента Украины Петра Порошенко. Даниэль Грин сейчас находится в Уганде, где работает в благотворительной миссии, и портрет Порошенко в Киеве представила Дарья Марченко.
Для создания портрета художники использовали обертки конфет фабрики Roshen, которой владеет Порошенко, а фон состоит из 4 тысяч гильз, собранных в зоне вооруженного конфликта на востоке Украины, и выложен в форме, напоминающей и шоколадки, и гробы.
Сделанная в 2015 году работа Марченко и Грина "Лицо войны" – портрет Владимира Путина, "циничного политика-тирана", созданный из 5000 гильз, собранных на полях боев Донбасса, стал самым известным произведением искусства, отражающим конфликт на востоке Украины. В 2016 году Марченко представила цикл "Пять первоэлементов войны, или Эволюция диктата". Для него были использованы осколки "Градов", гильзы от пушек, крупнокалиберных пулеметов, танковых орудий, которые Даниэль Грин, участник АТО, привез с фронта. Сейчас этот цикл картин находится в Лос-Анджелесе.
В 2018 году Марченко и Грин представили в Нью-Йорке работу "Лицо денег". Портрет президента США Дональда Трампа сделан из монет и фишек для казино.
Портрет Порошенко называется "Лицо коррупции", на него ушло 20 кг шоколада.
Дарья Марченко рассказала Радио Свобода о том, что символизирует эта работа и почему она появилась перед выборами.
Страна в гробах, а президент в шоколаде
– Фантики оказались наиболее приемлемым материалом для изображения Петра Алексеевича. Украинский народ после двух майданов поборол в себе конформизм, присущий советской эпохе. Мы очистились. Народ Украины напоминал ребенка, который увидел конфету светлого будущего, демократии, страны без коррупции. Нам показали эту конфету, но она оказалась пустышкой: мы видим только фантики. Кроме того, фантик является символом приоритета власти бизнеса, а не интересов народа. Бизнес для этой власти важнее интересов страны. И гильзовый фон выбран не случайно, он выложен в виде шоколадок, которые по форме напоминают гробы. Гильза для нас – символ потерянной на войне жизни. Страна в гробах, а президент в шоколаде. Вот это основной месседж нашей работы.
– В вашей работе запечатлена история разочарований?
– Да, мы разочарованы. Даниэль Грин был сотником передовой баррикады на Институтской. Даня был контужен, его друзья умерли. Ребята, которые пришли к власти, пришли к власти на их крови. То, что мы видим, – обогащение на войне – это просто недопустимо по этическим нормам. Коррупция во время войны, разворовывание страны во время военных действий, причем и в военном секторе, – это безбожно! Мы все привыкли раболепствовать и забываем, что наши руководители – всего лишь наемные работники, и если слуга народа не справляется со своими обязанностями, он должен отвечать, как отвечает, например, капитан корабля, предстать перед судом. Почему же чиновников, которые повинны за коррупцию в Укроборонпроме, не судят, а просто увольняют?
– Вы никогда не встречались с Петром Порошенко?
– Я познакомилась с Петром Алексеевичем, когда мне еще не было двадцати лет. Во время первого Майдана я не была такой активной девушкой, как сейчас. Я больше интересовалась дискотеками, но познакомилась с ребятами, которые имели активную гражданскую позицию. Поэтому я была с ним в первую ночь Майдана, пока еще миллионы не вышли, когда нас пугали водометами, газом. Тогда я верила! Запал той веры, который у меня был, был потрясающим. Мы пошли пикетировать канал "Интер", который не пускал оппозицию в эфир. Были у нас плакаты "Ничего не вижу, ничего не скажу". Мы заявили, что будем сидеть до тех пор, пока не пустят в эфир представителей оппозиции, и закидали вермишелью вход. И впервые "Интер" пустил кого-то из оппозиции – это был Петр Порошенко. Он вышел к нам после эфира, поблагодарил нас. Я помню, как он жал мне руку. Помню мое состояние тогда, помню его слова: "Ребята! У нас все получится. Спасибо! Вот увидите – все будет хорошо". Конечно же, когда мы сейчас видим, насколько цинично используются ресурсы для собственного обогащения, – это не может не вызывать возмущения. Оно и отражается в нашем искусстве.
– Ваша работа появляется за два дня до выборов. Это агитация за другого кандидата?
– Нет, нет, нет! Искусство – это искусство, а выборы – это выборы. Мы ни за кого. Я вообще не знаю, за кого буду голосовать. Даже Порошенко был у меня как вариант. Мы понимаем, что сейчас выбираем из разных зол, и многие будут голосовать за Порошенко, потому что считают, что больше не за кого. Это дело каждого.
– Но все-таки перед выборами ваша работа воспринимается особым образом…
– Да, мы это понимаем. Точно так же, как понимали, что актуальный момент был для Трампа. А почему нет? У нас больше четырех тысяч публикаций по всему миру. Мы художники с мировым именем и понимаем кое-что в пиаре. Почему мы должны отказываться от того, чтобы давать это сейчас? Ради этих ребят, которые грабят мою страну? Или ради кого?
– Вы пока не решили, за кого будете голосовать, но голосовать все-таки пойдете?
– Тоже не знаю. Я в растерянности. Есть определенные плюсы, есть минусы, есть за и против, но это никак не касается нашей работы. На самом деле, мне важно, чтобы Петр Алексеевич увидел эту работу, обратил на нее внимание точно так же, как Владимир Владимирович, так ведь его зовут?
– Да.
Если король позволяет нам увидеть, что он голый, и об этом всем сообщить, мы это делаем
– Видите, я даже имена их помнить не хочу. Потому что никто не вспомнит, кто был королем во времена Леонардо да Винчи. Искусство попадает в историю навсегда. Сила искусства в его искренности, это искусство правды. А политика – это искусство лжи. И наши работы резонируют по миру именно потому, что говорят правду. Если король, в данном случае этот шоколадный олигарх, позволяет нам увидеть, что он голый, и об этом всем сообщить, мы это делаем. Вот и всё. Если Петр Алексеевич будет избран на второй срок и посадит тех, кто должен сидеть, отберет то, что было украдено, и закончит войну, которая идет уже дольше, чем Великая Отечественная, – не вопрос, мы сделаем еще один портрет. И он еще раз зафиксирует себя в истории иным образом. А пока он состоит из фантиков.
