Президент Турции Реджеп Эрдоган заявил, что не откажется от своих планов в Сирии, несмотря на любые санкции, запреты на поставки оружия его стране со стороны Запада и предупреждения из Москвы. Турецкие войска продолжают наступление на позиции сирийских курдов, не обращая внимания на вынужденный союз, который их руководство заключило с режимом в Дамаске. Возможно ли прямое боевое столкновение сирийской и турецкой армий? И насколько выгодна или опасна нынешняя ситуация для Владимира Путина, остающегося верным военным союзником Башара Асада?
Кремль сейчас не хотел бы даже думать о возможности военного столкновения с Турцией в Сирии, заявил 14 октября пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков. Отвечая на вопросы журналистов о том, нет ли опасности, что Россия может быть вовлечена в вооруженный конфликт с Турцией, и не пора ли турецким военным, с точки зрения Москвы, покинуть сирийскую территорию, Песков сказал, что не может на него ответить, "это могут сделать только военные".
В понедельник, 14 октября, войска Башара Асада вошли в несколько населенных пунктов на севере Сирии, в том числе в стратегически важный город Айн-Иса, чтобы обезопасить их от турецкого наступления под названием "Источник мира", начавшегося на прошлой неделе. Айн-Иса находится на границе создаваемой Анкарой на севере Сирии зоны безопасности глубиной в 30 километров, и через него проходит трасса M4, пересекающая всю Сирию с запада на восток.
В руководстве курдских отрядов подчеркнули, что союз с Дамаском – это вынужденный шаг. Однако пока солдаты сирийской правительственной армии и турецкие войска не обменялись ни одним выстрелом и даже не вошли в прямое соприкосновение. Бои идут между турецкими военными (и союзными им арабскими отрядами) и курдскими силами, которым иногда удается обстреливать ракетами и минами даже прилегающую территорию самой Турции.
14 октября турецкий Генштаб сообщил, что с начала операции "Источник мира" в боях турецкими военнослужащими ликвидированы 550 бойцов курдских формирований. Все курдские отряды без исключения, действующие в Сирии, и поддерживающее их население Анкара считает террористическими группировками, аффилированными с запрещенной в Турции Рабочей партией Курдистана (РПК). На стороне Турции сейчас сражаются и некоторые арабские группировки, противостоящие и режиму Башара Асада. В первую очередь это около 14–18 тысяч бойцов так называемой "Сирийской национальной армии".
Конечная цель военной операции Анкары – создание на севере Сирии зоны безопасности глубиной в 30 километров от южной турецкой границы, чтобы обезопасить себя от нападения "террористов всех мастей". Также "Источник мира", по словам Эрдогана, позволит почти 2 миллионам сирийских беженцев (из 3,2 миллиона, живущих в лагерях в Турции сегодня) вернуться домой. При этом Анкара шокирована осуждением ее действий со стороны ряда союзников по НАТО, заявил глава турецкого парламента Мустафа Шентоп.
Взяв под свой контроль города Рас-эль-Айн и Телль-Абьяд, Турция заявила о намерении развивать успех. Реджеп Эрдоган 14 октября пообещал, что в ближайшее время отряды "Сирийской национальной армии" войдут в стратегически важные города Манбидж и Кобани, контролируемые курдами. 15 октября подразделения турецкой армии пытались вновь захватить шоссе M4 вдоль границы с Турцией, связывающее Алеппо с районным центром Хасеке на северо-востоке Сирии. Бои турецкой армии с курдскими формированиями шли также возле селений Тувейджель и Эль-Ховейш.
По сведениям газеты The New York Times, из-за начала турецкого наступления немногочисленные американские военные, в спешке покинувшие северо-восток Сирии, контролировавшийся до сих пор курдскими формированиями из альянса "Сирийские демократические силы", не успели вывести из местных тюрем около 50 пленных боевиков террористической группировки "Исламское государство". 13 октября, воспользовавшись общей паникой и сумятицей, они сбежали – как и ранее еще 700–800 захваченных террористов, содержавшихся в лагерях и тюрьмах в курдских городах Кобани, Камышлы и Айн-Иса. По словам представителей курдских отрядов, из-за турецких авианалетов и артобстрелов они не смогли обеспечить полноценную охрану лагерей, где в общей сложности находились до 11–12 тысяч пленных.
О том, как теперь могут развиваться события и как может повести себя Россия и лично Владимир Путин, не раз ранее выражавший готовность всячески защищать режим Башара Асада, в интервью Радио Свобода рассуждает политолог-арабист, в прошлом военный переводчик советской армии в Сирии Григорий Косач:
– Насколько сильна вероятность того, что армия Турции и армия Башара Асада сейчас начнут прямые боевые действия друг против друга?
– Я в этом глубоко сомневаюсь. Ни та, ни другая сторона не заинтересованы в этом. Да и армия Асада, более того, должна отдавать себе отчет в том, что она мало что значит и может на фоне турецкой армии. Я думаю, что в данном случае речь идет лишь о нагнетании обстановки и страстей, словесных баталиях, для того чтобы подготовить некоторые последующие договоренности, не более того.
– Какие выгоды и какие опасности турецкая военная операция сулит Москве, которая остается верным союзником Башара Асада – и одновременно пытается все время поддерживать дружеские отношения с Анкарой?
– Турция поддерживает некоторые непримиримые отряды сирийской оппозиции, что плохо для Москвы. Так или иначе, но Турция, тем не менее, не уходит из района Идлиба. И Эрдоган не собирается менять ситуацию в этом районе, а там также сосредоточена сирийская оппозиция, хотя и другого толка. И это также плохо для Москвы, точно так же, как это плохо для официального Дамаска. Я думаю, что оба этих обстоятельства как раз играют существенную роль в отношениях Путина и Эрдогана в контексте сирийского конфликта. И если Турция сейчас расширит зону своего влияния на севере Сирии, то это также не будет, мягко говоря, отвечать интересам Москвы. Но о каких-то столкновениях между российскими и турецкими военнослужащими пока речи идти не может.
– Есть мнение, что Владимир Путин сейчас должен радоваться турецкой операции. Потому что она дает ему возможность во всю силу развернуться в качестве главного переговорщика между сторонами. Ведь очень много пишут и говорят о том, что одна из мечт Путина – восстановить бывшее влияние Советского Союза на Ближнем Востоке. Особенно сейчас, после того как Дональд Трамп заявил, что американские войска оттуда уходят и Ближний Восток уже США не интересует так, как раньше.
– Может быть, Ближний Восток и не интересует Вашингтон так, как раньше, и в целом на Ближнем Востоке, действительно, происходят эти изменения, о которых начинают говорить в арабских столицах. Например, в Саудовской Аравии, где об этом уже заявляют достаточно откровенно: что американский уход заставляет смотреть более реалистично на те оставшиеся силы, которые сегодня действуют в регионе. И Россия, да, одна из этих сил. Но, тем не менее, никто там не ставит под вопрос необходимость сотрудничества с США, и это краеугольный камень в отношениях между всеми ближневосточными государствами и США. Никто там не собирается менять США на Россию! Да и все прекрасно понимают, что это просто невозможно, со многих точек зрения. Да, Москва может играть все большую роль. Но восстановить влияние Советского Союза на Ближнем Востоке – это, конечно, сладкая мечта, но она вечной мечтой и останется. России слишком трудно найти какую-то нишу среди многих игроков в регионе Ближнего Востока, заметьте, ведь это ей до сих пор не удалось. Выступит ли он посредником в решении тех проблем, которые возникнут в результате турецкой операции? Не думаю. У меня такое представление, что все-таки не к России Эрдоган вскоре будет апеллировать, а к НАТО и вновь к США.
– Кто кем в реальности управляет – Путин Асадом или наоборот? И может ли сирийский диктатор сейчас втянуть Россию вдруг в новую войну?
– Я как-то уже вам говорил, что, да, во многом этот хвост крутит собакой, а не собака – хвостом. Асад – фигура в достаточной степени самостоятельная, он решает свои проблемы, которые захочет, грубо используя для этого Россию. Но, с другой стороны, есть все-таки какие-то пределы такого использования им Путина. Я надеюсь, что у российского руководства сейчас хватит понимания того, что ввязываться в какую-то еще войну ради защиты режима в Дамаске совсем не стоит.
– Сейчас Владимир Путин совершает довольно большое турне по арабским странам Персидского залива, в том числе для обсуждения новой ситуации в Сирии. Это также свидетельствует о росте влияния Кремля в регионе?
– У меня складывается впечатление, что страны Персидского залива, которые он посещает, не очень заинтересованы в том, чтобы обсуждать с Путиным вопросы региональных конфликтов. В силу того, что там прекрасно понимают, что их отношения с Москвой и их противоречия с Россией по поводу этих региональных конфликтов достаточно сильны и непреодолимы. Все российские разговоры о том, что существует якобы некая общая концепция безопасности в регионе Персидского залива, в той же Саудовской Аравии были абсолютно проигнорированы, никто на них ни обратил никакого внимания. В Саудовской Аравии прекрасно отдают себе отчет в незыблемости прочных, хотя во многом ситуативных связей между Россией и враждебным им Ираном и так далее.
Страны Персидского залива не заинтересованы обсуждать с Путиным региональные конфликты
В арабских монархиях делают акцент на экономических отношениях, на развитии экономических связей с Россией. Они исходят из тенденции, которая во многом проявила себя еще два года тому назад, когда саудовский король Салман находился с визитом в Москве. Тогда ставился вопрос о том, что единственный путь, который может привести к тому, что Россия и Иран в какой-то степени расстанутся друг с другом, – это развитие тесных экономических отношений арабских стран Персидского залива с Россией. И сейчас на это они идут, такова их цель. Именно это подчеркивалось в Эр-Рияде и Абу-Даби сейчас в первую очередь, на встречах глав этих государств с российским президентом. А все остальное – так, мимоходом, не более того.
– В мире, и мы с вами сейчас, и очень много обсуждаются действия разных сторонних держав в Сирии. При этом война и ненависть там между самими сирийцами все ширятся. Вы сами упомянули, что на стороне Турции сражается очень много сирийских отрядов, союзных Анкаре и противостоящих Дамаску. Сирийские курды только что из-за всего этого вынуждены были пойти на временный союз с Асадом. Все это показывает, что вражда и конфликт теперь будут длиться еще многие годы, то есть – что пока никакого решения, как прекратить войну, нет?
– Увы, я уверен, что этот конфликт растянется еще на многие годы. Во всяком случае, сегодня говорить о том, что война в Сирии исчерпывает себя, и идти на поводу у недавних российских пропагандистских заявлений относительно того, что "все в Сирии становится стабильным", невозможно и бессмысленно. Более того, все то, что вы упомянули, лишь доказывает, что прежние российские точки зрения на ситуацию в Сирии, конечно же, сегодня абсолютно изжили сами себя.
