В создавшейся ситуации далеко не последний вопрос – как же получилось, что Россия и США, а заодно и мир, подошли к столь опасной черте? Можно считать точкой отсчета выборы президента США в ноябре 2016 года и сенсационное поражение Хиллари Клинтон, которая еще в ходе предвыборной кампании обвиняла Россию в попытках вмешательства в избирательный процесс. Можно «откатиться» к 2014 году и вспомнить Крым и Донбасс. Кто-то укажет на войну в Грузии в августе 2008 года и «перезагрузку» 2009-2010 годов как попытку перевернуть неприятную страницу истории. А кто-то решит, что «начало конца» нормальных отношений было положено в сентябре 2011 года, когда Дмитрий Медведев «порекомендовал» кандидатуру Владимира Путина на должность президента РФ, и в мае 2012 года тот вернулся в Кремль. Однако можно вспомнить и Мюнхенскую речь Путина в феврале 2007 года, и охлаждение отношений в 2003-2005 годах, после серии «цветных революций» на постсоветском пространстве.
Словом, сложно найти бесспорную начальную точку, хотя у американского Конгресса есть четкое мерило, оно же повод – события в Украине и Сирии. А вот многоопытный американский дипломат Том Грэм, до недавнего времени считавшийся наиболее вероятным кандидатом на должность посла в Москве, видит ситуацию шире. Для влиятельного издания Politico он написал статью с многозначительным заголовком «Проблема не в Путине, а в России», где совершает экскурс в историю и напоминает, что положительных примеров в двусторонних отношениях с конца 19-го века (когда США стали страной с полноценной мировой повесткой дня) не так-то много. Даже сотрудничество в рамках Антигитлеровской коалиции в годы Второй Мировой войны проходило «под сенью подозрений».
«Глобальное развитие, быть может, поменяло специфику соперничества, а технологический рывок, возможно, повысил риски, но зоны несогласия остались прежними: ценности, сферы влияния, принципы миропорядка», - констатирует господин Грэм. По его словам, даже нынешнее вмешательство России во внутренние дела США отнюдь не новость. «Оно совершалось постоянно в течение 74 лет советского коммунистического правления, - резюмирует дипломат. – Вашингтон и Москва должны признать, что всевозрастающий глобальный беспорядок требует более сбалансированных отношений».
Интересно, что некоторые российские эксперты считают именно Москву основной виновницей беспрецедентной конфронтации с Вашингтоном. Например, кандидат политических наук Павел Лузин в статье для онлайн-издания Intersection полагает, что Запад отказал в российской «заявке» на присоединение Крыма и дестабилизацию Донбасса. «Вместе с введенными санкциями, главной целью которых было снижение свободы маневра Кремля, у российской власти появился страх. Дело в том, что без западных технологий и инвестиций Россия накапливает отставание. И это отставание создает угрозу для сохранения власти и богатства нынешней правящей группой», - пишет политолог-международник.
Он также уверен, что для российских властей вмешательство в избирательные кампании в США и Европе «необходимо деморализовать как западные общества, так и западные элиты». «В идеальном варианте это должно привести к дезинтеграции евроатлантического единства, включая ЕС и НАТО. Это верхний уровень целеполагания российской власти», - считает Лузин. Он выявил принципиальную ошибку Москвы – недооценку роли западных политических институтов и излишнюю ставку на межличностную коммуникацию и «алчность людей».
А журналист Ефим Фиштейн, работающий в Праге, считает, что у России вообще нет целеполагания и проектов на будущее. Запад продлевает санкции не только из-за решимости отстоять свои ценности, но и по причине инертности самой России. «Путин за 17 лет не предложил серьезного проекта будущего. А то, что предлагал – Евразия, Новороссия, разблокирование Приднестровья и так далее, – ничего из этого не получилось. Практически всё закончилось фиаско», - констатирует журналист в эфире Радио «Свобода».
«Вчера и сегодня поступают данные последних опросов, из которых ясно, что еще никогда так плохо американцы не думали о России, даже в сталинские времена, когда они питали немало иллюзий относительно России… И таких людей переубедить очень сложно. Нужны очень добрые дела и поступки для того, чтобы их переубедить. А они не просчитаны совершенно. Поэтому Путин совершенно зря пыжится», - продолжил Фиштейн. Он считает вполне естественным, что страны Восточной Европы боятся за свою безопасность.
Бывший заместитель помощника министра обороны США по России, Украине и Евразии с 2012 по 2015 годы, ныне внештатный сотрудник Атлантического совета Эвелин Фаркаш в интервью агентству Bloomberg заявила, что Путин хочет «посеять смятение» в указанном регионе и вернуть его в сферу влияния РФ. «И если он [Путин] сможет добиться этого на территории бывшего восточного блока, он двинется дальше. Он хочет, чтобы Запад был слабым и расколотым, поэтому он может посягать на суверенитет государств в этих регионах, чтобы достичь своей цели», - добавила госпожа Фаркаш.
Между тем, американцы указывают на еще одну, очень специфическую причину принятия санкций именно в таком виде (когда Белый дом фактически связан по рукам и ногам Конгрессом). Уже процитированное агентство в редакционном комментарии указывает, что санкции «ознаменовали… недовольство конгрессменов-республиканцев, которые осуждают действия президента, что бывает довольно редко».
«Существует обеспокоенность насчет того, что Россия и Соединенные Штаты могут сегодня вести обсуждение конкретно вопроса ослабления санкций, - сказал сенатор-демократ Бен Кардин в дни обсуждения новых санкций в Конгрессе. – Это станет неправильным сигналом. Мы хотим добиться того, что (действующие меры) не ослабнут, пока не придет понимание того, что был достигнут реальный прогресс». «Любой член Конгресса, который не хочет наказывать Россию за то, что она сделала, предает демократию, - вторил ему сенатор-республиканец Линдси Грэм. – А если президент не захочет подписывать закон, наказывающий Россию, то он предаст демократию» (цитаты по «Коммерсанту»).
Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» и председатель Совета по внешней и оборонной политике Федор Лукьянов называет политический ландшафт США в отношении России «печальным зрелищем». Он выделяет три условные группировки в истеблишменте Вашингтона с точки зрения их взглядов на Россию. Демократы и консервативные республиканцы воспринимают Россию как противника, и обе группы не приемлют российского вмешательства в выборы, считая это покушением на демократию. А третью группу – «трамписты» - не особо волнует Москва, т.к. они не считают ее важной частью картины мира.
«Определенная индифферентность к России и готовность воспринимать ее как просто одну из заметных стран, взаимодействие с которой можно использовать в своих интересах, несло в себе позитивные возможности. Однако после того как Москва превратилась в главное оружие врагов Трампа, то же… восприятие… стало ему помехой. Россия не настолько важна для Трампа, чтобы ради отношений с ней идти на риски или даже просто прилагать серьезные усилия», - написал Лукьянов на сайте «Ленты» за две недели до подписания Трампом законопроекта о санкциях.
В завершение приведу короткую цитату, которая не только подчеркнет сложность ситуации, но и позволит нам перекинуть «мостик» к следующим материалам. «…Резкое охлаждение российско-американских отношений наступило, кажется, всерьез и надолго. Напомню, что санкции в отношении Южной Африки, также введенные Конгрессом вопреки возражениям администрации тогда Джорджа Буша-старшего, были сняты лишь со сменой режима и отменой политики апартеида», - написал в «Новой газете» кандидат политических наук Сергей Костяев.
А я напомню, что одна только «пустячная» поправка Джексона – Вэника в отношении СССР действовала с 1974 по 2012 годы, будучи замененной «законом Магнитского». Так что прогноз о том, что будет дальше, - дело необходимое, но уж больно хлопотное, хотя он будет, по всей видимости, содержать вполне очевидные суждения и выводы…
Продолжение следует
* Мнения автора, высказанные в блоге, не обязательно совпадают с позицией редакции Radio Europa Liberă