"Китай давно стал главным кредитором и инвестором для венесуэльского режима, значительно опережая Россию по масштабам вложений. Однако в отличие от Москвы Пекин не делает ставку лишь на нынешнего президента, а налаживает контакты с разными силами, включая оппозицию".
Об этом пишет в своей статье "Дракон в кустах. Как Китай спасает свои вложения в Венесуэлу" эксперт центра Карнеги-Цинхуа в Пекине Темур Умаров. Он напоминает, что сближение Китая и Венесуэлы началось еще 18 лет на фоне заинтересованности Пекина в поставках венесуэльской нефти для росшей тогда рекордными темпами китайской экономики. Пекин старался снизить зависимость от ближневосточных поставщиков и уязвимых морских маршрутов транспортировки через Малаккский пролив. И, в итоге, решился пойти на сотрудничество даже с таким нестабильным режимом, каким был режим Уго Чавеса, который давал личные гарантии возврата долгов. Чавес, в свою очередь, получал возможность быть менее зависимым от закупок нефти Соединенными Штатами.
Впрочем, Пекин активно выстраивал связи не только с Чавесом, но и теневыми лидерами режима, главным из которых для китайцев стал один из идеологов чавизма и близкий друг самого лидера боливарианской революции Диосдадо Кабейо. В свое время значительная часть военной элиты страны сидела с ним за одной партой в военной академии Венесуэлы. Сейчас Кабейо занимает должность председателя Национальной конституционной ассамблеи Венесуэлы, куда Мадуро передал многие полномочия контролируемого оппозицией парламента – Национальной Ассамблеи. Одновременно осуществляются контакты китайских официальных лиц и с представителями венесуэльской оппозиции, которые поддерживают объявившего себя президентом страны Хуана Гуайдо.
В отличие от российской, китайская политика руководствуется прагматизмом, а не принципом "враг моего врага – мой друг"
Когда о признании Гуайдо главой венесуэльского государства объявили США, ЕС и многие другие страны, в Пекине реагировали спокойно. "Мы внимательно следим за ситуацией в Венесуэле и призываем все стороны к сдержанности. Китай поддерживает правительство Венесуэлы в усилиях по поддержанию стабильности, сохранению суверенитета и независимости, мы всегда придерживаемся принципа невмешательства во внутренние дела других стран, выступаем против любого вмешательства во внутренние дела Венесуэлы", – дипломатично заявила официальный представитель МИД КНР Хуа Чуньин.
На позицию Пекина оказывают существенное влияние торговые переговоры, которые КНР сейчас ведет с Соединенными Штатами. Впрочем, Китай в любом случае действовал бы крайне осторожно. В отличие от российской китайская внешняя политика руководствуется прагматизмом, а не принципом "враг моего врага – мой друг", – отмечает Темур Умаров, ответивший на вопросы РС.
– Каков на сегодняшний день объем китайских инвестиций в экономику Венесуэлы?
– Разные источники сообщают разные данные, но, по данным Heritage Foundation, он составляет около 21 миллиарда долларов. Это превышает инвестиции со стороны России и инвестиции из какой-либо другой страны. В основном, это инвестиции в области телекоммуникационные. В Венесуэле присутствуют такие известные китайские гиганты как Huawei и ZTE. Кроме того, это инфраструктурные проекты и частный бизнес.
Темур Умаров
– Чем привлекательна Венесуэла для Китая? Ведь ситуация там довольно давно далека от стабильной.
– Да, политический кризис там уже длится не первый год. Привлекательна она в первую очередь, конечно же, тем, что Венесуэла – это страна номер один по запасам нефти. В этом ключе она была привлекательна для Китая еще при Уго Чавесе, когда в Китае экономика росла очень активно. И до сих пор Китай заинтересован в углеводородах, как импортер нефти номер один на рынке. И, естественно, Китай заинтересован в том, чтобы вернуть все те деньги, которые были предоставлены в качестве кредитов. По разным источникам эта цифра доходит до 62 миллиардов долларов (это не считая вышеупомянутых 21 миллиарда инвестиций) . Поэтому Китай заинтересован в том, чтобы долги были возвращены, а поставки были стабильны.
– В своей статье вы написали, что в тот момент, когда экономические отношения между Венесуэлой и КНР стали развиваться бурно, более 100 тысяч китайцев переехали в Венесуэлу. Сейчас ситуация в Венесуэле с экономической точки зрения фактически катастрофическая. Что происходит с этими китайцами?
– В газете South China Morning Post недавно была статья как раз про китайскую диаспору в Венесуэле. Там указывалась цифра – 400 тысяч человек. Но неизвестно, сколько из них на данный момент там остаются. В статье было указано, что многие китайцы сейчас уехали из Венесуэлы, но точных данных о том, сколько сейчас в этот момент там находятся, нет. Естественно, для Китая это важная проблема. Он заинтересован в том, что со всем китайским населением в Венесуэле было нормально. Но точных цифр я найти не смог и, мне кажется, их, наверное, и нет.
– После того, как Хуан Гуайдо объявил себя президентом Венесуэлы, Москва заявила об открытой поддержке именно Николаса Мадуро как законно избранного президента этой страны. Как реагировал Китай на последние события в Венесуэле?
Мадуро боится, что Китай поддержит оппозицию. Не думаю, что Пекин на это пойдет, но такая вероятность есть
– Китай реагировал как всегда довольно спокойно. Очень дипломатично заявлял о том, что Китай придерживается принципа невмешательства во внутренние дела стран. Об этом заявляла и представитель МИД КНР Хуа Чуньин, об этом говорил и представитель Китая на специально созванном США заседании Совета безопасности ООН буквально слово в слово о том, что Китай внимательно следит за ситуацией в Венесуэле и призывает все стороны к сдержанности. Это разнится с позицией и поведения России. Николасу Мадуро звонил лично Владимир Путин и, по рассказам Мадуро, они разговаривали около 20 минут, и он яростно поддерживал президента и говорил, что США плохо себя ведут.
В этом плане китайская позиция довольно спокойная. Как раз в статье я указывал о том, что Пекин не делает ставку на одного человека. Пекин не делает ставку на Мадуро. Это было видно еще после смерти Уго Чавеса, когда они заручились поддержкой другого очень важного и ключевого человека в руководстве страны Диосдадо Кабейо. И сегодня СМИ писали о том, что еще с 2016 года китайцы проводили неофициальные встречи с оппозицией, в то же время были околоофициальные, когда представители оппозиции звали негосударственные организации в Пекин для обсуждения каких-то вопросов. Но в то же время организация, о которой я писал в статье, она аффилирована с ВСНП,Всекитайским собранием народов представителей – китайским парламентом.
– Можно ли предположить, останутся ли внакладе китайцы, если Николас Мадуро все-таки не удержится у власти?
Владимир Путин и Уго Чавес
– Все, конечно, будет зависеть оттого, что произойдет. Если элита сегодня в стране договорится и просто чисто символически уберет Мадуро, но останется у власти та элита, которая сейчас есть, в том числе Диосдадо Кабейо, на которого и рассчитывает Пекин, то у Пекина тоже все будет нормально. С другой стороны, если к власти придет оппозиция во главе с Хуаном Гуайдо, можно говорить о том, что у Пекина тоже все будет нормально. Потому что я не думаю, что все эти встречи... И то это только то, о чем мы знаем из сообщений СМИ. Я уверен, что есть что-то, что скрывается за ширмой. В случае прихода к власти Гуайдо тоже можно сказать, что Китай не потеряет гарантий. Единственный случай, при котором потеряет гарантии Китай, – это, наверное, хаос в государстве, какая-то гражданская война. Потому что в этом случае Венесуэла не сможет в тех же объемах поставлять нефть в КНР. Это и будет главной проблемой Китая.
– Я процитирую вашу статью: "Учитывая масштабы долга перед КНР, долги Пекину возвращаются Венесуэлой в первую очередь, из-за чего, в частности, негодовал глава "Роснефти" Игорь Сечин во время визита в Венесуэлу в ноябре прошлого года". Насколько сталкиваются интересы России и Китая в Венесуэле?
– Интересы России и Китая сталкиваются, во-первых, по причине того, что это единственные два государства, обладающие хоть какими-то экономическими мускулами и политической волей для того, чтобы поддерживать режим Мадуро. Соответственно, это, грубо говоря, такая олигополия, два главных таких декодера режима. Естественно, их интересы сталкиваются в том плане, что экономики очень разные. Китай – номер 1 импортер нефти, Россия – один из главных экспортеров. Для России косвенно, но все-таки важно, чтобы Венесуэла не выбрасывала на мировой рынок очень много нефти. А для Китая противоположно – очень важно, чтобы Венесуэла как раз выбрасывала эту нефть на мировой рынок, что будет способствовать понижению цен на нефть, и будет выполняться договоренность с Китаем. Это, мне кажется, главное, где китайско-российские интересы не совпадают. В том числе есть сообщения в СМИ о том, что когда, например, Венесуэла запускала свой спутник, рассматривался вариант сотрудничества с Россией. Но Китай предложил делать это с помощью их технологий. Тогда тоже был такой небольшой спор, но об этом официально никто не говорил. И вот с Сечиным мы видим еще один пример столкновения интересов.
– Каким образом Пекину удается добиваться того, чтобы долги выплачивались в первую очередь ему? Это связано с объемом этого долга?
– Да, конечно. Объем долга Китаю превышает объем долга России более чем в три раза. Поэтому, мне кажется, именно это главная причина. Вторая причина как раз в том, что Китай очень много инвестирует в то время, как у российской экономики на данный момент нет такой возможности. И мы знаем, что Китай дает знать официальным лицам Венесуэлы,что Китай не полностью доволен тем, как сейчас сотрудничают страны. Не только мы видим, что Китай общается с оппозицией, но и элита Венесуэлы, официальное руководство Венесуэлы тоже видит, что происходит. И они боятся, что Китай поддержит оппозицию. Не думаю, что в Пекине на это пойдут, но такая вероятность есть, – полагает Темур Умаров.
Хуан Гуайдо уже заявил, что хочет "продуктивных и взаимовыгодных отношений" с КНР. Он отметил, что все договоренности, заключенные китайской стороной с правительством Николаса Мадуро, останутся в силе.