2 марта исполнилось 90 лет Михаилу Сергеевичу Горбачеву, первому и последнему президенту СССР. У многих при нем наконец появился шанс заниматься любимым делом, да и просто вдохнуть воздух свободы.
С 90-летием Михаила Сергеевича! [...] В мире его называли Gorby, и появилось слово Gorbymania. Он не только открыл для России мир, но и для мира Россию как заповедник, населенный прекрасными эльфами. Тогда был еще СССР, но везде его называли Russia. С эльфами все хотели познакомиться и подружиться. Это длилось недолго, правда.
Вот так и будем вспоминать, и детям шептать на ушко. Был де такой Горбачев М. С., все для народа. А еще раньше был Александр-освободитель. А больше у нас никого и не было
Я очень благодарен Михаилу Сергеевичу Горбачеву за счастье быть свободным.
Его заслуга в том, что я всю свою жизнь говорю, что хочу, и делаю, что хочу, – очень велика. В его руках было много возможностей и инструментов, чтобы лишить меня этого права, по меньшей мере, на значительную часть моей жизни. Но он не воспользовался ни этими возможностями, ни этими инструментами. Очень немногие поступили бы так на его месте.
Совершенно не имеет значения, знал ли он, как повернутся события, когда начинал реформы в СССР, рассчитывал ли он на такое развитие и хотел ли он таких последствий. Но он начал менять жизнь вокруг, стараясь сделать эту жизнь лучше, – и что особенно важно для меня, свободнее. Потом, когда оказалось, что люди вокруг устроены так, что перемены своей жизни они обязательно сопровождают кровопролитием и насилием, – он прилагал всю власть, которая у него была, чтобы этого кровопролития и насилия избежать. В некоторых случаях обстоятельства оказались сильнее, и избежать насилия не удалось. Но ни в одном из этих случаев он не был инициатором жестокости, а был человеком, который пытался избежать ее самому и предотвратить ее для других.
Этот человек заслужил нашу благодарность. И мне жаль, что он ощущает нашу признательность не так ясно и не так часто, как было бы справедливо.
Спасибо, Михаил Сергеевич, за свободу. Моя жизнь без Вас сложилась бы совсем по-другому. Я буду Вам благодарен за это всегда.
Не сказать, чтоб меня в моей жизни все устраивало. Но без М.С.Горбачева я, скорее всего, был бы сейчас каким-нибудь вторым секретарем занюханного райкома. Или зам.начальницы управления культуры того же прекрасного района. Сидел бы под портретом Великого Ленина и радостно ожидал праздничного заказа со шпротами и горошком.
У меня есть кое-какие претензии к дорогому Михаилу Сергеевичу, но спасибо ему за то, что обошлось без всего этого пыльного говна.
Читая вчера и сегодня в ленте ФБ объяснения в любви, ненависти и гнущей кости противоречивости М.С. и его времени, понял, что важнейшая моя благодарность ему была и есть за одно: возможность прожить большую часть жизни в эпохе перемен. Не все это любят, не все готовы к водопадам новостей, осложняющим событиям, страшным прогнозам или радости избавления. Многим хочется, чтобы ничего не менялось, чтобы синица в руке, чтобы "шаг вправо, шаг влево – считается побег", чтобы за всем стояла идеология.
Горбачев в 1985-м оказался готов отказаться от ценностей вторых ради свободы первых.
Дорогой Михаил Сергеевич, с редким вас юбилеем!
Я лично глубоко и искренне благодарен вам.
Живите до 120-ти и дальше, если будет интересно.
А ведь лишь считанным поколениям людей, жившим в России, доводилось видеть свободу (какой бы она не была – и, кстати, никто не говорил, что свобода это легко). Спасибо, Михаил Сергеевич, мне повезло, я видела. С днем рождения!
Нам повезло. Мы застали великие и чудесные времена. Таких не было, наверное, с Великих реформ. Толстой, который самый главный, правильный, то есть Лев – сказал: "Кто не жил в 1856 году, тот не знает, что такое жизнь".
Кто не жил в 1985, 86 и чуть позднее, тот имеет право не верить в чудеса.
Для поколения "детей перестройки", к которому я принадлежу всеми костями и жилами, чудесные перемены – часть идентичности и взросления.
Я до сих пор живу тем ощущением мощного потока тепла и света, буквально – "прожектора перестройки", шальной свободы, которая накатила и растопила казалось бы вечную мерзлоту.
Нынешним безвременьем мы будто расплачиваемся за эпоху, когда год был не за два, не за пять, а минимум за четверть века.
к юбилею товарища михаила сергеевича горбачева.
сегодня иду по улице. рядом со мной – пожилая пара. диалог:
– а она тебя хоть угощала?
– да. кофе растворимый, банан, вафельный торт.
– фууу!!!
дорогой товарищ горбачев! если бы вы в свое время не догадались что медаль нобелианта это круче чем золотая сабля с орденом ленина на эфесе, если бы вы, сами того не желая, не развалили ту великую страну, которую мы, слава богу, просрали, такое угощение дефицитными продуктами до сих пор считалось бы верхом светскости.
после этого вы можете нести про украину любой бред. вам в ваши годы можно. и это, к счастью, уже никого не интересует.
90 лет Михаилу Горбачеву. Для нашего поколения и для нашего слоя Михаил Сергеевич был добрым волшебником, который в течение трех лет последовательно выполнял все наши пожелания. Я помню разговоры на родительской кухне в 1980-е годы, какой должны быть новая власть. Горбачев реализовал все интеллигентские пожелания, и даже с переизбытком. Кроме одного – одного не смог, продуктов при нем стало не больше, а меньше. В остальном мы – я имею в виду интеллектуальный класс и людей моего возраста – получили все что хотели. Хотели пластинки Битлз, получили пластинки Битлз, хотели напечатанного Гумилева, получили Гумилева, хотели Бердяева, получили Бердяева, хотели в общем не идти в армию, не пошли в армию, хотели поездок на Запад, повалили на Запад. Поэтому я ненавижу проклятия в адрес Горбачева, если уж ругать, то надо ругать самих себя. Правы ли были мы в своих желаниях, правы ли были мы в нетерпении по поводу их немедленной реализации, следовало ли хотеть чего-то другого, можно ли было просчитать последствия "сбычи всех мечт".
Непримиримых критиков у Горбачева всегда было достаточно, в том числе и среди диссидентов.
Моя лента в Фейсбуке полна слащавых и приторно-восторженных поздравлений Михаилу Горбачеву с его 90-летием. Читать это тошно и грустно, потому что становится понятно, какой выбор сделают даже казалось бы трезвомыслящие люди, доведись им снова оказаться перед таким же выбором, как в перестройку. Один либеральный публицист в качестве поздравления даже разместил на один день кроваво-красный советский флаг на обложке своей страницы в Фейсбуке. Добровольно, заметьте, разместил, по зову сердца.
Вот что я думаю о Горбачеве. Это глава из неопубликованной пока моей книги "Третья жизнь" ‒ воспоминаниях о днях грандиозных перемен и неиспользованных возможностей. [...]
В нашей истории властвуют мифы. Мы живем ими, наслаждаемся ими и не слишком хотим знать правду. Один из таких мифов – о Горбачеве, как реформаторе, миротворце и авторе демократических преобразований. А он просто едва поспевал за событиями. Уже трещала по швам советская экономика, а он все еще говорил о преимуществах социализма и прочил стране ускорение реформ. Уже открыто распространялся самиздат, а он бубнил о гласности, как новой примете социалистического общежития. Уже разваливался под напором национально-освободительных движений Советский Союз, а он все мечтал о сохранении империи и посылал танки на усмирение гражданских протестов в союзных республиках. Он затыкал Сахарову рот на Съезде народных депутатов и, струсив избираться всенародным голосованием, стал президентом СССР, избранным на Съезде Советов. Он упирался как только мог любым подвижкам в сторону демократии, но, будучи опытным аппаратчиком, никогда не шел до конца, чтобы не потерять власть. Он вовремя отступал и принимал изменения, как данность. [...]
Коммунизм рухнул не благодаря Горбачеву и даже не вопреки ему – он был слишком незначительной фигурой, несмотря на свои, казалось бы, большие возможности. Тирания дряхлела, разваливалась и была обречена. Горбачев ничего не мог с этим сделать. Он всеми силами пытался спасти социализм – безрезультатно. Он пробовал склеить осколки расползающейся империи – у него не получилось. Он посылал танки в непокорные города, но потерпел фиаско. Оно обошлось в сотни человеческих жизней. После этого он стал корчить из себя оскорбленную невинность, а холопская российская интеллигенция начала славословить ему, не имея ни сил, ни желания отказаться от многовековой лакейской привычки целовать барину ручку. Та самая советская образованщина, которая и хотела бы свободы, да боялась к ней прикоснуться; которой мечталось говорить во весь голос, но страх позволял им лишь шептаться на кухнях; которая грезила о честности и достоинстве, но не хотела ради этого пожертвовать даже толикой благополучия – эта трусливая советская поросль 60-х так прониклась к Горбачеву благодарностью за то, что он позволил им ничем не рисковать, что они до сих пор поют ему дифирамбы и превозносят его как своего кумира.
Но, конечно, главным образом его проклинают патриоты, обвиняющие Горбачева в заискивании перед Западом и не простившие ему "развала СССР".
Чисто женское желание нравиться в мужчинах мне и вообще-то не то, чтобы кажется странным, а каким-то не очень правильным, что ли. Ну, не раздражает, а настораживает. Я этих, сильно хотящих нравиться, всегда опасаюсь. Они, как женщины: ради того, чтоб нравиться, слишком на многое могут пойти.
Но вот чтобы это желание нравиться принесло столько бед огромной стране – такого в исторической перспективе что-то даже и не упомню.
90 лет Михаилу Горбачеву празднует вся страна и весь мир. Мир аплодирует Горбачеву. А Россия проклинает за распад страны. Маленькая часть России тоже аплодирует Горбачеву, но к сожалению почти все они в конфликте России и Запада на стороне Запада и против России. Предатели то есть. Российская власть угрюмо молчит. Только короткое сухое поздравление. Не любит Путин Горбачева. А главное требование России к Путину – не повторять Горбачева. Жёстче надо, жёстче.
Многие, впрочем, уверены, что пора стать не жестче, а человечнее.
Да, на нем были и просчеты, и прямая политическая ответственность за кровь, пролившуюся в те годы на окраинах империи, но когда в 1992 году я увидел в телевизионных новостях, как союзная авиация Милошевича бомбит хорватские города, до меня впервые дошло, по какому мягкому варианту распада прошел, по самому краешку, СССР, – которым к этому времени, по счастливой случайности, руководил не мясник, и не идеологический параноик, а нормальный человек.
Человек гражданского (то есть, как минимум, невоенизированного) сознания. Человек, способный заплакать от беспомощности, – как заплакал однажды Горбачев на месте адской железнодорожной катастрофы. Человек, который позволил себе просто уйти от власти, потерпев политическое поражение (о, как пронзительно и масштабно ощущается сегодня этот простой поступок).
Человек, для которого главным выбором в жизни оказалась любовь.
…В России, говорят, надо жить долго.
Да. В частности, видимо, для того, чтобы выслушать до конца проклятия в свой адрес от тех, кто лизал бы тебе руки, если бы ты не отпустил их на свободу. Чтобы пережить и предательство, и забвение – и стать наконец просто самим собой.
То, что Горбачев добровольно оставил власть, с каждым годом кажется все большей его заслугой.
Когда Горбачев был президентом – я, как и другие, его критиковал.
И было за что: за полуправду о Чернобыле и заявления о происках "антиперестроечных" и "деструктивных" сил, за гонения на Ельцина и "наезд" на Сахарова, за прикрытие виновников тбилисской трагедии в апреле 1989-го и "фигуру умолчания" после января 1991-го в Вильнюсе, за отказ от программы "500 дней" и отказ поддержать самоопределение армян Карабаха...
Все это – было.
Но все же, все же все же: свобода слова и демократия, рыночная экономика и частная собственность, конкурентные выборы и многопартийность, ослабление цензуры и освобождение политзаключенных, открытие границ и прекращение гонки вооружений, падение Берлинской стены и уход из Афганистана, публикация ранее запрещенных книг и появление на экране ранее упрятанных на полку фильмов – все это мы получили благодаря Горбачеву. И именно при нем и благодаря ему, – впервые за долгие годы, — несогласие с властью перестало считаться преступлением.
Потом, когда Горбачев перестанет быть президентом, сложится устойчивый миф о том, что большинство из перечисленного – заслуга Ельцина. Но Ельцин лишь получил это в наследство, а потом это стал методично уничтожать Путин, оставленный им в качестве преемника.
Начиная и проводя политические реформы, Горбачев добровольно ослаблял свою власть. Ельцин же проводил политические реформы, целью которых было усиление его власти.
Горбачев, уходя, не требовал для себя и членов своей семьи неприкосновенности. Ельцин же сделал это главным условием своей отставки.
Горбачёв – единственный из ныне живущих политиков, о котором можно сказать, что он изменил мир. Изменённый мир ему за это благодарен и почитает его как политического титана, а выросшая на руинах СССР Россия так и не смогла определиться, чем она занята: великодержавной ностальгией по большевистской империи или строительством современной демократии.
Миллионы освобождённых им граждан России не любят (если не сказать – ненавидят) Горбачёва именно за полученную ими свободу. Они не нуждались в ней, не были к ней готовы, и этот "дар напрасный, дар случайный" застал их врасплох. Нельзя сказать, что Горбачёв опередил время – он одним из немногих мировых лидеров интуитивно точно услышал его и по мере сил следовал за ним, пока не устал и не отстал. Но этот его рывок до сих пор движет миром, а освобождённые соотечественники именно его – больше, чем кого-либо – винят в том, что плоды свободы оказались для них несъедобными.
Он не мог ставить перед собой и не ставил, конечно, цель развалить СССР. Он не ставил перед собой цель развалить КПСС. Он, поднявшись на вершину власти, живым крестьянским умом увидел неестественность происходившего со страной и попытался запустить механизмы жизни в дряхлеющем теле. Его Перестройка – это в первую очередь попытка реанимации умиравшей советской системы.
Но освобождённые им силы жизни не согласились развиваться в существовавших формах, они искали совершенно другие, соответствующие себе, жизненные пути, и с этого момента он вступил в гонку с ускоряющимся временем, которую в конце концов тактически, как носитель власти, проиграл, потому что вызовы жизни оказались сложнее всех предполагаемых им вариантов развития событий.
За почти тридцать лет с момента ухода Горбачёва в отставку с высшей должности – отнятой у него, как у короля Лира, его шальными политическими детьми, огромная часть граждан нашей страны так и не приняла для себя один из главных постулатов свободы – и в том случае, если ты получаешь её как данность, и в том случае, если ты платишь за неё дорогую цену, ты всё равно сам, лично несёшь ответственность за то, как ты пользуешься условиями свободы. И никто не несёт эту ответственность в большей степени, чем ты сам.
К концу своего правления – через три с половиной года – он уже выглядел одним из величайших неудачников в истории: человеком, который имел почти неограниченную власть в управлении могущественной империей, и вот теперь – потерял и эту власть, и саму империю. Причем, не под влиянием неодолимых обстоятельств, но только в результате (как казалось) собственной самонадеянности и безволия.
Однако, чем больше мы удалялись от ошеломительного "поражения Горбачева", тем яснее становился его исторический смысл. Это поражение и стало результатом главного устремления и главного усилия его политической деятельности – того демонтажа структур насилия, которое (в отличие от экономической реформы) больше занимало его ум и эмоции и которое ему действительно удалось. Выпущенные им на волю политически силы смели его. Иными словами, поражение Горбачева и было результатом его усилий, оно и было самой успешной "реформой Горбачева". Это было Великое Поражение. То есть победа, попутной жертвой которой он сам и стал.
Своим поражением-победой Горбачев представил нам одну из основных дилемм свободы, которую, впрочем, мы, кажется, не очень осознали: свобода есть не состояние, а возможность. И Горбачев, и большинство советских людей были уверены, что освобождение от тирании и есть момент перехода к демократии. Так, наверное, человек, никогда не видевший моря и никогда не плававший, оказавшись на пляже, проникается убеждением, что для того, чтобы поплыть, надо просто раздеться до трусов и прыгнуть в воду. И хотя это не так, чтобы это понять, нужно в какой-то момент оказаться в воде.
И, наконец, многих поражает то, что Михаил Сергеевич дожил до таких преклонных лет.
Все, оказывается, о Горбачеве говорят. А ведь в России никогда не было ни одного правителя дожившего до 90 лет. НИ ОДНОГО НИКОГДА!
Чудесно и то, что в Кремле вообще смог появиться такой на редкость некровожадный правитель (по сравнению с его предшественниками), и то, что его в итоге не убили в 1991-м, и то, что он вообще жив до сих пор, побив даже рекорд Керенского, умершего в возрасте 89-ти лет. Я родился в самый канун прихода Горбачева к власти, в оруэлловском 1984-м, про беспросветный мрак которого Балабанов снял один из своих лучших фильмов-аллегорий "Груз 200". Из детства запомнилось, что Горбачевым все вокруг были недовольны из-за дефицита продуктов. Когда я ребёнком стоял в многочасовых очередях за хлебом, сахаром или селёдкой, то там тоже какие-то тётки периодически ругали Горбачева – мол это он во всём виноват. У меня же к нему никогда не было ненависти, и даже в 1996 году, когда он участвовал в президентских выборах (получил на них 0,51% голосов), мне это казалось прикольным, интересным.
Да, к Горбачеву, как к главе государства, может и должно быть немало претензий. Идеализировать то время не стоит – было много разного в плане преступлений распадающегося государства. И всё же именно при Горбачеве в стране наступила долгожданная новая Оттепель, названная Перестройкой, и, к счастью, пока еще уничтожены или извращены не все ее достижения и завоевания. Я убежден, что фактор личности правителя в процессе перестройки некогда тоталитарного государства в сторону более демократического сыграл колоссальную роль. Горбачев не был садистом, мог стать, но не стал диктатором, а после ухода с поста президента СССР не сломался и стал свободным человеком. На фоне традиционных людоедов во власти он может казаться слабым и нерешительным, но вот сейчас мы снова видим, чем оборачивается излишняя жесткость правителей, готовых на всё ради сохранения личной власти.
Есть справедливое равновесие в том, что #Горбачев, который прекратил правление хмурых кремлевских старцев и покинул пост самым молодым из генсеков, пережил их всех и теперь самый большой долгожитель среди правителей России. Так проявляет себя высшее благословение. В отличие о современников традиция не предъявляет Моисею претензий, что долго или извилисто вёл, или сам плохо знал куда идёт, или на новом месте непросто пришлось. Традиция хранит благодарность, что вывел. С днём рождения, патриарх.
"В этот день весь многонациональный советский народ и все прогрессивное человечество отмечают 90-летие со дня рождения верного ленинца, четырежды героя Советского Союза, генерального секретаря ЦК КПСС, председателя президиума Верховного Совета СССР Михаила Сергеевича Горбачева". Так начинались бы сегодня все газеты и телепередачи, если бы Горбачев не реформировал страну. Михаил Сергеевич жив и, пожелай он идти брежневским путем, по сей день сидел бы в Кремле, как царь.
Насчет 90-летия Горбачева. Я настолько старый, что неплохо помню день его назначения генсеком. Меня как раз забирали из больницы, где я лежал в детском ЛОР-отделении. Хлюпала весна, на фасадах повсюду висели тяжелые от сырости красные флаги СССР с черными траурными кистями. Я, ребенок детсадовского возраста, вполне привык уже к похоронам генсеков как к фоновому событию, и смерть Черненко не особо впечатляла. Но радость по поводу избавления от больницы странно резонировала с черно-красной гаммой знамен. Радостно, но и тревожно было в детской душе.
Дома по телеку показывали Горбачева. Я спросил у мамы и бабушки, когда будут следующие похороны. Мне ответили, что "этот молодой, он теперь долго у нас будет".
Представляю, если бы история сложилась иначе, а правящая элита вдруг посчитала целесообразным оставить человека у власти до 90 лет. До сих пор жили бы при Горбачеве. Хотя кто его знает, может и нынешний до 90 лет доживёт, и очень даже возможно, в статусе верховного правителя России.
