Linkuri accesibilitate

«Страшнее ничего не делать». Как отец и дочь попали в автозак после протестов


Аглая Шатова, участница митингов против недопуска независимых политиков в Мосгордуму. Фото Дмитрия Островского
Аглая Шатова, участница митингов против недопуска независимых политиков в Мосгордуму. Фото Дмитрия Островского

18-летняя участница движения "Бессрочный протест" Аглая Шатова и ее отец Виталий провели 10 и 15 суток в спецприемнике. Их задержали 3 августа во время шествия против недопуска независимых политиков на выборы в Мосгордуму. Аглаю арестовали, потому что она вступилась за отца, которого тащили в автозак. Их обвинили по статье 19.3 КоАП "Неповиновение законному распоряжению сотрудника полиции". В интервью Радио Свобода Виталий и Аглая рассказали, почему выходят на митинги, что делали во время ареста и как дело Pussy Riot изменило их отношение к российской политике.

– Виталий, вы попросили не называть вашу фамилию в материале. Почему?

Я работаю в бюджетной государственной организации и не хочу, чтобы меня уволили из-за участия в митингах.

– Вы недавно начали выходить в Москве на протестные акции?

С 2015 года. Я принял участие почти во всех оппозиционных акциях. Я не верю в быстрый успех митингов. Они не меняют поведение власти. Но я выхожу на митинги, потому что невозможно терпеть происходящее в России. Мне нужно самому себе ответить на вопрос "Тварь я дрожащая или право имею". Я хочу хотя бы несколько часов во время митингов чувствовать себя свободным человеком. Я думаю, что митинги постепенно меняют общество и воспитывают новое поколение. Надо что-то делать, даже если не веришь в результат. Мы в Москве еще более или менее живем. Но я знаю, что происходит в регионах. Люди умирают, потому что к ним скорая вовремя не приезжает. Если говорить о митингах против недопуска оппозиционных политиков на выборы в Мосгордуму, то в моем округе, по которому баллотировалась Юлия Галямина, я не видел ни одного сборщика подписей за ее конкурентов. Сборщики подписей оппозиционного кандидата Галяминой активно работали, других я за время кампании не наблюдал. По моему мнению, выборы в Мосгордуму – это фальсификация, и я не хочу с ней мириться. А еще я выхожу на акции протеста, чтобы защитить Аглаю. Я понимаю, что шансов спасти ее от полиции мало, но я пытаюсь. 27 июля мне удалось отвлечь внимание полиции от дочери.

– Как вас задержали 27 июля?

Мы попали в окружение ОМОНа. Аглая стояла в первых рядах, а я за ней. Дочь увидела, как человека задерживают, и попыталась его защитить. Полицейский схватил ее за руки, я пытался оттащить дочь от полицейского. В следующую секунду я увидел асфальт: мои руки были скручены и меня волокли в автозак. В этот момент Аглаю не смогли схватить. Но ее задержали позже, в другом месте города. Нас оштрафовали за участие в несанкционированном митинге. 3 августа Аглая пошла на протестное шествие с друзьями. Я тоже поехал в центр. Жена написала, что Аглая сейчас на Старом Арбате, и там идет жесткое "винтилово". Когда я дошел до Старого Арбата, полиция начала вытеснять людей и толпа протестующих направилась на Новый Арбат. Я услышал крики, что людей начали винтить, и зашел вместе с другими протестующими в здание ломбарда. Полицейский закрыл дверь и никого не выпускал из магазина. Сотрудники ОМОНа нас по одному вытаскивали из ломбарда, выкручивали руки и вели в автозак. Когда меня тащили в автозак, я наконец услышал голос Аглаи. Она спрашивала полицейских, на каком основании они меня задержали, и просила их представиться. Я говорил дочери, чтобы она шла домой, потому что ничем мне помочь не сможет. Но Аглая продолжала просить полицейских отпустить меня. Нас обоих посадили в автозак и повезли в участок. Я расстроился, потому что дочери надо было в понедельник заниматься важными вопросами, связанными с учебой. В автозаке у нас отобрали телефоны. Когда мы говорили, что это незаконно, полицейские ответили: "Для нас сегодня все законно, вы не представляете, до какой степени все". Все отдали телефоны, и я тоже, но Аглая не отдала, и у нее мобильник отобрали силой. По дороге в участок нам пришлось выслушивать полицейского, который обзывал нас интернет-зомби. Он говорил, что нас надо отправить на картошку отрабатывать свои грехи.

Вывихнутые руки, разбитые лица
Așteptați

Nici o sursă media

0:00 0:02:24 0:00
Полицейские ответили: "Для нас сегодня все законно, вы не представляете, до какой степени все"

– К вам применяли физическую силу?

В нашем автозаке никого не били. В участке, куда нас привезли, находился молодой человек по имени Алексей. Он рассказал, что его схватили, когда он шел по бульвару один. В автозаке Алексея, по его словам, пристегнули наручниками и избили руками, ногами. У Алексея были синяки и гематомы. С Алексеем мы потом вместе отбывали арест.

– Почему вас обвинили в неповиновении и дали 15 суток?

Меня обвинили в том, что я матерился, не выполнял требования полицейских, толкал их, вел себя агрессивно. Но я ничего подобного не делал. Суд был фарсом. Показания против меня дал сотрудник полиции, который не участвовал в задержании. Несколько раз адвокат ловил этого полицейского на лжи. Полицейский не смог правильно назвать место и время задержания. Адвокат предоставил суду видеозапись телеканала "Дождь". На ней видно, что мы во время ареста не сопротивлялись. Но судья отказался приобщить эту видеозапись.

Задержание участницы митинга против недопуска независимых политиков на выборы в Мосгордуму
Задержание участницы митинга против недопуска независимых политиков на выборы в Мосгордуму

– Вы первый раз получили наказание в виде административного ареста?

Да, и это были не лучшие дни в моей жизни. Но я служил в армии, после нее ничего не страшно. В спецприемнике я познакомился с хорошими людьми. Мы общались во время прогулок. Я был самый старший из арестованных по политическим причинам. Еще раз убедился, что молодое поколение лучше и умнее нас. Они выросли без привычки подчиняться и привыкли все подвергать сомнению.

Еще раз убедился, что молодое поколение лучше и умнее нас. Они выросли без привычки подчиняться и привыкли все подвергать сомнению

– Как с вами себя вели полицейские?

Я очень много общался с полицейскими. Они повторяли как заведенные: "Вы хотите Майдана". Я отвечал, что мы не хотим как в 1917-м. Но, если мы сейчас что-то не изменим, то произойдет катастрофа, и вместо мирных митингов они получат вооруженное восстание. Часть полицейских нам сочувствовала. Они говорили, что понимаю, почему мы митингуем: президент не выполняет свои обещания, все заворовались, в стране бардак. Полицейские говорили, что половина из них не будет в нас стрелять, если отдадут такой приказ.

– Вы во время ареста знали, что происходит с дочерью?

Аглая сидела в другом спецприемнике. Я звонил жене, и она рассказывала, что с дочерью все в порядке. Я в этом не сомневался. Аглая одна из самых лучших, смелых и благородных людей, с которыми я знаком.

– Как вы относитесь к тому, что Аглая, первокурсница, принимает участие в протестных акциях? Вам не страшно за нее? Вы не против ее участия в митингах?

Конечно, я беспокоюсь за дочь. Полиция на последних акциях избивала всех, независимо от пола и возраста. Но я уважаю Аглаю и ее решение. В моей родительской семье был авторитарный режим. Мой отец говорил, что пока я живу в его доме и на его деньги, я должен беспрекословно слушаться. Отца не интересовало мое мнение. Я решил, что своих детей буду воспитывать с уважением и держаться с ними на равных. В нашей семье демократия. Мы честно отвечаем на вопросы дочерей и доверяем им. Обратите внимание, что главные фигуры протеста – это люди молодого возраста. В том числе молодые женщины: Любовь Соболь, участница "Бессрочки" Ольга Мисик. Может, они смогут что-то через годы изменить в стране. А наша сейчас задача постараться их защитить.

На вопросы Радио Свобода ответила Аглая Шатова:

Массовые задержания на Пушкинской площади 3 августа 2019 года в Москве
Массовые задержания на Пушкинской площади 3 августа 2019 года в Москве

– Аглая, вы всегда на митинги ходите с отцом?

После совершеннолетия я стала приходить на митинги с друзьями. Папа меня постоянно хватает за локоть, пытается оттащить от полицейских, и мне это не нравится. Мне объясняют, что когда полицейские начинают хватать протестующих, надо бежать. Но ведь на митингах кричат: "Один за всех, все за одного". Кричат, а когда начинают винтить, разбегаются. Я не хочу, чтобы "один за всех" были пустыми словами, поэтому пытаюсь защитить задержанных. Сделать это чаще всего не получается. Но как не защищать того, на кого нападают?

– Как вы пытаетесь защитить того, кого задерживают полицейские?

Обнимаю, чтобы он не чувствовал, что один.

– Что происходило с вами во время отбывания ареста в спецприемнике?

Я не питаю иллюзий. Мы не сможем уличными акциями заставить власть допустить независимых кандидатов до выборов в Мосгордуму. Но мы можем повлиять на людей, чтобы они стали интересоваться политикой

Я была в спецприемнике, где одновременно с нами сидел Алексей Навальный, а сейчас там отбывает арест независимый кандидат в депутаты Мосгордумы Юлия Галямина. Ничего страшно в спецприемнике не происходило. Вялотекущее время, но можно потерпеть. Я познакомилась с Ольгой Шалиной, активисткой движения "Другая Россия". С нами сидели девушки, получившие арест за тонировку стекол машин, распитие алкоголя в общественном месте и одна наркоманка. Я за 10 дней в спецприемнике прочла "Коллекционера" Фаулза, книгу про Pussy Riot и "451 градус по Фаренгейту" Рея Бредбери.

– Вам не страшно выходить на митинги?

Ничего не делать, когда в России происходит беспредел, страшнее. Уехать из России я тоже не могу, пока в ней все так плохо. Я не питаю иллюзий. Мы не сможем уличными акциями заставить власть допустить независимых кандидатов до выборов в Мосгордуму. Но мы можем повлиять на людей, чтобы они стали интересоваться политикой.

Самое отвратительное – это культ личности Путина

– Что вам из происходящего в России кажется самым плохим?

Самое отвратительное – это культ личности Путина. И то, что люди продолжают говорить: "Кто, если не Путин и "Единая Россия"?" Ведь появилось много оппозиционных политиков с программами, знаниями и опытом. Новым политикам не дают шанса легально прийти к власти. И выборы в Мосгордуму это показали.

– Как вы начали интересоваться политикой?

Митинг против недопуска независимых политиков на выборы в Мосгордуму 27 июля 2019 года
Митинг против недопуска независимых политиков на выборы в Мосгордуму 27 июля 2019 года

Наверное, все началось с фильмов и блога Навального. Я первый раз вышла на митинг "Он вам не Димон". Но на протестные акции я выхожу не за Навального, а за себя, я участница Либертарианской партии и Бессрочного протеста. В первую очередь мной руководят собственные убеждения... Вспомнила, что впервые я заинтересовалась политикой, когда узнала о деле Pussy Riot. Когда посадили участниц этой группы, я была маленькой, но я чувствовала недоумение. Меня возмутило, что за танец в храме в нашей стране можно попасть в тюрьму. Тогда я поняла, что в России происходит что-то не то.

XS
SM
MD
LG