24 января в аэропорту Домодедово произошел один из крупнейших за последнее время терактов. Ведется расследование. Между тем, председатель Госдумы Борис Грызлов заявил: депутаты проведут ревизию действующего законодательства - с точки зрения его эффективности для обеспечения безопасности граждан.
В эфире Радио Свобода в программе "Время гостей" причины случившегося обсуждали журналисты и эксперты.
Анна Качкаева: Как вы расцениваете то, что произошло? В таких больших аэропортах, кажется, еще не взрывали?
- Да, это очень серьезный теракт на очень серьезном объекте транспортной инфраструктуры, - говорит Анатолий Ермолин, в прошлом - офицер КГБ, служил в "Вымпеле", бывал в Афганистане, работал в "Открытой России", был депутатом Госдумы... - Теракты продолжаются и будут продолжаться. И надо к этому готовиться, понимая, что очень трудно противостоять современным террористам. Мне кажется, что в при той угрозе, которая реально существует в стране, уже нельзя работать такими волнами, когда сразу после теракта на входе во все аэропорты страны будут активно проверять личный багаж. Но пройдет месяц или два... А через полгода уж точно начинают проверять сначала через одного человека, а потом мимо рамок идет толпа.
Анна Качкаева: Вы рискнете предположить, кем мог быть этот смертник?
Анатолий Ермолин: Версия очевидна: "Вот мы, здесь - замочите нас в сортире!" И с точки зрения террористической тактики, думаю, неслучайно это случилось в международной зоне аэропорта - с большой степенью вероятности можно зацепить иностранных граждан, и тогда резонанс будет намного сильнее.
Анна Качкаева: Я специально посмотрела, что пишут в "Твиттере", и там есть неприятные реплики. Например, такие: "Рядовое начало предвыборного года. Начались теракты – понятно, кто идет в президенты".
- Да, меня даже поразило, насколько это всеобщая реакция, - говорит сотрудник Института экономики переходного периода, журналист Кирилл Рогов. - Я хочу напомнить, что в прошлом году был теракт не меньшего масштаба. У нас тогда не было выборов, но есть ощущение, что такие ужасные вещи - это и есть наши выборы. И еще. Мы ведь, пока не знали о теракте, собирались в этой программе говорить о коррупции. Пока мы мало что можем сказать про трагедию в "Домодедове". Но меня, например, поражает, что в аэропортах всюду стоят эти рамки, аппараты для проверки багажа, и даже когда мало народу, там сидят два или три человека, и все идут мимо них. Это такая общая система, вся страна так живет, все при деле, и все идет мимо них...
Говорит Геннадий Гудков, заместитель председателя Комитета по безопасности Государственной думы:
- Произошло очередное трагическое событие. К сожалению, именно так – очередное. Я не хочу сказать, что оно было ожидаемо. Просто мы с вами сегодня имеем тот ужас, который случился в аэропорту "Домодедово". Этот ужас мог быть где угодно.
Анна Качкаева: Как человек, курирующий безопасность, как вы оцениваете реальный уровень угрозы? Правильно ли говорят сейчас, что это самый крупный в России теракт на транспорте, во всяком случае в аэропорту?
Геннадий Гудков: Мы знаем, что и самолеты падали, и тоже были многие десятки жертв. Не думаю, что по количеству жертв этой самый крупный теракт на транспорте. Хотя, что касается аэропорта такого уровня, может быть, это, действительно, самый крупный теракт. Но вы сказали про меня, что я курирую безопасность… Я это делаю примерно так же, как депутаты Государственной думы курируют законодательство - в какой-то степени. Хотя сегодня с законодательством у нас все более или менее нормально, с реализацией этого законодательства большие проблемы. И поэтому курируй законодательство, не курируй – к сожалению, не в кабинетах Думы решаются вопросы безопасности граждан. Я говорю это с болью, потому что у нас парламент отстранен от всего, включая механизмы контроля за властью.
Кирилл Рогов: А почему вы не потребуете отставки руководства ФСБ, премьер-министра? Это нормальный, во всем мире практикующийся механизм контроля.
Геннадий Гудков: Наши граждане вообще не понимают, какие есть механизмы контроля. Ни у государства в целом, ни у депутатов, тем более оппозиционной фракции, нет никаких полномочий.
Кирилл Рогов: Но по конституции же они у вас есть?
Геннадий Гудков: Зачитайте мне статью Конституции про наши полномочия.
Кирилл Рогов: Вы можете требовать отставки правительства!
Геннадий Гудков: И мы будем поддержаны?
Кирилл Рогов: Не знаю, но вы будете честны перед собой и перед своими избирателями.
Геннадий Гудков: Мне надоели ритуальные заклинания для очистки совести! Я, как разумный человек, понимаю: сегодня система власти такова, что Государственной Думы в России как парламента не существует.
Кирилл Рогов: Что же вы там сидите?
Геннадий Гудков: А мы боремся, мы не сидим, в отличие от некоторых! Вот последний раз я 6 часов боролся за нормальный закон о полиции, который тоже очень важен для государства и для народа. К сожалению, остался в меньшинстве и не был поддержан этим самым народом… Вы меня простите, может быть, я говорю нехорошо. Тем не менее, я остался в одиночестве, защищая права народа в новом варианте закона о полиции. Почему-то никто не вышел и не поддержал!
Анна Качкаева: Геннадий Владимирович, какова, по вашему предположению, главная причина теракта?
Геннадий Гудков: Вы правильно сказали, причина – массовая коррупция!
Анна Качкаева: Но еще и предвыборный год начинается…
Геннадий Гудков: При чем тут предвыборный год? Ну, слушайте, перестаньте на просвет в газете искать какие-то совпадения! Получилось у террористов организовать теракт – они это сделали. Нет там никаких символов, нет там никаких скрытых посылов. На 90 процентов это исламистские радикальные группировки. Может быть, с Кавказа.
Анна Качкаева: И как в этой ситуации быть с безопасностью?
Геннадий Гудков: Мы говорили о коррупции. Пока будет коррупция, будут совершаться теракты. Пока не будет нормального правосудия, пока нормально не заработает правоохранительная система, пока не будут отвечать перед хотя бы парламентскими комиссиями спецслужбы... Конечно, мы можем добиться успехов на отдельных участках борьбы с терроризмом. Например, провести следственные мероприятия в отношении той или иной террористической банды, - и это действительно проводится, есть некоторый опыт и некоторые успехи. Но мы не устраняем причины и условия, порождающие терроризм, вот в чем беда. И пока эти системные условия существуют, будет существовать терроризм как самое отвратительное радикальное явление. Я вам могу передать мнения некоторых своих коллег, достаточно опытных в отношении Кавказа: сегодня подготовка и поиск смертника занимает в разы меньше времени, чем это было 2-3 года назад.
Почему? Потому что мы проиграли идейное противостояние. Потому что мы не сумели обуздать коррупцию и обворовывание населения. Потому что мы унижаем людей, мы нарушаем их гражданские права, мы не можем создать нормальную занятость. Мы что сейчас делаем? Мы раздаем пособия на Северном Кавказе вместо того, чтобы дать людям работу. Иждивенцев формируем - целый класс!
Вот предпосылки для терроризма, вот с чем надо бороться.
В эфире Радио Свобода в программе "Время гостей" причины случившегося обсуждали журналисты и эксперты.
Анна Качкаева: Как вы расцениваете то, что произошло? В таких больших аэропортах, кажется, еще не взрывали?
- Да, это очень серьезный теракт на очень серьезном объекте транспортной инфраструктуры, - говорит Анатолий Ермолин, в прошлом - офицер КГБ, служил в "Вымпеле", бывал в Афганистане, работал в "Открытой России", был депутатом Госдумы... - Теракты продолжаются и будут продолжаться. И надо к этому готовиться, понимая, что очень трудно противостоять современным террористам. Мне кажется, что в при той угрозе, которая реально существует в стране, уже нельзя работать такими волнами, когда сразу после теракта на входе во все аэропорты страны будут активно проверять личный багаж. Но пройдет месяц или два... А через полгода уж точно начинают проверять сначала через одного человека, а потом мимо рамок идет толпа.
Анна Качкаева: Вы рискнете предположить, кем мог быть этот смертник?
Анатолий Ермолин: Версия очевидна: "Вот мы, здесь - замочите нас в сортире!" И с точки зрения террористической тактики, думаю, неслучайно это случилось в международной зоне аэропорта - с большой степенью вероятности можно зацепить иностранных граждан, и тогда резонанс будет намного сильнее.
Анна Качкаева: Я специально посмотрела, что пишут в "Твиттере", и там есть неприятные реплики. Например, такие: "Рядовое начало предвыборного года. Начались теракты – понятно, кто идет в президенты".
- Да, меня даже поразило, насколько это всеобщая реакция, - говорит сотрудник Института экономики переходного периода, журналист Кирилл Рогов. - Я хочу напомнить, что в прошлом году был теракт не меньшего масштаба. У нас тогда не было выборов, но есть ощущение, что такие ужасные вещи - это и есть наши выборы. И еще. Мы ведь, пока не знали о теракте, собирались в этой программе говорить о коррупции. Пока мы мало что можем сказать про трагедию в "Домодедове". Но меня, например, поражает, что в аэропортах всюду стоят эти рамки, аппараты для проверки багажа, и даже когда мало народу, там сидят два или три человека, и все идут мимо них. Это такая общая система, вся страна так живет, все при деле, и все идет мимо них...
Говорит Геннадий Гудков, заместитель председателя Комитета по безопасности Государственной думы:
- Произошло очередное трагическое событие. К сожалению, именно так – очередное. Я не хочу сказать, что оно было ожидаемо. Просто мы с вами сегодня имеем тот ужас, который случился в аэропорту "Домодедово". Этот ужас мог быть где угодно.
Анна Качкаева: Как человек, курирующий безопасность, как вы оцениваете реальный уровень угрозы? Правильно ли говорят сейчас, что это самый крупный в России теракт на транспорте, во всяком случае в аэропорту?
Геннадий Гудков: Мы знаем, что и самолеты падали, и тоже были многие десятки жертв. Не думаю, что по количеству жертв этой самый крупный теракт на транспорте. Хотя, что касается аэропорта такого уровня, может быть, это, действительно, самый крупный теракт. Но вы сказали про меня, что я курирую безопасность… Я это делаю примерно так же, как депутаты Государственной думы курируют законодательство - в какой-то степени. Хотя сегодня с законодательством у нас все более или менее нормально, с реализацией этого законодательства большие проблемы. И поэтому курируй законодательство, не курируй – к сожалению, не в кабинетах Думы решаются вопросы безопасности граждан. Я говорю это с болью, потому что у нас парламент отстранен от всего, включая механизмы контроля за властью.
Кирилл Рогов: А почему вы не потребуете отставки руководства ФСБ, премьер-министра? Это нормальный, во всем мире практикующийся механизм контроля.
Геннадий Гудков: Наши граждане вообще не понимают, какие есть механизмы контроля. Ни у государства в целом, ни у депутатов, тем более оппозиционной фракции, нет никаких полномочий.
Кирилл Рогов: Но по конституции же они у вас есть?
Геннадий Гудков: Зачитайте мне статью Конституции про наши полномочия.
Кирилл Рогов: Вы можете требовать отставки правительства!
Геннадий Гудков: И мы будем поддержаны?
Кирилл Рогов: Не знаю, но вы будете честны перед собой и перед своими избирателями.
Геннадий Гудков: Мне надоели ритуальные заклинания для очистки совести! Я, как разумный человек, понимаю: сегодня система власти такова, что Государственной Думы в России как парламента не существует.
Кирилл Рогов: Что же вы там сидите?
Геннадий Гудков: А мы боремся, мы не сидим, в отличие от некоторых! Вот последний раз я 6 часов боролся за нормальный закон о полиции, который тоже очень важен для государства и для народа. К сожалению, остался в меньшинстве и не был поддержан этим самым народом… Вы меня простите, может быть, я говорю нехорошо. Тем не менее, я остался в одиночестве, защищая права народа в новом варианте закона о полиции. Почему-то никто не вышел и не поддержал!
Анна Качкаева: Геннадий Владимирович, какова, по вашему предположению, главная причина теракта?
Геннадий Гудков: Вы правильно сказали, причина – массовая коррупция!
Анна Качкаева: Но еще и предвыборный год начинается…
Геннадий Гудков: При чем тут предвыборный год? Ну, слушайте, перестаньте на просвет в газете искать какие-то совпадения! Получилось у террористов организовать теракт – они это сделали. Нет там никаких символов, нет там никаких скрытых посылов. На 90 процентов это исламистские радикальные группировки. Может быть, с Кавказа.
Анна Качкаева: И как в этой ситуации быть с безопасностью?
Геннадий Гудков: Мы говорили о коррупции. Пока будет коррупция, будут совершаться теракты. Пока не будет нормального правосудия, пока нормально не заработает правоохранительная система, пока не будут отвечать перед хотя бы парламентскими комиссиями спецслужбы... Конечно, мы можем добиться успехов на отдельных участках борьбы с терроризмом. Например, провести следственные мероприятия в отношении той или иной террористической банды, - и это действительно проводится, есть некоторый опыт и некоторые успехи. Но мы не устраняем причины и условия, порождающие терроризм, вот в чем беда. И пока эти системные условия существуют, будет существовать терроризм как самое отвратительное радикальное явление. Я вам могу передать мнения некоторых своих коллег, достаточно опытных в отношении Кавказа: сегодня подготовка и поиск смертника занимает в разы меньше времени, чем это было 2-3 года назад.
Почему? Потому что мы проиграли идейное противостояние. Потому что мы не сумели обуздать коррупцию и обворовывание населения. Потому что мы унижаем людей, мы нарушаем их гражданские права, мы не можем создать нормальную занятость. Мы что сейчас делаем? Мы раздаем пособия на Северном Кавказе вместо того, чтобы дать людям работу. Иждивенцев формируем - целый класс!
Вот предпосылки для терроризма, вот с чем надо бороться.