В Страсбурге завершилась зимняя сессия Парламентской ассамблеи Совета Европы. О ее итогах, а также перспективах сотрудничества Европы с Россией и Белоруссией в интервью Радио Свобода рассказал генсек Совета Европы Турбьерн Ягланд.
- Господин Генеральный секретарь, в Москве как раз в период очередной сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы произошел взрыв, десятки людей погибли и были ранены. Какова была ваша реакция на произошедшее?
- Во-первых, я хотел бы выразить свое сочувствие и понимание всем пострадавшим и семьям погибших, а также населению России, в очередной раз пережившему ужасную трагедию. Сейчас все должно быть сделано для того, чтобы найти тех, кто это сделал, провести необходимое расследование, и, кроме того, мы должны усилить нашу общую борьбу с терроризмом. Это – общая угроза для Европы. И мы должны дать единый сигнал о том, что терроризм является неприемлемым инструментом для решения политических конфликтов. Политические конфликты должны разрешаться демократическими методами, и с терроризмом мы тоже должны бороться с соблюдением прав человека и верховенства закона, это очень важно.
- Одной из основных тем зимней сессии ПАСЕ были ситуация в Белоруссии после президентских выборов декабря 2010-го года. В ходе дискуссии западные парламентарии Минск критиковали, а российские его защищали. Как Совет Европы при таком отсутствии единства может повлиять на белорусские власти?
- То, что произошло после президентских выборов в Белоруссии, для нас абсолютно неприемлемо, и мы призываем освободить всех заключенных. На самом деле у нас есть возможность влиять на Белоруссию, поскольку Совет Европы для Белоруссии – это ворота в Европу, и их никак нельзя обойти. Выбор, который сейчас Белоруссия делает – это быть или не быть европейской нацией. Перед выборами могло сложиться впечатление, что у Белоруссии есть только один выбор: быть либо с Россией, либо с Евросоюзом. Но это совсем не так. Белоруссия может либо стать частью Европы, частью которой является и Российская Федерация, либо быть изолированной от европейской семьи. И если белорусы хотят быть членами европейской семьи, то надо к этому идти по проторенной другими дороге. Белоруссия, надо сказать, ратифицировала одну из наших конвенций – она присоединилась к группе государств, борющихся с коррупцией, есть и другие конвенции, которые могли бы быть интересны этой стране. Так что у нас есть возможности приблизить Белоруссию к Европе. И Белоруссии стоит спросить себя, хочет ли она присоединиться к этой общеевропейской семье.
- События, подобные белорусским, происходили и в Москве – лидеры оппозиции, участвовавшие в декабре и январе в разрешенных демонстрациях, были арестованы и провели до 15 суток в заключении. Не является ли это прямым нарушением стандартов Совета Европы?
- Свобода собраний – это одно из основных прав человека, и оно не должно ограничиваться, если, конечно, демонстрации законные и мирные. Но не чиновники должны решать, могут люди собираться или нет. В принципе, власти могут указать, где следует проводить демонстрации, ведь нельзя проводить демонстрации где угодно. Но нужно быть очень аккуратным, ограничивая демонстрации по принципу времени и места проведения. И если говорить о демонстрациях по 31-м числам, о которых вы сказали, я не вижу никаких проблем ни в смысле безопасности, ни каких-либо еще, которые могли бы угрожать российскому обществу. Напротив: власти могли бы продемонстрировать, что в России есть свобода высказываний и свобода собраний, и можно собираться именно в этом месте именно в эти дни.
- Совсем недавно ваши коллеги из Европарламента обсуждали приговор, вынесенный перед самым Новым годом Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву. Что вы думаете об этом приговоре и об этом деле вообще?
- Сначала дело должно быть решено в российских судах. Кроме того, идут разбирательства в Европейском суде по правам человека. Поэтому я не могу ничего комментировать.
- Еще одна горячая тема прошедшей сессии ПАСЕ – доклад о предполагаемых преступлениях Армии освобождения Косова, в том числе незаконная торговля человеческими органами. Что, по-вашему, должно последовать после этого доклада?
- Доклад содержит несколько очень серьезных обвинений, и поэтому все должно быть расследовано, как полагается, соответствующими официальными лицами. Эти вопросы не могут быть оставлены без ответа, потому что, по моему мнению, они могут отравить всю ситуацию в регионе. Мы ведь знаем, что в истории в конце концов все выходит наружу. Поэтому было бы правильно это направить в приемлемое русло, нежели ждать, что правда будет появляться маленькими порциями и что это растянется на годы. Вот почему нужно провести расследование, чтобы показать, что справедливость существует для всех, в том числе и на Балканах.
- Есть впечатление, что в Европе идет постоянное соревнование, кто лучше защитит права человека. И у вас в Совете Европы есть омбудсмен, и через дорогу, в Европарламенте. Вы друг другу не мешаете, ваши интересы не сталкиваются?
- Нет, мы не соревнуемся, и я думаю, что мы взаимно дополняем друг друга. В странах Евросоюза, например, есть свои законы, но все они не должны противоречить Европейской конвенции о правах человека – базовому документу Совета Европы. И мы сейчас ведем переговоры о присоединении Евросоюза к этой конвенции уже как организации. Тогда Евросоюз станет одной из сторон в Европейском суде по правам человека - сейчас сторонами являются только отдельные страны. И если это произойдет, - а я уверен, что это произойдет, - то тогда Евросоюз окажется под юрисдикцией ЕСПЧ, как и все страны Совета Европы. То есть, структура станет такой: законы стран Евросоюза должны будут соответствовать Европейской конвенции о правах человека. И если такого соответствия не будет, то в Страсбургском суде можно будет судиться с Евросоюзом в целом.
- Господин Генеральный секретарь, в Москве как раз в период очередной сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы произошел взрыв, десятки людей погибли и были ранены. Какова была ваша реакция на произошедшее?
- Во-первых, я хотел бы выразить свое сочувствие и понимание всем пострадавшим и семьям погибших, а также населению России, в очередной раз пережившему ужасную трагедию. Сейчас все должно быть сделано для того, чтобы найти тех, кто это сделал, провести необходимое расследование, и, кроме того, мы должны усилить нашу общую борьбу с терроризмом. Это – общая угроза для Европы. И мы должны дать единый сигнал о том, что терроризм является неприемлемым инструментом для решения политических конфликтов. Политические конфликты должны разрешаться демократическими методами, и с терроризмом мы тоже должны бороться с соблюдением прав человека и верховенства закона, это очень важно.
- Одной из основных тем зимней сессии ПАСЕ были ситуация в Белоруссии после президентских выборов декабря 2010-го года. В ходе дискуссии западные парламентарии Минск критиковали, а российские его защищали. Как Совет Европы при таком отсутствии единства может повлиять на белорусские власти?
- То, что произошло после президентских выборов в Белоруссии, для нас абсолютно неприемлемо, и мы призываем освободить всех заключенных. На самом деле у нас есть возможность влиять на Белоруссию, поскольку Совет Европы для Белоруссии – это ворота в Европу, и их никак нельзя обойти. Выбор, который сейчас Белоруссия делает – это быть или не быть европейской нацией. Перед выборами могло сложиться впечатление, что у Белоруссии есть только один выбор: быть либо с Россией, либо с Евросоюзом. Но это совсем не так. Белоруссия может либо стать частью Европы, частью которой является и Российская Федерация, либо быть изолированной от европейской семьи. И если белорусы хотят быть членами европейской семьи, то надо к этому идти по проторенной другими дороге. Белоруссия, надо сказать, ратифицировала одну из наших конвенций – она присоединилась к группе государств, борющихся с коррупцией, есть и другие конвенции, которые могли бы быть интересны этой стране. Так что у нас есть возможности приблизить Белоруссию к Европе. И Белоруссии стоит спросить себя, хочет ли она присоединиться к этой общеевропейской семье.
- События, подобные белорусским, происходили и в Москве – лидеры оппозиции, участвовавшие в декабре и январе в разрешенных демонстрациях, были арестованы и провели до 15 суток в заключении. Не является ли это прямым нарушением стандартов Совета Европы?
- Свобода собраний – это одно из основных прав человека, и оно не должно ограничиваться, если, конечно, демонстрации законные и мирные. Но не чиновники должны решать, могут люди собираться или нет. В принципе, власти могут указать, где следует проводить демонстрации, ведь нельзя проводить демонстрации где угодно. Но нужно быть очень аккуратным, ограничивая демонстрации по принципу времени и места проведения. И если говорить о демонстрациях по 31-м числам, о которых вы сказали, я не вижу никаких проблем ни в смысле безопасности, ни каких-либо еще, которые могли бы угрожать российскому обществу. Напротив: власти могли бы продемонстрировать, что в России есть свобода высказываний и свобода собраний, и можно собираться именно в этом месте именно в эти дни.
- Совсем недавно ваши коллеги из Европарламента обсуждали приговор, вынесенный перед самым Новым годом Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву. Что вы думаете об этом приговоре и об этом деле вообще?
- Сначала дело должно быть решено в российских судах. Кроме того, идут разбирательства в Европейском суде по правам человека. Поэтому я не могу ничего комментировать.
- Еще одна горячая тема прошедшей сессии ПАСЕ – доклад о предполагаемых преступлениях Армии освобождения Косова, в том числе незаконная торговля человеческими органами. Что, по-вашему, должно последовать после этого доклада?
- Доклад содержит несколько очень серьезных обвинений, и поэтому все должно быть расследовано, как полагается, соответствующими официальными лицами. Эти вопросы не могут быть оставлены без ответа, потому что, по моему мнению, они могут отравить всю ситуацию в регионе. Мы ведь знаем, что в истории в конце концов все выходит наружу. Поэтому было бы правильно это направить в приемлемое русло, нежели ждать, что правда будет появляться маленькими порциями и что это растянется на годы. Вот почему нужно провести расследование, чтобы показать, что справедливость существует для всех, в том числе и на Балканах.
- Есть впечатление, что в Европе идет постоянное соревнование, кто лучше защитит права человека. И у вас в Совете Европы есть омбудсмен, и через дорогу, в Европарламенте. Вы друг другу не мешаете, ваши интересы не сталкиваются?
- Нет, мы не соревнуемся, и я думаю, что мы взаимно дополняем друг друга. В странах Евросоюза, например, есть свои законы, но все они не должны противоречить Европейской конвенции о правах человека – базовому документу Совета Европы. И мы сейчас ведем переговоры о присоединении Евросоюза к этой конвенции уже как организации. Тогда Евросоюз станет одной из сторон в Европейском суде по правам человека - сейчас сторонами являются только отдельные страны. И если это произойдет, - а я уверен, что это произойдет, - то тогда Евросоюз окажется под юрисдикцией ЕСПЧ, как и все страны Совета Европы. То есть, структура станет такой: законы стран Евросоюза должны будут соответствовать Европейской конвенции о правах человека. И если такого соответствия не будет, то в Страсбургском суде можно будет судиться с Евросоюзом в целом.