Приднестровье: между широкой автономией и надежно гарантированным статусом

Дорогие радиослушатели, добрый день. В студии Александр Фрумусаки, ведущий передачи Диалоги. 15 минут на Радио Свободная Европа. В сегодняшнем выпуске:

Как может выглядеть особый надежно гарантированный статус приднестровского региона?

„Гарантии призваны помочь сторонам приблизиться к достижению каких-то соглашений. Но гарантии никогда не заменят соглашение между сторонами - они обеспечат лишь соблюдение достигнутого соглашения”.

Говорит гость нашей сегодняшней передачи Стефан Вольф, профессор в области международного антикризисного управления Бирмингемского университета (Великобритания).

Начнем, как обычно, нашу передачу с обзора новостей за минувшую неделю, который представит моя коллега Юлия Михайлова.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------
Посол России в Кишиневе заявил, что кампания по освобождению журналиста Эрнеста Варданяна, приговоренного в Тирасполе к тюремному заключению, может оказаться губительной для урегулирования приднестровского конфликта. Это заявление Валерий Кузьмин сделал в ходе публичной лекции в Международном свободном университете Молдовы. В декабре 2010 года приднестровская судебная инстанция приговорила жителя Тирасполя Эрнеста Варданяна к 15 годам лишения свободы за государственную измену и шпионаж в пользу Кишинева.

Обмен заключенными состоялся между Грузией и Южной Осетией. Представитель Министерства иностранных дел Грузии Шота Утиашвили сообщил, что Тбилиси освободил шесть юго-осетинских и одного российского заключенных, приговоренных или находившихся под следствием за контрабанду наркотиков и другие преступления, в обмен на семерых грузин, арестованных в Южной Осетии за нелегальный переход границы. Южная Осетия и Абхазия были признаны Россией независимыми государствами после короткой российско-грузинской войне, разразившейся в августе 2008 года.

Руководитель Делегации Евросоюза в Молдове Дирк Шубель сообщил, что всего лишь за полтора года Молдова и Европейский Союз завершили переговоры по 20 из 24 позиций будущего Соглашения об ассоциированном членстве в ЕС. Рамочное соглашение, предложенное Европейским Союзом, не обещает Молдове вступления в Евросоюз, но официальные молдавские лица заверяют, что это обещание может быть получено в ходе переговоров. Отвечая на вопрос корреспондента Радио Свободная Европа о том, чего может ждать Молдова в случае, если заявление о присоединении будет подано в этом году, Дирк Шубель сказал, что Кишиневу многое еще предстоит сделать для получения допуска. Европейский чиновник напомнил, что Евросоюз руководствуется четкими критериями, но готов помочь Молдове выполнить их.

Вице-премьер, министр иностранных дел Юрие Лянкэ находился в Киеве, где участвовал в заседании организации ГУАМ. Молдова исполняет в этом году мандат председателя в этой региональной организации. Юрие Лянкэ обсудил экономические и двухсторонние проблемы со своими коллегами из Украины и Азербайджана.

Министр иностранных дел Швеции Карл Билдт сообщил, что саммит Восточного партнерства состоится во второй половине года во время польского председательства в Евросоюзе. Шведский министр заявил Свободной Европе, что перенос саммита, намеченного на май в Братиславе, не несет каких-либо негативных последствий. Он напомнил, что Польша, вместе со Швецией, является одним из отцов Восточного партнерства – инициативы Европейского Союза, направленной на укрепление связей с восточными соседями, в том числе с Молдовой. На вопрос о том, усилит ли Евросоюз денежную помощь своим южным соседям по сравнению с восточными, учитывая турбулентные события на Среднем Востоке и в Северной Африке, Карл Билдт ответил, что это будет зависеть от способности освоения средств в странах, для которых предназначена финансовая помощь.

25 февраля Грузия впервые отметила„День советской оккупации”; это событие было приурочено к 90-летию вторжения Красной армии в Грузию. Среди организованных мероприятий был и конкурс эссе, участники которого – школьники – должны были провести параллель между инвазией 1921 года и российско-грузинской войной 2008 года. В прошлом году Республика Молдова по инициативе тогдашнего исполняющего обязанности президента Михая Гимпу попыталась ввести „День советской оккупации”. Идея лидера Либеральной партии подверглась острой критике со стороны Москвы и была признана недействительной Конституционным судом.

Госдума ратифицировала соглашение с США о транзите оружия и военной техники через российскую территорию в Афганистан. Заместитель министра иностранных дел Сергей Рябков сказал, что соглашение служит улучшению отношений России с Соединенными Штатами Америки и НАТО и отвечает российским интересам в других зонах. Аналогичные соглашения Россия заключила с Германией, Францией и Испанией.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Литовское председательство Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, которая является одним из посредников в приднестровском урегулировании, заявило на днях, что не видит никаких препятствий для возобновления официальных переговоров по статусу Приднестровья. Эти переговоры, напомним, были прерваны пять лет назад. А заявление прозвучало после продлившихся более года консультаций между участниками так называемого формата 5+2, в который входят Кишинев и Тирасполь, как стороны конфликта, ОБСЕ, Россия и Украина – в качестве посредников, а также Евросоюз и Соединенные Штаты Америки в роли наблюдателей. Тем не менее, в вопросе статуса региона Кишинев и Тирасполь по-прежнему стоят на диаметрально противоположных позициях. В то время как Республика Молдова опирается на принцип территориальной целостности, приднестровский регион говорит о независимости. Как в этом случае может выглядеть статус широкой автономии приднестровского региона, по которому, за исключением Тирасполя, существует, по всем признакам, консенсус между Республикой Молдова и международными субъектами? Это первый вопрос, который мы задали гостю нашей сегодняшней передачи Стефану Вольфу, профессору в области международного антикризисного управления Бирмингемского университета в Великобритании.

Стефан Вольф

Стефан Вольф: Думаю, вы правы: главная проблема в настоящий момент – это сильное расхождение в позициях конфликтующих сторон. Но территориальная целостность и статус широкой автономии не являются несовместимыми понятиями, как являются несовместимыми понятия территориальной целостности и независимости. Это значит, что уровень автономии, который может получить Приднестровье в рамках будущего молдавского государства, должен учесть существующее в Приднестровье сильное стремление к независимости. С этой точки зрения, имея в виду невозможность преодоления разногласий между концептами территориальной целостности и независимости, можно говорить об особом статусе для приднестровского региона на принципах территориальной целостности, но с предоставлением Приднестровью широких компетенций и полномочий; иными словами, чтобы Приднестровье и впредь самоуправлялось, но в рамках единого государства Республика Молдова.

Свободная Европа: документ, который пошел дальше других в разграничении полномочий между Кишиневом и Тирасполем, был меморандум Козака 2003 года, предложенный Российской Федерацией. Но позже стало ясно, что это была модель нефункционального государства. Как, по вашему мнению, следует разграничить компетенции между Кишиневом и Тирасполем таким образом, чтобы можно было, с минимальными потерями, примирить несовпадающие интересы, а решение оказалось надежным и прочным?

Стефан Вольф: это действительно трудный вопрос: как примирить в одной модели концепт функционального государства, с одной стороны, и, с другой стороны, предельно широкий уровень автономии для Приднестровья. Крайне сложно предположить в данный момент, каким будет наиболее вероятный сценарий разграничения полномочий между сторонами. Но один из основных элементов касается именно необходимости вести переговоры и договариваться, а также необходимости обеспечить гибкость в рамках системы с тем, чтобы, скажем, через 5 месяцев, через 5 лет или через 10 лет стороны могли пересмотреть ранее достигнутые договоренности, адаптировать их к новым реалиям, к произошедшим тем временем переменам, ведь жизнь на месте не стоит, жизнь меняется. И вопрос не в том, чтобы предоставить максимальную автономию потому, что это выгодно Приднестровью, или ограничиться минимальной потому, что так хочет Кишинев, а надо подумать над механизмом, который установит функциональную систему, приемлемую для граждан и одной, и другой стороны. Другой важный момент – проблемы, которые конфликтующим сторонам, Кишиневу и Тирасполю, придется решать общими усилиями. Им придется заключить соглашение, в котором будет закреплен этот механизм совместного урегулирования проблем, так как будет определен круг вопросов, которые Тирасполь будет решать самостоятельно, но будет и определенная зона, в которой Кишиневу и Тирасполю придется сообща решать проблемы, представляющие обоюдный интерес. И соглашение должно предусмотреть этот механизм: как Кишинев и Тирасполь осуществляют совместное управление, и как Кишинев и Тирасполь самостоятельно управляют в целях решения проблем, которые относятся к области совместных компетенций и отдельных полномочий.

Свободная Европа: значит ли это, что в Тирасполе останутся практически те же административные структуры, существующие на сегодняшний день, и в какой мере такая модель облегчит или, напротив, осложнит жизнь рядовых граждан? Такие опасения имеются как на левом, так и на правом берегу Днестра…

Стефан Вольф: нет, не думаю, что возможная реинтеграция страны осложнит жизнь людей. Сейчас население Приднестровья в значительной степени оторвано от остального мира. Несмотря на то, что там существуют так называемые государственно-административные учреждения, они никем не признаны на международной арене, в том числе Россией. И это – реальность, с которой приходится считаться, это крайне важный фактор. Думаю, в результате реинтеграции выиграют люди как на одном, так и на другом берегу Днестра. Статус-кво ни для кого не выгоден, и когда сложившаяся ситуация будет преодолена, в соглашении, которое гипотетически будет достигнуто между сторонами, необходимо будет уточнить, какие учреждения будут действовать в Приднестровье, следует ли пересмотреть, реформировать существующие органы, или же их структуру можно сохранить в нынешнем виде. Но понимаю, что Тирасполь не согласится на более узкую модель, чем та, которая обеспечит ему право на собственный парламент и собственное правительство, а также предоставит возможность, компетенции и полномочия самостоятельно решать свои внутренние проблемы, но в конституционном поле государства Республика Молдова.

Свободная Европа: Г-н Вольф, не содержит ли такой вариант угрозы того, что через некоторое время дело дойдет до цивилизованного развода?

Стефан Вольф: думаю, важный элемент здесь составляет цивилизованное слово, потому что речь идет о чем-то, обсужденном вместе и согласованном вместе, следовательно, обе стороны в некоторой степени удовлетворены результатами переговоров, и это крайне важный элемент. Не в моей компетенции, как внешнего наблюдателя, высказаться по вопросу о том, каким может быть этот особый статус Приднестровья. Но однозначно важно другое: когда будет достигнуто соглашение, договоренность между сторонами, эта договоренность должна в обязательном порядке удовлетворять обе стороны. Исходя из моего многолетнего научного и академического опыта, связанного с анализом многих других конфликтов, могу сказать, что, как правило, цивилизованный развод имеет место в чрезвычайных случаях или крайне редко. Анализируя все аспекты, думаю, что в нашем случае развод является гипотетической реальностью, и этот момент с некоторыми оговорками присутствовал во всех предложениях урегулирования приднестровского конфликта, представленных до настоящего момента. Но даже в том случае, если стороны решат развестись, этот шаг необходимо будет предпринять на основании совместного соглашения, где взаимоотношения между сторонами будут обсуждены и согласованы в рамках договоренностей – до того момента, когда этот гипотетический развод состоится. До тех пор вопрос о статусе будет находиться на столе переговоров, будет злободневным.

Свободная Европа: наверное, здесь мы подошли вплотную к другой теме – теме гарантий будущего статуса. На гарантиях настаивает Тирасполь, а также Москва в последнее время говорит о необходимости особо гарантированного статуса. Г-н Вульф, с вашей точки зрения, достаточно ли внутренних механизмов, таких, как Конституция и законодательство, для гарантирования статуса Приднестровья, или же нужны некие внешние гарантии? И внешние гарантии – это во благо или в ущерб Республики Молдова?

Стефан Вольф: тема гарантий очень важна, и тот факт, что этот вопрос на обсуждение вынесли Тирасполь и Москва, является определенным сигналом. С одной стороны, это сигнал того, что стороны продвигаются по пути более серьезных переговоров, выходящих за рамки дискуссий о независимости. Но, с другой стороны, это свидетельствует об отсутствии у Тирасполя доверия к Кишиневу, о неуверенности в том, что молдавская власть будет соблюдать обязательства, взятые на себя в письменном виде в эвентуальном документе о долгосрочном урегулировании. И еще один момент, особый – соотношение между внутренними и внешними гарантиями. Внутренние гарантии обеспечивают соблюдение соглашения день за днем, решение вопросов, связанных с дискуссиями или спорами вокруг интерпретации тех или иных аспектов. Внешние же гарантии призваны, наверное, обеспечить обеим сторонам уверенность в том, что все внешние игроки, задействованные в процессе, скажем, в формате 5+2, будут выполнять свои обязательства, закрепленные в соглашении. С этой точки зрения, думаю, Республика Молдова выиграет в равной степени от внутренних внешних гарантий. Так, например, если Россия, допустим, является одной из сторон внешнегарантийного механизма и подпишет документ, в котором будет гарантировать суверенитет и территориальную целостность Республики Молдова, это обеспечило бы Республике Молдова очень четкие перспективы того, что Россия будет гарантом, что она возьмет на себя и определенные обязательства в гарантийном механизме. Гарантии призваны помочь сторонам преодолеть проблемы, связанные с отсутствием доверия, и, таким образом, помочь им приблизиться к достижению договоренности. Но, с другой стороны, и это крайне важный момент, гарантии никогда не заменят соглашение между сторонами – они обеспечат лишь соблюдение достигнутого соглашения.

Свободная Европа: Одна из гарантий, считают Москва и Тирасполь, это сохранение российских войск на левом берегу Днестра...

Стефан Вольф: Думаю, здесь два аспекта. Когда первичная задача состоит в сохранении статус-кво, тогда, разумеется, присутствие российских войск и сложившегося формата операции по поддержанию мира может стать решающим фактором для достижения окончательного урегулирования. Второй аспект состоит в том, что если целью переговоров является урегулирование и позитивная динамика или нахождение решения, то эти два элемента – замораживание действующего миротворческого формата и сохранение российского контингента, чья миссия сводится, по сути, к охране вооружения, оставшегося в Приднестровье с советских времен – в обязательном порядке нужно будет пересмотреть в процессе урегулирования, но не раньше того, как этот процесс сдвинется с места и начнет принимать обороты. Иными словами, крайне важно провести четкое разграничение между миротворческим контингентом, представленным российскими, приднестровскими, молдавскими и украинскими военными силами, статус которых зафиксирован в ряде международных документов и которые пользуются специфическим мандатом, с одной стороны, и группой российских войск, которая, если угодно, в контексте международного права и определенных ссылок на это право находятся на территории Республики Молдова без ее согласия. И эти два элемента, эти два аспекта необходимо очень четко дифференцировать, когда идет речь об урегулировании конфликта.

Свободная Европа: была сделана лишь констатация, которая, однако, в Тирасполе рассматривается совсем с другого ракурса, чем в Кишиневе или со стороны международного сообщества, не считая, естественно, России…

Стефан Вольф: … что также говорит о том, насколько силен в Приднестровье страх возможного вывода войск или пересмотра миротворческой операции. Этот аспект следует признать и принять в расчет, и следует найти формулу, посредством которой попытаться его решить. С другой стороны, надо попытаться разъяснить собеседникам из Приднестровья, что это не имеет ничего общего с тем механизмом гарантий, способном решить или лечь в основу широкой гаммы проблем, связанных, к примеру, с политическими отношениями, экономическим развитием, решением разного рода споров и конфликтов помельче. Следовательно, наличие миротворческой операции в ее нынешнем формате не представляет собой систему гарантий и основу для решения существующих проблем. Следовательно, нужны другие гарантии и другие механизмы для нахождения решений по этим аспектам.

Свободная Европа: Г-н Вольф, можно ли, завершая нашу беседу, сказать, что меры доверия, осуществляемые Кишиневом при поддержке международного сообщества, также являются некими гарантиями соблюдения будущего статуса Приднестровья?

Стефан Вольф: в широком смысле слова, как часть гарантийного пакета, меры доверия могут быть основой в этом отношении. Более того, в тот самый момент, когда они будут активно претворяться в жизнь, эти меры сблизят стороны и послужат построению доверия. Тогда, возможно, понадобится меньше гарантий. Когда есть доверие, каждая из сторон рассчитывает на то, что ее оппоненты будут соблюдать свои обязательства. Но когда возникают конфликтные ситуации, определенные споры, появляется потребность и в определенных независимых механизмах по разрешению ситуации, механизмов, которые одновременно станут и гарантийными инструментами. Вот почему гарантийными являются не только те системы, что закреплены в Конституции, законе или международных договорах. Гарантии – это также означает создание механизмов и институтов, которые дают возможность решения тех или иных проблем, возникших в отношениях между сторонами, помогают им интерпретировать положения или прийти к общему знаменателю касательно того, как толковать соглашения, достигнутые между этими сторонами, как уладить возникшие между ними споры, недоразумения, конфликты. В этом случае мы говорим о создании арбитражных институтов, в которых третья сторона в качестве арбитра, посредника пытается помочь сторонам преодолеть эти конфликты. Роль арбитражного института можно возложить либо на Конституционный суд, либо на международную инстанцию – в зависимости от того, как договорились стороны. Эти конфликты неизбежно появляются, и для их решения иногда необходима третья сторона. Это тоже одна из форм обеспечения гарантий.

Свободная Европа: мнение гостя нашей сегодняшней передачи Стефана Вольфа, профессора в области международного антикризисного управления Бирмингемского университета

Дамы и господа, наша передача подошла к концу. Александр Фрумусаки благодарит вас за внимание и прощается с вами до следующей встречи. Вы слушали Радио Свободная Европа.