Прекращение в Минске уголовных дел против оппозиционных политиков и гражданских активистов независимые эксперты расценивают в контексте непростой экономической и внешнеполитической ситуации, в которой оказался в последние месяцы режим Александра Лукашенко.
Обозреватель белорусской службы Радио Свобода Юрий Дракохруст анализирует сложившуюся ситуацию:
– Действительно, прекращены дела в отношении довольно известных людей. Того же Анатолия Лебедько – лидера политической партии. Или Натальи Радиной – руководителя крупного оппозиционного информационного ресурса. Или Рыгора Костусева – кандидата в президенты.
Но я бы сказал, что это встраивается в некую общую систему. Белорусская власть понимает, что все плюсы, с ее точки зрения, из этой серии уголовных дел она уже извлекла. Все, что она извлекает теперь из этого, – в общем-то, минусы. Потому что это породило фактически новую холодную войну с Западом, которая уже не ограничивается риторикой, а принимает форму довольно жестких санкций. В последнее время США ужесточили экономические санкции, а Европейский союз впервые ввел такие санкции. Это не очень приятно – особенно в ситуации острого экономического кризиса.
Уже было несколько заявлений Александра Лукашенко о том, что надо бы просто выгнать оппозиционеров из страны, "чтобы не поганили наши тюрьмы". Предлагалось даже поступить, как в России при большевиках (помните, философский пароход?): "Да я их на самолет посажу всех, вам на Запад отправляю". Кроме риторики, делаются кое-какие и практические вещи. Например, 19 человек из тех, которые уже сидели в тюрьме, освободили в связи с помилованием. Было заявлено, что они все написали покаянные письма президенту. Ну, кто какие письма писал, это неизвестно – никто их не видел. Тем не менее, 19 человек освобождено.
– Есть основания полагать, что компания репрессий, связанная с событиями 19 декабря, в Белоруссии сейчас подошла к концу?
– С одной стороны, да, наверное, можно так сказать. Потому что кого хотели осудить, тех осудили, посадили. Возможно, обвинение будет снято со всех, кто проходил по этому делу. Но некая атмосфера, которая создавалась во время этого расследования, она не развеялась, давление на оппозицию продолжается. То есть идет такая игра в кошки-мышки и кошка остается достаточно злобной. Хотя, как я уже сказал, она не пытается сожрать мышку целиком: режим готов ограничиться теми людьми, которые уже сидят в тюрьме.
– Это ведь не последняя по времени кампания преследований гражданских активистов, политических противников Александра Лукашенко. Последний громкий случай связан как раз не с осуждением бывших кандидатов в президенты, а с началом уголовного дела против лидера правозащитного движения "Весна" Алеся Беляцкого. На него-то ведь не распространяются эти милости.
– Безусловно. Вот есть эта линия 19 декабря – линия президентских выборов. Но есть множество всяких других линий. Линия с Алесем Беляцким – самая громкая. Но было посажено несколько анархистов в Белоруссии, людей, ответственных, в частности, за взрыв около российского посольства – по крайней мере, их в этом обвиняют. Это был демонстративный взрыв – то есть без человеческих жертв. Но, тем не менее, дали по восемь лет, по шесть лет.
– Насколько успешны такого рода трюки – попытки купить расположение Запада? Как ни наивно это выглядит, но в реальной политике иногда это помогает. Как вы считаете, получит Лукашенко какую-то новую передышку?
– Запад в 2008-м, в 2009-м, в 2010-м году вел политику нормализации отношений с Белоруссией, втягивания ее в некие свои проекты. Цель была – установить отношения с этой страной примерно такие, какие существуют у Запада с Казахстаном, с Азербайджаном. Ключевым условием выдвигалось, чтобы в стране не было политзаключенных. Их действительно вроде бы не было на протяжении трех лет. Но вот когда вдруг они появились, отношения Запада с Белоруссией были фактически свернуты, диалог сорван. Ну а если Лукашенко этих людей освободит и политзаключенных снова не будет, тогда начнется извечная песня: а вот что будет, а если мы начнем на него слишком сильно давить, а не уйдет ли он в Россию… Поэтому, если некие минимальные условия будут соблюдены, если Александр Григорьевич какие-то нормы приличия, так сказать, будет выдерживать... Сейчас это фокусируется на совершенно конкретном вопросе: сегодня совет директоров МВФ рассматривает доклад по Белоруссии. Не исключено, что на этом совещании будет принято принципиальное решение по поводу того, вести ли с Минском вообще разговор о новом кредите, получить который Минск очень хочет. Там есть много препятствий. Дело в том, что в Белоруссии не очень спешат с реформами. Но это – одна линия. А вторая линия – те же самые политзаключенные. Минск как бы демонстрирует: да мы можем, в принципе, их отпустить. И я не исключаю, что этот сигнал будет неким образом воспринят.
Обозреватель белорусской службы Радио Свобода Юрий Дракохруст анализирует сложившуюся ситуацию:– Действительно, прекращены дела в отношении довольно известных людей. Того же Анатолия Лебедько – лидера политической партии. Или Натальи Радиной – руководителя крупного оппозиционного информационного ресурса. Или Рыгора Костусева – кандидата в президенты.
Но я бы сказал, что это встраивается в некую общую систему. Белорусская власть понимает, что все плюсы, с ее точки зрения, из этой серии уголовных дел она уже извлекла. Все, что она извлекает теперь из этого, – в общем-то, минусы. Потому что это породило фактически новую холодную войну с Западом, которая уже не ограничивается риторикой, а принимает форму довольно жестких санкций. В последнее время США ужесточили экономические санкции, а Европейский союз впервые ввел такие санкции. Это не очень приятно – особенно в ситуации острого экономического кризиса.
Уже было несколько заявлений Александра Лукашенко о том, что надо бы просто выгнать оппозиционеров из страны, "чтобы не поганили наши тюрьмы". Предлагалось даже поступить, как в России при большевиках (помните, философский пароход?): "Да я их на самолет посажу всех, вам на Запад отправляю". Кроме риторики, делаются кое-какие и практические вещи. Например, 19 человек из тех, которые уже сидели в тюрьме, освободили в связи с помилованием. Было заявлено, что они все написали покаянные письма президенту. Ну, кто какие письма писал, это неизвестно – никто их не видел. Тем не менее, 19 человек освобождено.
– Есть основания полагать, что компания репрессий, связанная с событиями 19 декабря, в Белоруссии сейчас подошла к концу?
– С одной стороны, да, наверное, можно так сказать. Потому что кого хотели осудить, тех осудили, посадили. Возможно, обвинение будет снято со всех, кто проходил по этому делу. Но некая атмосфера, которая создавалась во время этого расследования, она не развеялась, давление на оппозицию продолжается. То есть идет такая игра в кошки-мышки и кошка остается достаточно злобной. Хотя, как я уже сказал, она не пытается сожрать мышку целиком: режим готов ограничиться теми людьми, которые уже сидят в тюрьме.
– Это ведь не последняя по времени кампания преследований гражданских активистов, политических противников Александра Лукашенко. Последний громкий случай связан как раз не с осуждением бывших кандидатов в президенты, а с началом уголовного дела против лидера правозащитного движения "Весна" Алеся Беляцкого. На него-то ведь не распространяются эти милости.
– Безусловно. Вот есть эта линия 19 декабря – линия президентских выборов. Но есть множество всяких других линий. Линия с Алесем Беляцким – самая громкая. Но было посажено несколько анархистов в Белоруссии, людей, ответственных, в частности, за взрыв около российского посольства – по крайней мере, их в этом обвиняют. Это был демонстративный взрыв – то есть без человеческих жертв. Но, тем не менее, дали по восемь лет, по шесть лет.
– Насколько успешны такого рода трюки – попытки купить расположение Запада? Как ни наивно это выглядит, но в реальной политике иногда это помогает. Как вы считаете, получит Лукашенко какую-то новую передышку?
– Запад в 2008-м, в 2009-м, в 2010-м году вел политику нормализации отношений с Белоруссией, втягивания ее в некие свои проекты. Цель была – установить отношения с этой страной примерно такие, какие существуют у Запада с Казахстаном, с Азербайджаном. Ключевым условием выдвигалось, чтобы в стране не было политзаключенных. Их действительно вроде бы не было на протяжении трех лет. Но вот когда вдруг они появились, отношения Запада с Белоруссией были фактически свернуты, диалог сорван. Ну а если Лукашенко этих людей освободит и политзаключенных снова не будет, тогда начнется извечная песня: а вот что будет, а если мы начнем на него слишком сильно давить, а не уйдет ли он в Россию… Поэтому, если некие минимальные условия будут соблюдены, если Александр Григорьевич какие-то нормы приличия, так сказать, будет выдерживать... Сейчас это фокусируется на совершенно конкретном вопросе: сегодня совет директоров МВФ рассматривает доклад по Белоруссии. Не исключено, что на этом совещании будет принято принципиальное решение по поводу того, вести ли с Минском вообще разговор о новом кредите, получить который Минск очень хочет. Там есть много препятствий. Дело в том, что в Белоруссии не очень спешат с реформами. Но это – одна линия. А вторая линия – те же самые политзаключенные. Минск как бы демонстрирует: да мы можем, в принципе, их отпустить. И я не исключаю, что этот сигнал будет неким образом воспринят.