Как отмечалось в прошлом материале, информация о вступлении России в сирийский конфликт начала циркулировать намного раньше. Но изначально интрига возникла не на военной почве: в начале августа западная пресса сообщила о секретной встрече Путина с Касемом Сулеймани, командиром элитного отряда «Аль-Кудс» иранского Корпуса стражей исламской революции. Легендарный генерал считается неформальным куратором всей стратегической кампании Ирана по оказанию помощи правительствам Сирии и Ирака. Его появление в Москве, пусть и опровергнутое на официальном уровне, заставило наблюдателей предположить, что Тегеран через доверенного человека просит Москву оказать Сирии помощь.
История получила развитие почти сразу: в середине августа в турецкой прессе появились первые утечки. Говорилось об обнаружении на аэродроме под Дамаском якобы перехватчиков МиГ-31, но Россия, ясное дело, опровергла информацию. Впрочем, как пишет в своей подборке «Лента», это, вероятнее всего, были Су-34, которые, возможно, прилетали для изучения районов полетов.
20 августа через Босфор и Дарданеллы прошел десантный корабль «Николай Фильченков», на палубе которого была обнаружена техника, укрытая маскировочными сетями. «Это был первый случай в истории «сирийского экспресса», когда объем и/или габарит перевозимых грузов потребовал подобного размещения», - сообщает «Лента». Один из самых подробных и точных «сливов» имел место 31 августа на израильском портале Ynetnews: говорилось о перебросках авиации и средств ПВО РФ. Любопытная деталь: операция «в общих чертах» согласована с США и Израилем. Тогда же эту информацию подтвердил источник «Ленты» в среде военных экспертов еврейского государства. И так далее…
Когда российское военное присутствие в Сирии стало реальностью, пошел вал комментариев и прогнозов на две основные темы: за или против кого воюет Россия и что из этого выйдет. «Политический трек, политическое урегулирование является конечной целью всех действий России», - сказал пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков. «Неоднократно и военными нашими представителями, и президентом РФ подчеркивалось, что целью ударов являются террористические и экстремистские группировки, которые находятся на территории Сирии, которые атакуют вооруженные силы и мирные города этой страны. Этих группировок там огромное множество», - цитирует Пескова агентство «Интерфакс». Источник вновь подчеркнул, что о наземной операции не может быть и речи.
А на днях сам президент Путин развеял последние сомнения в том, насколько тщательно и заблаговременно готовилась операция. «Мы проводили длительное время разведку из космоса и с воздуха, сопоставляли разные виды получаемой информации, и специалисты из Генштаба при координации… с партнерами создали, как вы знаете, информационный центр в Багдаде», - сказал Путин в интервью телеканалу «Россия-1» (цитата по РИА Новости).
Он же сообщил, что российские специалисты направили в Пентагон свои предложения по борьбе с террористами. «Наши специалисты получили запросы и предложения от американской стороны, сформулировали свое видение этой совместной работы и направили его в Пентагон», - сказал Путин. Цитируемое агентство приводит сообщение посольства США в Москве о том, что Путин и Обама договорились о наличии общего интереса в борьбе с «Исламским государством» в Сирии и о необходимости налаживания канала общения военных двух стран «во избежание недопонимания».
Однако не менее важная сторона проблемы – кто помогает России и кто ей мешает? Если по первой группе всё более или менее понятно: власти Сирии, Ирака и Ирана плюс «Хезболла» (не в открытой форме, разумеется), Корпус стражей исламской революции и шиитское ополчение Ирака, то с «вредителями» не так просто. Например, США – противоборствуют (чужими руками), помогают или просто не мешают? На этот счет Сергей Шойгу сообщил, что Минобороны РФ и США «начали обговаривать вопросы по обеспечению совместной работы и безопасности» на территории Сирии. Москва запросила у Вашингтона разведданные об объектах «Исламского государства», но получила отказ, т.к. американцам не нравится, что российские самолеты наносят удары не только по позициям ИГИЛ.
«Вопреки тому, что говорят русские, мы не готовы сотрудничать с ними, пока они продолжают наносить удары по целям, которые не связаны с ИГ, и придерживаться стратегии, которая в нашем понимании является глубоко ошибочной», - цитирует главу Пентагона Эштона Картера «Коммерсант». «Мы будем держать каналы связи открытыми, потому что это вопрос безопасности и защиты наших пилотов. Но этим сотрудничество ограничится», - отрезал Картер.
Еще сложнее – понять, что будет дальше. Откровенно говоря, даже в российском экспертном сообществе нет единства по поводу правильности начала операции и тем более ее результатов. Например, военный эксперт Александр Храмчихин указывает на своеобразное расположение Сирийской армии и группировок боевиков: «войска Асада могут всерьез развернуть боевые действия против ИГИЛ только после разгрома остальной исламистской оппозиции на северо-западе и юго-западе страны. Соответственно, сначала необходимо разгромить «Ан-Нусру», прочих исламистов и так называемых умеренных и только потом переходить к войне с ИГИЛ».
С другой стороны, политолог указывает на истощенность войск Асада и подчеркивает, что имеющихся российских вооруженных сил явно не хватит для достижения поставленных целей. «Следовательно, авиационную группировку российских ВВС в Сирии, скорее всего, придется значительно увеличивать. Правда, возникает проблема емкости аэродромной сети Сирии. В стране почти не осталось авиабаз, с которых российская авиация может действовать, не опасаясь атак противника с земли. Это требует хотя бы локального расширения контролируемой Асадом территории», - пишет Храмчихин на сайте Московского центра Карнеги. Он добавляет, что, вопреки заявлениям официальной Москвы, нельзя исключать наземной операции, т.к. без этого победы над террористами не будет.
Другой российский политолог Федор Лукьянов опасается того, что РФ вступила в гражданскую войну, открыто поддержав одну из ее сторон, пусть это и законные власти Сирии. Так что вполне можно опасаться усиления нападок на Москву, а то и вовсе всплеска террористических атак внутри России и за ее пределами. «Есть оборотная сторона: вступив в тесные партнерские отношения с шиитской частью мусульманского мира, Россия рискует оказаться в центре религиозной войны», - добавляет Лукьянов в материале, опубликованном в журнале «Огонек».
В свою очередь, Сергей Маркедонов напоминает, что ИГИЛ, в отличие даже от «Аль-Каиды», объявил Россию своей «официальной» мишенью, так что вступление РФ в сирийскую войну в определенной мере отвечает национальным интересам Москвы. Вместе с тем, даже победа России над сирийским терроризмом не будет означать полного решения проблемы, т.к. возникнет новая – послевоенное обустройство Сирии. «…Проблемы государственно-конфессиональных отношений, организации грамотного и адекватного местным условиям муниципального управления, миграционных процессов, вывод из «тени» земельных отношений, представительства во власти различных этнических групп никуда не исчезнут», - написал эксперт на страницах РБК daily.
Наконец, дадим слово анонимному высокопоставленному собеседнику газеты «Московский комсомолец». По его словам, отказ от вступления в конфликт лишь из страха перед ИГИЛ не выдерживает никакой критики, т.к. террористы в любом случае намеревались ударить по России. Гораздо опаснее ограниченная эффективность воздушных ударов. «Да, за время американских бомбардировок территория под контролем ИГИЛ увеличилась на многие тысячи квадратных километров. Но удары с воздуха являются эффективными только в случае, если они скоординированы с действиями сухопутных военных подразделений. Россия – единственная сила в мире, готовая координировать свои авиаудары с единственной силой в Сирии, которая реально сражается с ИГИЛ на земле, - сирийской правительственной армией», - говорит источник в Кремле.
Еще больше разброс мнений в западном сообществе.
Окончание следует…