Президент России Владимир Путин, выступая в четверг с ежегодным посланием Федеральному собранию, заявил, что Турция "не отделается помидорами" за сбитый 24 ноября российский бомбардировщик Су-24. Можно видеть за этими словами военные угрозы, а можно просто вспомнить, что кризис в российско-турецких отношениях уже почувствовали на себе многие граждане Турции, живущие в России, а также турецкий бизнес в самых разных областях – далеко не только сельскохозяйственной. Так, ситуация затронула десятки тысяч турок, занятых в строительном бизнесе, а также их семьи, зачастую – смешанные. На сайте петиций change.org на уходящей неделе было опубликовано сразу два воззвания к российскому президенту, авторами которого являются россиянки, состоящие в браке с гражданами Турции, – они просят Путина "прекратить пропаганду, разжигающую межнациональную рознь и ненависть".
Давление на граждан Турции и турецкий бизнес в России началось меньше чем через сутки после падения российского Су-24 в горах на границе Сирии и Турции. В Москве было атаковано турецкое посольство, в Ульяновске – пивной завод турецкого бренда Efes, в Ростове-на-Дону силовики нагрянули с проверкой на фабрику ковров, изъяв сервер и выслав из страны 9 турецких специалистов, занимавшихся обучением рабочих, в Краснодаре были задержаны и депортированы 39 участников сельскохозяйственной выставки "ЮГАГРО".
Вместе с этим из российских регионов начали приходить анекдотические новости – в Саратове владелец кафе закрыл слово "Турецкий" на вывеске "Турецкий тандыр", а в Санкт-Петербурге хозяева ресторана "Анталия", названного по имени популярного у россиян турецкого курорта, оперативно переименовали его в "Наталию".
Однако многочисленным российско-турецким семьям не до смеха – люди, прожившие в России более 10 лет, воспитавшие здесь детей и устроившие быт, вынуждены думать о том, чтобы бросить все и переехать в Турцию. Всего в России, по словам пресс-секретаря Владимира Путина Дмитрия Пескова, может находиться до 90 тысяч турецких рабочих и предпринимателей, а включая членов их семей – до 200 тысяч.
Львиная доля этих людей занята в строительном бизнесе. Бум нового строительства пришелся на начало нулевых, "тучные годы", когда нефть стоила более 100 долларов и для возведения новых объектов российские власти и частные инвесторы стали активно привлекать турецкие фирмы. За последние 15 лет турецкие строительные компании прочно обосновались в этой нише и вышли на лидирующие позиции. Неудивительно, что именно строительные проекты попали под официальные антитурецкие санкции Кремля.
Сложно представить себе современную Москву без зданий, построенных турками, – от многочисленных торговых центров до башен "Москва-Сити". От санкций уже пострадали не только непосредственно строители, но и многочисленные связанные с этим бизнесом предприниматели. 34-летний гражданин Турции Умут (свою фамилию он просил не называть) работает в российской компании, которая продает турецким строителям оборудование. Умут живет в Москве уже десять лет, вместе со своей российской женой Анной воспитывая сына Рому (сейчас ему один год).
"Она боится и не знает, что будет дальше, – говорит Умут. – Она всегда думала, что мы будем жить здесь, что Рома вырастет в Москве. Теперь я не вижу здесь для себя будущего. Нам надо строить планы по переезду – это случится в следующие полгода-год". По словам Умута, срок зависит от того, какими будут реальные последствия антитурецких санкций. "Когда сбили российский бомбардировщик, наша работа просто остановилась. Я мог бы сидеть в офисе и просто пить кофе, но я лучше буду делать это в кафе, например, как сейчас, когда мы с вами разговариваем". Долгие годы Умут использовал связи в Турции, чтобы помогать своей компании получать многомиллионные прибыли. Сейчас, говорит он, все операции заморожены и ему просто нечего делать.
Протесты у турецкого посольства в Москве – фотогалерея:
Россия – Турция: страсти по самолету
Мустафе (он, как и Умут, пожелал, чтобы его фамилия осталась неназванной) – 34 года. Он живет в Москве всю свою взрослую жизнь. До последнего времени Мустафа зарабатывал на импорте европейского строительного оборудования для турецких строительных компаний в России через Турцию. Теперь бизнес полностью остановился – фуры с уже оплаченным товаром просто не пропускают российские таможенники. Перспектива переезда в Турцию его не прельщает: "Если я поеду на родину, то не смогу ничем заниматься. В Турции моя ниша уже давно занята своими обученными инженерами. В Москве у меня есть эта работа, потому что я оказался здесь в нужное время. В Турции я разве что смогу открыть кафе. Это единственное, что пока приходит в голову".
Турки в России страдают и от усилившейся после инцидента с бомбардировщиком бытовой ксенофобии, похожей на ту, жертвами которой в 2008 году стали грузины, а в 2013-2014-м – украинцы.
Свои надежды московские турки, связанные со строительным бизнесом, связывают с Чемпионатом мира по футболу 2018 года
Кан, 29-летний инженер-механик из турецкого города Измит, говорит, что больше не ездит в московском метро – он опасается проблем с полицейскими из-за своего турецкого паспорта. Одного из друзей Кана на днях водитель заставил выйти из такси уже во время поездки – после того, как на вопрос о национальности он честно ответил, что является турком. Свои надежды московские турки, связанные со строительным бизнесом, связывают с Чемпионатом мира по футболу 2018 года, который должен пройти в России, и сопутствующими ему масштабными строительными проектами. К тому же российские санкции против Турции предполагают возможность исключений. Пока же, говорит Умут, остается только надеяться на какие-то изменения в сложившейся сложной ситуации. "У меня есть надежда. Но Путин в любой момент может просто запретить нам здесь работать. Он – как Эрдоган, у них одинаковый характер, они оба – диктаторы".
На сайте петиций change.org опубликовано сразу два обращения к Владимиру Путину от представителей смешанных русско-турецких семей. Одно из них призывает обеспечить "мирное будущее детям русско-турецких семей в России", другая петиция ставит вопрос о возможности проживания таких семей в России в условиях ожесточения общества по отношению к туркам и введенных российским правительством санкций.
Муж одной из составительниц этих обращений – Мустафа Озтюрк – больше 25 лет живет в России, растит с женой трех дочерей. Небольшому бизнесу по производству упаковки, в котором он занят, пока ничто не угрожает. Но, по словам Мустафы, работники беспокоятся за своего начальника-турка, опасаясь, что он решит уехать, завод закроется, – тогда они потеряют работу:
– Ни у кого из нас сейчас настроения нет. Между властями двух стран отношения складываются плохо. Суть наших обращений в том, что от этого массово страдают невинные люди. Мы так говорим: самолет упал не в Сирии, он упал на наши дома, на головы наших детей, жен и наших русских родственников тоже. Всех нас это очень огорчает. Мы взываем к человеческим чувствам. Мы прекрасно понимаем, что президенты будут поступать так, как этого требуют интересы стран. Но наша забота – защитить невинные новые поколения. Думаю, наших детей – в русско-турецких семьях в России – больше четверти миллиона. Самые старшие из них едва достигли 20 лет, только что вошли в будущее, и мы за них переживаем. Я с 1991 года живу в России, можно сказать, всю свою сознательную жизнь я прожил здесь. И очень многие российские турки, которые приехали из Турции в те же годы, относятся к русскому народу с ответственностью, верой и любовью. Поэтому мы и создали здесь семьи. Мы пытаемся найти выход – как сохранить, оградить от всего плохого наших детей. Если обращения к властям не возымеют действия, я готов от себя лично и других турок России обратиться к русскому народу.
Самолет упал не в Сирии, он упал на наши дома, на головы наших детей, жен и наших русских родственников
В первую очередь мне очень стыдно стало, когда я узнал о сбитом военном самолете. Потому что не смогли сохранить жизнь летчика. Мне перед его сыном и его женой стыдно. Мы, турецкое сообщество, считаем недостойным решение, принятое властью. Руководители стран предпринимают не самые правильные и мудрые действия. Можно было предотвратить это событие и не нарушать прекрасное развитие отношений между нашими двумя странами. Хочу перед обществом России от своего имени попросить прощения, что моя родная страна заставила русский народ почувствовать обиду и печаль. Я который день не сплю спокойно, и я перед своей женой извинился, перед своими родственниками, но они прекрасно понимают, что от нас это не зависит, и они тоже переживают. Мы решили создать инициативу от имени Русско-турецкого общества, и что сможем сделать для нормализации отношений, будем делать. Мы обращаемся к России, к русскому народу, ожидаем получить поддержку и найти солидарность со стороны наших русских друзей.
– Вам лично, вашей семье приходится переживать неприятности из-за ухудшения отношений между Турцией и Россией?
Узнав о сбитом самолете, он прибежал и стал пинать его машину
– Мы слышим сотни обидных слов. Очень много звонков я получаю от своих товарищей. Например, один высокопоставленный и серьезный архитектор, который работал на значимых московских объектах, у него здесь от первого брака дети, и он теперь общается с одной прекрасной девушкой, они планируют создать семью. Он был в Англии в командировке, а его машина стояла у родственников его подруги. Вернулся и рассказывает, что помяты двери машины. И охранник стоянки сказал, что папа его подруги, узнав о сбитом самолете, прибежал и стал пинать машину. Это один из случаев. Я достаточно чувствительный человек, и мои родственники это знают и очень поддерживают меня. Родственники мои здесь приглашают меня, и я не могу к ним ездить, говорю: "Как же вы приглашаете своего "врага"…" Даже наши шутки стали другими. Я всю жизнь, наверное, готов посвятить тому, чтобы турецкое и русское общества, люди снова сблизились.
– Ваши дочери, у вас их три, ходят в школу в Москве?
– Да. Старшая дочка – это дочка моей жены, я ее воспитывал, вырастил, она изучала японскую филологию в Высшей школе экономики в Москве. Она сейчас в Японии учится, а потом вернется в Россию. Я надеюсь, она будет очень хорошим специалистом. А две наши общие девочки, они художественной гимнастикой занимаются, в спортивной школе олимпийского резерва в Балашихе. Старшая, ей 10 лет, ходит в школу, младшая - пока на подготовительные курсы. Они тоже чувствуют это отчуждение между людьми. Мы после тренировки переодеваем их, забираем, и дети интересуются: "У тебя папа турок?" И мы себя чувствуем как зараза там, и это ощущение убивает, конечно, человека. Это все очень печально.
Мы себя чувствуем как зараза
– Для вас есть риск потерять работу в России?
– Конечно, риск есть. Но не лично для меня. Очень многие работу уже потеряли. Звонят люди, рассказывают разное. Например, из Татарстана, из Елабуги – оттуда звонит человек и говорит, что автобусами и самолетами вывозят турок. Из Воронежа студенты звонят – они по 25 человек живут в двух квартирах, чтобы их не избили. На одной фабрике в Ростове-на-Дону вооруженные сотрудники приехали и забрали людей, мы слышали, что их депортируют. Не знаю, какие там обстоятельства, что с документами и так далее, но факты такие есть. Люди издерганы, очень многие работают, не выходя из дома, через интернет. Я надеюсь, такие чрезвычайные дни больше не коснутся простых людей. Конечно, невинные люди не должны отвечать за действия политиков. Я надеюсь на взаимопонимание, на то, что русские друзья нас поймут. Очень на это надеюсь!
– Как вы работаете, кем?
– Я руководитель одного производственного предприятия, у нас в небольшом городке в центральной части России производство, мы делаем упаковку из пластика. У нас работают более 25 женщин, в основном они матери-одиночки, они воспитывают детей. Там безработица, на самом деле, очень сильно чувствуется. Они сами приходят к нам и спрашивают: "А что будет с работой? Наша компания будет продолжать работать или вы закроетесь?" У нас работников-турок почти нет. Я сам имею вид на жительство, пока нет оснований беспокоиться, что лично у меня что-то будет не так с документами. Наши сотрудники оформлены по трудовому законодательству, но страх и опасения сотрудников передаются и нам.
– Может ли произойти что-то такое, чтобы вы и ваша семья стали обсуждать возможность отъезда из России?
– Это была бы трагедия. Честно говоря, я хотел воспитывать своих детей в России. Я предпочитаю, чтобы моя семья посещала мою страну в качестве туристов. Я не хочу думать о том, что будет, если здесь возможности жить не останется. Думаю, что моя супруга и мои дети не предпочтут жить без меня. Это меня радует. У нас очень хорошие отношения, и переживают все наши родственники. И очень надеемся, что отношение к турецким гражданам, которые живут, работают и воспитывают детей в России, ухудшаться не будет. Мы очень надеемся.