Демократическая администрация Джимми Картера, придя в Белый дом в январе 1977 года, поначалу не имела особых разногласий с Советским Союзом. Стороны готовили второй документ об ограничении стратегических вооружений – шли переговоры политиков и дипломатов. Однако достигнутый к середине 70х годов ядерный паритет и констатация мирного сосуществования двух систем сыграли с советским руководством злую шутку – товарищ Сталин назвал бы это «головокружением от успехов». В 1976 году на вооружение Советской армии была принята ракета средней дальности РСД-10 «Пионер» (по классификации НАТО – «СС-20»). Формально СССР ничего не нарушил, т.к. новые ракеты не подпадали под ограничение СНВ-1 и готовящегося договора СНВ-2.
Установка ракет «Пионер» в Белорусской ССР вызвала обеспокоенность в странах капиталистической Европы и в первую очередь в Западной Германии. Европейские союзники требовали от Картера гарантий безопасности, т.к. советские «Пионеры» представляли серьезную угрозу. В Вашингтоне медлили с ответом, т.к. боялись сорвать переговоры по новому стратегическому соглашению, к тому же американскому континенту СС-20 не угрожали. А дальше пошло какое-то раздвоение. С одной стороны, США и СССР продолжали обсуждение СНВ-2 и даже подписали его в Вене 18 июня 1979 года. С другой стороны, давление европейцев привело к тому, что американцы согласились на размещение в Британии, ФРГ, Нидерландах, Бельгии и Италии ракеты средней дальности «Першинг-2» и крылатых ракет «Томагавк». Случилось это судьбоносное решение 12 декабря того же года и было названо «двойным»: параллельно с размещением своих ракет американцы просили Советы убрать свои.
Но на дворе декабрь 1979 года. «Раздвоенность» заключалась и в том, что после подписания ОСВ-2, а именно 3 июля 1979 года, Джимми Картер подписал секретное распоряжение о начале финансирования моджахедов в Афганистане, где фактически шла гражданская война. Коварный советник Картера по национальной безопасности Збигнев Бжезинский спустя почти 20 лет признал, что США не собирались провоцировать Советы на вторжение в Афганистан, но они создали все условия, чтобы Советы это сделали. И они это сделали. Конгресс США не ратифицировал СНВ-2, Картер объявил бойкот московской Олимпиаде и ввел эмбарго на поставку зерна в Советский Союз. Разрядка закончилась.
На выборах 1980 года Джимми Картер потерпел сокрушительное поражение, и в Белый дом пришел республиканец Рональд Рейган. Самый возрастной на тот момент президент; религиозный консерватор, киноактер и радиоведущий, хороший оратор с весьма поверхностными знаниями о мире; ненавистник коммунизма, но не русофоб, в отличие от Бжезинского. Тем не менее, Рейган резко поднял ставки в противостоянии с Советским Союзом, который он объявил «империей зла».
Пик конфронтации пришелся на 1983 год: Рейган объявил безумную по сути программу «Стратегическая оборонная инициатива» («Звездные войны», то есть борьба в космосе) и навязал Союзу ССР новую гонку вооружений. В 1982-1983 годах американцы провели ряд дерзких военно-морских учений на Дальнем Востоке. А еще случилась катастрофа южнокорейского «Боинга». Советское руководство, предпочтя в первые дни сентября 1983 года отмолчаться, выглядело в глазах мирового сообщества просто ужасно: мало того что сбили гражданский самолет, так еще и не признавали этого. Тот факт, что лайнер из-за ошибки пилотов отклонился от курса, влетел в советское воздушное пространство (направлялся из Анкориджа в Сеул), летел практически бок о бок с американским самолетом-разведчиком и не реагировал на предупреждения советских диспетчеров, уже не имел никакого значения – империя зла есть империя зла.
Тем не менее, трагедия с «Боингом» не стала причиной еще большего ухудшения отношений – повторения Карибского кризиса, к счастью, не было. Впрочем, и без этого хватало «приключений»: Рейган увеличил траты на вооруженные силы, продавил производство новых ракет и боевых самолетов, по всему миру финансировал антикоммунистические силы и в первую очередь афганских моджахедов. В 1987 году был установлен рекорд – 630 млн. долларов на поддержку антисоветских группировок в Афгане.
Советская экономика не выдерживала этой гонки вооружений – уловка Рейгана сработала. К середине 1980х буксование СССР стало более очевидным – собственно, поэтому Горбачев и задумал перестройку, понимая бесперспективность консервативно-милитаристского курса. Американцам только это и нужно было, а чтобы Москва думала быстрее, США подговорили Саудовскую Аравию нарастить добычу нефти, чтобы сбросить цены и лишить СССР валютных поступлений. Поэтому Горбачеву ничего не оставалось, как поубавить свой революционный пацифизм на встречах в Женеве (1985) и Рейкьявике (1986) с Рейганом, которому было неинтересно слушать просто об одновременном сокращении ядерных арсеналов «ради блага человечества». Рейгану надо было, чтобы Горбачев осознал отсутствие у Советского Союза возможности разговаривать с Америкой на «ты».
К 1987 году Союз стал ослабевать внутренне – экономика начинала сдавать. Рейган подсказал Горбачеву: «Надо больше демократии». В общем, дальше вы всё знаете – Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, речь Рейгана у Берлинской стены («Мистер Горбачев, разрушьте эту стену»), обмен визитами, потом речь Горбачева в ООН (в день, когда произошло землетрясение в Армении).
И как-то незаметно пролетели два срока Рейгана, и его сменил вице-президент Джордж Буш. Вот уж кому достались все лавры победителя в «холодной войне»: сдача Горбачевым Восточной Европы летом-осенью 1989 года, сдача всего остального в ходе встречи на Мальте (декабрь 1989 года), а потом уже необратимый процесс некроза советского государства. Президент Российской Федерации Борис Ельцин, сменивший в Кремле президента СССР Михаила Горбачева, нашел общий язык с Бушем, но толком не успел с ним пообщаться – в ноябре 1992 года победил демократ Билл Клинтон, самый молодой после Кеннеди президент США и первый родившийся после Второй Мировой войны хозяин Белого дома.
«Друг Билл», в общем-то, неплохо общался с «другом Борисом», но между приступами хохота и похлопыванием по плечу не забывал откусывать у России то, что когда-то считалось вотчиной СССР. Удары по боснийским сербам в 1995 году и по Союзной Югославии в 1999-м, принятие в НАТО Польши, Чехии и Венгрии, поддержка прозападной элиты в странах бывшего СССР, да еще критика России за войну в Чечне. Всё это однажды сильно разозлило Ельцина, который на саммите ОБСЕ в Стамбуле в ноябре 1999 года устроил Западу обструкцию («Вы не имеете права критиковать нас!»), а в декабре, в ходе своей последней президентской поездки в Китай, открыто наехал на США: «Клинтон, наверное, забыл на минуточку, что мы ядерная держава!».
В общем, к концу ХХ века Россия поняла, что Америка не собирается видеть в ней равного партнера. Поэтому Демократическая партия США невольно стала ассоциироваться в России с бурными 90-ми годами, с либеральными реформами, ослаблением армии, падением уровня жизни, снижением авторитета РФ в мире (госсекретарь Мадлен Олбрайт открыто говорила, что не намерена преувеличивать значимость России в международных делах). Короче говоря, демократы никакие не демократы, а враги русского государства.
Потому победа Буша-младшего в 2000 году стала восприниматься с надеждой – авось, сын вспомнит, как хорошо его отец общался с Советским Союзом и уважал его. То, что отец присутствовал непосредственно на похоронах СССР, почему-то не принималось во внимание. И действительно, первые два года президентства Буша были достаточно позитивными. И даже, простите за цинизм, теракты 11 сентября 2001 года сыграли большую роль в сближении двух держав на фоне всемирного сочувствия. Россия не только не возражала против вторжения США в Афганистан, но и открыла зеленый коридор для переброски войск. Владимир Путин закрыл базу ВВС во Вьетнаме и РЛС на Кубе – так сказать, авансом под будущую нерушимую дружбу. И Милошевича сдал в июне 2001 года. В первый год думал подать заявку о вступлении в НАТО. И даже не возмущался появлением военных инструкторов в Грузии в 2002 году. А Буш многозначительно сказал, что «заглянул в глаза Путину и увидел там душу». Ну, что еще нужно для крепкой мужской дружбы?
Однако и тут «не срослось». Наступил 2003 год. США вторглись в Ирак, в Европе образовалась антиамериканская «фронда» в составе России, Франции и Германии. Потом случилась революция роз в Грузии. Потом Запад сорвал подписание «Меморандума Козака» по приднестровскому урегулированию (кстати, эти два события произошли с разницей в два дня). Потом и вовсе оранжевая революция в Украине – с тех пор слово «майдан» стало пугательно-нервирующим для Москвы. Потом революция тюльпанов Кыргызстане. Старые режимы сыпались один за другим – Россия в шоке. Друг Джордж оказался не таким уж и другом. И вот тебе Мюнхенская конференция по безопасности в феврале 2007 года – Путин дает Западу гневную отповедь. Россия ловит кураж – цены на нефть несколько лет кряду бьют рекорды, стабилизационная кубышка зашкаливает за 500 млрд. долларов. Но в воздухе пахнет новой «холодной войной».
Третий срок Путина, красиво задрапированный под первый и последний срок Медведева, мало что меняет, разве только риторика чуть мягче. А тут – приятный сюрприз из Америки. Проклятые республиканцы (кто сказал, что они друзья?) теряют Белый дом – ведь туда мог попасть большой «любитель» Путина Джон Маккейн! И приходит Барак Обама. Демократ, либерал, не любит воевать, зато любит советоваться с союзниками, потому что не хочет брать на себя бремя мировой гегемонии. За это его любит весь мир, даже Россия с Венесуэлой.
И вот она – долгожданная перезагрузка! Мир вздыхает с облегчением, Россия довольна. Правда, нефть из-за финансового кризиса сильно подешевела, да и Стабилизационный фонд похудел процентов на тридцать, но разве это страшно, когда у России такой друг! С этим другом можно и третий договор СНВ подписать. Но вот опять незадача – то в Молдове революция, то в Ливии война, то в Сирии и Йемене что-то творится, то какое-то «Восточное партнерство» появляется и претендует на постсоветское пространство. Апофеоз – это, конечно, Евромайдан, свержение Януковича и присоединение Крыма. Всё – дружбе конец. Россия и США снова смотрят друг на друга сквозь прицел презрения. Правда, неизвестно, что сделали бы республиканцы, окажись они на месте Обамы, но скучно всё равно не было никому.
Говорят, Путину (если помните, он вернулся в родной Кремль в 2012 году) и Обаме не удалось наладить личные отношения. Кто-то опять пытался объяснить это «особенностью» демократов. Мол, республиканцы как-то лучше находили общий язык с советскими/российскими лидерами. Возможно и так, но мы не знаем, что сделал бы республиканец на месте Кеннеди в 1962 году или на месте Картера в декабре 1979 года (ну, будем считать, что Рейган практически ответил на этот вопрос). Словом, сплошное гадание и поиск ответов не там, где нужно.
А ответ лежит на поверхности – всё зависит не от личности хозяина Белого дома, а от того круга интересов, который называется внешнеполитической стратегией США. И сегодня эта стратегия в отношении России и постсоветского пространства достаточно проста: распространение влияния США и снижение влияния России. Поэтому попытки «приголубить» республиканца Трампа, который лучше демократа Обамы, который лучше республиканца Буша, который лучше демократа Клинтона, - это непозволительный инфантилизм. В конце концов, США в корне отличаются от России тем, что там президент не является единоличным центром принятия решений. Нет там «суверенной демократии» и «вертикали власти», как в России. Властвует в США только одно – Национальный Интерес.
Читайте также:
Мальтийский голубь: как Горбачев сдал всё в обмен на ничего
Когда рухнула Стена. К 25-летию начала конца биполярного мира
* Мнения автора, высказанные в блоге, не обязательно совпадают с позицией редакции Radio Europa Libera